Призраки

Анастасия Мякинен (2024)

Как уже было сказано кем-то ранее: «Война не делает людей ни благородными, ни красивыми». Она врывается в жизнь внезапно, разрушает все, что было важно и дорого, забирает самых любимых… Меня зовут Алекс. Алекс Майер. Война забрала у меня все. Даже имя. И навязала свои правила игры. Чтобы выжить в этой новой реальности, я научился доверять только себе и рассчитывать на свои силы. Они воевали нация против нации. Сражались за города и ресурсы. Я воевал за то, чтобы прожить еще один день. Тогда я и представить не мог, что, только лишившись всего, что я имел и потеряв самого себя, я обрету то, что искал всю жизнь. Жалеть же теперь я могу лишь об одном — у меня было так много времени, чтобы это понять и ничтожно мало, чтобы насладиться…

Глава 3. Адъютант

Ленинградский фронт. Начало декабря. 1941 г.

Последние лучи уходящего солнца окрасили небо в нежно розовые тона, словно художник, наносящий последние штрихи на свою картину. Сегодня был один из немногих вечеров, когда можно было любоваться закатом, на небе не было ни облачка. Аслан любил такие дни. Яркое уходящее солнце заставляло солдата погрузиться в воспоминания. Он вспомнил просторные степи Казахстана, родной аул, и как матушка провожала его на фронт. Эта милая маленькая старушка была единственной, кто ждал его возвращения.

— Эй, киргиз! — из-за спины послышался знакомый голос, заставивший солдата вернуться в реальность. К удивлению, на этот раз это был не Александр.

Аслан обернулся, чтобы взглянуть в глаза обидчику. Перед ним стоял Алёша, улыбаясь, как ни в чем не бывало. Вдруг откуда не возьмись Алёше прилетел подзатыльник. Сержант резко повернулся, желая дать сдачи, но тут же передумал, увидев перед собой Александра.

— Он казах, — спокойно произнес тот.

— Вы чего тут? — спросила Женя, подойдя к товарищам.

— Да так… дом вспомнил, — тяжело вздохнул Аслан.

— Я тоже по дому скучаю… — послышался голос Алеши. — Мы жили в небольшой деревне под Гомелем. Я, папа, мама, две сестры и младший брат. А когда война началась, я сразу ушел, вообще о семье не думал, как они там без меня останутся. Отец у меня ноги лишился еще в финскую, вот и получается, что я единственный защитник в семье… Как они там теперь без меня? — солдат заметно приуныл.

— А с твоими что? — вдруг спросил Аслан, взглянув на Александра.

— У меня никого нет, — коротко ответил тот.

Повисло неловкое молчание. Сержант не решался задать следующий вопрос, видя, что Саша не готов откровенничать. Тогда Алеша решил разрядить обстановку, боясь, что товарищ начнет спрашивать дальше и докопается до истины.

— Там возле санчасти девчата настоящий концерт устроили, пойдем, послушаем?

Солдаты согласились, хотя по их лицам было заметно, что предложение Алеши никого не впечатляло. Аслан и Алексей пошли вперед, а Саша плелся позади, полностью погрузившись в себя. Может неожиданный вопрос заставил его взгрустнуть, а может что-то другое. Заметив, что друг приуныл, Женя подошла к нему, чтобы поговорить.

— Мы ведь о тебе совсем ничего не знаем… — в вполголоса произнесла девушка, смотря ему прямо в глаза.

— А ты уверена, что тебе нужно знать? Меньше знаешь, крепче спишь, — усмехнулся мужчина.

— Пойти с человеком в разведку, значит полностью доверить ему свою жизнь. Я хочу, чтобы мы доверяли друг другу.

— Хорошо, я родился в Берлине, — тяжело вздохнув, начал он свой рассказ. — Мои родители были немцами, я чистокровный ариец. Русский я выучил благодаря нашей соседке Ольге, она жила в квартире напротив. В детстве я часто оставался у нее, пока родители работали.

— И как ты попал за границу?

