Рыцарь-Инженер. Книга первая

Александр Шапочкин, 2020

Что может сделать русский в Японии? Загулять с партнёрами – легко. Соблазнить девочек-хостес – да запросто. Погибнуть и не заметить этого – а чем похмелье отличается от смерти? Переспать с богиней – нечего лезть к мужику, когда он жаждет ласки. А вот то, что я после этого окажусь в ином мире – мы не договаривались. Раз так – то соблюдать ваши правила я не намерен, да и не предупредили меня о них! И пусть у меня нет магии, зато на месте голова, опыт работы инженером и служба в морской пехоте за плечами. Так что, берегись Тёмный властелин… ну или кто там под руку попадётся! Содержит нецензурную брань.

Часть 1

Выйдя вслед за отцом из западного крыла, я, не зная чего ждать, потопал за ним по мощёной дорожке, проложенной среди вечноцветущих деревьев, к центральной беседке.

— Рад, что ты приехал, Верл, — улыбнулся маркиз мужчине, вставшему при нашем приближении со скамейки, с неё же спрыгнули два ребёнка с ног до головы закутанные в походные плащи с капюшонами.

— Как я мог отказаться, Отто?! — произнёс тот, с улыбкой пожимая отцу руку.

На фоне моего откровенно субтильного папани этот мужик с рыжими, почти красными непослушными волосами выглядел бравым бойцом отечественной десантуры, ручкающимся с заучкой-ботаником. Впрочем, основная профессия данного индивида становилась очевидна при взгляде на торчащие банки мускул и два параллельных шрама через левую щёку.

— Эсток, познакомься, это мой старый друг Верл Жустав, — представил мне маркиз гостя. — Когда твой попо’нъ был чуть старше тебя, его выбрал мой отец в качестве телохранителя-оруженосца. А это мой сын Эсток.

— Угу, — ответил я, продолжая рассматривать стоящего передо мной мужчину, а затем, вспомнив о вежливости, добавил: — Очень приятно, моё имя Эсток.

— Взаимно, — улыбнулся мужик. — Какой серьёзный у тебя сын, Отто. Вырастет настоящим рыцарем!

— Не то что я, да? — усмехнулся маркиз.

— Я тебе уже говорил, что твой старик, герцог, просто был слишком упёртым, чтобы понять, что это не для тебя, — улыбнулся Верл. — А теперь позвольте представить вам моих детей, Сабера…

Один из детишек, стоявших по правую руку от отца, снял капюшон, обнажив ярко-красную шевелюру.

–…мой сынишка всего на год старше Эстока, но он довольно талантлив, так что я надеюсь, ты позволишь ему в будущем стать его оруженосцем, — мужчина похлопал паренька по плечу. — А это моя дочка Ариса…

Второй ребёнок, оказавшийся девочкой, так же откинул ткань с головы. Признаться, я был впечатлён, настолько красивой куколкой оказалась эта юная блондинистая красавица. Даже удивительно, как от осинки смогла родиться такая апельсинка.

Вот только её свирепый взгляд, презрительно брошенный в мою сторону, мне как-то совсем не понравился.

— Да… вылитая Грейс… — пробормотал отец, а затем, нахмурившись, сказал Верлу: — Прости, не хотел напоминать…

— Ладно уж, — грустно улыбнулся мужик. — Я давно уже… так о чём я? Так вот, как и сказал твой отец, меня зовут Верл Жустав. Я бывший Имперский оруженосец, мастер клинка и прочее, и прочее. С завтрашнего дня, по просьбе твоего отца, я буду учить тебя владению лёгким мечом. Отто?

— А да! — спохватился маркиз и несколько раз хлопнул в ладоши.

Почти тут же, как из-под земли, материализовался слуга, державший в руках явно детскую шпагу в богато украшенных ножнах с золочёной гардой.

— Послушай, сын, — гордо начал отец. — Сегодня я, маркиз д'Вергри, вручаю тебе твоё первое оружие! Носи его и будь достоин этой чести!

С этими словами он с поклоном передал мне шпажку.

