Мы встретились случайно… ли?

Адиля Ах.

Моя жизнь была идеальной. Мне казалось, что я счастлива. Но однажды, все переворачивается с ног на голову. Внезапно. Это всегда происходит внезапно. И все меняет лишь один человек. Ты встречаешь его, и молния между вами меняет правила игры. Возврат к прежней жизни невозможен. Вы оба в плену друг у друга. И если бы не проблема на работе. Проблема, что держит в напряжении, проблема, у которой прекрасные ледяные глаза. И в какой-то момент ты допускаешь мысль, а что если…?

Глава 5

Кэссиди волновалась больше меня. Все забрасывала и забрасывала меня одеждой. Мы остановили выбор на голубых джинсах с высокой посадкой в обтяжку, черном топе и длинном коричневом пиджаке. Волосы я завила кудрями, а на губы нанесла коричневую матовую помаду. Все это было для меня так ново и одновременно так знакомо. Внезапно, я вспомнила, как собиралась на свидание с Патриком в школе. Тогда я заставила маму обновить мне полностью весь гардероб, и все ради одного свидания. Подчеркну, одного. Больше он меня не приглашал, наверно я выставила его глупым, он до посинения спорил что столица Австралии — Сидней, ну или потому что я не позволила большего на заднем сиденье его машины. Ставлю на последнее.

Я выглянула в окно и увидела Лиама, стоящего у черной машины и думающего, как ему понадёжней спрятать букет. Он то облокачивался на машину, согнув одну ногу в колене, то стоял прямо, пряча букет то за спиной, то спереди. Я посмеялась над его попытками выглядеть наиболее галантно, при этом у меня в груди разлилось тепло от таких незамысловатых действий. Не думала, что вспомню, какого это, но абсолютная простота этих действий, без лишнего пафоса и вычурности, стали для меня в некотором роде откровением — ведь не ожидаешь, что мужчина, который для первого свидания выбрал ресторан первого класса и державшийся очень уверенно всё время, что мы были вместе, будет вот так волноваться о том, как подарить цветы. Словно мальчишка перед девчонкой, которая ему нравится, но он понимает, что дергать косички уже не солидно, и он решает предпринять более серьезные действия, однако нервозность и возбуждение никуда не деваются.

Я поспешила выйти к нему, боясь, как бы от бедных цветов не остался только запах и помятые лепестки на асфальте. Он улыбнулся мне самой обворожительной улыбкой и протянул букет. Сделав вид, что это явилось для меня неожиданностью, я взяла в руки розы и окунулась в их аромат. Не знаю почему, но все всегда сразу нюхают цветы, прям какой-то рефлекс.

Лиам был одет так же просто, как и я — джинсы, белая футболка и черная кожанка, взлохмаченные волосы выглядели так, словно он работал над ними не один час.

— Я не знаю, какие твои любимые, но вспомнил, как ты говорила о кустовых розах своей матери в ее саду, — я сразу вспомнила этот живописный сад, и как загубила ее розы, когда она посадила их в горшок и поставила в моей комнате, потому что мне очень захотелось любоваться ими в любой день, а не только, когда на улице тепло и не льёт дождь.

— Да, ты угадал. Хоть это и банально, но я очень люблю розы, — он довольно кивнул и открыл мне дверь.

Я, конечно, не разбираюсь в машинах, но выглядит она очень престижно: черный кожаный салон, навороченные штучки для навигации и музыки…

— Слушай, как насчет боулинга? — спросил Лиам, встраиваясь в поток машин.

— Ой, даже не знаю, — протянула я. — Если только не боишься проиграть.

Лиам рассмеялся и мы отправились на наше второе свидание.

Войдя в просторный зал боулинг-клуба, я застыла от изумления. Не поймите меня неправильно, я и раньше бывала в боулинге, но такое я вижу впервые. Огромный зал, в принципе, ничем не отличался от обычного боулинг-клуба, кроме оформления. Оно было сногсшибательным.

