Ковен избранных

Айви Эшер (2018)

Бестселлер Amazon! Одинокая девушка. Пять парней, готовых обучить ее магии. И не только магии… Меня зовут Винна, и мое прошлое окружено множеством тайн. Я понятия не имею, кто мои родители и где они сейчас. В шестнадцать лет на моем теле появились загадочные татуировки, похожие на руны, и внутри меня пробудилась магия. С ее помощью я зарабатываю на жизнь, участвуя в уличных боях. Я думала, что никогда не узнаю о себе правду, пока не встретила их… Пятерых таинственных парней. Они называют себя кастерами, людьми, владеющими магией. И я — одна из них.

Глава 5

— Лахлан, Киган, остановитесь! — кричит кто-то, но я игнорирую возглас и продолжаю красться вперед. Пора с этим покончить и показать засранцам, на что я на самом деле способна. Однако рядом со мной снова раздается приказ остановиться, и на этот раз я по какой-то загадочной причине к нему прислушиваюсь.

Зеленоглазый засранец делает то же самое, настороженно поглядывая в мою сторону, но световой шар в его руках исчезает. Я отступаю назад до тех пор, пока в поле моего зрения не оказываются все пятеро. Я на взводе и готова к нападению любого из них. Воздух вокруг лица колеблется, словно меня окружает вода, а не моя собственная взбесившаяся сила и выбившиеся из косичек пряди.

— Лахлан, зачем ты на нее нападаешь?! Она на нашей стороне! — кричит Айдин зеленоглазому.

Чародей-парень стоит прямо за Айдином, и я чувствую на себе взгляд его карамельно-карих глаз, когда он откидывает с лица несколько прядей цвета воронова крыла. Он ниже своих приятелей, большинству из которых я бы дала лет по сорок или около того. Пряди по большей части зачесаны назад, но выбившиеся прилипли к чернильной однодневной щетине. Его кожа такая же карамельная, как и глаза.

— В смысле, на нашей стороне? Она напала на меня! — защищается мужчина, которого, по всей видимости, зовут Лахлан.

— Ой, умоляю, я всего лишь толкнула тебя, а не напала. Я даже не отбивалась, пока вы втроем не набросились на меня! — поправляю я.

Они одновременно поворачиваются ко мне, будто их удивил тот факт, что я умею разговаривать. Вроде бы они уже не собираются атаковать меня, да и очевидно, что я для них крепкий орешек. Они все вымотались и тяжело дышат, и хотя они в хорошей форме для своего возраста, по сравнению со мной они ничто. Высвобождаю энергию, которая поддерживала материальность мечей, и мечи исчезают из рук.

— Твою ж мать! Так вот почему ты не раскроила мне череп, — вслух изумляется татуированный мужчина. — Кстати, я Эврин, — добавляет он и протягивает мне руку.

Я смотрю на нее — ага, приятель, ни за что, я уже видела, что могут делать руками твои друзья, и не уступлю якобы дружескому пожатию.

Темно-каштановые волосы Эврина плавно переходят от более длинных прядей на макушке к очень коротким по бокам. Шевелюра сильно взъерошена — либо от драки, либо от того, что он ее так укладывает. Выглядит он таким же сильным, как и остальные, но я бы не назвала его верзилой в отличие от других. Пожалуй, в его чертах есть что-то детское. Он кажется моложе остальных — ближе к тридцати. Невинность его лица не вяжется с множеством татуировок на теле. Каждый сантиметр его кожи, не считая лица и ушей, украшен чернилами.

— Если ты хочешь поблагодарить — не за что, — говорю я, саркастично ухмыляясь, и его мальчишеское лицо озаряется искренней улыбкой.

— Спасибо, — раздается голос, но он принадлежит не татуированному парню, а Айдину, рыжеволосому гиганту.

Он выше меня на добрых тридцать сантиметров, у него широкие плечи и накачанные мышцы. Рыжие волнистые волосы свисают чуть ниже плеч, и я невольно задаюсь вопросом, почему он не завязывает их во время битвы: они ведь наверняка мешаются. У него короткая борода, смягчающая угловатость челюсти, а в уголках глаз цвета темно-голубой джинсы прячутся морщинки, которые появляются у всех, кто много улыбается и смеется. Я замечаю, что он не истекает кровью и не держится за бок, а ведь в него, как мне известно, попал нож, и нахожу это странным.

— Да, и от меня тоже спасибо, — добавляет чародей.

Я слегка киваю им обоим.

— Что ж, от меня ты благодарности не получишь: из-за тебя мой оборотень сбежал! — фыркает Лахлан.

Оборотень?

Что ж, это объясняет внезапное появление гризли в пустыне Невада. Сначала клыкастые ублюдки, а теперь оборотни? Добавить сюда еще этих ребят, кем бы они там ни были, и окажется, что в мире существует намного больше всего, чем я могла себе представить.