Приняв её и повертев в руках, я выдвинул клинок, оказавшийся выполненным из очень хорошей стали, и, вновь посмотрев на маркиза, сказал:

— Спасибо, конечно. Буду беречь, гордиться и соответствовать… но можно вопрос?

— Да… — ответил тот.

Видимо, в его представлении я должен был визжать от радости, получив такую ценную колюще-режущую игрушку.

— Меня будут учить только махать этой спицей?

— Нет, конечно, но для тяжёлого меча со щитом, копья или двуручного оружия ты ещё слишком мал, сынок. Ты сейчас их просто не поднимешь. Вот когда подрастёшь…

— Да нет, мне просто казалось, что неплохо было бы получить «комплексное» обучение…

— Какое?

— Общее, — попытался объяснить я. — Научиться не только махать оружием, но и драться без него и…

— Какой в этом смысл, сынок? Это не дело благородных!

Какой смысл? Ну, честно ответить я ему просто не мог. Раз уж случилась такая оказия, мне просто хотелось бы «легализовать» свои знания в этом мире. Точно так же, как с моим желанием научиться «читать» и «писать», если я вдруг совсем без обучения буду класть всех направо и налево, возникнет множество ненужных вопросов.

— Хм… понятно… — расстроенно произнёс я.

— Тебе что-то не нравится? — удивился Верл. — Лёгкий меч, оружие благородного сословия и…

— Да не то чтобы мне шпага не нравилась, — промямлил я, не понимая, как бы получше объяснить этим ретроградам то, что было очевидно для меня как для бывшего военного. — Эй! Филлабиар!

Я махнул рукой нашему дворецкому, который соляным столбом возвышался перед крыльцом в правое крыло особняка. Из-за того, что этот товарищ был стереотипным дворецким, меня всё время подмывало назвать его «Себастьян», но я сдерживался, боясь обидеть старикана, потому как на местном языке это имя звучало как «Черпающий лопатой козявки».

— Можешь принести мне палку размером вот с эту шпагу? — просил я, когда он через пару секунд оказался рядом.

— Щеп’яку? Молодой господин?

— Э… лёгкий меч…

— Будет исполнено.

Через несколько минут, когда в моей руке оказалась деревяшка запрашиваемой длины, я показал её всем присутствующим.

— Вот, допустим это мой лёгкий меч, — сказал я, после чего упёр её дальний конец в землю и наступил на второй, легко сломав довольно тонкий прутик. — А вот теперь я без оружия… А враги так и лезут, так и лезут! А я даже ножом пользоваться не умею! — произнёс я, отбрасывая в сторону сломанную палку.

— Но… сынок, — нахмурился отец. — Для этого у тебя будет оруженосец-телохранитель и магия…

— Оруженосец-телохранитель?! — я посмотрел налево, направо и даже повернулся вокруг своей оси, выискивая данную мифическую личность. — Что-то я его не вижу. Наверное, у него сегодня выходной, ну, или он загулял, а магия…

Я картинно помахал руками в воздухе и даже сказал «трах-тибидох», но, естественно, ничего не произошло. «Только злобная блондинистая кукла», как я уже успел окрестить Арису Жестав, презрительно фыркнула, отвернулась и прошептала что-то типа «клоун».

Похоже, мои кривляния рассердили и отца, но, слава богу, Верл успел остановить его, прежде чем на меня обрушились громы и молнии.

— Погоди, Отто, погоди, — произнёс он, беря маркиза за плечо. — Я, кажется, понял, что хотел сказать нам твой сынок, и да… я даже готов признать, что он в чём-то прав.

— Прав? — воскликнул отец.

— Ну да, — ухмыльнулся мужик, отчего шрам на его щеке неприятно перекосил лицо. — Случаи бывают разные, оруженосца иногда нет под рукой, шпага сломана, а магия… да мало ли негаторов есть в этом мире?! К тому же Эсток ещё молод, так почему бы не научить его заодно правильно бить морды хамам в трактирной драке? Или мне напомнить тебе, что происходит порой в «Малышке Лу-лу», куда мы ходили студентами?