Первое, что бросалось в глаза — отсутствие электрического освещения лампами из-под потолка. Весь зал был погружен в полумрак, который рассеивали яркие флуоресцентные краски и подсветка всего, что находилось в этом зале вплоть до подошв специальных ботинок для боулинга. Посмотрев под ноги, я увидела, что весь пол выкрашен светящимися в темноте красками. Сначала узоры показались мне бессистемными, абсолютно хаотичными, но по мере продвижения к бару, который к тому же служил и стойкой регистрации и выдачи инвентаря, я поняла, что узоры складывались в тропы: вот здесь след какой-то птицы уводит нас влево, в полумрак зоны для рабочего персонала, там след большого зверя, плутая, сворачивает к дорожкам, след парнокопытного животного сейчас ведет нас к бару, и таких «звериных троп» было не счесть.

Бар представлял собой… бар. Длинная стойка, отражающая яркие сполохи цвета, когда цветовая подсветка меняла окрас, высокие барные стулья со светящимися ножками, и зеркальная стена, увеличивающая количество алкоголя на деревянных полках в два раза. Над баром были подвешены светильники, выполненные в фантастическом стиле — да тут, в принципе, все было словно прямиком из какой-нибудь компьютерной игры.

За стойкой суетились парень и девушка, на их бейджиках, прикрепленных к черным рубашкам, были написаны от руки маркерами, светящимися, конечно, их имена: Ванда и Пьетро. Мы остановились у правой части бара, где хозяйничала девушка. Ванда подплыла к нам с милой улыбкой. Форма в этом заведении состояла из абсолютно черных рубашки и джинс (у Пьетро была ещё шёлковая жилетка), чтобы светящиеся элементы одежды были лучше видны: у Ванды был целый набор светящихся и светоотражающих браслетов на каждой руке, и все пальцы были унизаны кольцами, на некоторых было даже по нескольку. Помимо этих украшений Ванда выделялась цветом волос, ставлю сто баксов, что она красит их, но этот винный оттенок смотрится просто изумительно и чертовски реально.

Зарегистрировав нас и выдав нам по паре специальных ботинок, Ванда уплыла обратно к Пьетро обслуживать очередного гостя. Переобувшись, мы решили сначала облюбовать столик, а потом вернуться к бару за закусками и напитками. Устроившись, мы принялись выбирать, чем тут можно себя порадовать: меню было приятно американским, без всяких новомодных добавлений из кухонь всех стран мира.

— Слушай, тут, конечно, не так изысканно в плане напитков и еды… — кажется, он смущен.

— Шутишь? Тут идеально. Если не подумаешь обо мне плохо, то признаюсь: я люблю пиццу и пиво, — он посмотрел на меня с восхищением.

— Кажется, я нашел идеальную девушку, — он наиграно сделал вид, что поклоняется мне, а я посмеялась.

Когда Лиам ушёл к бару делать заказ, я решила рассмотреть остальную часть клуба. Дорожки, по которым игроки катали шары, были подсвечены синим цветом, сами шары были больше похожи на огромные инопланетные светящиеся фрукты. Зато не терялись в полумраке. В конце дорожек располагались кегли, только здесь они были не стандартного белого цвета, они были выкрашены флуоресцентными красками — свой цвет для каждой дорожки. Нам достался зелёный.

Подняв глаза к потолку, словно по наитию, я увидела нечто невероятное — потолок представлял собой ночное небо, полное звёзд. Кое-где скопления звёзд формировали галактики и туманности. Все космические объекты светились в темноте, но некоторые светились намного ярче. Присмотревшись, я поняла, что наиболее яркие звёзды — это контуры созвездий. Я не умела находить созвездия в ночном небе, но благодаря яркой подсветке разобрала созвездие Льва, для меня больше смахивающее на собаку, созвездие Лебедя, расправившего крылья, и нашла Пояс Ориона — три яркие звёздочки, выстроившиеся в ряд. Я хотела найти созвездие Скорпиона, но меня отвлекло чувство, будто за мной следят. Оторвав взгляд от потолка, я обернулась к бару, но если Лиам и смотрел на меня, то сейчас он о чём-то мило болтал с белоголовым барменом, принимающим у Лиама заказ и при этом успевающим что-то сказать Ванде, намешать коктейль парочке студентов и убрать лишнее со стойки. Движения парня были настолько быстрыми, что еле можно было углядеть его перемещения, казалось, он знает эту территорию от и до и может перемещаться там с закрытыми глазами.