— Мой отец был ученым — химиком, в тридцать седьмом он начал разработку химического оружия, что-то вроде бомбы. Это все держалось в секрете, поэтому я особо ничего не знаю, но однажды, вечером к нам домой пришли фашисты и хотели, чтобы он начал с ними сотрудничать. Конечно, отец отказался, он никогда не поддерживал фашистские взгляды, тогда они ушли. Отец сказал мне быстро собирать вещи и в ту же ночь выставил меня из дома. Он сказал бежать, как можно дальше, можно даже за границу. Я всегда был послушным ребенком… — усмехнулся Саша. — Тогда я не совсем понимал, что происходит, но теперь…

— Его убили?

— Забрали в ту же ночь. И маму тоже. Я больше ничего о них не слышал.

— Ты пошел на фронт, чтобы отомстить? — осторожно спросила девушка.

— Месть — бессмысленная трата времени. В этом мире нет справедливости и нет смысла пытаться что-то исправить. Я просто хочу вернуться домой.

Женя резко остановилась и повернулась к парню, тот тоже остановился. Они снова встретились взглядами. Вдруг у Саши загорелись глаза, словно какая-то искра проскочила между ними.

— Я хочу помочь тебе найти твою семью. Я знаю, какого это, быть одной…

Женя не успела договорить, как парень вцепился холодными губами в ее губы, но в ту же секунду получил пощечину. Солдат осторожно прикоснулся к щеке, от холода боль ощущалась гораздо сильнее.

— Ты что творишь?! — воскликнула девушка, сделав пару шагов назад.

— Ты все еще любишь его? — спросил Саша, недоверчиво смотря на нее.

— Это не твое дело!

— Ты думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь?

— Как я на тебя смотрю? — возмутилась Женя. — Я посочувствовала тебе, только и всего.

— Не так как на остальных, — покачал говой сержант.

— Саш, послушай меня, — вдруг ее голос стал нежнее, Женя даже не испугалась подойти поближе. — В группе не может быть отношений.

— Почему? — удивился он.

— Потому что, когда перед тобой будет стоять выбор: жизнь любимого человека или выполненное задание, ты никогда, не за что на свете не выберешь второе! На своем опыте знаю…

Женя замолчала, и ее боль была очевидна невооруженным глазом. В смерти мужа она винила себя. Саша долго не решался задать следующий вопрос, но любопытство взяло верх.

— Что тогда произошло? — тихо произнес он.

— Зачем тебе это знать? — ответила Женя, не поднимая глаз.

— Но ведь это доверие и все такое, — напомнил Саша.

— Мы познакомились в августе на курсах, — начала Женя, и ее голос дрогнул. Солдат внимательно следил за каждым изменением в ее настроении. — Это была любовь с первого взгляда. В сентябре мы попали сюда и почти сразу поженились. — Каждое слово давалось ей все труднее, в горле застрял ком. — Он погиб в начале октября, и мы прожили вместе всего месяц…

Девушка замолчала, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Саша терпеливо ждал, пока она соберется с силами. Боль от этой незажившей раны сильно терзала ее.

Ленинградский фронт. Начало октября 1941 г.

Разведгруппа Курчатова уже третий час шла по лесу. Начинало светать, и небо окрасилось в багрово-красный цвет — цвет крови. Впереди шел Никанор Иванович, за ним Аслан и Илья вели связанного немца, во рту у него был кляп, Женя шла замыкающей.

— Все, привал, — скомандовал старшина. Солдаты сразу уселись на землю. Все очень устали, а путь предстоял не близкий. — Ахметов, нужно проверить дорогу, пойдем.

Аслан неохотно поднялся на ноги и поплелся вслед за командиром. Женя с Ильей остались стеречь пленного немца. Спустя десять минут тот неожиданно для всех задремал, и ребята наконец смогли расслабиться.

— Ты отдохни, я покараулю, — предложила Женя.

— Ты уверена? — спросил мужчина.