— Если так подумать, то… — отец быстро остывал, если ему приводили логичные доводы.

— Только, мальчик, — нахмурился Верд. — Кулачный бой не фехтование. Эта наука куда больнее и…

— Да фигня вопрос, — отмахнулся я.

— Ай какой храбрый. Аж противно, — не выдержав, вставила свои пять копеек «злобная кукла». — Может быть, докажешь нам, что способен не только языком молоть?

— Ариса, — грубо одёрнул дочь Верд и тут же отвесил ей подзатыльник. — Следи за языком!

— А что? — со слезами на глазах воскликнула девочка, держась за голову и глядя на отца. — Бахвалиться каждый умеет, а…

— Ариса… — с угрозой повторил мужчина, нависая над ней.

— Хм. А что? — произнёс вдруг мой отец, холодно глядя на меня. — Твоя дочь права. Аристократ, тем более мужчина, должен уметь отвечать за свои слова.

«М-да… похоже, я слегка перегнул палку… — подумал я, — ну, или это наложилось на вчерашний случай в храме».

— Филлабиар, принеси лечебные эликсиры, — приказал тем временем отец. — Верд, ты говорил, что твой сын талантлив?

— Не стоит, Отто…

— Нет, стоит! — твёрдо ответил отец. — Эсток должен понять, что порой слова опаснее любого оружия.

— Ладно… Сабер… — озвученная идея гостю явно не нравилась. — Давай стандартный учебный бой. Ты только поаккуратнее с молодым господином Эстоком.

— Как скажешь, попо’нъ… — безразлично ответил паренёк, скидывая плащ, затем куртку, а потом и то, что было под ней.

«Ага… вот значит, как», — подумал я, мысленно улыбаясь.

Я тоже поспешил снять курточку и рубашку, поймав при этом удивлённый взгляд Верда, явно заценившего мою не по возрасту рельефную мускулатуру. А то, знай наших.

В сад выбежала бледная испуганная мама, которую тут же перехватил отец. Вскоре появились Мисилиса и девочки, начали подтягиваться и другие слуги, и даже кое-кто из охраны, видимо, свободные от несения службы. Весть о том, что Молодой Господин будет с кем-то там драться, вызвала всеобщий переполох.

Встав напротив Сабера, я тут же наткнулся на его холодный и даже какой-то оценивающий взгляд. Парень уже принял стойку, похожую на боксёрскую, ну а я, чтобы не вызывать ненужные вопросы, изобразил нечто среднее между: «дайте мне по роже, я бешеный ботаник!» и «оп-па, я, кажется, уже обделался!»

— Начали! — громко сказал Верд, и его сынок сразу же попёр на меня.

Ну как попёр… Чего вы хотите от шестилетнего пацана, пусть даже его чему-то там учили? Хотя, конечно, видно было, что драться на улице ему приходилось. А так, обычные неотточенные детские удары, слабые и безобидные.

Я в этом теле был, конечно, тоже не Брюс Ли, но я то хоть понимал, что и как надо делать. Да к тому же на тренировках отрабатывал кое-какие удары по деревьям, заставляя Мисилису цепенеть от ужаса, когда возвращался в особняк с разбитыми костяшками.

Так что особого махача у нас просто физически не могло получиться. Увернувшись от кулачка паренька, я пробил ему прямой в челюсть, после чего схватил за руку, поставил подножку и… не сдержался, взял локоть на рычаг.

— Стоп! — хором закричали батя с Вердом, кинувшись к нам, но я уже отпустил парнишку.

Сабер полежал пару секунд. Сел, обвёл толпу безразличным взглядом. Посмотрел на меня, потрогал свою разбитую в кровь губу, хлюпнул носом и искренне заревел. Спустя секунду, вторя ему, заголосила сестра, явив миру воистину крокодильи слёзы, которую тут же, непонятно зачем, поддержали сестрички-кошкозайцы.

