Морозная река

Алёна Берндт

Юная девушка отправляется вслед за своим избранником в далёкий таёжный край. Горожанка, никогда в жизни не бывавшая дальше родительской дачи… Что же ждёт её? Испытания и приключения! Как же сложится её непростая судьба, закалится ли характер или сломается под напором северных ветров…

Глава 10

Когда зазвенела первая капель, прошли по Ключевой слухи, что команда Морозова возвращается. Лёлька слушала эти известия вполуха, работы ощутимо прибавилось. Вместе с пришедшим за время работы опытом её обязанности тоже становились всё объёмнее. Да и весенние простуды никто не отменял, поэтому услышав эту новость, Лёлька почти не обратила на неё внимания.

Они с Володей не так давно переехали в небольшой домик на два крыльца, где занимали меньшую его половину — только комната и кухня. Но Лёлька была довольна и этому, потому что своя кухня, где не нужно было ждать очереди, чтобы что-то приготовить, и никто не заглядывает тебе через плечо, что же ты там готовишь, и не кричит на всю кухню: «У кого есть сахар? Одолжите срочно!»

Лёлька, благодаря советам бабы Глаши, быстро разобралась как топить небольшую печку, как готовить на строй электрической плитке, которая валялась в углу кухни, когда они въехали в дом. Володя починил плитку, и работала она не хуже новой. Воду нужно было носить с колонки, благо было недалеко, но всё это Лёльке было не трудно. Она была совершенно счастлива в этом маленьком домике.

Володя возвращался домой вечером, они ужинали и вместе мыли посуду, по выходным принимали у себя друзей или сами шли в гости, или в кино, когда привозили новый фильм. А когда Володя уходил с командой Миши Пантелеева в тайгу, Лёлька сидела вечерами у замёрзшего окна с книгой и слушала, как уютно в печке трещат дрова.

— Лёль… а ты не хочешь разузнать, почему тогда Володю-то сняли? — осторожно спросила её Света, когда в отсутствие Володи заглянула к подруге в гости.

— А зачем? Снял и снял, мало ли что у них там произошло, — ответила Лёлька, — Если бы натворил что-то, то выгнали бы не церемонясь. А так… всякое бывает. Да и как это будет выглядеть, если я приду в штаб и начну там разбираться, вопросы задавать. Скажут, жена прибежала за мужа отношения выяснять! Нет, я так позориться не стану, и Володя этого не одобрил. Я думаю, что Володя сам в состоянии всё решить. Во всяком случае, мне бы не понравилось, если бы муж ко мне на работу с разборками являлся.

— Ну да, наверное, ты права, — покачала головой Света, — Выглядеть это будет не очень. Но всё же любопытно, что же там произошло. Может, у ребят поузнавать? Всё равно будут же рассказывать…

— Не хочу сплетни о муже собирать. Не красиво это, и не честно. Я спрошу у него напрямую, когда Морозов вернётся у них ведь обязательно состоится разговор. Вот тогда всё и узнаю, у самого Володи, а не все эти шептания по углам.

Может и ходили по посёлку какие-то слухи, но во всяком случае до Лёльки они не доходили. Только однажды, когда Лёлька и Светлана вместе дежурили ночью в стационаре и устроились попить кофейку, зашёл случайный разговор.

— Мой Алексей еще не вернулся, — рассказывала Света подруге о своём женихе, — Только к лету приедет, их группу далеко забросили, вертолётом в два захода, с дозаправкой и ночёвкой. А вчера, когда ты на выходном была, Морозов приходил на приём, я как раз в приёмном сидела. Разговорились с ним, рассказал, что у Алёши всё хорошо, группа на связь выходит регулярно. Ой, я так рада, всё же весточка… А ещё про тебя говорили…

— Про меня? — удивилась Лёлька, — Так мы же с ним почти не знакомы.

— Ну, подружка, это ж тебе не Москва, тут все всех знают, — улыбнулась Света, — И что родители у тебя приезжали, и что вы поженились с Володей, всё уж ему доложили. Он ещё так удивился тому… что вы поженились так быстро.

— Почему же удивился, — Лёльке было как-то неприятно это слышать, — Вообще-то мы давно встречались, ещё в Москве… Да и вообще, сам-то он хоть женат, Морозов этот?! Тоже, про всех ему дело есть! Ничего не быстро мы поженились! Почему все только и намекают, что мы поженились по какой-то причине… я понимаю, что некоторые подозревают, что я в положении, потому мы и расписались! Надеюсь, удивятся, что это не так!

— Да брось ты про это думать, мало ли про кого говорят. Да про всех что-то со скуки выдумывают, чем тут ещё заниматься! — махнула рукой Светлана, — Но вот Морозов как раз не такой человек, чтобы придумывать сплетни. Мужик он серьёзный, немало в жизни горя хлебнул. Он ведь не сразу в нашу глушь приехал, в Ленинграде жил. Мне про него Лёша рассказал… Морозов ещё в институте предложил какие-то новые методы геологоразведки, даже из Москвы специалисты приезжали к ним на кафедру. На последнем курсе женился, жена дочку родила, а когда девочке было два годика всего, жена как-то не уследила, и девочка из окна выпала… Представляешь, какое горе! После жена уехала к родителям, не смогли они видимо оба через это пройти. А Морозов сюда, в нашу глушь перебрался. Что и немудрено… в работу с головой! Так что зря он ничего не делает, всему есть причина. А сколотить команду в экспедицию, чтобы люди между собой сработались — это перед походом первое дело.

