4
Фирмачи свое дело знали, этот парень в клоунском мундире, который он придумал сам, дважды обежал стол заседаний, разбросав пачки с куревом, презервативы, карандаши и почтовые марки, а потом вылетел вон, за мгновение до того, как генерал-полковник Штерн захотел его застрелить.
Хлопнула дверь, и стало тихо. Несколько офицеров закурили. Начштаба потянул носом воздух и улыбнулся, у него в голове стали появляться мысли.
— Генерал-лейтенант Рорен, какие в нашем ПВО новости? Вы по-прежнему контролируете воздушно-космическое пространство или уже нет?
— Мы по-прежнему, сэр! — сообщил, вскочив, начальник ПВО и сел, хотя даже вставать было не обязательно. Но он вскочил, а стало быть, был виноват.
— Хорошо, — улыбнулся начштаба и пододвинул к себе доклад с последними сводками, сделанный альтернативными службами. — Как много у нас нарушений за последние полгода?
— Триста двадцать шесть, сэр. И это все флотилии контрабандистов. В ста двадцати восьми случаях нарушители были остановлены, сорок восемь раз их уничтожали перехватчики службы ПВО, а в остальных случаях напуганные преступники снова убегали в космос.
— Замечательно, коллега. А теперь послушаем начальника военной разведки. Генерал-лейтенант Роджерс, будьте добры отчитаться…
— Да, сэр, — кивнул Роджерс и, поднявшись над столом, окинул взглядом собравшихся.
— Вставать не обязательно, генерал, — напомнил начштаба.
— Да, сэр, но мне так удобнее, — ответил Роджерс, чувствуя, что ему нужно по малой нужде. По малой, но срочно.
— Что вам известно о нарушениях в корпоративных конфликтах, генерал?
— У корпорантов всегда конфликты, сэр! Особенно мне памятен позапрошлый год, когда…
— Поближе к сегодняшнему дню, коллега.
— Да, конечно, — кивнул Роджерс, в этот момент его слегка отпустило. — Мы имеем статистику о столкновениях корпорантов с некой третьей силой, боевые машины которой выходили на поверхность в количестве примерно полутораста тысяч штук.
— Штук? — переспросил начштаба.
— Штук, — уверенно повторил генерал Роджерс.
— Хорошо, коллега, какие из этого следуют выводы?
— Выводы следуют такие, сэр: на восемь конфликтных планет был переброшен десант объемом восемьдесят тысяч тонно-кубов, а значит, мы проворонили десяток гигантских десантных транспортов.
— Этого не может быть! — воскликнул, вскочив, начальник ПВО. — Это невозможно, сэр!
— Против фактов не попрешь, Фердинанд. Как иначе эти бронесилы могли оказаться на планетах? Вылупились из яиц, может быть? Сядьте, генерал-лейтенант.
Начальник ПВО покорно опустился на стул, а начштаба вышел из-за стола и принялся ходить вдоль устаревшей карты, жадно вдыхая сизый табачный дым.
«Пирсьют», «Глория оранж», «Банановый аромат». В прошлом Штерн был активным курильщиком и извел кучу табака, пока не сумел завязать, однако, как и в прежние времена, запах табака требовался ему, чтобы сосредоточиться и заставить мысли двигаться в общем потоке — к нужной цели. Как жаль, что его подчиненных запах табака совсем не вдохновлял. Похоже, их вообще ничто не вдохновляло, кроме, может быть, пинков под зад.
— Генерал Фейс!.. Вы обещали притащить какого-то умника с мозолями на заднице! Вы его нашли?
— О да, сэр… — кивнул Фейс, поднимаясь и странно озираясь, как будто перебрал с таблетками.
— Ну так где он? На что годится этот ваш политико-аналитический отдел, если вы не можете притащить нужного спеца?! — воскликнул Штерн, которого уже достали эти мямли с золотыми погонами.
— О… Он здесь, сэр… Вот пожалуйста — капитан Вупи, из архивно-исторического отделения.