В общем, все женщины особняка гурьбой бросились утешать с чувством плачущих детишек, а я, признаться четно, даже немного растерялся. Как-то стало стыдно.

* * *

Вот так, со всеобщей детской истерики и началось моё обучение у Верда. Конечно же, отвертеться от уроков фехтования мне не удалось, но тут уж ничего не поделаешь. Уметь эффективно махать этой спицей, то бишь шпагой, прозванной здесь «лёгким мечом», было необходимо для любого благородного человека.

Но, слава богу, после моей победы над Сабером, бывший телохранитель отца решился-таки учить меня ещё и безоружному бою, а уж факультативом к нему шло метание ножей и прочей острой мелочи.

Таким образом, я неожиданно для себя получил возможность «легализовать» часть своих знаний из прошлой жизни. Вообще-то руко-ногомашество, которое здесь называли не иначе как «кулачный бой», больше всего напоминало «французский бокс», он же «Сават», и, похоже, точно так же корнями уходило в кабацко-портовые драки простолюдинов.

А вообще, Мастера Верда, как мне теперь следовало его называть, очень заинтересовал тот приём, которым я заломил руку его сынишке. Естественно, поначалу я всячески избегал этой темы, говорил, что «оно так само получилось, и вообще», но опытному воину хватило одного раза, чтобы запомнить мои движения, так что я периодически замечал, как он с гвардейцами отрабатывает его во время общих тренировок.

К моему удивлению, помимо меня и Сабера махать кулаками училась и «злобная кукла». Причём девчонка реально старалась, постоянно зоркая на меня так, словно я был врагом народа.

Отношения у меня с ней… ухудшались день ото дня. Если мы находились в одной комнате, то непременно начинался скандал. Если же мы, не дай бог, оставались наедине, то вскоре начиналась драка.

И если кто-нибудь сейчас сказал бы мне: «Ты же взрослый! (Пусть даже ментально) Как ты можешь так вести себя маленьким ребёнком, тем более с девочкой?!» То я бы просто рассмеялся этому человеку в лицо и предложил самому, оказавшись в моей шкуре, пообщаться с этой белобрысой бестией, которая явно нацелилась на то, чтобы превратить мою жизнь в ад!

Причём для Арисы совершенно неважно было, что я благородный, да к тому же отношусь к высшей аристократии империи, а она простолюдинка. Разницы в положении, статусах и званиях для неё, похоже, просто не существовало.

Тем более что эта белобрысая пузатая мелочь легко завоевала искреннюю любовь моей мамани, а также сдружилась с сестричками-кошкозайцами, при которых вела себя как самый настоящий ангел.

Вот так и получалось, что после каждого нашего боестолкновения, пока Верд порол Ариску на конюшне, моя мамаша — о домашний тиран! — из женской солидарности наказывала меня домашним арестом и лишением сладкого на неделю.

Учитывая же, что сладкое я не любил ни в прошлой жизни, ни в этой, суровая кара била по его основным потребителям, то есть по Аналисе, Накалисе и, как ни странно, самой Арисе. Ну не могу я спокойно смотреть на девочку, пусть даже это была «злобная кукла», у которой при виде пирожных, печенья и прочих сладостей становится пустой взгляд и начинают течь слюни.

В остальном же «домашние аресты» были мне на руку. Покуда меня никто не отвлекал, я массово изводил бумагу и серебряные карандаши, рисуя и чертя при помощи самодельной линейки то, за что (случись это увидеть кому-то ещё) меня вполне могли самого поволочь на конюшню, выбивать дурь прикладными методами через заднюю полусферу.

Так, в трудах и заботах, пролетели примерно полгода. Мне стукнуло шесть, и вскоре настал тот день, когда наша семья дружно погрузилась в кареты и в сопровождении усиленного эскорта отцовских гвардейцев выехала в столицу.

Путешествие оказалось на удивление скучным. Это поначалу мы с кошкокроликами липли к окну, во все глаза рассматривая озёра с водопадами, древние руины, деревеньки и прочие местные достопримечательности, мимо которых проезжали. Однако через какое-то время это занятие откровенно надоело.