Я посмотрела на Лиама — в ярких сполохах и полумраке он казался чем-то футуристичным, даже несмотря на неподходящую атмосфере заведения одежду. Его лицо расплылось сначала в яркой улыбке, а потом он засмеялся над словами Пьетро, запрокинув голову. Отсюда было не видно, но я и раньше замечала, что когда смеётся, он немного зажмуривается и морщит нос. Это очень мило. В такие моменты мне хочется смешить его ещё больше, чтобы видеть яркую улыбку и морщинки вокруг глаз.

Засмотревшись, я не заметила, как Лиам уже шёл к нашему столику. Мы не стали ждать, когда кто-нибудь из ребят принесёт наш заказ — нам с нетерпением хотелось отправиться и опробовать дорожку и шары, помериться силами.

Лиам бросал первый, шар с грохотом покатился и даже неплохо: 7/10.

Следующей была я, покрутя шар семерку, я старательно делала вид, что я новичок, чем успешно разыграла Лиама. Он принялся показывать, как нужно правильно бросать, и удивление на его лице, когда он увидел мой страйк, стоило всех моих неправильных попыток взять в руки шар.

— Это Оклахома, чувак, — я радостно похлопала в ладоши, а Лиам, смеясь, обнял меня и чмокнул в щечку. Такой непринужденный жест, но он, несомненно, вызвал во мне теплые чувства. Возможно, это зарождение чего-то большего…

Окончив этот раунд, мы вернулись к столику, где нас уже ждали еда и напитки. Полумрак создавал иллюзию уединённости и, удобно расположившись на мягких диванчиках, чему поспособствовали разбросанные подушки с яркой светящейся абстрактной вышивкой, мы уплетали пиццу и болтали обо всём. С ним было так легко.

Но всё имеет свойство заканчиваться — Лиам задал самый пугающий вопрос.

— Слушай, я знаю, мы мало знакомы, но ты мне очень нравишься. Мои родители устраивают благотворительный вечер в пятницу. Я бы хотел, чтобы ты пошла со мной и познакомилась с моей семьей, — он посмотрел на меня, как кот из шрека. Отражающаяся в его глазах галактика на потолке делу не помогла. Не думала, что он так быстро поднимет этот вопрос.

— Я даже не знаю… Мы ведь только познакомились, — начала я в попытке потянуть время и придумать более достойный ответ, чем короткое и грубое «нет», — чего-чего, а знакомится с родителями я не готова.

— Брось, там будет так много народу, что мы может даже их и не встретим. Как член семьи я должен там быть, поверь я тоже этого не хочу. Это все не для меня, но успешные люди должны переодически показывать, что они филантропы, — я видела, как ему это важно и в то же время насколько ему не хочется участвовать во всём этом. — И к тому же, не подумай, что я насмотрелся романтических фильмов, но когда я увидел, как ты стоишь в том кафе, вдыхаешь аромат кофе, я понял, что это надолго, — это одновременно пугало и вдохновляло меня, и кажется, я чувствую тоже самое.

— Хорошо, ладно, — боже, Париж продержался дольше. Лиам благодарно сжал мою руку и предложил мне последний кусок пиццы. Может, надо было отдать ему, но этот сыр так тянется, просто не могу устоять. В момент, когда я языком тянулась к сыру, меня ослепила вспышка. Я недоуменно вытаращила глаза.

— Привыкай, такую красоту необычных глаз и чувственных губ нельзя не сфотографировать.

В конце вечера Лиам все же сумел меня обыграть показав настоящий класс. Оба, довольные вечером, хоть я и сломала ноготь — никогда из боулинга не уходила с целыми ногтями — мы отправились к моему дому.

— Сегодня тебе не удастся сбежать, свалив все на соседку.

— Ты о чем? — спросила я, но ответа так и не дождалась.

Лиам резко развернул меня к себе и приблизившись поцеловал, его мягкие губы коснулись моих, а руки уверенно сжали мою талию. В поцелуе отразилась страсть вперемешку с нежностью и заботой, которую я подмечала за ним на протяжении всего вечера: это и своевременно отрытая дверь машины, и галантно предложенная рука, и взгляд, наполненный теплотой и… желанием? Домой я упорхнула, как бабочка. Самая довольная бабочка в мире.