Девушка молча кивнула в ответ. Тогда солдат прилег под деревом и закрыл глаза. Он не спал уже вторые сутки, и усталость сделала свое дело. Тяжелый, тревожный сон без сновидений — только так Илья мог спать последнее время.

Вдруг сквозь сон, как в тумане, послышались крики, кто-то звал его. Они становились отчетливее, и Илья услышал голос Жени. Она звала его на помощь. Открыв глаза, солдат увидел страшную картину. Все это время пленный немец лишь притворялся, что спит. Как только все отвлеклись, он собрался бежать, но девушка вовремя заметила его и попыталась остановить. Завязался бой, тогда она закричала, позвав мужа на помощь. Поняв, что с двумя разведчиками ему не справиться, фриц схватил девушку и приставил нож к её горлу. Увидев это, солдат схватился за винтовку, но немец быстро его остановил.

— Lass die Waffe fallen!¹ — заорал фриц, еще сильнее надавив на нож. По её шее потекла кровь. — Ich habe gesagt, lass sie fallen!²

Жене было больно и очень страшно. Ворот гимнастерки уже окрасился в алый цвет, а на спине выступил холодный пот. Собравшись с последними силами, она прошептала:

— Стреляй! — но поплатилась за это.

Высокий мужчина держал её как маленького беспомощного котенка, и стоило девушке начать сопротивляться, как он быстро успокоил её.

— Ist dir ihr Leben egal?³ — спросил фриц.

Илья растерянно смотрел на ужасающую картину. В его глазах была паника, солдату пришлось выбирать. Он выбирал между жизнью любимого человека и выполненным заданием, но только очень жестокий человек сможет выбрать второе. Илья таким не был, поэтому стал медленно опускать винтовку.

— Стреляй! — снова попыталась произнести Женя, но из горла вырвался только тихий хрип.

— Und nun lass mich gehen und es wird keine verletzt!⁴ — крикнул немец.

— Geh,⁵ — спокойно ответил Илья.

Пленный сделал несколько шагов в сторону дороги, волоча девушку за собой. Она не могла сопротивляться, нож слишком сильно давил на горло, еще чуть-чуть, и она могла умереть. Вдруг раздался выстрел. Немец тут же ослабил хватку и упал на землю, это была мгновенная смерть. Никанор Иванович никогда не промахивался. Аслан подбежал к Жене и подхватил на руки, не дав ей упасть.

— Почему? Почему ты не стрелял? — из последних сил бормотала девушка.

— Я боялся тебя задеть… — виновато посмотрев на нее, ответил Илья.

— Мы столько сил и времени потратили, чтобы достать этого языка, а теперь он мертв и всё из-за тебя!

— Отставить крики! — приказал командир, и все мгновенно замолчали.

Аслан осторожно начал делать перевязку, пытаясь остановить кровь, которая продолжала течь по Жениной шее. Никанор Иванович укоризненно взглянул на Илью.

— Ты должен был стрелять. Теперь мы потеряли языка, за которым гонялись четыре дня.

— Я все исправлю! — уверенно заявил солдат.

— Нет у нас времени возвращаться и выслеживать еще одного.

— Не надо никого выслеживать, я справлюсь сам. Дайте мне несколько часов, и он будет у нас!

— Идти одному — это самоубийство! — раздался голос Аслана.

— А тебя вообще никто не спрашивает! — огрызнулся Илья.

Несколько минут он уговаривал командира дать ему шанс исправить ошибку, и тот, к всеобщему удивлению, согласился. Группа вернулась к немецкому расположению. Там царил хаос — все были встревожены пропажей офицера.

Разведчики затаились в кустах, где двумя часами ранее уже выслеживали языка. Ефрейтор сразу заметил еще одного немецкого офицера, он был в том же звании, что и предыдущий, и солдат решил, что разницы никто не заметит.

— Я подойду, вырублю его и притащу сюда, делов-то на пять минут, — объяснил Илья своему командиру.

— Ты не справишься один, — вмешался Аслан. — Я пойду с тобой.

— Это моя ошибка, и я ее исправлю, — уверенно ответил солдат и пополз к забору с колючей проволокой.