К тому же в скором времени мы выбрались на главный тракт, после чего за окном потянулись унылые поля, леса и прочая не представляющая какого-либо интереса «природа».

А вот Столичный Имперский город Ариэльдейл впечатлил даже меня, бывшего жителя планеты Земля, да к тому же родившегося в двадцатом веке.

Наверное, очень трудно сделать так, чтобы такой попаданец, как я, почувствовал себя ничтожным муравьём перед творением рук человеческих, но у создателей этого города… нет, этого Города-Замка получилось.

Стены Ариэльдейла мало того что разбегались в разные стороны от горизонта до горизонта, так ещё и возвышались надо головой метров на четыреста, а то и на все полкилометра. Шпили же башен, центральный донжон и прочая архитектурно-готическая ерундистика, которую мы увидели задолго до того, как подъехали к городу, так и вовсе, пронзая небеса, уходили куда-то за облака.

Впрочем, все положительные эмоции наглухо перекрыла церемония в Главном Кафедральном Храме Богини Лориды. Я очень плохо помню, что там произошло, да и вообще, весь этот день почти стёрся из моей памяти…

И только одно остаётся непреложным фактом: Богиня Смелости и Мудрости, беспристрастная и справедливая Лорида Ариэльдельская, хоть и дала мне своё благословление, но не наделила единственного сына маркиза Отто д’Вергри даже самым слабым даром к магии.

Мне потом говорили, что некий граф Сей Обортюми, Имперский рыцарь, чей статус поборника Лориды позволял ему присутствовать в храме во время церемонии, увидев, что сын Отто д’Вергри не получил дара, позволил себе пренебрежительно высказаться относительно его отца.

А я встал тогда с колен и, шатаясь, словно сомнамбула, подошёл к мужчине. Никто так и не понял, как довольно-таки щупленький паренёк шести лет смог вырубить взрослого рыцаря, да так, что сломал ему челюсть.

Церковники сошлись на том, что то была кара Лориды за необдуманные слова, и даже сняли с графа его титул «Поборника». Однако лично я ничего такого не помню.

Погода над Ариэльдейлом начала быстро портиться практически сразу после завершения моей церемонии. Оставаться в столице маркиз не пожелал, и мы всей кавалькадой телепортировались через «Большие Имперские Врата» прямо к нашему особняку. Настроение у всех было подавленное, и даже «злая кукла» Ариса бродила по коридорам словно в воду опущенная.

Ночью же разразилась жуткая буря, какой, по словам старожилов, не случалось уже лет сто, если не больше.

* * *

Сон ко мне не шёл довольно долгое время, и я ворочался в кровати с боку на бок, пытаясь осознать произошедшее сегодня со мной и то, как это повлияет на мою дальнейшую судьбу.

Случившееся сегодня в храме было невероятным… нет, не то что я каким-то образом сломал челюсть великовозрастному идиоту, а тот факт, что я не получил дара магии.

Все благородные люди, а тем более аристократы, а особенно высшая аристократия были магами. В большей или меньшей степени — неважно.

Собственно, это и отличало людей благородного происхождения, то есть тех, кто нёс в себе частичку крови давно исчезнувших «Высших людей», от простолюдинов. Магия вообще была в большой мере движущей силой этого мира, а также могуществом, благодаря которому сильные правили слабыми.

Вообще, несмотря на то, что моя маманя была «Мастерицей Света», а батя — «Имперским рыцарем повелевающим Ветром», а в сути этого мира лежал краеугольный камень магии, за всю свою недолгую вторую жизнь я только несколько раз видел реальное применение волшебства со стороны других людей.

Не знаю уж почему. То ли колдовать без особой нужды было в нашей семье просто не принято, то ли вся систем местного колдовства сводилась в основном к боевому применению. Вроде как в моём родном мире, несмотря на то, что у танка, как и у трактора, есть гусеницы — с его помощью не сеют и не пашут. Ну и тем более, жать на нём — только вредить урожаю.

