Зима наворожила

Анастасия Сергеевна Вознесенская (2024)

Женя Снегирёва — предприимчивая, доверчивая и мечтательная студентка педагогического. Каждый год она с нетерпением ждёт самого волшебного праздника, но лавиной обрушившееся предательство подрывает её веру в дружбу и любовь. Ситуация осложняется, когда перед автомобилем, движущемся к родным пенатам, появляется симпатичный, но до раздражения правильный парень. Однако новогодняя ночь способна творить чудеса, и отважная девочка с севера решает во что бы ни стало распутать клубок семейных тайн, найти в себе смелость снова открыть сердце и встретить Новый год дома, далеко за полярным кругом… «Зима наворожила» — история чистой любви, пронизанная теплом и уютом, духом доброго праздника с его огоньками и запахом мандаринов, семейными застольями и традициями. Книга придется по вкусу ценителям любовного романа в классическом его понимании, когда на первый план выходят семейные ценности, высокие моральные качества героев, всепрощение и благородство.

Глава 24

Отныне Женя держалась весёлой подруги и после занятий старалась не оставаться одна.

— Те кретины не дадут тебе покоя, — готовила её Юанна, и в этом Женя была с ней согласна.

— Я на какое-то время переехала к тёте. Знаешь, я уже была не против, что они вместе, но что-то пошло не так.

— Эта Ида всем мозг вынесет! Оказалось, ты была самой маленькой проблемой в его бессмысленной жизни! — подытожила кудряшка.

— Есть ещё кое-что, — остановилась Женя, озираясь по сторонам. — И скажу я тебе, только если ты не подашь виду.

— Разумеется! — заверила её кудряшка и наклонилась ближе.

— Наш куратор, Михаил Ильич, влюбился в мою маму.

— Да что ты говоришь? — воскликнула она так громко, что окружающие, отвлекшись от своих дел, уставились на них. — Ты не шутишь? Ах, Авдеев, ты разбил мне сердце!

Рассмеявшись, Женя схватила подругу за локоть и в не застёгнутых ботинках вывела её на улицу.

— Я же просила! — с напускной строгостью сказала она, а кудряшка не могла сдержать смех.

С недоумевающей улыбкой Женя ждала, когда та успокоится и сможет говорить.

— И что же вас так рассмешило, извольте объяснить! — потребовала Женя. — Или ты думаешь, что в мою маму нельзя влюбиться?

— Твоя мама — настоящая куколка, что нельзя сказать про Авдеева. Он, конечно, хорохорится, но эти его уши-локаторы и рост семиклассника!

Женя с улыбкой заметила, что она слишком утрирует и что телосложение у него крепкое. А вообще, самое главное в мужчинах — доброта, и её, эту доброту, видно в глазах Авдеева, как ни у кого другого.

— Разве что у Глеба, — мечтательно и вслух добавила она. — Знаешь ли ты, что он подарил мне котёнка, когда ещё совсем меня не знал?

— Песец, — сказала Юанна, и Женя подумала, что та выругалась. Поняв это по напуганному взгляду подруги, кудряшка, смеясь, поспешила объясниться: — С такими зимами, как у вас, лучшим подарком будет шуба из песца и унты из оленя!

Женя смеялась до боли в подреберье, и от смеха обе еле устояла на ногах.

Благодаря поддержке тёти и подруги девушка справлялась и потихоньку приводила психологическое здоровье в порядок. Она уверенно заявляла, что больше не думает о предателях, но как можно быстро забыть о тех, кто причинил такую боль.

— Я вот, например, до сих пор помню того засранца, который вылил на мою голову сырое яйцо и смеялся с друзьями, мол, на этой раскалённой африканским солнцем сковороде оно тут же схватится! — говорила Юанна, и Екатерина, попивая кофе, прятала усмешку.

Улыбаясь, Женя покачала головой, и никто больше не возвращался к теме о двух подлецах.

Одним апрельским днём, когда Юанна и Женя шли плечом к плечу в институт, Женю окликнул мужской голос.

— Привет, — одним прыжком оказавшись на третьей ступеньке, сказал Глеб, и глаза Жени засияли от неожиданного сюрприза.

