Песчаная война

Андрей Ерпылев, 2014

Еще вчера они безмятежно отдыхали на популярном египетском курорте, купались в изумрудных водах Красного моря, пили коктейли в баре, флиртовали с девушками. И не следили за мировыми новостями. Зачем? Ведь бывшие воины-афганцы Александр и Володя заслужили право не знать, что творится за пределами курортного рая. И хотя в отличие от обыкновенных туристов вчерашние солдаты Советской Армии были готовы ко всему, даже для них внезапный авианалет на аэропорт, где скопились сотни туристов, стал шоком. Но шок прошел быстро, особенно когда выяснилось, что, кроме них двоих, российских туристов защитить некому…

Глава вторая

— Ну, привет. — Чеченец подкараулил того, кого недавно прозвали Воякой, и теперь заступил последнему вход на лестницу. — Узнал, да?

Молодой мужчина улыбался, но было в его тоне что-то весьма нехорошее, даже зловещее. Однако в ответ Вояка лишь смерил кавказца равнодушным взглядом, словно неодушевленное препятствие на дальнейшем пути, и попытался пройти мимо.

Спокойствие мужчины не смутило чеченца. Он оперся вытянутой рукой на стену, окончательно перегородив проход.

— Ведь узнал, скажи? Ты же меня в плен брал, майор! В девяносто пятом, не помнишь, да? Я тебя на всю жизнь запомнил.

Вояка извлек из кармана сигареты, не спеша прикурил одну, выпустил дым в потолок и так же безразлично спрятал пачку. Казалось, нехитрый процесс занимает его гораздо больше, чем излияния преградившего дорогу незнакомца.

— Ладно. Дело прошлое — я за это зла не держу. Даже спасибо скажу. Видишь, большим человеком стал, да? А так бы по горам до сих пор бегал.

Чеченец сделал паузу и посмотрел через открытую стену коридора во двор, будто там, кроме разбросанного впопыхах сбежавшими садовниками инвентаря и набивших оскомину цветущих кустов, было что-то интересное.

— Но вот брата моего ты убил. Там же. И за него я тебе мстить буду. Долго я тебя искал, да? — Чеченец судорожно дернул рукой, словно пытался найти на поясе отсутствующий кинжал, и, разумеется, не нашел.

Где-то вдалеке загрохотало. Звуки показались мужчинам настолько знакомыми, что оба невольно повернули головы в сторону их источника. Но увидеть происходящее мешала глухая стена коридора, да и еще вопрос — можно ли разглядеть хоть что-то из корпусов отеля, уступами спускающихся к воде? Разве что море, да и то из номеров.

— Смотри, да? — протянул чеченец. — Двоим нам тут тесно.

Опять громыхнуло. Этажом ниже раздались чьи-то возбужденные голоса, и кавказец решил — на первый раз хватит. Он отступил чуть в сторону, освобождая проход. Вояка стряхнул пепел прямо на пол и пошел к лестнице.

Ни одного слова он так и не произнес.

* * *

Новости распространяются быстро. Казалось, немногие постояльцы видели своими глазами возвращение из аэропорта, абсолютное большинство предавалось отдыху во всевозможных его проявлениях и не интересовалось посторонним, но не прошло и получаса, как почти все разными способами узнали о случившемся. Кто-то не мог поверить до конца, кто-то, напротив, поверил сразу, только вера или безверие не прибавляли ясности ни в чем.

— Что же будет теперь? — Анна взирала на супруга так, словно тому было известно грядущее.

— Сначала надо узнать, что вообще происходит! — с некоторым раздражением произнес Сергей.

— Теракт? — брякнул Игорь.

Как бывает обычно, большинство людей старались держаться рядом со знакомыми. Все не абсолютно чужой человек рядом.

— С применением самолетов? Странные, это, террористы, блин! — возразил Сергей.

— А одиннадцатое сентября? — вставил Олег.

— Там, это, ракетных обстрелов не было. Смотрите, вон опять летят!

Высоко над морем шла четверка самолетов. Явно не гражданских, хищного вида, и оставалось пожалеть, что никто не может точно определить их тип. Лишь ясно, что это истребители. Или — истребители-бомбардировщики. Словом, нечто военное, специально созданное для нападений. Вот они начали опускаться, одновременно доворачивая на одну им ведомую цель, и кое-кто из отдыхающих невольно напрягся. Но нет, кажется, опять куда-то в сторону аэропорта.

— Да что же это такое! — выкрикнул Олег. — Что они себе позволяют? Позволяют они себе что? Мне через два дня улетать!

— Улетишь тут, — буркнул какой-то незнакомец, оказавшийся рядом. — Держи карман шире…

— А что? Какое они имеют право уничтожать лайнеры? Право они какое имеют?

— Другие лайнеры прилетят.

— Куда? — Какой-то чуть полноватый мужчина смерил собеседников критическим взором. — Тут же наверняка ВПП повреждена! Хрен кто теперь сядет.

— Что за ВПП? — спросила Анна.

— Взлетно-посадочная полоса, — терпеливо пояснил мужчина. — Современный самолет без нее — никуда. Это я вам как летчик говорю.

— Вы летчик?

— Ну, да, — правда, в ответе промелькнула легкая тень неуверенности. Только всем было не до того, чтобы оценивать подобные мелочи.

— Если полосу задели, никто сюда, это, не сядет, — авторитетно подтвердил слова летчика Сергей. — Разве что вертушки.

— Какие еще вертушки?! — неожиданно вспылил шоумен. — Откуда?

— Откуда-нибудь. Должен же кто-то прилететь, это, на помощь.

— О чем вы говорите? — прорвало Игоря. — Там ведь люди погибли! — До него лишь теперь дошел смысл случившегося. — Девочек наших никто не видел? Они же должны были лететь!

Перед его взором встало лицо Вики. Девушка уходила вместе с подругой прочь в отель, оттуда — к самолету, еще не ведая, что ее ждет.

Или она опоздала в первую группу и сейчас находится где-то здесь? Они же вроде никуда не спешили!

Кровь ударила в голову, начисто мешая способности к размышлениям. Главным казалось одно: немедленно узнать, что Вика жива, а прочее на этом фоне являлось сущей ерундой.

— Где девочки? — повторил Игорь.

— Какие девочки? — переспросил шоумен.

— Вика, Татьяна. Что, уже не помнишь? Видел кто-нибудь их вернувшимися?

— А фиг его знает, — развел руками Сергей. — Меня тут вообще не было.

Ему-то было легче. Супруга все время находилась рядом с ним.

— Где они все? — Стоять на месте было решительно невозможно.

— Где-то были…

Но Игорь не дождался ответа. Он сорвался с места и устремился прочь. Толком сам не ведая, куда. Тут ведь главное — искать. Искать и надеяться.

— Смотрите: Погранов. — Шоумен за ним не пошел. Он разглядел в толпе знакомое по репортажам лицо.

— Действительно, он, — согласился Олег, поправляя очки. — И что с того?

— Может, он знает? — Шоумен был немного знаком с репортером и потому немедленно двинулся к Григорию Яковлевичу.

— Сам понятия не имею, — донеслось до остальных. — Черт знает что — на дворе двадцать первый век, а связи нет. Ни сотовой, ни какой-либо другой.

— Но вы же всегда в курсе, — умоляющим тоном попытался подластиться деятель зрелищного бизнеса к деятелю бизнеса новостного.

— Сейчас пока нет. Но, если помните, обстановка накануне была напряженной.

— Разве?

— Вы что, на отдыхе вообще ни за чем не следите? Телевизор не смотрите? Тут же проблемный регион! Местные власти воображают себя независимыми от воли мирового сообщества. В общем, не знаю. Постараюсь хоть что-нибудь выяснить. — И репортер двинулся дальше.

— Так что же такое происходит? Происходит что?

— Может, война? — первым произнес страшное слово Сергей, со скрежетом чеша затылок.

— Кого? С кем?

— Откуда я знаю? — огрызнулся Сергей. — Ваших с местными. Ну ладно, ладно — местных с вашими, — заметив возмущение на лице собеседника, поправился он. — Только, это, хрен редьки-то не слаще. Слышите — опять летят.

— А с нами что будет? — тихо спросила Анна.

— С нами — ничего. Мы не имеем отношения ко всем этим разборкам.

А вот Олег вздохнул. Похоже, он имел иное мнение, только делиться им ни с кем не стал…

* * *

— Сашка, очнись! Так и будем валяться?

Тот, к кому относилась фраза, лишь нечленораздельно замычал и сделал попытку перевернуться на бок.

Вставать Сане явно не хотелось.

Ну, пусть время скоро начнет скатываться к вечеру. Какая разница? Отдых не работа, тут каждый сам волен составлять для себя наиболее удобный график. Тем более вставали уже и, похмелившись, завалились опять.

И зачем надо было так нажираться? Извечный славянский вопрос, на который нет вразумительного ответа.

— Ну, Санька! Вставай! Вечер скоро. Хоть в себя прийти… — Крупный мужчина, тормошивший приятеля, сдаваться не желал. Раз уговоры не оказывали требуемого воздействия, можно было попробовать другой тон. — Александр! Ну, Карпов, мать твою!

Определенный результат был достигнут. Саня сумел разлепить глаза и несколько очумело обвел взглядом номер.

— Поднимайся, Саша. Времени знаешь уже сколько! Люди давно пообедали, загорают, к вечерним развлечениям готовятся. Одни мы как залегли, так наружу и не появляемся.

— А что? Надо? — сиплым голосом осведомился Саня.

— Ты так и хочешь весь отпуск пропьянствовать? Ну для чего я тебя на курорт тащил? Вспомни. Сам же соглашался, а теперь…

— Теперь мне плохо.

— Ну, еще бы! Сколько мы вчера и сегодня уговорили! На, похмелись. Сразу станет легче.

Стакан с лекарством уже ждал на прикроватной тумбочке, и Сане оставалось взять его да использовать по назначению.

Только как решиться на такой поступок, когда без всяких добавок во рту властвует вкус водки? Или не водки, перемешано было изрядно, но чего-то спиртного и весьма крепкого.

Саня вздохнул и осторожно сел. На стакан он взглянул с таким отвращением, что напарник прекрасно понял причину.

— Может, пивка?

— Ты же знаешь, Володя, я не пью пива. А виски — откровенный самогон и с похмелья идти не может по определению. — В подтверждение слов Саня весь передернулся.

— Это бренди, — уточнил Владимир. — Ну горе мне с тобой.

— Так предоставь меня моей участи и отдыхай.

— Не могу. Что я, зря поездку затеял? Даже супруга согласилась, что надо привести тебя в чувство, а Галя — женщина строгая и серьезная. А тут… Ну, скорее я с тобой сопьюсь, чем ты начнешь вести себя нормально.

Упрек подействовал. Саня явно был из тех людей, которые не любят быть обузой для окружающих. Он кое-как натянул спортивные штаны, майку и вновь посмотрел на стакан.

— Все-таки давай немного примем. У меня голова болит, — вздохнул Володя.

— А чего-нибудь просто попить нет?

— Вот сок.

Когда Александр наливал, руки у него подрагивали.

— Вот теперь можно и… — опустошив пачку с соком наполовину, Саня явно почувствовал себя чуть лучше.

— Ну, будь!

Мужчины торопливо проглотили по глотку бренди, скривились, передернулись. Саня привычно потянулся к валявшейся на тумбочке пачке сигарет, пошарил в ней, нашел все-таки одну и закурил без малейшего удовольствия, просто по въевшейся привычке.

— Да уж, погуляли! — хмыкнул Володя, почесывая живот.

— Угу, — кивнул его приятель, провел рукой по щетине и вздохнул. — Надо хоть немного себя в порядок привести. Или, может, бороду отпустить? Чтобы не бриться каждый день.

Он был светловолосым, и потому щетина бросалась в глаза не сразу.

— Давай еще по одной. Может, силы появятся.

— Давай, — согласился Саня.

— Цени! — провозгласил Владимир, плеснув в стаканы коньяка. — Ну, где ты еще видел начальника, который так заботится о моральном здоровье подчиненного!

— Ценю. Потому — твое здоровье. Ох, чую, сбрендим мы в итоге от этого бренди…

— А ты завязывай. Найди, в конце концов, себе нормальную бабу да и живи, как нормальный человек.

— Где ж ее найти, если не хочется? — спросил Саня. Потом задумался, пытаясь вспомнить какие-то фрагменты вчерашнего загула. — Слушай, вчера нам попадалась черноволосая девушка или мне померещилось?

— Ну, откуда я помню? Я же тебя пытался знакомить то с одной, то с другой. Много их было, пока мы не нажрались в зюзю.

— Значит, не попадалась, — вздохнул Александр. — Ладно, тогда за то, чтобы попалась!

Вторая пошла полегче. И лица мужчин чуть прояснились. Самую малость, гулянки не проходят бесследно, но все-таки уже можно было жить дальше и хоть что-то делать.

— Саша. — Владимира явно немного повело. Пусть невелика доза, однако на старые дрожжи многого и не надо. — Ну, ты бы взял себя в руки. Вспомни, ты же для нас примером был. Всегда подтянутый, бодрый, а сейчас… Все понимаю, однако нельзя же так раскисать. В прошлом тоже было нелегко.

— Тогда цель была и смысл. Потому и держаться было легче. А сейчас — живи как хочешь, все равно никому ты не нужен. — Саня вновь полез в пачку, однако она оказалась пустой. Пришлось вставать и копаться в сумке в поисках вожделенных сигарет.

— Человек в первую очередь нужен самому себе. Близким своим, — добавил было Владимир и сразу поперхнулся.

Не стоило поминать о семье тому, кто недавно расстался с супругой. В доме повешенного о веревке не говорят.

Правда, по той же логике, в доме утопленника нельзя пользоваться водой, а в доме казненного на электрическом стуле надо жить при свечах.

— Скучно все это. И тошно. — Александр опять закурил.

Начальник почесал живот во второй раз, а затем пожал плечами. Мол, что возьмешь с такого человека? Старая закваска, внушения бесполезны.

— Что там грохочет снаружи?

— В самом деле… Не знаю. Ну кто их, аборигенов гребаных, разберет? Может, фейерверк?

— Днем?

— Я ж говорю: кто их разберет?

— А среди родных березок лучше. Жарковато тут. Надо было в Прибалтику податься. Все же наполовину бывший наш народ. Помнишь, Владимир Семенович пел?

— Он про другое пел. — Владимир кивнул на северную стену номера.

— Один хрен… Да и попрохладнее там. — Александр сам потянулся к бутылке, плеснул.

Мужчины дружно встали. О чем-то задумались, а потом выпили молча, не чокаясь.

— Ладно. Я сейчас умоюсь, и пойдем к людям. Надо хоть что-то пожевать иногда. Да не злись ты, Володька. Все будет путем.

* * *

— Война, господа! — Погранов быстро шел куда-то и обронил зловещую фразу мимоходом.

— Какая, это, война? Вы что? Кого с кем?

— Арабы напали на цивилизованный мир. Вместе с Ираном, — успел пояснить репортер, прежде чем скрыться из виду.

— Как — напали? Когда?

Но вопросы, сыпавшиеся вслед известному всезнайке, остались без ответа.

— На какой еще мир? — очумело спросил в пространство Сергей. — На Россию, что, — тоже?

— Сказали же — на цивилизованный. А мы с вами разве цивилизация? — саркастически улыбнулся Олег и поправил очки. — Вот только влипли мы здесь по самое не могу. По самое не могу влипли. — Он снова прикоснулся к оправе и убрал руку. — Но постойте! Что значит арабы? Сразу все, что ли? А кто же нас тогда бомбил?

— Вестимо — не арабы, — заявил шоумен.

— Вы хотите сказать…

— Меня больше интересует, как мы отсюда выбираться будем? — перебила Анна, обвела мужчин взглядом и сконцентрировалась на супруге. — Говорила же тебе, балбес, давай в Испанию поедем!

Справедливости ради следовало заметить, что об Испании речь вел Сергей, но стоит ли спорить с женщиной в заведомо проигрышной ситуации? Да и смысл, когда имеются другие дела, поважнее?

— И что значит — мир? На Германию, что ли? — запоздало возмутился летчик. — Так до нее отсюда известным способом!..

Взоры собравшихся невольно скрестились на Олеге, будто это он был виновен в случившемся. Тот поежился, а затем выдохнул:

— Я-то здесь при чем? При чем здесь я? Я такой же гражданин России, как вы.

— Никто тебя, понимаешь, не обвиняет, — отмахнулся Сергей. — Тут другой вопрос — нам-то делать что? Есть же конвенции о нейтралах, и вообще, какое мы имеем отношение к конфликту?

Хуже всего попасть под чужую раздачу.

— Да что вы разволновались? Понятное дело — никто нас не тронет, — вставил шоумен. — Вон, сколько летают, а сюда ни одна бомба не упала. Что они — с ума сошли, гражданские объекты бомбить?

— Когда упадет, будет поздно, — мрачно оповестил Сергей. — И на аэродроме, это, наших ведь долбанули. И не только наших. Никто не разбирал. Каждые пять минут отправляют рейсы — и в Европу, и черт знает куда. Кого-то вообще накрыло прямо в самолете.