Не знаю… Иван Александрович Калинин был технарём, к тому же военным, а потому мистика меня не очень-то привлекала. Даже глядя на волшебство в фильмах, я был не особо впечатлён, скорее воспринимая увиденное как красивый спецэффект, нежели желая обладать схожей силой.

Вот и переродившись, попав в мир магии и волшебства, я как-то особо не заморачивался над этим вопросом. С детства знал, что когда-нибудь обязательно получу её и уж тогда со всем разберусь.

Почему же известие о том, что богиня не дала дара, выбило меня из колеи? Да потому что из-за этого нонсенса моё будущее уже не выглядело таким безоблачным, как мне того бы хотелось.

Злые языки в высшем свете империи, уже начали шептать, что моя мать изменяла отцу и нагуляла меня на стороне. Именно по этой причине, дабы не расстраивать супругу, батя и решился на то, чтобы спешно покинуть столицу.

Он же собственнолично по прибытии объяснил и нам, и детям, и взволнованным простолюдинам из обслуги и охраны, что всё это вздор. Моя мать — женщина благородных кровей, и потому любой её отпрыск в любом случае обладал бы даром магии. Единственным вариантом его отсутствия могло быть то, что она изменила с демибистом или дворфом.

Однако, мало того что я не обладал присущими этим расам особенностями, которые непременно проявились бы в полукровке, так я ещё и лицом был похож не на мать, а на батю.

В общем, лично я думал, что проблема вся в том, что я не настоящий Эсток д’Вергри, а занявший его место тридцатидвухлетний москвич Иван Калинин. Бывший старший лейтенант морской пехоты, инженер-конструктор стрелкового оружия, метавший превзойти самого Калашникова, а в итоге вместе со своими друзьями-бизнесменами открывший небольшое предприятие, нацеленное на производство экзоскелетов для оборонного заказа.

«И чёрт меня дёрнул согласиться поехать в Японию вместо Андрюхи… — подумал я, засыпая. — Да и вообще, можно было попытаться как-нибудь прикупить эти чёртовы станки у немцев».

С этими мыслями я провалился в царство Морфея, ну или Гидоса, который заведовал в этом мире соответствующей структурой.

Это опять был яркий, до мельчайших подробностей детализированный сон, вот только я оказался в нем не человеком, а неким бесплотным духом, наблюдающим за происходящим. Незримым и неощущаемым для его основных участников.

Происходило всё действо возле прекрасного тихого озера, хотя события на его берегу бурлили и клокотали, буквально превращая в ничто природную идиллию.

Моя супруга, имени которой я так и не узнал, всклокоченная и злая, ссорилась с очень похожей на неё девушкой, чья кожа была слегка смуглее, а растрёпанные волосы отливали каштановой медью.

Неподалёку на камушке сидела моя дочка, Катенька Калинина, вздыхая и качая головой, смотрела на ссору. Находясь здесь, на территории сна, я точно знал, что она — самая что ни наесть настоящая, реально существующая девочка. Смешливая, улыбчивая и весёлая, однако порой обидчивая и упрямая.

— Ты! Ты! Лохудра драная! Да как ты смела так поступить с моим мужем?! — кричала моя супруга.

— Это моё право, что хочу, то и делаю, — так же не жалея эмоций, орала на неё другая женщина. — Почему это тебе всё, а мне всегда ничего?! Я старше! Я первая должна была выйти замуж!

— Раскатала губу, кошка драная, — пошла в атаку моя красавица. — Ты призвала своего «Героя», вот и возись с ним, а моего мужчину не трожь! Как ты вообще посмела нарушить «Божественный договор»?!

— А вот и посмела! И спрашивать у тебя разрешения не намерена! — кажется, оппонентка готова была расплакаться. — «Герой», в гробу я таких героев видала, да в белых тапочках. Шестнадцатилетний девственник, явный кретин и извращенец! Он даже на собственную мать во младенчестве пялился так, словно… словно… словно…

Девушка густо покраснела и резко отвернулась, после чего зло произнесла.

