Лекарство для генерала

Александра Питкевич Samum, 2023

Чтобы спасти сестру, я искала опытного проводника в чужие земли, а нашла опального генерала, от которого одни проблемы. Да еще тайны прошлого не дают покоя ни мне, ни ему. Что делать, если с каждым шагом нас все сильнее тянет друг к другу?

Глава 5

Домой я вернулась уже не в том подавленном настроении, что была утром. И сестра сегодня была в значительно лучшем состоянии, словно чувствовала, что у нас появился шанс. Диара даже спустилась в платье к ужину, чего не было уже несколько недель. Обняв худую и бледную сестренку, я попросила Эн накрывать на стол. Такие вечера выдавались теперь не часто, и нужно было ловить момент.

Рассказывать семье все события дня я не стала, как и говорить, что возможно, вскоре уеду из города в поисках мифического цветка. Только сообщила, что вечером опять отправлюсь в город. Мне было нужно уговорить того человека отправиться со мной. Осталось только придумать как именно это сделать.

— Я вас провожу, — решительно поднялся из-за стола Верол, но я не могла этого допустить. Мне и без того было сложно, а если мои домашние еще и ночами спать не будут… Я только покачал головой:

— Не переживай, я уже была там, куда собираюсь. Там не так и страшно, всего пара кварталов вниз.

Но туда я не собиралась в любом случае, так что я спокойно и уверенно повторила:

— В первое кольцо?! — наш город стоял у побережья большим амфитеатром, овеваемый солеными ветрами, и нижний, первый ярус считался самым ненадежным местом. Но это больше было на словах. Если не ходить между складами, и не лезть на рожон, то особых неприятностей ждать не стоило. Моряки — люди шебутные, но не злые.

— Нет, не в порт. Всего только на пару кварталов вниз. Вернусь до полуночи.

Это обещание, кажется, успокоило Верола куда больше, чем все остальное. Мне бы так уметь. Я даже примерно не знала, чем можно подкупить этого Харан-Огонька, чтобы уговорить отправиться со мной в поездку. Но времени рассуждать больше не было. Нужно было действовать, пока сестра себя чувствовала более-менее хорошо. Пока у нас еще было время.

Вытянув со шкафа темное платье под горло, я убрала волосы в узел на затылке. Да, этот Харан видел меня сегодня в лавке лекаря, где я его сразу даже и не признала. Но это не значит, что можно разгуливать по ночному городу в дорогой кружевной мантилье. Для того, чтобы понимать это, не нужно быть слишком уж умной.

На волосы лег темный, неприметный платок, который даже Эн не согласилась бы надеть на рынок, а мешочек с серебром пришлось сунуть за корсаж. На поясе монеты слишком уж громко звенели. В этот раз я была определенно умнее, пристегнув к поясу еще и короткий кинжал. Не то, чтобы я умела им орудовать, но почему-то была уверенна, что это поможет принять верное решение тому, кто будет сомневаться. Не хотелось изображать из себя легкую наживу.

— Обещай быть осторожной, — Диара уже давно должна был спать, но сестра упрямо боролась с дремой, желая самолично меня проводить.

— Я всегда осторожна, моя хорошая, — я подняла ладонь, коснувшись бледной сестриной щеки. Она вобрала слишком многое от отца и даже если эта болезнь пройдет, ей будет непросто.

— Прости, это все из-за меня, — вдруг разрыдалась девушка, падая мне в объятия. — Если бы не я, ты была бы давно замужем и спокойно жила…

— Тш, ты мой самый близкий человек. Единственная, кто остался из всей семьи. Не смей так даже думать.

— Но это правда, Лора. Я создала тебе так много проблем…

— И мы их все решим. Для чего же еще нужна семья?

— Если бы родители были живы, тебе бы не пришлось так страдать.

— Но их нет, Диара. Их нет и нам самим придется разбираться со всем все, что судьба решит уронить на наши плечи. А теперь будь хорошей девочкой и не порти работу мэтра Иваньера. Иди в постель. Я зайду к тебе, как вернусь.

— Обещаешь?

— Обещаю, — я улыбалась, а у самой щемило сердце. Какая она все-таки ее маленькая, моя сестренка.

И сообразительная.

Если бы родители были рядом, если бы отец все еще был жив, лихорадку сестры можно было бы вылечить всего за пару дней. Как когда-то удалось справиться с моей. Но родителей больше нет, и этот путь нам недоступен. Разве что если найти кого-то еще из кровных родственников.

