Замуж за предателя

Алекс Мара (2024)

— Если судить по твоей наглости, то мы с тобой когда-то переспали, и ты тщетно надеешься на продолжение. До сих пор надеешься, да? — Реми изображает притворное сочувствие. — К счастью, я умею защищаться от таких прохиндеек, как ты. Бесстыжий мужлан! Наглец! Отец решает выдать меня замуж за Реми Лучиано — знаменитого адвоката и правую руку Дона мафии. Узнав об этом, любовницы Реми объявляют мне войну. А потом одна из них приносит мне его ребёнка.

7

После этой вынужденной договоренности отец пожимает Реми руку, как будто рад отдать ему дочь. На самом деле папа далеко не в восторге, однако за годы работы в синдикате он научился скрывать свои чувства и мнения.

Мужчины обмениваются рукопожатиями, хлопают друг друга по плечам, как будто празднуют событие, в котором они сыграли важную роль. Приносят напитки. Бурбон баснословной стоимости закрепляет договоренность о нашем браке.

Всё это время отец Реми не смотрит на меня. Это странно, ведь когда он пытался договориться о браке, пел мне дифирамбы и давал всевозможные обещания. А теперь держится так, словно не хотел нашего союза.

Дон предлагает один из своих кабинетов для обсуждения условий брака. Мы с отцом идем туда первыми. Реми и его отец заходят чуть позже. Садимся за стол. Нам приносят кофе и закуски. Видимо предполагается, что наша беседа будет длительный и непростой.

Так и есть. Начинаются торги.

— Она в очках. — Отец Реми наконец смотрит на меня. Морщится.

— Вы очень наблюдательны, — выдаю моментальный ответ, но тут же получаю острый взгляд от папы. Мне лучше молчать. В синдикате мало у кого есть чувство юмора.

— Сын? Ты меня слышал? Она в очках.

— Ты тоже, — отвечает Реми, и в этот момент я чуть-чуть в него влюбляюсь. Не по-настоящему, но это начало хоть какого-то подобия дружеских отношений между нами. Я этому рада. Брак — долгое и тяжкое дело, и ненавидеть друг друга так долго мне не хочется.

Отец Реми бурчит что-то об отсутствии уважения.

— Я правильно понимаю, что тебя не тревожит то, что у твоей будущей жены плохое зрение?

— Меня это полностью устраивает. Я не хочу, чтобы жена видела все, что я делаю.

Хорошо сыграно. Очко в пользу Реми.

— Она невысокая. — Отец Реми продолжает искать во мне недостатки. Это обычная предбрачная игра, призванная заставить отца невесты увеличить размер приданого.

— Ничего страшного. Я достану с полок все, что ей понадобится.

По идее, мой отец должен возмутиться тому, что меня критикуют, однако он с любопытством следит за Реми. Да и я нисколько не обижаюсь. Во-первых, это традиционная процедура. А во-вторых, если очки и невысокий рост — это мои главные недостатки, то я принимаю это за комплимент.

Отец Реми фыркает.

— Она несколько лет жила в Канаде. Кто знает, чем она там занималась?

— Я очень надеюсь, что однажды она мне об этом расскажет, — отвечает Реми. — Всегда мечтал побывать в Канаде. Побродить в горах…

— Она невинна? — перебивает его отец. Непонятно, кому адресован этот вопрос.

Я молчу. С какой стати отвечать, если обо мне говорят в третьем лице?

— Хватит! — Мой папочка поднимается на ноги. — Я уважаю традиции, однако это уже слишком. Не позволю оскорблять мою дочь!

— Откуда я знаю, что вы не предлагаете мне порченый товар?

— Я вообще ничего вам не предлагал. Вы сами настаивали на этом браке, и одному из вас как-то удалось уговорить Дона. У моей дочери целая очередь поклонников. С любым из них она будет намного счастливее, чем в вашей семейке.

Часть меня любопытствует, правду ли говорит папа, или это все опять же ради игры. Ведь он тоже уговаривал меня выбрать Реми как самого выгодного жениха. Другая часть меня сосредоточена на том, как пристально Реми за мной наблюдает. Словно пытается прочитать по моему лицу, невинна я или нет. Пусть пытается. Ничего не выйдет.

Между тем наши отцы спорят, ругаются, и все это грозит превратиться в настоящую склоку. Тогда придется вмешаться Дону, а мне этого очень не хочется.

— Я настаиваю на проверке. — Отец Реми ударяет кулаком по столу. — Если подтвердится, что невеста невинна, то мы примем предложенное вами приданое. А если окажется, что вы сбываете с рук порченый товар, то… тогда мы еще посмотрим, возьмем ее или нет.

Мы встречаемся взглядом с Реми. Почему-то мне кажется, что он разочарован. Не иначе, как надеялся, что я стану умолять и попрошу у него помощи. Однако по нейтральному выражению моего лица невозможно угадать мои чувства.

Что я чувствую? Возмущение, негодование и многое другое. Некоторые традиции мне ненавистны, однако я готова терпеть их из уважения к родителям. А поэтому не имеет смысла бунтовать. Нужно просто жить дальше.

Пытаюсь успокоиться и найти внутреннюю точку опоры, когда слышу голос Реми.

— Прекратите оба! Я не хотел об этом говорить, но… Я уже проверил. Виола невинна.

Смотрю на него с изумлением, в то время как мой отец впадает в дикую ярость.

— Ты посмел обесчестить ее до свадьбы?! Отродье дьявола! Какой отец, такой и сын…

Реми требуется несколько минут, чтобы успокоить папу и перебить поток его ругательств.

— Нет. Я бы никогда не посмел обесчестить Виолу до свадьбы. Обсуждать детали я не стану, однако я знаю, что она невинна.

Если сейчас он торжествующе посмотрит на меня в ожидании благодарности, то промахнется. Меня не так легко подкупить.

Однако Реми вообще на меня не смотрит. Отстранив своего отца от переговоров, он сам договаривается с моим все еще дико разозленным папой.

На это уходит много времени. В результате Реми обещано приданое непристойно больших размеров. Пытаюсь представить, каково это, когда мужчина хочет тебя ради тебя самой, а не ради выгоды. Мне не суждено этого узнать, поэтому не позволяю себе расстроиться.

Теперь, когда мы достигли финансовой договоренности, нам полагается провести несколько минут вдвоем. Для этого нас отводят в библиотеку. Это еще одна устаревшая традиция. Во-первых, мы с Реми уже разговаривали. А во-вторых, обычно в таких случаях молодых подслушивают. Поэтому они не говорят друг другу ничего интересного.

Однако наша беседа начинается несколько необычно.