— Я знаю, это ты сделала, чтобы я призвала такое убожество, а ты… а ты…

— Какая же ты дура, Лорида, — фыркнула моя ненаглядная, немного успокаиваясь. — А ещё старшая сестра называется. Богиня Мудрости…

Тяжело вдохнув, я опустил своё несуществующее тело рядом с дочкой. Та, словно что-то почувствовала, вздрогнула и, покосившись на меня, улыбнулась.

Мы ещё примерно с час наблюдали за переругиваниями нашей мамки с, как выяснилось, её старшей сестрой, то затухающими, то перерастающими во взаимную истерику. Почему-то меня ни на секунду не удивило, что ту зовут Лорида, а соответственно, мою любимую Эллидия. Гм… немного не так. Эллидия Калинина.

Это было словно само собой разумеющееся, а потому я не придавал этому никакого особого внимания.

— Пап, а может… — начала было доча, а потом глянула на меня и со вздохом сказала: — А не… всё равно ты не сможешь.

Ну да, я её прекрасно понял, но ответить не мог. Влезать в бабские разборки — простите — увольте! Мне ещё пожить хочется. Вот если бы у Лориды был кавалер, который бы посмел мявкнуть что-то против моей супруги… вот ему бы я морду намял! И похрен кто он такой!

— Намял бы! — уверенно согласилась Катюша. — Уверена! Но у тёти Лори есть только мы, да этот её «герой», с которым она носится порой как с писаной торбой.

«Что за “Герой”?» — подумал я, и Катька сразу ответила:

— А хрен его знает…

«Катя! Что за выражения?!»

— Ой! Прости пап. Само с языка сорвалось, и вообще, я тебя не вижу, не слышу… ля-ля-ля…

Вот же наглая шестилетка… Мне ничего не оставалось делать, кроме как строго, ну, я надеюсь, посмотреть на дочу, вздохнуть и вернуться к нарастающей семейной драме.

— А ну всем цыц! — спокойно, тихо, но так, что эти слова прокатились по всему сонному миру, произнесла внезапно возникшая между готовыми вцепиться друг в друга девушками статная женщина. — Чего разорались? В мире смертных уже сто человек погибло из-за ваших воплей…

— Ну, — произнесли хором Богини, переглянувшись, а затем, хмыкнув, отвернулись друг от друга.

— Ну что мне с вами делать? — визитёрша положила руку на лоб и покачала головой так, словно с кем-то не согласилась. — Рассказывайте, дурочки…

— Бабуль, она сказала, что не даст мне общаться с Катенькой! — по-детски всхлипнув, первая сдала младшую сестру Лорида.

— Понятно… — произнесла женщина и посмотрела на Эллидию. — Ну, внучка, ты же теперь «Калинина». Теперь я тебя слушаю.

— Старшая сестра не дала моему мужу дар магии!

— А она сделала так, что у меня «Герой» идиот! И вообще, я старшая, он должен был…

— Ничего я не делала, — воскликнула супруга. — Я играю честно!

— Ага, честно. Призвала не японца — это, значит, честно.

— Я призывала, как и положено, из Японии! — яростно воскликнула моя ненаглядная. — А со всем остальным — к дяде Чемуру. Или я виновата, что он решил уйти в другую группу миров и передал свой аспект моей Катеньке?

— Нашей Катеньке! — ревниво уточнила Лорида, но Эллидия промолчала.

— Итак, основная проблема в этом мужчине, — хлопнула в ладоши женщина. — Может быть, мне стоит просто уничтожить его, и тогда…

— Ты говоришь о моём муже, старая карга! — прорычала моя любимая, и мир сна потемнел, глаза её засверкали, а волосы взметнулись вверх.

Ух! Страшно блин! Но приятно!

— Ты говоришь о моём… — внезапно раздался точно такой же рык от Лориды, и всё окружающее нас вообще погрузилось во тьму, разрезаемую красными молниями.

Вдобавок Катенька вскочила на ноги, и от неё полыхнуло так, что незнакомка аж попятилась.

