Цитаты со словом «подмётный»
Похожие цитаты:
Болтливый человек — это распечатанное письмо, которое все могут прочесть.
Письмо, достойное именоваться таковым, пишется под воздействием восхищения или негодования — в общем, крайних чувств. Понятно, почему рассудительное письмо — это письмо мертворожденное.
Для писателя сменить язык — всё равно что писать любовное письмо со словарем.
И те, что пишут не для славы, желают признания, что хорошо написали, а те, что читают их, — похвалы за то, что прочли.
Записки отшельника — статья, 1887.
Мы часто стыдимся старых любовных писем — боже, кому мы их писали!
Я написал то, что мне хотелось прочитать. Люди этого не писали, пришлось самому.
Если прекрасное лицо — это рекомендательное письмо, то прекрасное сердце — это верительная грамота.
Если бы я действовал в соответствии со своим первым побуждением, я бы только и делал, что целыми днями писал бранные и прощальные письма.
Газетные объявления содержат больше правды о том, что происходит в стране, чем газетные передовицы.
Решено было не допустить ни одной ошибки. Держали двадцать корректур, и всё равно на титульном листе было напечатано: «Британская энциклопудия».
Своё участие в «Русском Вестнике» Достоевский начал с того, что взял из редакции 500 рублей вперед.
Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.
Газеты по большей части пишутся не газетчиками, а самими газетами.
Мне нужно, чтобы ни один избиратель не мог подтереться клочком бумаги, на котором бы не было моего изображения.
Тот, кто не надеется иметь миллион читателей, не должен писать ни одной строки.
Напишите о карманнике, судившемся тридцать раз, что он известный карманник-рецидивист — и он подаст на вас в суд за оскорбление личности, причем вы проиграете это дело.
Оригинальная техника Раббойза состояла в том, что он рвал рукопись на клочки, а затем наклеивал это всё наобум на бумажные листы.
Беда тех, кто пишет быстро, состоит в том, что они не могут писать кратко.
Я писал такие книги, какие мне самому хотелось бы прочесть. Именно это всегда побуждало меня взяться за перо. Никто не желает писать книги, которые мне нужны, так что приходится это делать самому...
Государствуем от великого Рюрика 717 лѣтъ (Послание польскому королю Стефану Баторию 1579 года)
Сложность литературы не в том, чтобы писать, а в том, чтобы писать то, что думаешь.
Лучше писать для себя и лишиться читателя, чем писать для читателя и лишиться себя.
Редакция выражает глубокую признательность авторам приславшим свой материал. Не приславшим — еще большую.
Рекламные объявления содержат единственные правдивые сведения, которые можно найти в газетах.
Мы все готовы оскорблять этого королевского губернатора… но поскольку именно бедняга Зенгер печатал газету, его используют как козла отпущения.
Нас всегда обвиняли в терроризме. Это ходячее обвинение, которое не сходит со страниц печати. Это обвинение в том, что мы ввели терроризм в принцип. Мы отвечаем на это: «Вы сами не верите в такую клевету».
Пушкин, … не только не скрывал, что печатание его сочинений даёт ему средства в жизни, но даже особенно настойчиво указывал на это, постоянно говоря, что он печатает свои стихи не для славы и похвал, но для денег.
Клевещите, клевещите! Что-нибудь от этой клеветы останется.
Лживых историков следовало бы казнить, как фальшивомонетчиков.
Бывает легче читать между строк, чем строку за строкой.
Молодых поэтов не читай. Если совсем не можешь обойтись без чтения — читай сказки Андерсена и «Записки Пиквикского клуба».
И вот как пишется история!
В первые годы существования Virgin Atlantic я регулярно писал письма всем нашим сотрудникам, чтобы рассказать им о том, что нового происходит в нашем бизнесе.
Если у автора написано «солнце садилось», не кричи, что это украдено у Пушкина или у Шекспира, — автор мог сам до этого додуматься.
Анонимка являлась действенным оружием мести, устранения человека со служебного поприща, а то — и из жизни.
Лучшие книги те, о которых читатели думают, что они могли бы написать их сами.
... любой издатель может вам растолковать, что пытаться выжать из автора книгу, когда она «не идёт», всё равно, что торопить казнь через повешение.
Дайте мне 6 строчек, написанных рукой самого честного человека, и я найду в них то, за что его можно повесить.
Хороший журналист не тот, который пишет то, что говорят, а тот, который пишет то, что нужно.
Беда, если про вас напишут в печати! Худо, если раскритикуют, – это каждому ясно. Но вы покаетесь, и вас простят. А вот если похвалят вас, о, тут найдутся люди, которые никогда вам этого не простят.
Кто говорит от имени бога, должен сначала предъявить верительные грамоты.
В страдании кроется освобождение, ибо человек получает право передать дело своей жизни в Божий руки («Письма другу», июль 1944)
Про каждого человека можно написать роман, но не каждый человек заслуживает некролога.