— Привет, давай одевайся, — кажется, вечер только начинается.

Кэсс громко вывалила огромное содержимое своей косметички на туалетный столик. Моя соседка была одета в мини, в прямом смысле этого слова — один неверный наклон и все покажется в полной красе, рядом с ней стояли туфли на высоком каблуке.

— Чего встала, у меня плохой день, я провалила презентацию, так что Саманта и Бриттани ведут меня в клуб. Ты тоже не можешь мне отказать, — она отвернулась к зеркалу и принялась за плойку.

— Лучше не спорь, — в унисон произнесли девушки, сидящие на диване.

Я подумала о том, что завтра рано на работу, и я бы предпочла немного почитать и лечь спать, но нужно быть хорошей подругой. Кэсс очень переживала по поводу работы. Она выросла в довольно обеспеченной и строгой семье католиков. Ее отец был более мягким, но мать… она описывала ее всегда одним словом — безукоризненная. Безукоризненная прическа, волос к волоску. Безукоризненный макияж. Всегда в меру. Безукоризненная одежда, всегда идеально выглаженная, в частности кардиганы нейтральных оттенков и не дай Бог ей найти на них лишнюю ниточку или слабо болтающуюся пуговицу. В ее доме, как мантра звучали слова: учеба, учеба и еще раз учеба. Кэсс еще с подросткового возраста понимала, что как только ей выпадет шанс, она умчится на всех порах из-под родительского крыла. Что она и сделала и теперь хочет добиться всего сама. Хотя разве не это родители пытались ей привить? Правда, с ее младшей сестрой все получилось иначе. Ее сестра Амелия сбежала из дома, не выдержав опеки родителей, когда ей было всего шестнадцать. В двадцать она вернулась, и лишь она знает, что происходило с ней эти четыре года. Ведь пока Кэсс строит успешную карьеру, Амелия работает официанткой, а в каждый свой выходной посещает собрания анонимных алкоголиков. Кэсс вынуждена пахать, как проклятая, чтобы помогать сестре, ведь родители от нее отказались. Любая неудача на работе отдавалась в Кэсс страхом за судьбу сестры. Я не могла оставить её в таком состоянии. Она бы меня не оставила.

У себя в гардеробе я нашла джинсовую юбку со множеством клёпок спереди и топ с бахромой.

— Ты что, собралась на Burning men? — Бриттани, моя вечно мечтающая о свадьбе подруга, недовольно покачала головой, — Кэсс сразу сказала взять платье и для тебя, вот, — она протянула мне клочок зелёного мини. — Думаю, с твоей оливковой кожей это будет смотреться неплохо.

— Знаешь, мини уже не в моде, — я принялась переодеваться.

— А мы туда идём не ради моды, а ради халявных напитков и внимания, — сказала Саманта, которая была больше подругой Бриттани, чем моей. Выглядела она как истинная любительница клубов. Объёмная прическа, нарощенные ресницы, сделанные губы, фигуристая, ну прям девушка двадцать первого века.

Чтобы добраться до клуба нам пришлось взять такси. Маленькая жёлтая машинка везла нас по ярким улицам Нью-Йорка неторопливо — машин на дорогах всё ещё хватало. Мимо проплывали высотки, свет в некоторых окнах давал понять, что работа, как и жизнь, в этом городе никогда не прекращается.

Вышли мы за квартал до расположения клуба. Лучше эффектно выйти из ночного полумрака, разгоняемого кое-где светом фонарей, чем вылезти, не особо грациозно в моем случае, из такси. Мы подошли к клубу как четыре одинаковые куколки, это меня смущало. Терпеть не могу быть похожей на всех, и вообще, эта шаблонная внешность не по мне, хотя сама по себе я считаю себя довольно привлекательной, думаю это эффект смешения крови чистого англичанина и крови индейцев Чероки.

Клуб оказался местом не для каждого желающего, судя по тому, что попасть в него было не так-то просто. Вход в клуб располагался в переулке между домами — обычно, в таких местах ожидаешь увидеть грязь, мусорные контейнеры и кровь — следы ночного приключения какого-нибудь неудачливого паренька, поспорившего не с тем человеком. Однако в этом переулке было довольно тихо и чисто, очевидно, за ним следили. Кроме одинокой двери и не менее одинокого охранника в переулке больше никого и ничего не было.