Отмахиваюсь от чертовой кучи возникших в голове вопросов и прожигаю взглядом Лахлана.

— Он сдался. Кто, мать твою, убивает сдающихся людей? — спрашиваю я полным осуждения голосом.

— Они торгуют людьми. Нам приказано их убивать.

— Что ж… Я этого не знала, — огрызаюсь в ответ, но из моего голоса исчезает праведное негодование.

— Разумеется, не знала, потому что тебя здесь вообще быть не должно. Или ты так выпускаешь пар? — издевается надо мной Лахлан, и я фыркаю от смеха.

— Чувак, попридержи коней, если хочешь получить от меня ответы, — предупреждаю его.

Выпускаю пар? О’кей, дедуль. Нет, серьезно, кто вообще так говорит?

Когда Лахлан замолкает, я решаю, что, быть может, мне стоит объясниться, почему я сунула свой нос — или, скорее, нож — в их дела.

— У меня сегодня был здесь бой. Как раз уходила, когда вдруг вляпалась в эту хрень. Вроде смотрела на парковку, а потом раз — и уже наблюдаю за тем, как вашего друга пытается убить какой-то тип. — Я указываю на чародея.

Лахлан рассерженно оборачивается к нему.

— Как она прошла через твой барьер, Сильва?

— Не знаю. Такого не должно было случиться. Я не почувствовал никаких магических брешей. Она просто очутилась внутри, — говорит Сильва, изучая меня.

— Так ты та девчонка, что выбила дерьмо из их альфы? — замечает Киган, высокий загорелый мужчина со светло-каштановыми волосами и голубыми глазами.

— Э, ну да, — соглашаюсь я, не уверенная в правдивости сказанного. Мудила-Гигант был вожаком стаи? Неожиданно в голове начинает играть песня группы The Shangri-Las.

— Только я считаю, что она выглядит очень знакомой? — вдруг спрашивает Айдин.

Они разом смотрят на меня еще внимательнее, и я неловко переступаю с ноги на ногу от столь пристального разглядывания.

— Кто еще в твоем ковене? — спрашивает меня Сильва.

Я в замешательстве оглядываю их компанию… В моем чем?

— Я должна знать, что это значит?

Лахлан усмехается.

— Наверное, не хочет говорить, чтобы не устроить неприятностей мамочке и папочке.

— Что ж, с тобой я больше не разговариваю, — огрызаюсь я.

Айдин издает смешок и закашливается, пытаясь его скрыть.

— Мы паладины. И мы все равно узнаем. Поэтому можешь облегчить нам задачу и сама рассказать, — уговаривает меня Киган; его мягкий тон полностью соответствует энергетике добродушного серфера.

— Ага, вот только я не поняла ни одного гребаного слова из того, что ты только что сказал.

Пристально смотрю на него, и мое раздражение с каждой секундой растет все больше.

Лахлан фыркает.

— Все кастеры знают, кто такие паладины. Хорошая попытка, малышка.

— Твою мать! Ты всегда такой высокомерный, да? Я не имею ни малейшего понятия, кто ты такой, что такое этот ваш кастер, да и, если честно, мне плевать. Так что спасибо и иди в жопу, а я сваливаю отсюда!

Подбираю брошенную на землю в пылу сражения сумку и закидываю ее через плечо. Оглядываюсь вокруг в поисках черного внедорожника и водителя, но их обоих и след простыл. Я смеюсь, но без веселья. Что ж, не могу его винить за то, что он уехал. Интересно, это случилось до или после гризли?

Достаю из сумки телефон и звоню Талону. Меня сразу же перенаправляет на голосовую почту.

— Талон, твой человек бросил меня посреди чертовой глуши, позвони, когда прослушаешь сообщение.

Открываю Uber, хотя и без того знаю, что там увижу. Я застряла у черта на куличках. Почему мне так не везет?

— Куда собралась?

— Подальше от вас, чудики.

— Ты можешь создавать оружие с помощью магии, а чудики при этом мы?

Магии?

На мое плечо опускается чья-то рука. Инстинктивно оборачиваюсь и бью. С помощью своих отметин вкладываю в удар дополнительную силу, и Айдин, отлетев на пару метров назад, приземляется на спину с глухим ух.

— Клянусь лунами, а ты быстрая! — восклицает Сильва, настороженно наблюдая за мной.

Ловлю взгляд его карамельных глаз и вскидываю брови в молчаливом вызове.

— И сильная, — добавляет Киган.

— Я вас не знаю. Мы не друзья. Не трогайте меня.

Кто-то из них поднимает руки, как бы показывая, что они не представляют угрозы. Айдин кашляет и потирает грудь в том месте, куда я его ударила. На его лице растягивается широкая улыбка, голубые глаза восторженно загораются.

— Гребаные извращенцы, — бормочу себе под нос.