Сказав это, генерал Фейс поспешно сел и вжал голову в плечи, а вместо него поднялся высокий сутуловатый гражданский, одетый в военный мундир с капитанскими погонами.
Форма сидела на капитане Вупи хуже, чем на корове седло, и было видно, что по форме этот Вупи одевался едва ли раз в год, а то и реже.
Ему было немного за пятьдесят, он, несомненно, редко выходил на улицу и обожал дышать книжной пылью.
— Ага, — произнес начштаба Штерн, останавливаясь и закладывая руки за спину. — А разве архивно-историческое отделение еще существует? Я слышал, его объединяли с отделением празднеств и парадов. Или я ошибаюсь?
— Объединение планировали, но оно не состоялось, сэр, — сообщил Фейс, привставая.
— А почему?
— «Праздники» не нашли места под архивы, сэр, а это восемьсот тонно-кубов…
— Э… Это в тоннах? — уточнил Штерн.
— Это в кубах, сэр.
— Понятно, — кивнул начштаба и снова принялся ходить вдоль карты. — Итак, капитан, что вы накопали среди этих своих восьмисот тонно-кубов? Есть ли там какие-нибудь важные для нас сведения?
— Да, сэр, я полагаю, что это вас заинтересует… — нараспев произнес капитан Вупи.
Все присутствующие тотчас прекратили рисовать в блокнотах и посмотрели на него. Вупи был единственным среди собравшихся, кто не боялся начальника штаба. По глупости, конечно.
— Вы можете сесть, капитан Вупи, так вам будет удобнее.
— Да, сэр, разумеется.
Долговязый Вупи сел, раскрыл старую картонную папку и, откашлявшись, прочел:
— «На исходе вторых суток саткембо нороздулло продолжали преследовать наш корабль, в точности повторяя его траекторию и экономя энергию на разности плотностей породы. Мы шли по целине, аннигилируя булыжники, а они — по взрыхленной пашне, стремясь приблизиться к нам на верный выстрел анастезионной торпеды…»
— Стоп-стоп-стоп! — поднял руки Штерн. — Это что за народные песни, капитан? Где это? Кто это и когда покупать билеты?
За столом сдержанно засмеялись.
— Сэр, я читаю вам переведенные мною записки капитана десантного судна, который пытался оторваться от наседавших на него саткембо нороздулло и доставить десант в указанный район. Он выполнял приказ, сэр.
— Ладно, а где все это было? Откуда ты все это взял?
Штерн подошел к столу и протянул руку, а Вупи, после недолгого замешательства, подал ему лист сухого древнего пластика с острыми краями.
Начштаба с полминуты изучал нагромождение знаков, потом посмотрел на Вупи и сказал:
— Но ведь тут какая-то белиберда! Это же просто значки, их невозможно перевести!
— Это иероглифы, сэр. Сонические иероглифы. Мы с коллегой Близдероном сумели их расшифровать. Даже программу составили — исполнение восемьдесят процентов.
— Восемьдесят процентов, — повторил генерал-полковник, глядя на испещренный незнакомыми значками лист. — А ведь мне докладывали, что это никакой не текст, а просто значки… Кто докладывал?!
Штерн обвел строгим взглядом притихшее штабное сообщество, потом один из генералов поднял руку и проблеял:
— Это был генерал Хорхе… Его уволили полгода назад за растрату по графе канцтоваров.
— Да, точно. Отдел стратегического прогноза… — кивнул Штерн. — Просто значки, «не имеющие текстового смысла и играющие роль оформительского дизайна в рамках понимания того времени». Я помню его отчет весь до точки, и жаль, что Хорхе теперь в войсковой тюрьме, я с удовольствием дал бы ему в морду. С удовольствием.
Штерн вернул капитану пластиковый лист, вернулся на свое место во главе стола и, произведя рукой в направлении Вупи широкий жест, сказал:
— Продолжайте, капитан, мы вас слушаем…