Найти этот клуб задача не из лёгких, но пройти в него куда сложнее. Саманте пришлось назвать пароль, очевидно, всякую шпану сюда не пускают. Думаю, в основном, здесь зависают богатые люди, которые приходят не то чтобы за отдыхом, а скорее для обсуждения и заключения сделок. Темнота друг не только молодёжи.

Возможно, мы здесь как раз из-за контингента — как бы Саманта не отнекивалась, а перспектива выйти замуж позже Бри её не устраивает.

Когда охранник услужливо открыл перед нами тяжёлую дверь, на нас обрушилась стена довольно громкой музыки. Собравшись с духом, я переступила порог клуба вслед за девочками.

«Прихожая» выглядела весьма просто, ставка делалась явно на практичность. Думаю, настоящий отвал башки будет в главном зале. Разобравшись с одеждой и поправив всё, что было необходимо поправить у зеркала, мы прошли в зал, где нас сразу же встретил официант с безупречной и, кажется, даже искренней улыбкой. Но если эта улыбка напускная, то парень определённо заслуживает Оскар.

— Прошу, дамы, за ваш VIP столик, — милый парень официант, наверное, привыкший к комплиментам, провёл нас к нашим местам. Мы уселись за столом на втором этаже. Я подошла к перилам и оглядела клуб.

Клуб был как клуб. На первом этаже слева от входа располагалась барная стойка с прилагающимся к ней барменом. У стойки собралось много народа, к тому же туда постоянно подлетали официанты за заказами. Слева от стойки, располагалась дверь, куда она вела я не знала, но предположила, что на кухню — кормить-то тут тоже должны. Основную часть занимал танцпол, сейчас забитый до отказа разгорячёнными телами. По периметру располагались столики с шумными компаниями. Справа от входа располагалась сцена с диджеем. Чувак, кажется, получал истинное наслаждение от процесса и не особо обращал внимание на то, что творится на танцполе перед ним. Большое скопление народа, которое мне удалось рассмотреть только немного свесившись через перила, так как оно находилось под вторым ярусом, я приняла за очередь в туалет. Женский, естественно. Ну и, конечно, разбросанные по всему клубу целующиеся парочки. Если богачи и были здесь, то точно не на первом этаже.

Окинув взглядом второй этаж, я лишь заметила такие же как у нас столики, обрамлённые полукруглыми диванчиками с высокими спинками, чтобы не мешать веселиться другим, и чтобы не мешали нам. Удобно. За соседним столиком расположилась компания из двух девушек и двух парней. Кажется, им было очень весело. Девушки во многом походили друг на друга: чёрные костюмы, одетые на голое тело, если не считать выглядывающего из-под пиджака лифчика, высокие хвосты и длинные серьги, забавно переливающиеся в такт движениям головы. Несмотря на довольно откровенный верх, это не казалось вульгарным, кажется, я видела, что это сейчас даже модно. Да и девушкам такой образ безусловно шёл. Полагаю, что они модели. Сопровождающие их мужчины выглядели вполне обычно, таких чёрт разберешь: то ли это фанат, увязавшийся за красоткой, то ли богач, который богат настолько, что не нуждается в проявлении своего богатства посредством одежды.

Я перевела взгляд на следующий занятый столик — он был через два столика от наших соседей. Полумрак скрывал детали, но там сидели мужчины, привлекательные мужчины, если всё-таки зрение меня не подводит.

— Приметила кого-то привлекательного и богатого? — спросила Саманта, присоединившись ко мне у ограждения. Они уже заказали кучу шотов текилы.

— Да, кажется, на нашем этаже куча мужчин, — сказала я, кивком головы указав ей верное направление. Она заинтересованно вытянула голову, — но сама я не ищу. Я, вроде как, встретила кое-кого.

