Самое лучшее фэнтези, или Битва шаров

Андрей Арсеньев (2025)

Что перед нами? Гротескная пародия на фэнтези? Душераздирающий манифест против власти и войны? Сатира, высмеивающие пороки общества? Трогательная история любви? Учебник по искусству магии? Или всё же философское размышление о смысле жизни? Данная история повествует о человеке, который из простой мести, случайно обнаруживает, что он избранный, и не по своей прихоти вынужден стать во главе борцов за Свободу. Так месть из-за любви перерастает в войну, в которой гибнут сотни тысяч ни в чём неповинных существ: драконы, гоблины, люди, эльфы, дементоры, фримены… На страницах романа вы повстречаете своих старых знакомых: Гарри, голлума, Фею-крёстную, Дюклёна и многих других. Они будут погибать и воевать вместе с вами, чтобы в конце концов подарить надежду и веру в светлое будущее. А включённый сюда справочник по созданию магических шаров непременно станет вашей настольной книгой, к которой вы будете возвращаться снова и снова, перелистывая его страницы, будто в первый раз.

«Together» Sia

Спок решает не откладывать подготовку к восстанию в долгий ящик и после окончания ужина собирает сокамерников в ряд.

— Какая первая и основная угроза будет стоять на нашем пути во время операции?

— Драконы, — отвечает огр.

— Дя, дрякони!

— Правильно, и как вы будете противостоять им?

Дюклён и Боб пожимают плечами.

— Для начала я обучу вас обороняться против драконов при помощи шара Льда. Он отлично подходит для этого. Кто-нибудь может продемонстрировать этот шар?

На лицах сокамерников обозначается недоумение.

— А какие шары вы вообще знаете?

— Я никякие.

— А ты?

Огр, пожимая плечами:

— Мало.

— Сколько?

— Два.

— Какие?

— Ударный шар.

— Неплохо, после шара Льда, можно будет воспользоваться им, чтобы контратаковать. А второй?

— Поварской шар, — стеснительно. — Ну просто с ним супы из людишек получаются очень вкусными.

— Ладно, хорошо, а ты? — обращаясь к зомби.

Тот стоит с раскрытым ртом, и, кажется, вообще ничего не понимает.

— Бирюк?

Бирюк высокомерно смотрит на Спока и рождает в руках шар Молнии.

— Превосходно. А шар Льда?

Молниевый шар в руке Бирюка затухает, и вместо него рождается ледяная сфера. Бирюк бросает её в стену, а через пару секунд туда вдогонку летит и новообразовавшийся шар Молнии. Происходит неслабый бум. Все стушёвываются: как бы не пришли надзиратели. За дверью слышатся шаги. Заключённые бросаются к койкам, а огр обматывает руки верёвкой и, держась за живот, начинает гоготать.

— Га-га-га! — аж стены сотрясаются. — Ну ты и шутник!

В окошке обозначается драконий глаз.

— Тише там! — и спустя секунду удаляется восвояси.

Спок подымается с койки, подходит к окошку, убеждается, что стражи рядом нет, и на всякий случай выпускает под потолок звукоизоляционный шар, который будет приманивать все звуковые волны к себе.

— Ну что ж, — в довольстве оглядывая свою команду, — тогда приступим.

И так начинается их каждодневное обучение.

— Сейчас я обучу некоторых из вас правильному метанию шара.

Спок глядит на стоящего в нескольких метрах от него Боба, который с волнением держит в руке ударный шар.

— Ты уверен, что тебе это не навредит? — спрашивает тот Спока.

— Уверен, давай.

Огр глубоко выдыхает, нерешительно замахивается рукой за шиворот и кидает в сторону Спока шар, крича «Банзай!». Шар с глухим звуком врезается в потолок, отчего тот сильно колеблется, но, к счастью, Спок предусмотрительно установил укрепляющие шары.

— Я безнадёжен, — отчаивается Боб.

— Ты просто слишком сильно замахиваешься рукой. Смотри как надо, — Спок рождает шар, состоящий из красных и белых окружностей, и бросает его в стену, тот прилипает к ней. — Это будет нашей мишенью, — говорит Спок, после чего создаёт ударный шар и лёгким движением отправляет его прямо в мишень. — И бросать шары можно молча, — обращается он к Бобу. — Мы же не в каком-то там выдуманном Хогвартсе, верно?