— Илья, не надо! — прошептала Женя, но он не повернул головы. Может, и правда не слышал, а может, не хотел слышать. — Илья! — еще раз позвала она.

— Я вернусь, — послышалось в ответ…

Ленинградский фронт. Начало декабря. 1941 г.

–… но он не вернулся, — закончила Женя, приподняв голову и показывая мужчине шрам, оставленный немцем. Саша внимательно посмотрел на нее, ожидая увидеть хоть одну слезинку на лице, но девушка держалась. — Глупо было отпускать его одного. Кто-то должен был пойти с ним…

— Ты винишь в этом себя, но это не так, — произнес Саша, пытаясь успокоить ее. — Его погубила собственная гордость и глупость. Перестань терзать себя за это.

— Эй, ну вы идете? — снова послышался голос Алеши, и Женя поспешила к нему, не дав Саше договорить. Она не хотела, чтобы кто-то видел их вместе.

Возле санчасти разожгли костер. Кто-то грелся у огня, кто-то просто стоял в стороне, наблюдая за происходящим. Лейтенант играл на аккордеоне, а медсестра Антонина пела «Катюшу». Ребята подошли поближе к костру, чтобы послушать нежный голос старой медсестры, ведь до войны Антонина пела в хоре в одном из Петербургских театров. Но они не успели расслабиться, как вдруг из-за спины раздался голос:

— Зорина, там подполковник этот опять приехал, по твою душу.

Все четверо удивленно уставились на солдата. Красноармеец проводил девушку в штаб, а трое парней лишь беспомощно смотрели ей вслед. В голову сразу полезли самые страшные мысли. Еще несколько секунд солдаты стояли на месте, растерянно смотря друг на друга. Аслан опомнился первым.

— Это какая-то ошибка! Зачем особист приехал к Жене? Она же не могла ничего сделать! Мы должны разобраться!

— Да, пойдем к Николаеву! Он точно будет на её стороне! — поддержал Алеша.

— Куда собрался? — Александр схватил Лешу за руку, отдернув в сторону, подальше от лишних ушей.

— В смысле куда? А ты не идешь? — удивился солдат.

— Тебе голова нужна чтобы думать или добавку жрать!? — рассерженно произнес товарищ. — Подумай хорошенько, за что Женьку могли позвать на допрос?

— Возможно… за украденное дело? — предположил солдат.

— Ниточка ко мне тянется, а значит и к тебе. Если она сейчас расколется, то через пару минут они сами сюда придут, — сквозь зубы сказал Саша.

— Она бы никогда так не поступила!

— Я смотрю ты у особистов на допросе ни разу не был. Расколется, вопрос времени.

— И ты так спокойно об этом говоришь!? — возмущенно воскликнул Алеша.

— А что ты предлагаешь? Пойти, заявиться туда и сказать: извините, Женя здесь не причем? Ты понимаешь, что если особист меня увидит, то крышка не только мне, но и тебе?

— Ты эгоист!

— Я эгоист? — усмехнулся немец. — Я вообще-то о тебе думаю!

— А о ней ты подумать не хочешь?

— Ей мы уже ничем не поможем!

— А я думал, ты к ней неравнодушен… — грустно произнес Алеша, но в ответ солдат лишь рассмеялся.

— Если бы я рисковал жизнью из-за каждой бабы, которая мне нравилась, я бы сейчас здесь не стоял, — сказав это, он стал очень серьезным. Алексей всегда удивлялся, как другу удается так быстро менять настроение. Саша внимательно посмотрел на него. — Это война, Лёш, смерть здесь обычное явление. Забудь о ней и молись, чтобы она молчала, будет в твоей жизни еще не одна такая Женя. Пойдем, пока меня никто не увидел.

— А Аслан?

— Дальше порога его все равно не пустят. Скоро вернется.

— Я считал тебя благородным, когда ты предложил Жене сдать тебя особисту.

— На что только не пойдешь, чтобы люди тебе верили. Она же девушка, они все ведутся на это мнимое благородство, — спокойно объяснил Александр.