** Город остывал от знойного дня, но от мостовой все еще поднимался жар. Ночь обещала быть душной и очень хотелось окунуться в залив… или хотя бы в ванну. Я печально вздохнула: купаться в море мне не приходилось уже лет двенадцать, а теперь наверное и те части побережья, где мы бывали когда-то всей семьей, изменились или заросли домами.

Я резко тряхнула головой. Прогоняя непрошеные мысли. Больше никого нет. Есть только мы двое.

А если бы был? Это помогло бы?

— Тебе не попасть в Долину Тысячи звезд. И определенно, он не станет с тобой разговаривать. Или ты уже все забыла, Милиалора? Больше никого нет, — я шла по улицам, все еще полным народа, пользуясь последними лучами сумерек, чтобы добраться до нужного места. У меня теперь был только один шанс и почему-то казалось, что если потороплюсь, если приду затемно, то я могу успеть все сделать правильно. Казалось очень важным, попасть в ту таверну первой.

Распахнутая дверь встретила меня непривычной тишиной: людей в зале почти не было. Кажется, местные завсегдатаи предпочитают собираться несколько позже. Хоть с этим я угадала, что не могло не радовать.

— Снова ты? — со стуком поставив заляпанный стакан на стойку, недовольно произнес трактирщик, сжимая свою тряпку, от которой стакан и не мог стать чище. Кажется, он пытался меня испугать. Вот только сегодня у меня совершенно не было настроения на эти расшаркивания.

— Пива, большую кружку, — я бросила перед трактирщиком монетку, прекрасно понимая, что так он меня не выставит. Сейчас я была не просто попрошайка или побирушка, сейчас я была клиентом. И пусть я не собиралась пить его дрянное пиво из его же грязных кружек, это уже не имело значение. Заказ оплачен, и я должна его получить. А как долго я над это кружкой буду сидеть и с какой целью — дело десятое. Широко улыбнувшись, почти приседая от собственной наглости, я направилась в темный, отделенный от остального зала угол, добавила. — И передай Харану, что я его жду, будь добр.

Через несколько минут передо мной водрузили огромную бадью, наполненную чем-то пенным и резко пахнущим. От движения содержимое кружки, почти черное под белой шапкой, выплеснулось на деревянный стол, и трактирщик вытер пятно все той же тряпкой, которой натирал свои стаканы.

— Ты не похожа на себя вчерашнюю, — с сомнением рассматривая меня сквозь прищур, заметил мужчина, пожевывая губой. — Словно совсем другая женщина. Признайся, вчера ты меня дурила или проверяла?

— Думай, как знаешь, — тихо и немного резко бросила я. Знал бы трактирщик, как у меня дрожат коленки под столом, не стал бы задавать таких вопросов. Но к счастью, с того места, где вчера сидел Харан-Огонек и которое сейчас заняла я, мои ноги были не видны.

Ждать пришлось довольно долго. Пенная шапка на темном пиве, от которого кружка прилипла к столу, давно опала, а Харана все не было. Сквозь решетку ширмы я видела, что зал почти битком набит посетителями, которые шумели все громче и веселье вот-вот грозило перелиться через край. Единственное, что немного успокаивало — это отгороженный стол. За ним меня не было видно из основного зала даже при зажженной масляной лампе. Но сидеть так всю ночь, не зная, явится ли мой проводник, я не могла. Да и запал, с которым я сюда явилась, постепенно сходил на нет.

— Шла бы ты домой, девушка, — трактирщик, проходя мимо, на мгновение заглянул за ширму, с неудовольствием зыркнув на полную кружку пива. — Тот, кого ты ждешь, может и вовсе сегодня не прийти.

— Он придет. Я дождусь, — упрямо сцепив руки в замок, произнесла я не поднимая на трактирщика глаз.

— Как знаешь. Только через два часа мы закрываемся и тебе все равно придется отсюда выйти. Сейчас я еще могу отправить с тобой мальчишку, но когда все заведения закроются, он тебе будет не помощник.

— Я не боюсь. И я буду ждать! — челюсть свело, но я просто не могла встать с этого места.