Все согласно посмеиваются, исключая оборотня, который бубнит себе под нос:

— Один мой знакомый поспорил бы с тобой насчёт этой выдуманности…

Вскоре вместо кентавра заявляется новый заключённый. Дверь камеры открывается, и дракон пинком запускает туда бородатого мужчину в красном хитоне, который на удивление не падает на пол, а, удержав равновесие, остаётся стоять на ногах. На лице играет безмятежная улыбка. Дракон позади недовольно хмурится и захлопывает дверь.

— Мир вам всем, — ласковым голосом произносит мужчина, блаженно оглядывая сокамерников.

Те будто потеряли дар речи. Мужчина, над головой которого поблёскивает подобие бледного сияния, медленно следует к единственной незанятой здесь койке. Присаживается и с умиротворённым видом упирается глазами в стену. Спок пристально изучает новенького, стараясь понять, согласится ли тот стать его единомышленником

— Оглушающий шар — один из самых полезных магических шаров в вашем арсенале. Это своего рода хлеб с маслом любого мага, — говорит Спок на ходу. — Давай, Зет, попробуй ещё раз.

Спок останавливается у стены на максимальном удалении от зомби и вытягивает в стороны руки, побуждая того к действию. Зет стоит и тупо держит в руках бледно-зелёный шар.

— Ну же, — говорит ему Боб и показательно поглаживает свою блестящую макушку, — а то не получишь.

Зомби смотрит туда, вожделенно высунув язык, после чего, по-детски держа шар опущенными руками, нагибается и, на всеобщее удивление, с молниеносной скоростью метает шар в Спока. Тот не успевает ничего предпринять и его отбрасывает в стену. Но и самого Зета откидывает назад ударной волной.

— Хорошо, молодец, Зет, — кряхтит Спок, болезненно пытаясь встать на ноги, — молодец.

Все с восхищением смотрят на Зета.

— Мой пиздюк! — гордо выкрикивает Боб.

— Ты кто? — спрашивает Спок у нового заключённого.

Тот одаривает его неустанной благосклонной улыбкой.

— Йегошуа — сын Божий.

Сокамерники переглядываются и недоумённо почёсывают брови.

— За что попал сюда?

— За государственную измену.

— И что ты натворил?

— Не стал преклоняться пред Сатаной, правящей нами, ибо написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и ему одному служи».

— Сатана — это про Випа? — Йегошуа согласно опускает веки. — Ты не любишь его?

— Я живу так, как заповедовал мне Бог: любить всех в равной степени. — Спок неодобрительно задумывается. — Но это правило не относится к Сатане, поэтому, да, я его не люблю.

Споку нравится его ответ.

— Не бёйся, я легёнькя, — говорит Дюклён стоящему напротив него Бирюку.

— Спасибо, Дюклён, — с ехидной улыбкой произносит оборотень, и Дюклён отходит от него к противоположной стене.

— Давай, Дюк.

— Смелее! — шуточно подбадривают сизелоида его сокамерники.

— Спорим на сижку? — говорит Йегошуа Бобу, с любопытством ожидая скорого поединка и явно не веря в успех Дюклёна.

— Согласен.

Спок подбадривающе демонстрирует Дюклёну кулачок. Между оппонентами вдруг выскакивает Зет и, растерянно покружившись на месте, возвращается назад к зрителям, чтобы не мешать началу поединка.

И вот лица оппонентов становятся серьёзными, решительными. Дюклён быстро начинает образовывать в руке магический шар, но напрасно, поскольку спустя секунду его отбрасывает к стене шар Оглушения.

Охи-вздохи проносятся по камере. Боб неохотно передаёт Йегошуа сигарету.

— Спасибо.

— Заткнись.

Кривясь от боли, Дюклён подымается и подходит к разделившимся на две группы сокамерникам.

— Я емю поддялься. Ню етя, изь везьливости, — оправдывается он перед Споком, Бобом и Зетом. Те в ответ отчаянно пытаются сдержать свои улыбки, а вот Бирюк, напротив, открыто насмехается вместе с Йегошуа. — Я етя сделяль нярёсьня, — говорит Дюклён напоследок.