— Я думаю, это была случайность, что Володю сняли, — ответила Лёлька, — И скоро всё выяснится.

Да, слишком уж долго «висел» этот вопрос в воздухе, почему же сняли Володю с похода, какова тому причина. Лёлька понимала, что рано или поздно ей придётся спросить про это мужа, но Володя и сам это знал, как оказалось.

Как-то вечером, вернувшись из штаба, Володя принёс с колонки воды, повесил на крючок свою пропахшую лесом и дымом куртку и протянул к печке озябшие руки.

— Сегодня с Морозовым говорил, — сообщил он собирающей ужин жене, — Сказал, что я сюда работать приехал, как все, а не в игрушки играть! И у меня теперь семья, дело серьёзное. Он согласился, что поспешил меня тогда с похода снять!

— Правда? — Лёлька очень обрадовалась такому известию, — А что сказал, почему снял то?

— Сказал, что подумал, будто я ещё не готов… к такому длительному походу, и с бригадой мало знаком, — Володя не смотрел на жену, подкладывал в печь поленья и неодобрительно качал головой, как бы осуждая поступок начальства, — Говорит — не стал рисковать и дал мне время осмотреться получше в профессии. Наверное, думал, что я уеду отсюда после снятия. А вот взял, да и остался! И докажу ему, что он во мне ошибался!

После этого разговора душа Лёлькина совершенно успокоилась. Мало ли, какие бывают случайности! И на Морозова она обиды не держала — считала, что тот был по-своему прав. Сколько он перевидал народу, кто сюда приезжает работать, и верно он рассудил, если есть сомнения — лучше не рисковать. И за Володю своего была горда, что не отступился, не бросил всё и не уехал, а решил доказать всем, и самому себе, что чего-то да стоит.

И даже порадовалась Лёлька, когда узнала, что в начале лета Володю отправляют в экспедицию. Южнее Ключевой, через Морозную, на гряду. Значит, уверен теперь в её Володе командир геологов, и всё у них будет хорошо. Хоть и томила душу грядущая разлука, а всё же голова понимала, что так и должно быть.

И теперь с гордостью рассказывала Лёлька маме в шуршащую трубку такие новости про их жизнь, спокойно было на душе.

— Так что в отпуск я одна приеду к вам, — говорила Лёлька, — Володя как раз уже уедет, мы это уже обсудили.

— Это хорошо, я рада что у вас всё налаживается. А что жильё, ничего не предвидится поудобнее, без печки? Я видела, там ведь есть двухэтажки, вот бы там вам хоть квартирку.

— Пока нет распределения квартир, Володя спрашивал. Сейчас и общежития то не всем хватает, новеньких, кто после учёбы распределился, селят во временный барак.

— Может быть, вам хоть поискать перевод, сюда, поближе, — с надеждой сказала мама, — Можно отца попросить, чтобы по знакомым узнал, может быть, через кого-то это можно сделать…

— Мам, ну что ты, ведь ты была здесь, всё тут хорошо. Может быть когда-то и переедем, а пока работаем! Ребята здесь хорошие, знаешь, сколько едут после окончания учёбы?! Здесь жизнь, совсем другая, не как в Москве! Здесь все знают, что большое дело для страны делают. Ты читала, недавно вот про нашу Ключевую даже в газете писали, в «Труде»! Что новое месторождение нефти открыли!

— Ладно, ладно, я просто внуков понянчить хочу, чтобы не за три-девять земель до них было.

— Мам, а папа дома? Я его спросить хочу…

— Нет ещё, с работы не вернулся, а что такое?

— Я хочу спросить, когда я в отпуск приеду, сможет ли он меня свозить к Володиным родителям, — вздохнув ответила Лёля, — Всё же это не правильно, что ни я их ни разу не видела, ни они меня. Какие бы ни были, это его родители.

— А сам Володя что говорит по этому поводу? Нехорошо, если ты это придумала сделать без его ведома.

— Он сказал: «Делай, что хочешь. Если так хочется — поезжай, посмотри!», и больше не стал это обсуждать. Я думаю, что нужно… Как-то это не хорошо будет, если я не приеду. Может быть помощь нужна какая-то.

— Ну, если так, то я думаю папа согласится тебя свозить. Только одну я тебя не отпущу, с тобой поеду. Всё же они мне сватья, тоже хочу познакомиться.

Жаркое лето пришло в Ключевую. Вообще, Лёлька не перестала удивляться тому, как резко здесь сменяются времена года. Володя давно убыл в экспедицию, сама она собирала вещи и уже договорилась с Григорием Векшиным, что тот отвезёт её на станцию. Впереди был долгожданный первый Лёлькин отпуск. И уже куплены сувениры и гостинцы для родителей, заботливо уложены в чемодан кедровые орешки и чай из таёжных трав — подарок Глафиры Трифоновны для Лёлькиной мамы.

И жизнь казалась такой лёгкой и радужной, а счастье — всеобъемлющим. И думалось Лёльке, что теперь так будет всегда…