— Спокойно, девочки! Спокойно, — произнесла она. — Я просто пошутила… Катюш, ну ты же не хочешь убить свою любимую прабабушку Оэфлию?

«Оэфлия? — услышал я знакомое имя. — Богиня Любви? Так она теперь моя родственница?»

— Да и могла бы я сделать что-то подобное, — мягко улыбнулась женщина, и мир пришёл в норму, вот только не было больше ни деревьев, ни озера, осталась пустыня, по которой кто-то прошёлся адскими граблями…

— Могла, — холодно ответила супруга. — И делала уже не раз.

Все трое дружно кивнули.

— Ну, кто старое помянет… — нервно засмеялась Оэфлия. — Но зато я тут услышала кое-что интересное! Лорида, а что значило это твоё: «Ты говоришь о моём…» Меня, внученька, аж обожгло…

— Ну…

— Вот оно как… — улыбнулась Богиня Любви. — Ну что ж. Я взгляну на ваших «героев»?

— Да… — произнесла Эллидия.

— Пожалуйста, — ответила красная как рак Лорида.

Женщина поднесла пальцы, сложенные в знак «виктори», горизонтально к правому глазу и посмотрела вниз.

— Угу… вижу. Угу… Ого… чит на моагию, раз, два, три, пять. Ох, а это что? Вот как! Понятно, ну а теперь… — она повернулась и посмотрела прямо на меня, а потом удивилась. — Э… а где дары?

— Ну… — замялась моя божественная, — нам было не для даров…

— Что? — ахнула Богиня мудрости и резко побледнела.

–…И он не знает, для чего он в том мире, — закончила Эллидия, зардевшись. — Я…. Мы… Ну…

— Сестрёнка… — Лорида разрыдалась и упала перед ней на колени. — Прости! Я не знала. Я не хотела, я…

— Понятно… ну что я могу сказать, — прервала поток словоизлияний Оэфлия. — Всё честно!

— Что? — ахнула Лорида.

— Да как так?! — воскликнула со слезами на глазах Эллидия.

— Ну «как, как»? — хмыкнула женщина. — С одной стороны, мой родственник, муж внучки, отец правнучки. С другой — какой-то там рядовой герой читер. Всё честно!

— Но…

— Без «но»! Не верите мне, обойдёмся простыми условиями. Оба они поступают в один год в академию героев в Ариэльдейле, а там посмотрим, кто победит на турнире первогодок!

— У него нет магии… — тусклым голосом произнесла Лорида.

— Ну… милочка. Это уже ты сама виновата, — усмехнулась Богиня Любви. — А чтобы было интереснее — выставим условия.

— Какие? — хором спросили сёстры.

— Если побеждает мой зятёк, ты… — она ткнула пальцем в Богиню Мудрости, — создаёшь полного аватара в этом мире и будешь его наложницей и магической опорой! А ты, Эллидия, позволяешь мне периодически забирать Катюшу, чтобы она повидалась с дедом. А то грустит старик. Согласны?

— Да! — почти крикнула Лорида.

— Хорошо, — мягко улыбнулась моя супруга и с превосходством посмотрела на сестру. — Будешь ублажать его до потери сознания и родишь ему много детей! Но если протянешь свои грабли в истинном обличии…

— Поняла, поняла… — замахала ладошками вроде как суровая богиня.

«Ей что? Плевать, с кем я и когда, главное, чтобы не с небожителями?» — удивился я.

— А что будет, если он проиграет? — задала вдруг закономерный вопрос Лорида.

— Развоплотится, — жёстко ответила Богиня Любви. — А твой «Герой» станет твоим мужем.

— Но…

Дальнейшего я не услышал. Мир померк, и в нём остался только я и Оэфлия, которая, подойдя к моему незримому телу, наклонилась и прошептала…

— Только попробуй проиграть, зятёк…

После чего я проснулся и, как всегда, не смог вспомнить ровным счётом ничего из увиденного сна. А за окном вместо грозной бури, ярившейся всю ночь, капал мелкий дождик из облаков, разрываемых солнечными лучами.