— Спрошу тебя прямо, — серьёзным тоном обращается Спок к Йегошуа, — ты готов стать моим единомышленником и сразиться против Випа?

Голова Йегошуа чутка скашивается набок, и он внимательно разглядывает Спока.

— Я вижу в тебе большую силу, брат мой, которая исторгается из тебя каскадами волн. — Сокамерники слушают всё это и устало вздыхают, уперев подбородки в ладони. — Совсем скоро Господь поведёт тебя вперёд, чтобы ты выполнил своё предназначение. Недаром, как только подвели меня к нашему месту заточения, спросил я себя: Видишь сие здание? А внутренний голос ответил мне тут же: Всё это будет разрушено, так что не останется здесь камня на камне.

— Так ты с нами? — не выдерживает Спок.

— Нет, — невозмутимо отвечает Йегошуа. — Я не могу стать твоим единомышленником, поскольку у меня тоже есть своё предназначение, ниспосланное Богом.

— И какое же?

— Искупление… Я здесь, чтобы искупить грехи всех живых существ перед лицом Отца нашего Всемогущего, — изрекает Йегошуа и разводит руки в стороны. Сокамерники с разинутыми ртами разглядывают его руки, освободившиеся от верёвок. Правда, происходит это как-то по-своему: верёвка как бы есть, но покоится на руках свободно, покорно следуя за их каждым движением.

— Сфокусируйся на цели и сделай это, — говорит Спок Бобу, который стоит и напряжённо целится при помощи шара в мишень.

Боб совершает бросок, но промахивается, отчего разочарованно стонет.

Спок оставляет его и движется к остальным единомышленникам. Те уже стоят по одиночке, тренируясь самостоятельно. Спок себя ощущает, словно личный тренер по фитнесу: бывает иногда подойдёт к ученикам и наградит их полезным советом. Вот так вот, вот так вот…

— Отлично, так и продолжайте, — говорит он, проходя мимо занятого делом Бирюка, потом останавливается рядом с ретиво молящимся в углу Йегошуа, оставляет коленопреклонённого наедине с богом и идёт вперёд, чтобы встать рядом с Дюклёном и наблюдать, как тот при помощи левитирующего шара удерживает Зета в невесомости.

— Отлично, — говорит Спок и робко касается руки сизелоида, придавая ей более правильное положение, — чуть выше.

Бирюк насмешливо глядит на смутившегося Спока. Дюклён отвлекается и поворачивает голову на Спока, отчего Зет падает на пол. Но быстро поднимается, медленно отряхивается и что-то бормочет невнятное, улыбается. Наверное, что-то типа того:

— Ничего, всё нормально.

— Так ты пацифист? — интересуется Боб у новенького во время ужина.

— Нет, брат, поскольку острый меч исходит из моих уст.

— Славно, — заключает Бирюк, саркастически оглядывая единомышленников.

— А сьтё ти есё мозесь делять свяими вольсебними рюками? — спрашивает Дюклён у Йегошуа.

Тот поднимает свои длани и совершает загадочный пасс над ведром с помоями, вонючая жижа в которой резко окрашивается в бордовый цвет, излучая благоухающий аромат. Огр Боб с вожделением пылесосит воздух.

— Вино! — восклицает он. — Ничего себе, точно вино! — и по-бычьи окунает голову в ведро, разливая напиток вокруг себя.

Да, таких быков животноводы не любят, потому что приходится носить с собой дополнительное ведро с водой, чтобы восполнить разбазаренное пойло, иначе бык не напьётся и будет жадно мычать, а то и вовсе взбесится и сорвётся с цепи, а потом бегай за ним повсюду, со злобы метая в него клин!

Спок шагает по камере, а повсюду мечутся разноцветные шары. Сокамерники летают от стены к стене. На лице Спока красуется горделивая улыбка.

— Конечно, тренироваться необходимо, — говорит он и останавливается возле Зета, чтобы поправить его руку. — Но есть нечто более важное — это ваша вера в себя. — И из поддерживаемой Споком руки зомби взмывает шар и попадает точно в мишень. Спок идёт к следующему ученику. — Не забывайте о том, что все великие маги истории в своё время… — Спок застывает над счастливо левитирующем в воздухе Дюклёном и продолжает: — Были такими же как мы… простыми существами. Если у них получилось — получится и у нас.

