Цитаты со словом «немотствовать»
Похожие цитаты:
Верую, что с оживлением церковной жизни придут к нам многие, доныне чуждые нам.
иметь очи отверстыми на все явления природы, какие бы могли встретиться во время странствий.
Я иду от тленного в нетленное царство, где не может быть волнения, никакого волнения в мире.
С благоговейным страхом живите в благодатном братском единении, памятуя, что оно «есть Церковь Бога живаго, столп и утверждение истины».
В минуту смерти эгоизм претерпевает полное крушение. Отсюда страх смерти. Смерть поэтому есть некое поучение эгоизму, произносимое природою вещей.
Для меня существует ещё что-то святое, пусть даже попсово святое, но прекрасное и вечное.
Вера не становится истиной только потому, что кто-то за неё умирает.
Христианские святыни и в наши дни ни от кого не спрятаны. Они не занавешены тайной от наших современников. Церковь по-прежнему проповедует Христа и Евангелие Царства. Только слушать эту проповедь становится некому.
Неужели и впрямь я способен умереть и воскреснуть, притом не один раз, а бесчисленное множество? ...Воскресший остается тем же человеком и с каждым возрождением приближается к своей сути.
В связи с непониманием славянского текста не только Писаний, но и многих молитв в церкви можно наблюдать одно утешительное явление: непонятный текст часто как бы делается понятным через его церковный напев.
«Совесть есть та глубина человеческой природы, на которой она соприкасается с Богом, где она получает весть от Бога и слышит голос Божий.»
Некогда были произнесены ужасные слова: «Блаженны нищие духом», из-за этого пагубного заблуждения человечество страдало две тысячи лет.
«Смерть человека и мира, есть не только торжество бессмыслицы, результат греха и возобладания темных сил, но и торжество смысла, напоминание о божественной правде, недопущение неправды быть вечной.»
В человеческом сердце происходит непрерывная смена страстей, и угасание одной из них почти всегда означает торжество другой.
Молчание — величайшее из человеческих страданий; святые никогда не молчали.
Великие и прекрасные истины французской революции будут вечно жить, — таким блеском, такими памятниками, чудесами окружили мы их! Эти истины останутся бессмертными. Первые пятна революции мы смыли потоками славы.
«Любовь и есть видение другого в Боге и утверждение его для вечной жизни, излучение силы, необходимой для этой вечной жизни.»
Лирическая грусть очищает душу, то есть то, что люди называют душой, то, что, надеемся, вечное, языческое и модерное одновременно.
Помните, что Церковь не есть собрание праведных людей только, но духовная врачебница, в которой есть вместе со здоровыми и больные, и выздоравливающие. И здоровые должны по братской любви носить немощи немощных.
Блаженны те, кому нечего сказать и они не облекают этот факт в слова.
— Корни органической теории уходят в глубокую славянскую старину, они соответствуют исконному на Руси цельному восприятию и познанию единой жизни, естественно-вечному одушевлению природы..
Если в жизни вообще есть смысл, то должен быть смысл и в страдании. Страдание — неотделимая часть жизни, как судьба и смерть. Без страдания и смерти человеческая жизнь не может быть полной.
Любой может сказать: «В нас живы великие заветы Гуса», — но у кого повернется язык сказать: «Во мне живы великие заветы Гуса»?
Самая печальная радость — быть поэтом. Все остальное не в счет. Даже смерть.
Искусство — это прежде всего состояние души. А душа свята у всех нас, ходящих по грешной земле.
Если художественная литература — это выражение старых истин в вечно новых формах, то газеты — это выражение новых истин в формах вечных и неизменных.
Коль скоро великий смысл нашей религии в единении духовного и человеческого, как странно бывает видеть некоторые духовные трактаты, начисто лишенные человеколюбия.
Все неизвестное является в разуме как бы тенью, которая не дозволяет видеть предмет, каким он есть сам по себе. (HH 265)
Уже слово «христианство» есть недоразумение, — в сущности был только один христианин, и он умер на кресте.
Литература служит вам проводником в другие эпохи и к другим народам, раскрывает перед вами сердца людей — одним словом, делает вас мудрым («Письма о добром»).
Утвердившись на камне исповедания Христова, будьте постоянны и усердны в исполнении заповедей его, чтобы не устами только исповедать Его, но показать любовь друг ко другу и мир хранить, преподанный Вам через Церковь Христом.
Я не верю в какое бы то ни было божественное откровение. А что касается загробной жизни, то каждый на свой страх и риск решает для себя эту неопределённую возможность.
В древности человеческая злоба и темнота заключила Апостолов Петра и Павла в тюрьму. Ныне она воздвигла Петропавловские крепости.
Исследуемый мною мир есть воистину мир призраков. Но я утверждаю, что эти призраки не только не бессильны, но самым решительным образом влияют на жизнь...
Никогда ещё никакая религия ни прямо, ни косвенно, ни догматически, ни аллегорически не содержала истины. Ибо каждая религия родилась из страха и нужды и вторглась в жизнь через заблуждения разума.
Любовь к жизни неотделима от страха смерти.
Четыре сути, брат, необходимы без прикрас: наука, слово, дыханье и сладкозвучный саз.
Философы говорят много дурного о духовных лицах, духовные лица говорят много дурного о философах; но философы никогда не убивали духовных лиц, а духовенство убило немало философов.
Время сейчас такое. Дебилизация поколения, ничего святого нет. … Философы говорят, что истина — солнце разума. Боюсь, что это солнце тускнеет, начинает терять свой свет.
Каждая церковь — камень на могиле Богочеловека: ей непременно хочется, чтобы Он не воскрес снова.
Когда ты постигнешь все тайны жизни, то будешь стремиться к смерти, ибо она не что иное, как еще одна тайна жизни.
Величие великого человека обнаруживается в том, как он обращается с маленькими людьми.
Искусство — самый прекрасный, самый строгий, самый радостный и благой символ извечного, не подвластного рассудку стремления человека к добру, к истине и совершенству.
Жизнь в неведении — не жизнь. Кто живет в неведении, тот только дышит. Познание и жизнь неотделимы.
Поэтическое творчество есть игра чувства, руководимая рассудком, красноречие — дело рассудка, оживляемого чувством.
Братство есть старая, но забытая и обновляемая форма церковной жизни. Оно есть жизнь Церкви в Церкви, Которая не есть какое-то внешнее учреждение, но напротив семья наша, истинное единение наше во Христе.
Горит только то, что тленно. Противостоять всеобщему разрушению и пожару может только то, что что стои́т на вечной, незыблемой духовной основе.