— Так может мне ты тоже врал!? Может, и не было никаких немцев, и Сашку ты убил!? — вдруг воскликнул Леша.

— Перестань орать!

— Так значит, это был ты…

— Его бы все равно скоро убили, с таким уровнем подготовки и реакцией, а так хоть пользу принес. А ты будешь молчать, потому что ты дал мне его убить, — с этими словами он ушел прочь.

***

Женю привели в комнату для допросов. Раньше она бывала здесь только в качестве переводчика, но теперь пришло время побыть в роли допрашиваемого. Девушка заметно нервничала, ведь ей было что скрывать. В допросную вошел адъютант. От страха у Жени замерло сердце. Федоров прошелся по кабинету и присел за стол напротив девушки. В руках он держал тот самый черный портфель.

— Почему я здесь? — дрожащим голосом произнесла Женя.

— Не догадываешься? — ехидно улыбнулся офицер. — Разве тебе нечего скрывать?

— Я ничего не сделал, — уверенно заявила девушка.

Тогда подполковник одобрительно кивнул, открыл свой портфель и положил на стол ее личное дело, а затем достал из кармана портсигар и предложил Жене сигарету.

— Спасибо, я не курю, — ответила девушка.

— Вот и правильно, — произнес офицер, достав сигарету для себя. — Я здесь не для того чтобы разбираться в твоих грехах, они меня мало интересуют. Но я давно наблюдаю за твоими подвигами…

— Ну да, за последние два месяца вы были здесь семь раз, — перебила Женя.

— Я видел, как ты росла и стала хорошим разведчиком, — продолжил он с невозмутимым видом. — Поэтому я хочу предложить тебе расти дальше.

— Если вы хотите отправить меня в диверсионную школу, можно было сделать это приказом, зачем этот разговор?

— Догадливая, — улыбнулся Федоров, — потому что мне нужен не просто приказ, мне нужно твое согласие.

— Так вот зачем вы прислали сразу двоих на место Ильи. Вы уже знали, что я соглашусь, — предположила Женя, но подполковник не ответил.

Девушка замолчала и уставилась в пол. В голове было много вопросов, но она не решалась их задать, боясь, что Константин передумает, ей не хотелось упускать такой шанс.

— Я согласна, — произнесла Женя спустя минуту молчания. — Когда едем?

— Прямо сейчас.

— Я могу собрать вещи?

— Нет. Все необходимое тебе дадут.

— Попрощаться?

— Нет. Никто не должен знать, куда ты едешь, — ответил офицер.

— Но они будут думать, что меня арестовали! — воскликнула девушка.

— А есть за что? — на лице мужчины вновь появилась ехидная улыбка. То ли он просто проверял Женю, то ли действительно ждал, когда она в чем-то признается.

— Хорошо, едем.

Подполковник вышел из дома старосты и сел в машину. Водитель открыл дверь, чтобы посадить девушку. Подойдя к автомобилю, Женя заметила двух солдат, стоящих возле штаба. Увидев свою подругу, они бросились к машине, но девушка быстро закрыла за собой дверь. Автомобиль тронулся.

— Женя! Женька! — кричал Аслан, пытаясь догнать машину, но та уже выехала за территорию части.

Мужчина упал на колени, схватившись руками за голову. Он не знал, что делать, не понимал, в чем же она провинилась. Алеша подошел к товарищу и положил руку на плечо. Ему и правда было жалко Женю, которая страдает не за что, так же ему было жалко Аслана, который потерял лучшего друга, но он помнил слова Александра, и он не хотел умирать.

— Ну что ты стоишь? Скажи, скажи, что она ни в чем не виновата! — воскликнул солдат, с надеждой смотря на Алешу.

— Может, мы с тобой просто не все о ней знаем? — вполголоса произнес Алексей.

_________________________________

^{1 — Брось оружие!}

^{2 — Бросай, я сказал!}

^{3 — Тебе плевать на ее жизнь?}

^{4 — Теперь дай мне уйти.}

^{5 — Иди.}