Юанна с подозрительным прищуром смотрела на появившегося из ниоткуда парня, а потом счастливо затанцевала, вспомнив, что видела его лицо на аватарке, когда подруга переписывалась с ним на лекциях.

— Ничего не случится, если за всё время учёбы студентка Снегирёва допустит один пропуск, — улыбалась она, подталкивая Женю к нему.

— Ты какими ветрами здесь? — удивилась девушка.

— Сибирскими, — подмигнул Глеб и протянул ей руку. — Надеюсь, я прилетел не зря, и мы сможем до вечера провести время вместе.

Женя с улыбкой вскинула брови:

— Ты решил, что теперь я должна показать тебе и Москву?

Глеб загадочно улыбнулся, и Женя вложила в его ладонь свою руку.

— Пиши, если будут новости! — сказала она Юанне и сбежала вниз по ступенькам. — Надеюсь, никто ещё не успел меня увидеть!

Но на этих словах Глеб и Женя выбежали навстречу Авдееву. Отряхнув свой портфель, остановившись, он в изумлении уставился на парочку, и Женя вдруг почувствовала себя, как в старинных романах, словно сбежала с любимым из дома вопреки отцу.

— Так-так-так… — сказал он, поправив галстук, — прогуливаем, значит?

Раньше за ней не наблюдалось такого грешка, и сам Михаил Ильич, улыбаясь, нередко называл её: «Спортсменка, комсомолка и просто красавица![1]», а теперь она смутилась.

— Не ругайтесь, Михаил Ильич, — вступился за неё Глеб, — молодость даётся лишь раз. Надо этим пользоваться, а из-за одного прогула Женя не превратится в неуча.

Рассмеявшись, мужчина замахал рукой.

— Эх, ребята, думаете я родился сразу сорокалетним преподавателем и не понимаю вас? — спросил он с улыбкой и, взглянув на окна возвышающегося здания, дал отмашку: — Скорее! Скорее!

Улыбнувшись, Женя посмотрела на Глеба, и тот, потянув её за собой, поспешил к метро.

— Мы можем целый день кататься на подземке, а можем отправиться в кино, — предложил парень.

— Слишком банально, — отозвалась Женя, до сих пор не веря, что Глеб преодолел две тысячи километров, чтобы увидеть её, в то время как Никита (пропади он пропадом!), живший с ней в одном городе, редко когда доставлял ей такую радость.

— Поехали в контактный зоопарк «Планета енотов»? — просияла она, вспомнив как давно хотела туда попасть. — Они такие милые!

Не раздумывая ни минуты, Глеб согласился, и они пересели на другую ветку метрополитена. Но, как выяснилось, бронировать билеты нужно было заранее. Коротая ожидание, они добрались до набережной, чтобы прокатиться на теплоходе по Москве-реке. Моросящий дождик не оказался проблемой — влюблённые наблюдали за достопримечательностями города из панорамных окон, а горячий чай и сэндвич стали приятным дополнением к путешествию.

Жене, проживающей в столице, редко удавалось вдоволь насладиться прогулками и оценить всю красоту и масштаб города, но теперь их взору были представлены башни Кремля и Новодевичьего монастыря, расписные купола собора Василия Блаженного, монументальные сталинские высотки, зеленые холмы Воробьевых гор, Александровский и Нескучный сад.

После того, как чай был выпит, а непогода сменилась солнцем, плескающимся в изумрудных водах, Женя вывела Глеба на открытую палубу, и тот, с улыбкой глядя на её неподдельную радость, достал и направил на неё телефон.

— Аж дух захватывает! — воскликнула Женя и с улыбкой округлила глаза, когда повернулась, чтобы увидеть эмоции на его лице. — Ты что, меня снимаешь?

— Вышло поразительно! — сказал он, убрав телефон.

— Не покажешь? — спросила девушка.

— Потом. А пока наслаждайся, — отозвался он и, умостившись за столиком, продолжил знакомство с величественной столицей, но чаще с любовью наблюдал за своей спутницей.

[1] Цитата из комедии Леонида Гайдая «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика».