Лилия – хранительница леса

Анастасия Соколова (2024)

Когда-то единый мир великой гармонии разрушился гордым промыслом. Убийство древнего змия обагрило Землю первой каплей крови. С той поры существует борьба светлого и тёмного. Лесом правит добрый дух Ардалион. В горах владычествует Дорофей, отец камней и снега. Два брата враждуют меж собой. Утром хранитель леса Ардалион находит на тропе умирающую больную девочку. Он проводит обряд превращения. Теперь Лилия — его преемница, смотрит за порядком вместе с названым отцом. Но сможет ли она изменить жестокого юношу, который стал причинять боль обитателям ее владений ? Ведь одно дело — изменить внешний облик и совсем другое — душу…

Глава 4

А в это время неподалеку от дремучего леса в роскошной усадьбе шумел бал. Люди высшего света: нарядные барышни, галантные кавалеры, усатые чиновники и их жены гостили у одного преуспевающего молодого банкира Станислава Демидова. Ему было еще только двадцать пять лет, а он уже располагал огромными поместьями, одно из которых находилось здесь, в Восточной Сибири. Всё это богатство досталось ему в наследство от его дядюшки Степана Алексеевича.

Жизнь Станислава всегда была беззаботной и насыщенной развлечениями. Он был воспитан, образован, прекрасно фехтовал, уже в восемнадцать лет он пользовался огромнейшим успехом у женщин. Воспитывавшийся среди роскоши, внимания, он не привык к отказам или каким-то противоречиям со стороны общества. Его характер отличался безмерной гордостью, самоуверенностью и презрением к тем людям, которых он считал ненужными для своего самоутверждения.

В гостиной пахло табаком и дорогими винами. Звучала музыка, горел в углу огонь. Уже никто не танцевал, люди, рассевшись в удобные кресла, обсуждали сегодняшнюю охоту, потягивая душистое вино из хрустальных бокалов.

— Так вы говорите, что видели белую лань на холме? — обратился к Станиславу один из присутствующих господ.

— Да, — подтвердил Станислав, — и была она белоснежная как снег.

— Как снег, — усмехнулся ему в ответ полный, похожий на поросенка человек. — Но позвольте, может быть, вам показалось? Белых ланей ведь не бывает в природе! — он повернулся к остальным, продолжая насмешливо улыбаться.

В зале послышалось дружное хихиканье.

— Не пили ли вы вина перед охотой? — язвительно спросил он Станислава.

Тот смотрел на его сияющую лысину, противное, расплывшееся в улыбке лицо, покрытое морщинами, и думал: «Ах, старик! Если бы не твои деньги, связи, нужные мне, я бы втоптал тебя в грязь — здесь и сейчас!»

Но ответил молодой банкир совсем другое:

— Нет. Я не пил ни капли. И я также говорю вам, что зрение у меня отличное, а есть такие звери в природе или нет — мне это неинтересно, главное, что я видел белую лань на холме, — проговорил он четко и последовательно.

— О, самоуверенная молодежь! — всплеснул руками чиновник. — Им говоришь нет, а они тебе — да! Мой милый мальчик, да смиритесь вы уж, наконец, со своим промахом.

Последняя фраза вконец вывела из себя Станислава. А тут еще и насмешливые улыбки со всех сторон. Этот юноша, наверное, смог бы выдержать всё, но только не униженное самолюбие.

— Послушайте, милейший, — проговорил Станислав сдержанно, — я предлагаю вам заключить пари. Я поймаю это существо и покажу его всем вам.

— Обойдете весь сибирский лес? — засмеялся старик в ответ.

— Как угодно.

— Что ж, такое пари дорого стоит, — ответил чиновник и, обговорив условия, они пожали друг другу руки.

***

Прошла дождливая ночь. Солнце грело мокрую землю. Лань спала под старой, корявой сосной. Вдруг она проснулась от тяжелого дыхания, раздававшегося сзади.

— Сейчас день, почему ты не спишь, Арвин? — спросила она, не оборачиваясь.

Из кустов вышел мощный серый волк. Он был немолодой, но тем не менее необыкновенная сила еще чувствовалась в этом теле.

— Давно не видел тебя, принцесса, — проговорил он.

— Почему же ты не приходишь ночью к озеру? Мы бы виделись чаще, — сказала Лилия. — Да ты хромаешь! Что случилось?

— Да ничего особенного. Проучил одного юнца, что решил занять мое место — место вожака стаи.

— Так что же, ты убил его? — испуганно спросила дочь леса.

— Нет, хотя нужно было. Я, помнится, прокусил ему горло и подрал бок.

— Как ужасно, Арвин! Я бы никогда не подумала, что ты поступишь так! Подумай, да ты полностью перевоплощаешься в животное. Арвин, ведь ты необычный волк! Пойдем, приведи меня к нему!

Арвин нехотя поднялся, выпрямился и пустился рысью. Лилия старалась не отставать. Бежали они быстро и вскоре достигли места. На окровавленном мху лежал молодой волк по прозвищу Сильный. Он тяжело дышал, а глаза приобретали стеклянный блеск. Лилия с укоризной взглянула на Арвина, и тот в ответ только поник головой.

Сильный был уже при смерти: потеряно было много крови, а укус на шее практически не пропускал воздух. Лань наклонилась над волком и принялась зализывать его раны. И на глазах те стали исчезать. Через минуту Сильный уже стоял перед принцессой и благодарил ее за исцеление. Вокруг них собралась вся волчья стая.

Лилия, окинув всех строгим взглядом, обратилась с такими словами:

— Я бы попросила вас всех не враждовать между собой. Мало вам смертей в нашем лесу? Люди приходят в наши владения, ступают на нашу землю и убивают наших братьев. К чему они стремятся? Стереть наш лес с лица Земли? Так знайте: лес будет жить до той поры, пока вы — часть его, будете жить вместе с ним без жажды власти, без жажды крови своего брата.

Волки внимательно слушали свою повелительницу. Она говорила с ним на зверином языке с помощью мыслей, которые она обращала к ним. Так общаются между собой животные, а человек не слышит их и думает, что звери не способны разговаривать.

— Что здесь происходит? — раздался голос позади Лилии.

Она узнала его по строгому повелительному тону. Это был Ардалион. Рядом с ним приземлился и Сивур. Волки опустили головы в знак почтения.

Арвин рассказал всё хранителю. Выслушав его, Ардалион велел стае оставить его с дочерью леса.

— Лилия, ну я же запрещал тебе исцелять животных, которые уже при смерти. Ведь ты можешь ослабеть и потерять свою жизненную силу. Это даже я делаю в крайних случаях, как, например, с тобой семь лет назад (только там дело сложнее было).

— Но если бы не я, он умер бы! Чем тебе не крайний случай? — воскликнула Лилия. — Я чувствую, что на многое способна, так почему, если есть возможность, не помочь живым существам?!

Ардалион ласково погладил ее по голове.

— Ты, как всегда, права, моя принцесса. Но пойми, я забочусь о тебе и не хочу, чтобы ты ослабела, ведь я возлагаю на тебя большие надежды. Пойдем со мной.

И хранитель повел ее к окраине леса, где с крутой возвышенности были видны горы, а внизу протекала река.

— Знаешь, тогда, семь лет назад, когда я увидел тебя на лесной тропе, я сразу почувствовал в тебе некую жизненною силу, такую мощную, что не может быть у такого маленького слабого человечка. Ты очень сильная, Лилия. В тебе есть то, что люди губят в себе на протяжении веков. Стремясь к комфорту, роскоши, они лишь утоляют ту жажду, на которую они обречены во время своего земного существования. Я рассказывал тебе, за что им это наказание. И только немногие люди способны разглядеть в этой жизни среди прочего истинные ценности. Ты одна из таких людей. То, что можешь делать ты: менять облик, общаться с животными, видеть бесплотных созданий, словом, всё, что для тебя естественно, для людей — нечто нереальное. И они ведь могли бы так жить, главное, только развивать свое духовное начало, которое в них заложено, и стараться не сворачивать на ту тропу, которая вроде бы манит красотами, а на самом деле там пустота.

— Так что же, Ардалион, красота может таить зло? — расстроенно спросила Лилия.

— Просто в мире земном очень много коварных ловушек. Они учат нас быть сильнее. И не столько сама красота таит зло, сколько ее видимость, мираж, то, что нам только мерещится красивым.

— Те двое, парень и девушка, показались мне красивыми. А девушка… Ардалион, она, когда склонилась над умирающей оленихой, та просила ее о помощи, но человек не слышал ее. Я помню лицо той девушки, она словно раскаивалась за содеянное, но потом с такой злостью выстрелила в олениху! Почему?

— Люди считают проявление милосердия — слабостью. В этой девушке заговорил голос добра, но она заглушила его злобой.

— Зачем так сложно жить? — огорченно спросила лань.

Ардалион улыбнулся и сказал:

— Для них так жить легче, моя милая. А теперь ступай, уж близится закат.

Изящная девушка гуляла вокруг лесного озера и ласкала нежными прикосновениями желтые лютики. Вечер был теплый, тихий. Слышна лишь трескотня кузнечиков в траве и песня соловья. Маленький певец талантливо выводил птичьи нотки для своей подруги, но слушал его весь лес. Лилия тоже вслушивалась в мелодичную трель, в которой влюбленный говорил о своих чувствах к невесте.

За спиной Лилия услышала еле уловимый шум крыльев. На землю приземлился Сивур и, сузив глаза, устремил взгляд на девушку.

— Гуляешь? — спросил он ее.

— Как видишь.

— С каждым днем ты становишься всё строптивее и строптивее, — ворчливо протянул орел.

— О чём ты? — удивилась Лилия.

— А ты как будто не догадываешься. Я про сегодня, про вчера. Ты слишком много на себя берешь. Тебе говорят нельзя, ты делаешь наперекор. Что тебе Ардалион говорил, когда вы пошли вместе?

— Он не сердился на меня нисколько.

— Я так и знал, — просипел он.

— Сивур, за что ты меня ненавидишь? — резко задала Лилия вопрос. — Что я тебе сделала?

Сивур даже несколько растерялся, но совладав с собой, ответил:

— Я расскажу тебе. Всё расскажу. Хоть Ардалион просил меня не говорить тебе, но я молчал семь лет. Слушай: Я не всегда был орлом. Моя истинная сущность просто пленена этим телом. Давным-давно, когда Ардалион не был хранителем леса, нашим царством правил мудрый правитель Матфей — брат Лаврентия. Я жил на Земле свободным созданием в облике крылатого юноши. Мне было поручено хранить волшебное зелье, которое должен был выпить утром Матфей. Это зелье придало бы ему мощнейшую силу. Его творили на протяжении веков, собирая по частице энергию небесных светил. Была ясная весенняя ночь, когда я прельстился красотой прекрасной нимфы. Мне не разрешалось и близко никого не подпускать к священному дереву, в котором хранилось снадобье. Нимфа была неотразима: ее изящный силуэт бесшумно двигался по головкам цветов, а темные волосы были украшены венком из полевых трав. Я залюбовался ею, а она вдруг начала петь. Ее чарующий голос словно одурманил меня. Я почувствовал, как от томной неги слипаются веки, и вот я закрыл глаза и больше ничего не помнил. Только утром Матфей выпил то зелье и покинул мир земной: та нимфа оказалась дочерью Дорофея — властелина гор. Он послал ее погубить хранителя, чтобы его место занял его брат — Лаврентий — предатель и оборотень. А меня превратили в бессмертного орла. Мое наказание — жить в этом лесу в этом бренном теле. Спустя определенный срок я должен был освободиться. Этот срок истек, Ардалион приготовил уже волшебное зелье, с помощью которого я получил бы свободу. Но вдруг появилась ты, и хранитель решил отдать это снадобье тебе.

Лилия помолчала немного и сказала:

— А как же Арвин? Он ведь тоже в теле зверя?

— С Арвином всё по-другому, — грустно ответил Сивур. — Его предназначение — помогать хранителю на этой земле до того момента, пока смерть не заберет его тело. Так перевоплощаются все духи. Они свободны, ведь сами решают, в кого им превращаться, а потом спустя какое-то время им даруется вновь свобода. А я? Я умереть не могу. А ты даже не представляешь, каково это: однажды вкусить это необыкновенное чувство — чувство свободы, а потом бесконечно мучиться желанием попробовать еще. Я вспоминаю, как раньше был бесплотным существом, тогда я не чувствовал ни холода, ни тепла, ни жажды, ни голода, не ощущал веса собственного тела, а только легкость, безмерное счастье и… Зачем я всё тебе это говорю?! Теперь это лишь несбыточная мечта: сила Ардалиона уже не такая, какая была раньше. Он сделал очень много всего хорошего, и его миссия заканчивается в этом мире. Он уйдет, а я останусь.

В воздухе повисла какая-то ужасающе напряженная тишина. Сивур будто бы задумался и вспомнил свое необыкновенное прошлое. А Лилия, поникнув головой, только молчала.

— Я не должен был тебе говорить это, — вздохнул Сивур и приготовился взлететь.

Он уже расправил свои могучие крылья, как услышал голос позади себя:

— Сивур, прости меня, — прошептала Лилия сдавленным голосом.

Орел, не повернув головы, взмыл в небо.

А Лилия смотрела ему вслед и думала: «Какое, наверно, прекрасное это чувство, о котором говорил Сивур, — чувство безграничной свободы и легкости».