Боб рождает шар Ярости и стремительно бросает его в мишень, и все с раскрытыми ртами лицезреют, как та разлетается на множество частичек. Все спешат к Бобу, чтобы поздравить его с успехом.

— Потрясающе, Боб, ты молодец, — искренне хвалит его Спок, а потом останавливается посреди камеры и заявляет: — Ну всё, на сегодня хватит. Следующая тренировка состоится завтра вечером. — Все разочарованно вздыхают. — Тренируйтесь самостоятельно сколько можете и… и… вы все молодцы. Правда, вы отлично поработали.

Раздаётся гвалт аплодисментов.

— Ты молодец, — говорит Бирюк Споку на ухо.

— Спасибо, — благодарно отвечает Спок и, горделиво осматривая свой отряд, застывает взглядом на стоящем впереди Дюклёне.

Их глаза с глубоким чувством притягиваются друг к другу. Все замечают это и тактично решают разойтись по своим койкам. Дюклён поворачивается к Споку спиной и неспешно отходит к параше, чтобы задумчиво остановиться там в ожидании чего-то.

— Спокойной ночи, — многозначительно проговаривает Бирюк Споку и взбирается на второй ярус.

— И тебе, — отвечает Спок и с волнением движется в сторону параши. Йегошуа укоряюще смотрит ему вслед.

Спок утилизирует висящий под потолком шар Света и тихо подкрадывается к сизелоиду, боясь помешать ему. Сумрак окутывает их со всех сторон, но лица волшебным образом светятся от буйствующих внутри чувств.

— Всё в порядке? — участливо интересуется Спок у Дюклёна и замечает, как тот с тоской разглядывает в руках золотой медальон. — Я слышал, что Мурдиклифф тебе очень дорог.

— Дя, всё нярьмальня, — тоскливо произносит Дюклён. — Я ни о сём не зялею. — И глаза обоих задумчиво устремляются в медальон. — Прёстя, изюсяя всё етя… — Дюклён обозревает камеру, — мягисеськие сяри, я посьтяяння дюмаю, зняль ли етя онь.

— Мурдиклифф? — спешно догадывается Спок, не дав Дюклёну снова опустить взгляд на медальон. — Конечно, Мурдиклифф всё это знал и знает. Он очень силён, но… толпа драконов была сильнее.

— Ти осень хорёсий уситель, Сьпок, — говорит Дюклён, вздыхая. — Ряньсе я и предстявить не мёг би, сьтё кягдя-нибудь сьмягу рязьдать мягисеськие сяри.

— Я тоже.

— В сьмисле?

Спок слегка дрожит от волнения.

— Знаешь, как только я тебя здесь увидел, меня не покидает ощущение, что раньше мы с тобой уже встречались.

— В баре?

— Нет, ещё раньше… В детстве.

Глаза обоих раскрываются — какое-то озарение происходит в головах — и трогательно замирают, словно тайно переговариваясь между собой. Спок и Дюклён не сдерживают наплыва чувств и с нежностью тянутся друг к другу…

Время за полночь. В камере раздаётся нежный храп Дюклёна.

— Ну, и как это было? — любопытствует Боб у Спока. Рядом с Бобом сидит Зет и оборотень Бирюк в волчьем обличии, в сторонке плюётся от омерзения Йегошуа.

— Мокро. — Боб не сдерживает смеха. — Потому что он плакал.

— Ты так плохо целуешься? — злорадствует Боб.

— Я уверен, Спок целуется вполне прилично, — возражает Бирюк в защиту друга.

Спок смущённо улыбается на комплимент, но тут же недоумевает:

— А при чём здесь поцелуи?

— А вы что, разве не целовались? — удивляется Боб.

— Нет, конечно. Мы плакали.

— Почему? — спрашивает Бирюк.

— Потому что мы наконец-то встретились… спустя столько времени.

— А можно поподробнее? — интересуются все хором и придвигаются ближе к Споку.

(Не буду пересказывать то, что сейчас наговорит Спок, потому что всё это уже давным-давно известно, благодаря повести «А ты не сдерживай слёз и реви». К слову, главный герой этой книги не Спок, но это не значит, что Дюклён не наведывался к нему в детстве, чтобы превратить его скучный день в волшебное приключение по поиску Мурдиклиффа, потому что, как однажды заметил сам сизелоид: «У каждого в жизни был свой Дюклён, просто никто этого не помнит». Кстати, заметьте, что сохранившиеся в голове Спока воспоминания о Дюклёне являются ещё одним веским доводом в пользу его избранности.)

Пожалуйста, попрошу вас воздержаться от рекламы.

А, ты ещё тут?..

Ау-у-у-у…

— Так ты не будешь обучаться магическим шарам? — спрашивает Спок у уже слегка поддатого Йегошуа, глаза которого пучатся от опьянения.

— Спок, Спок, — усмехается Йегошуа и продолжает своим заплетавшимся языком: — Какой же ты наивный… Блаженненький ты наш. Тебе случаем не говорили, что ты похож на ландыш? Хи!.. — отсмеявшись вдоволь, Йегошуа надевает на себя серьёзную маску. — Я останусь здесь, чтобы выполнить своё предназначение.

— Искупление, — произносит Боб.

— Да, и искупление это свершится через мою смерть, — поднимая указательный палец. — Я буду распят на кресте, так заповедовал мне Бог, моё страждущее тело будет выситься на самой высокой башне этого злосчастного места, кровь моя исторгнется бурным потоком на ваши головы, омывая вас от греха подальше… — Йегошуа опускает голову, успокаивая своё дыхание. — Поэтому я просто посижу здесь тихонько, никому не мешая, пока Господь не укажет на меня, и тогда я с чистой душой и благодарностью отправлюсь выполнять своё святое предназначение. А вы тут делайте что хотите, мне если честно наплевать.

Йегошуа откидывается назад к стене и сонно закрывает веки, похрапывая, чтобы вскоре резко проснуться и, вскочив на ноги, громко продекламировать:

— И заповедовал мне Господь: «Иди за Мною и предоставь мёртвым погребать своих мертвецов!» — Йегошуа упрямо смотрит на Зета и вдруг резко быкует на него, порвав на себе хитон: — А ты чё тут делаешь?.. А ну канай отсюда, а то я тебе рога поотшибаю, пасть порву, моргалы выколю! Всю жизнь!.. работать на лекарства будешь… Сарделька, сосиска… редиска! Навуходоносор! Петух гамбургской!

— Пусть это будет самое яркое воспоминание! Самый радостный миг из всех! Он наполнит вас изнутри! — восклицает Спок, обходя тренирующихся сокамерников. — Продолжай, Боб, — говорит Спок, когда тот пытается родить шар Добра. — Бирюк, твоя очередь. — Тот пробует воссоздать в руках тепловато-синий шар, но у него никак не получается удержать его на длительное время.

— Ну вот, как всегда, — разочарованно говорит Бирюк, — в человеческом обличии ни в какую.

Спок сам заметил, что Бирюк в шкуре волка более простое существо, добродушное, и ему в значительной степени свойственна теплота и сочувствие.

— Вызвать шар Добра труднее всего…

— А зачем он нам вообще сдался? — перебивает Бирюк Спока.

— Чтобы после победы мы с помощью него творили наш новый светлый мир, основой которого будет являться она самая — доброта.

— Но зачем мы занимаемся этим сейчас?

— Если мы не будем задумываться о будущем, значит, мы впустую живём настоящим. Вот почему.

— Принимается.

— Вызвать искреннее добро труднее всего, но любые шары добродетельности могут быть полезны в схватке с самыми разными противниками, — ораторствует Спок, обходя Зета, который выпускает в воздух — в сторону Боба — тёмно-синий шар Добра. Хотя какой это шар? Ведь как известно, магия добра принимает форму любого объекта, чаще всего им становится то, что человек хочет взамен — корыстное добро. В случае с Зетом шар очень походит на приличную охапку мозгов. Боб искренне хвалит Зета за его умения. Не остаётся в стороне и Спок:

— Потрясающе, Зет! Только помни, шар Добра может действовать пока ты сосредоточен. Сосредоточься, Дюклён.

Тот стоит, мечтательно погрузившись в свои мысли. Спок не хочет его беспокоить и подходит к огру. Боб, зажмурив глаза, думает-думает и вскоре выпускает на волю синий диско-шар.

— Отлично, Боб!

Спок с гордостью осматривается вокруг и уже наблюдает, как над головой Бирюка вздымается голубая луна.

— Ау-у-у-у!

— Молодец, Бирюк. Но сейчас не время.

Затем и Дюклён умилённо разглядывает, как его шар Добра превращается в его любимые мозёня и рулетя. Потом внимание Спока заостряется на Йегошуа, кожа которого будто была заимствована у аватара.

— Молодцы, ребята! Я не сомневался в вас! — Все со счастливыми лицами любуются на свои шары Добра. Гордость за своих товарищей наполняет Спока до самых краёв, но он не забывает о своей обязанности и подходит к следующему ученику: — А теперь твоя очередь, Рокер!

— Вы что, совсем ахуели?

Все ошарашенно переводят лица на стоящего перед ними злого дракона. Все шары Добра в одну секунду лопаются в воздухе.

— Чёрт, — незадачливо вырывается изо рта Спока, — ребята, мы забыли про время раздачи пиздюлей.

Рокер берёт Спока за грудки и тащит к стене.

— Всё, нормально, ребят! Не беспокойтесь обо мне!

Затылок Спока оказывается притиснут к стене.

— Ты вообще думаешь, что творишь, а? Ты меня в который раз уже подставляешь!

— Я не хотел, правда.

— Меня не волнует хотел-не хотел, но ты это делаешь. Сначала, значит, не хочешь выдавать мне того мертвяка, хотя мы вроде как договорились, что я проломлю ему черепушку, — говорит Рокер, кивая в сторону Зета. Заключённые недоумённо пытаются вникнуть в смысл сказанного.

— Вы не так поняли, ребята, — хрипло говорит чутка придушенный Спок и через секунду поочерёдно бросает в головы сокамерников шары Замирания. — Рокер, послушай меня, давай спокойно поговорим.

— Не хочу я с тобой спокойно разговаривать! — рычит Рокер.

— Отпусти меня, и я всё объясню.

Рокер нехотя выпускает Спока. Тот глубоко вздыхает и говорит:

— Да, я знаю, что тебе необходимо, чтобы кто-то из нас умирал, мне это ещё твой брат объяснил.

— И почему же ты пошёл на попятную? Тебе что, жалко этого никчёмыша?

— Да, жалко! представь себе. И он не никчёмыш. Я сначала тоже думал, что от него не будет никакого толку, но я ошибался. Зет добрый! Да, не смейся, но, я уверен, что именно он будет тем самым, кто поведёт нас всех в лучшее будущее!

— Погляди на него, да он уже неделю не ел мозгов, ему скоро каюк.

И правда, в последнее время Зет стал себя не важно чувствовать: кожа покрылась сыпью, под глазами образовались мешки, частое недомогание. Вчера Огр даже заботливо разрешил ему откусить кусочек из его мозгов, что наверняка и позволяет Зету до сих жить, и не важно, что после этого Боб частенько путает право и лево.

— Нет, это ты погляди на него! Погляди, он же вылитый пёс! А его добрые глаза!

Рокер рассматривает зомби и вдруг невольно умиляется, после чего резко оборачивается к Споку:

— Не пудри мне мозги! Ты в курсе, что ваша камера уже на примете у начальства, а? И кто вообще научил вас делать синяки? Это разве синяк? — тыкая Споку в лицо, которое всё просто-напросто разукрашено фиолетовой краской. — И проверяющий врач уже начинает что-то подозревать.

— Ну если ты так хочешь, то убей Йегошуа, он всё равно не против. У него там какое-то своё святое предназначение, что типа его смерть спасёт народ и всё такое.

— Ага, убей его — сам попробуй это сделать, — недовольно сипит Рокер, глядя на застывшего с безмятежной улыбкой Йегошуа — а глаза-то, кажется, хитро двигаются.

И правда, сколько не пытался Рокер его укокошить, всё выходило понапрасну. Вы даже представить себе не можете, какое бесчисленное количество ударов наносилось на блаженное лицо Йегошуа, а он ещё и издевается вдобавок, подставляя то правую, то левую щёку. Один раз, казалось, что Рокеру наконец-таки улыбнулась удача, и Йегошуа издох, но не тут-то было. Когда Рокер почти уволок его омертвелую тушу за порог камеры, Йегошуа взял да и раскрыл глаза, а потом ещё и ублажил уши собравшихся церковным гимном. Да, изрядно он потрепал нервы бедного Рокера, нечего сказать.

— Слушай, я знаю, что надо делать! Надо привести сюда ещё одного заключённого, желательно хуёвого, и убивай его сколько хочешь.

— Камеры оборудованы для шести заключённых, имбецил! Не видишь шесть коек?

— Тогда переведи Йегошуа в другую камеру, а сюда отправь нового.

— Запрещено!

Спок даже и не знает, как успокоить этого Рокера.

— Послушай, но ведь осталось всего шесть деньков, тебе что, тяжело потерпеть? Шесть дней — это не так уж и много.

— Для вас немного, а для начальства ахуеть как много! Я тебе говорю, они уже что-то подозревают, и так просто вам от них не отделаться.

Рокер разворачивается и быстро покидает камеру, на прощание громко хлопнув дверью. Спок свободно выдыхает и тревожно разглядывает своих собратьев, которые уже начинают слегка двигать конечностями.

— Мы успеем… У нас всё получится.

— Ребят, я вас так всех люблю, — молвит Йегошуа, сонно уткнув голову в плечо Зета. Сокамерники улыбаются на Йегошуа и диву даются, как того развезло от одного глотка вина. — Угадайте загадку, — говорит он, не раскрывая своих век, — что сказал слепой, когда проходил утром мимо рыбной лавки? Хи-хи…

245782134471

Шар Добра — один из прекраснейших магических шаров. Некоторым он даётся легко, а вот злюкам он не даётся вообще. Как было написано выше, шар Добра зачастую обличается в объект корысти. Но у истинных добряков он обретает идеальную форму шара, тот ярко переливается в воздухе, расточая вокруг себя благоухающие волны.

Стоит отметить, что шар Добра в отличие от шара Сочувствия не просто так красуется перед человеком — он действительно способен творить добро! Если этот шар коснётся какого-либо существа, то оно может совершить добрый поступок, даже если по натуре является гадким чудовищем. Не стоит далеко ходить в подтверждении сих слов. Приведу пример из истории: Гитлер. Как известно эта гнида лишила жизней миллионы ни в чём неповинных людей. Не забывайте, только за время Великой Отечественной войны лишь в одном Советском союзе набралось свыше 26 миллионов жертв. Вы только вдумайтесь в это!

Но при сём при этом Гитлер обожал животных и творил для них настоящее добро! Да, вы сейчас возразите: сравнил людей и животных! Но я люблю животных и считаю их лучше людей, потому что они честные с нами и не строят козней за спиной. Думайте что хотите насчёт этого. Так вот, при Гитлере в Германии жестокое обращение с животными было уголовно-наказуемо и каралось лишением свободы до двух лет, и именно по его инициативе Германия стала первой Европейской страной, где запретили опыты над животными. Вон оно как!

Мало кто знает, но всё это произошло только благодаря шару Добра. Да, не смейтесь. История такова, что кузина Гитлера по имени Паула в детстве пульнула в него подобранный с дорожки — и что удивительно — готовый снежок в отместку за то, что Адольф совершенно случайно толкнул её в сугроб. Но как выяснилось позднее, снежок был неполностью снежком: внутри него таился шарик Добра! Его случайно выронил маг Арсен, когда прохаживался по городу, любуясь его красотами. А шар этот предназначался для его любимого пса, который, гуляя с хозяином, совершенно забыл о нём, и кинулся к ближайшей скамейке, чтобы навалить туда кучу, что совсем не понравилось сидящей на этой же самой скамейке старушенции, и потому маг Арсен, позабыв про шар Добра, кинулся остановить своего друга.

Вот оно как! А вы говорите, чудес не бывает.