Следом пошли шоты, расспросы о Лиаме и танцы. Мы спустились вниз и решили показать класс. Раньше я всегда танцевала: в школе я была капитаном группы поддержки, в университете ходила на всевозможные мастер классы, но тут, в Нью-Йорке я только сейчас позволила своему телу вспомнить все свои умения, а три шота текилы мне отлично в этом помогли. Мы извивались как кошки, но в тоже время прикалывались и показывали чудные движения. Толпа вокруг не давала много пространства, но и не давила, будто каждый ценил личное пространство. Я заметила девушку в вызывающем платье, она сидела за барной стойкой, закинув ногу на ногу, открывая мужчине напротив своё загорелое бедро. Она активно с ним флиртовала, а он, в свою очередь, нервно оборачивался, будто боялся, что жена увидит его с эскортницей или что это очередная ее проверка. Пока я наблюдала за ними какой-то мужчина подошёл к Кэсс и что-то прошептал ей на ухо. Она оперативно собрала нас в кучку и как можно громче сказала:

— Этот парень говорит, что они с друзьями наблюдали за нами со второго этажа, — мы сразу посмотрели наверх, там стояла группа мужчин на любой вкус. Заметив наше пристальное внимание, они помахали нам, — они зовут нас присоединится.

Я хотела запротестовать, думаю, знакомится с кем-то в клубе не лучшая идея, но мои подруги, делая вид, что медленно и как бы нехотя, но направились в их сторону, хотя я-то знаю, что они готовы бежать к ним даже на высоченных шпильках.

Мы плюхнулись на диван и начали со всеми знакомится, так я пожала руку блондину Дэвиду, копии Канни Уэста по имени Митч… Одна рука не потянулась принять мою. Я подняла глаза и замерла как в копанная. Этот дорогой костюм и хмурый взгляд я узнала сразу — мистер Ланг. Я схватила сидящую рядом со мной Кэсс.

— Кэсс, нам пора, — я боялась перевести взгляд.

— Что? Почему… — и она увидела, — Ну… — протянула она, облизнув губы, — вот неловко-то вышло. А потом, словно плюнув на всё, она протянула мистеру Лангу руку в приветственном жесте. Самое возмутительное, что ее руку он пожал. Это что, наказание за мою выходку на работе? Больно уж нужна мне его рука, кто еще из нас тут ребенок.

— Девушки, что вы пьёте? — спросил у нас Митч.

Саманта и Британни резко воскликнули: «Текила!», а парни поддержали их ответным «Текила!».

Несмотря на то, что мистер Ланг ответил на рукопожатие Кэсс, я знала, что остаться будет не очень хорошей идеей. Но так как мы не знали, как нам незаметно улизнуть, мы с Кэсс решили ненадолго задержаться.

Я постаралась отвлечься от грозовых туч напротив и погрузилась в беседу с Кэсс, Дэвидом, по профессии адвокатом, а по жизни самоуверенным придурком, по крайней мере такое впечатление оказали на меня первые пять минут общения, а затем к нашей беседе присоединился Уилл. Как оказалось, Уилл работал на Дэвида. Значит, отдыхать в клубе в компании босса это не так уж странно…

Периодически я всё-таки бросала взгляды на нашего начальника, но ни разу так и не встретилась с ним глазами. Он избегал прямого контакта? Может, ему тоже было неловко? Или он просто не хотел обращать на меня внимание, словно за пределами работы я ничего не стою?

Я заметила, что он перебросился парой фраз с Самантой, но быстро переключился на парня с русыми волосами, собранными в хвост. Саманта же просекла, что этот орешек ей не по зубам и повернулась к Бри, которая весьма мило и не позволяя ни себе, ни ему лишнего, общалась с Дэйвом. Дэйв был похож на кого-то известного спортсмена, может футболиста, но мысль, оформившись, быстро покинула мою голову. Надо было придумывать, как отсюда выбираться.

Мы с Кэсс не могли объяснить девочкам, что резко изменилось в нашем настроении, не привлекая к себе внимания, поэтому просто сослались на то, что нам рано нужно на работу и покинули клуб.

— Боже, он нас уволит, он нас уволит, — продолжала говорить Кэсс. Пунктик насчёт работы, помните?

— Успокойся, никто нас не уволит. Завтра встреча с советом директоров, а он сам сидит в клубе. Думаю, у нас есть, чем на него давить, к тому же, он не может контролировать и влиять на то, чем мы занимаемся в нерабочее время, пока это не начнёт напрямую сказываться на качестве работы, а для таких выводов он ещё слишком мало просидел в кресле босса, — я не особо в это верила, но и на пьяную голову я об этом думать больше не могла.