— Если бы я не зал, что это не так, подумал бы, что вы провели вместе не одну ночь. Иначе с чего бы девушке так радоваться твоему приходу. Уж не обрюхатил ли ты ее, а мы и не знали? — длинный захохотал собственной шутке, когда как Харан-Огонек не произнес еще ни слова. — Так, так. И что это у нас? Брат, я и не знал, что мы отдали свое любимое место кому-то другому, — я едва не подскочила с табуретки, но ноги так быстро наполнились слабостью, что я бы тут же рухнула обратно. Длинный парень, что вчера провел меня к этому столу, проскользнул на соседний табурет. А напротив, там где вчера стояла я, вздернув темную бровь, стоял Харан-Огонек. **

Стоило бы покраснеть от такой грубости, но мне было все равно. Не после стольких часов ожидания и тревоги. Мне нужно было вернуть тот запал, то настроение, с которым я сюда явилась, чтобы как-то повлиять не решение этого наемника. Но как это сделать, будучи без сил, я пока плохо представляла.

Харан же, словно ничего не произошло, оторвал мою кружку от стола, на котором остался круглый блестящий след подсохшего пива, и передал развеселившемуся приятелю.

— Принеси свежее, Рубер. И воды для девушки, — все так же, не отводя взгляда от меня, с легкой ухмылкой велел он своему приятелю.

— Эй, я не могу пропустить этого! И не проси!

— Ничего ты не пропустишь. Если поторопишься. Но будешь болтать глупости — пойдешь к посудомойке в компанию, — спокойно, без тени угрозы пообещал Харан, но отчего-то Длинный шумно сглотнул и тут же поднялся со своего места. Мне же достался кивок и вопросительное: — Ну?

Харан медленно опустился на тот табурет, на котором только вчера сидела я, и сделал приглашающий жест рукой. Видя, я то я не очень понимаю, чего от меня ждут, мужчина пояснил:

— Ты явно принесла еще аргументов, так что не задерживай нас обоих, выкладывай.

— Долина Тумнного Хуатона не подходит, — решив, что и правда довольно ходить вокруг да около, прямо заявила я. И быстрым движением выложила на стол карту, разворачивая ее перед удивленным Хараном. Окинув взглядом извилистые реки и рисунок гор, я ткнула пальцем в точку на севере, которую мне показал травник. — Вот! По моим сведениям, в этом месте есть старый храм Жагрина. Оно довольно высоко. Но это и должно обеспечить безопасность моим лилиям…

— То есть, ты вовсе не передумала? И никакие мои слова тебя не убедили, — это не был вопрос. Харан просто подводил итог моему короткому монологу.

— Не совсем. Я кое-что поняла и узнала. И я пойду с вами, — решительно, даже чуть хлопнув по столу, заявила я, с волнением ожидая отказа, которые должен был последовать.

— А, — с ухмылкой протянул мужчина, — кажется, кто-то все же сделал домашнее задание и выяснил, как собирать те самые цветы. Уже что-то. Но с чего ты взяла, что я проведу тебя к тем развалинам?

— Откуда знаете, что там развалины? Я этого не говорила, — подозрительно сощурившись, потребовала я объяснений.

— Я много где бывал и многое знаю, донья. И это правда, храм там когда-то был, до землетрясения. Оно не было слишком уж серьезным, но крыша рухнула, полностью закрыв доступ в нижние помещения.

Слушая его рассказ, я вдруг поняла что очень, просто катастрофически устала. От того, что приходится все тянуть самой, от тревоги за сестру. Но больше всего от плохих новостей. И я не намеренная была отступать от своих целей из-за чужих сомнений.

— Мне все равно, — медленно скручивая карту подрагивающими пальцами, произнесла я, старясь не поднимать голову на Харана. — Моя сестра умирает и только эта демонова эйолска лилия может ее спасти. Так что я в любом случае отправлюсь туда. С вами или без вас. Но у самой меня куда меньше шансов вернуться домой, чем в вашей компании.

— Донья, вы девственны? — вдруг совсем иным тоном, тихо и напряженно спросил Харан, заставив меня замереть. Такого перехода я ожидала меньше всего.

Щеки опалило жаром, а я все глупо моргала, глядя на этого неучтивого мужчину. Вот только Харан был серьезен и глядел прямо, без ужимок и ироничной ухмылки:

— Судьба так извернулась, что мне тоже нужно добыть что-то из того храма, что стоит за Парящим лесом. Вот только, как это частенько бывает у эйолов, взять нужное не так просто. Из той информации, что удалось добыть мне, можно сделать выводы, что достать предмет может только чистая дева. Вы девственны, донья Милора?

