Враг за моей спиной

Александр Афанасьев (2012)

История группы молодых парней, прибывших в столицу, чтобы бросить ей вызов, себя показать, других посмотреть… Казалось бы самая обычная история. Однако эта история оказалась страшной историей ненависти, злобы и вражды. Впервые появившись в далёком 2012 году этот роман был благополучно запрещён официозными издательствами под предлогом того, что он мог поспособствовать разжиганию то ли меж-национальной, то ли межконфессиональной, то ли межэтнической розни. Но на самом реле этот роман совсем не о розни. Он о ненависти, которую испытывают люди с вывихнутой психикой к людям с психикой нормальной. И о том, как нам с этой ненавистью бороться. А бороться с ней надо, потому что если не бороться, то эта ненависть сожрёт и самого её носителя и по пути прихватит ещё много посторонних людей.

Москва. 23 августа 20… года

Оперативное время 7 часов 52 минуты.

Еще более страшное для вас, это то, что наши дети будут забирать ваших, «вербуя» их с самого детства, тогда вы даже дома не будете чувствовать себя в безопасности, Инша Аллах!

Guraba.info

С чего начинается Родина?

С картинки в твоем букваре.

С хороших и верных товарищей

Живущих в соседнем дворе…

С чего меня на лирику пробило? Да с того. Тут не только стихи читать начнешь — тут волком взвоешь…

Сбросили в сеть новые данные — недавно появился четвертый фигурант. Засветился вчера в Домодедово — рейс из Сочей, в последнее время почти все, кому надо попасть в Москву, Питер или другие крупные города страны, не вызывая при этом подозрений — летят и едут не непосредственно с Кавказа, а из Сочей, после Олимпиады превратившихся в крупный транзитный пункт международного уровня. Террористы тоже не дураки — они знают, что абсолютно все виды транспорта из Кавказа и республик Средней Азии — под особым контролем. А Сочи — нет, и в то же время туда легко и просто попасть на машине по новенькой скоростной трассе.

Михаил Толоконников, двадцать девять лет, уроженец г. Тюмени. Русский. Отслужил год срочки, поступил в институт, там — каким-то образом связался с ваххабитами. И сам стал ваххабитом — по результатам оперативной проверки тюменским УФСБ до момента поступления к религии был абсолютно индифферентен. На четвертом курсе, почти на выпускном — бросил университет, уехал на Кавказ, там — вступил в бандформирование. Когда началась война в Сирии — уехал туда, вступил в Исламское государство. Взял себе мусульманское имя Нурулла. Хуже всего то, что он — квалифицированный взрывник, он учился по нефти и газу, там преподают в числе прочего взрывные работы. И в армии какая-то практика была. С две тысячи двенадцатого года — в федеральном розыске. Бандитизм, убийство…

На планшете — смотрю на две фотографии, до и после. До — снят на какой-то дискотеке, рисуется, штаны свисают чуть не до пола. После, на второй — жидкая бороденка, обреченно-серьезный, вызывающий взгляд, военный камуфляж — вырезали из одного из видео боевиков и обработали с тем, чтобы получить пригодный для идентификации снимок.

Ну, и с чего начинается Родина?

Итак, уже четыре известных члена радиальных исламистских бандформирований — приехали в Москву за крайние три дня. Еще сколько то — мы не отследили, или они уже находятся в городе. За нашей спиной. Готовые ударить…

Я машинально взглянул на часы. Противоударные Касио, я поставил на них на вспомогательный циферблат отсчет оперативного времени. Семь и пятьдесят две. Иногда мне кажется, что вся моя жизнь — в этих коротких и страшных отрезках, в неумолимо бегущем времени…

Информатора, которого мы здесь ждем — зовут Тимур Магомедович Ураев. Только что дали данные на него. Он чеченец — и в то же время москвич уже во втором поколении. Переехал сюда, когда в Чечне стало невозможно нормально жить, на него вышли родственники — он помогал гонять воздух фальшивых авизошек и сбывать ворованный и самодельный бензин. Когда его просили — отстегивал «на джихад», но сам в нем не участвовал. В принципе я его понимаю — не отстегнуть нельзя, жить хочется. Заработал первоначальный капитал криминалом — а вот теперь остепенился. Есть недвижимость, несколько магазинов, в которых торговал раньше сам, сдает в аренду крупным сетям, торгует оптом продуктами, два рынка в Подмосковье, служба такси, в семье три машины, кроме квартиры есть и дом в Подмосковье — все как у людей. А вот сын его — совсем другое дело. В шестнадцать лет — решил встать на джихад. Его вовремя сняли с этого поезда, отдали отцу, закрыли уголовное дело — в обмен на то, что отец добровольно обязывался сотрудничать с органами российской государственной безопасности. Органы провели некую комбинацию, благодаря которой Ураев стал частью системы по перегону собранного закята и джизьи — в обе стороны. Благодаря рынкам и службе такси — опять таки органы помогли — у него есть большой неучтенный нал, которым он может помочь прибывшим в Москву на джихад братьям нашим меньшим. А в офисе Ураева — стоит система охранной сигнализации и наблюдения, которую обслуживаем мы, охранное агентство Медуза. И еще пара незаметных камер с выходом в Интернет — просматривают улицу рядом с офисом. Так что — непуганному джигиту, сунувшемуся в офис Ураева подхарчиться — по Москве гулять уже недолго…

Ураев — довольно ценный актив, выходить на него просто так опасно, и смысла нет. Но сейчас — ходить надо с любой карты, какая есть — потому что времени нет совсем. Они уже здесь — а мы не знаем, что они задумали, на дальних подступах их остановить не удалось.

Конец ознакомительного фрагмента.