— Д-да, — запнувшись и несколько раз моргнув, пролепетала я.

— Тогда я возьмусь за ваше дело и проведу вас к храму. Без дополнительной оплаты. Если вы обещаете сохранить свою невинность и помочь мне с моей задачей.

— Я сделаю все, что в моих силах.

— Рубер! — Харан не обернулся. Не отвел своих глаз, а все так же внимательно смотрел на меня, словно я могла испариться. И это прямота, с которой меня рассматривали, словно пытаясь пробраться под кожу, она пугала.

— Не-ет, — с тоской протянул длинный, появившись с кружкой пива и стаканом воды в руках, — не говори, что вы уже все обсудили. Так не честно!

— Отправляйся домой и скажи ребятам, что послезавтра мы отправляемся в поход. Пусть все приготовят.

— А ты?

Я медленно шла по темной улице, почти не слыша своего спутника. Как этот довольно крупный мужчина умудрялся двигаться столь бесшумно, оставалось загадкой. — А я провожу донью домой. Она едва стоит на ногах, а в темных переулках полно тех, кто может на это соблазниться. **

— Так и будете молчать? И ничего даже не спросите? — с различимой усмешкой в голосе спросил Харан.

— А что мне спрашивать? Откуда вы знаете, в какой стороне я живу? Или о том, зачем и что именно вам понадобилось в том заброшенном месте, куда нас так странно толкает судьба? Нет, у меня полно других дум, чтобы забивать себе голову еще и этим…

Я не договорила, споткнувшись в темноте и едва не рухнув на плиты под ногами. От встречи носа с камнями, уберег, неожиданно, опять Огонек. Поймав меня и осторожно поставив, мужчина громко щелкнул языком:

— Ох и непросто вам будет в дороге, донья.

— Почему же? — попытка возмутиться вышла какой-то жалкой. Я вдруг даже через плотную ткань платья на спине почувствовала, какие горячие руки у этого мужчины. Сердце, до этого вполне обходившееся без постороннего внимания, затрепетало.

За годы, что приходилось заботиться о сестре и пытаться хоть как-то поддержать остатки моей семьи, я и забыла, что живая, что все еще молодая и привлекательная девушка. И вот сейчас, так не вовремя, не в том месте и не с тем человеком, оно решило напомнить о себе. Глядя на едва различимое в темноте лицо, я сглотнула и облизала вдруг пересохшие губы. Мне показалось, что в темноте глаз мужчины полыхнул тот самый огонек, что я видела в таверне, хотя этого и не могло быть. Здесь не было ни единого источника света, который могли бы поймать отражением эти странные глаза.

— И мне будет непросто. Как же ты не вовремя, со всей своей чистотой и невинностью, — тихо, словно далекое эхо, произнес Харан, отступая и укладывая мою ладонь себе на локоть.

— Но я ничего не сделала, — пролепетала растерянно оправдываясь.

— Забудь, донья. Просто не будь такой… — Харан не закончил фразу, только выругался сквозь зубы. — Идем, мне нужно доставить тебя домой, пока мы не слишком заинтересовали ту компанию, что идет по соседней улице. В моих планах сегодня нет биться за прекрасную даму.

Время давно перевалило за полночь, но я никак не чувствовала ни усталости, ни сонливости. Скинув плащ, даже не переодеваясь, я отправилась в мастерскую. Несколько зажженных ламп под высокими стеклянными плафонами разогнали тьму, и я взялась за коклюшки. Нужно было закончить работы. И немного подумать. Этот мужчина, Харан… даже здесь, в сосредоточии умиротворения, он не давал мне спокойствия, то и дело возникая из темноты. Его образ, его хмурое лицо, было словно нарисовано на противоположной стене. Мне нужно было сделать до отъезда так много, а я сидела за кружевом, едва перебирая деревянными палочками и бездумно переставляя иглы в рисунке.Придерживаясь за локоть мужчины, я в замешательстве пыталась понять, что именно между нами двумя сегодня произошло, и никак не могла понять. **

— Что в тебе такого? — тихо спросила я пространство, словно оно и правда могло мне ответить.

Пришлось несколько раз тряхнуть головой, чтобы как-то сосредоточиться. Если я не доделаю заказ до отъезда, то испорчу собственную репутацию и лишу семью пусть небольшой, но все же нужной суммы.

Глубоко вздохнув, я всмотрелась в узор, подходящий к завершению, и завела нужные нити. Нет времени прохлаждаться.