— Все равно они не посмеют. Не посмеют они, — без особой уверенности вставил Олег. — Они же цивилизованные люди.

— Да кто вообще они? — возмутился летчик, переводя взгляд с одного спорщика на другого. — Не сами же себя египтяне бомбят!

— А правда — чьи самолеты?

— Я знаю? — огрызнулся летчик. — Я в истребителях не разбираюсь. И отличительных знаков не разглядеть.

— А ты выйди, — подколол Сергей. — Погляди. Может, разглядишь чего.

— Нашел дурака…

— Какая разница — чьи? — Олег зачем-то снял очки, а затем вновь водрузил их на прежнее место. — Но должны же нас вывезти отсюда! Обязаны!

— Надо было узнать у Погранова, — пожал плечами шоумен. — Уж ему наверняка все известно.

— Да-да! Известно! Известно наверняка ему. Именно ему!

— Если есть хоть какие-то данные…

— А что — может не быть? — встрепенулась Анна.

— Видите ли, такие вещи с кондачка не делаются, — дипломатично отозвался Олег. — Если войны никто не ждал, то никто и не готовился эвакуировать отсюда граждан. Последние отдыхающие прилетели вчера. Следовательно, войну попросту прошляпили. Как бывает у нас сплошь и рядом. Сплошь и рядом бывает у нас такое.

— Почему — у нас? Тут и других иностранцев полно!

— Видишь, люди ругаются. Культура, одно слово! — донесся голос со стороны.

Мимо компании как раз проходили двое мужчин. Были они явно навеселе, и уставший вид говорил, что веселье явно началось не сегодня, а, как бы не ошибиться — продолжается день эдак третий, а то и четвертый подряд.

— Сейчас и вы ругаться будете! — злорадно произнес шоумен, после чего, без всякой паузы, огорошил явно ничего не ведающих выпивох последними событиями.

— Ни хрена себе! — только и вымолвил один из парочки, светловолосый, усатый, а его приятель, крупноватый, чтобы не сказать полноватый, выругался более замысловато и нецензурно.

Шоумен смотрел на них с нескрываемым торжеством. Результат явно превзошел его ожидания.

— Что будем делать? — спросил крупный.

— А в ресторане еще кормят? — поинтересовался усач, почесав стриженый затылок.

— Наверно, это, кормят. — Сергей явно растерялся: ему и в голову не пришло, что можно думать о еде в такой момент.

— Тогда пойдем пообедаем. И вам, господа, советую. Война войной, а обед — строго по расписанию. Вот помню на фронте, как подходит двенадцать часов, автомат в сторону — и за ложку. И враги то же самое. Пообедали, покурили — и опять стрелять друг в друга.

— Двенадцать давно миновало. И обед — тоже, — мстительно заявил шоумен. — Скоро ужин.

— В самом деле? — Усатый извлек мобильник, однако экран был пуст. — Какая разница? Когда человек садится за стол, тогда и обед. Пошли, Володя. Мало ли что будет потом? Еще пайку введут. А то и вообще стрелять станут. А при стрельбе разве пообедаешь толком?..

— Пошли, Саша.

Парочка ушла. Высказанная мысль показалась здравой, и компания, не сговариваясь, двинулась следом.

Вопреки ожиданиям, народа у ресторана оказалось много. Кто-то пришел сюда, следуя тем же соображениям, что озвучил Александр, кто-то потому, что ресторан был местом, где собиралось больше всего людей и можно было узнать последние новости. А кое-кто уже считался съехавшим из отеля, хотя улететь не удалось, и таким людям было попросту некуда больше идти. Оказавшихся бездомными хватало, вот только считать ли их невезучими, если учесть, что им удалось уцелеть там, где другие погибли?

Узнать потерпевших было довольно легко. Вид у них был ошарашенный. Невольные свидетели налета, они никак не могли прийти в себя от вида разорванных на куски тел, от запаха взрывчатки, крови и сгоревшего человеческого мяса. Потому и пили многие из «счастливчиков», чтобы хоть в пьяном угаре забыть перенесенное, отойти от него, вообще выпасть хоть на время из оказавшейся чересчур жестокой реальности.

Нелюбин разгуливал среди столов, зорко наблюдая за возможными пациентами, временами присаживался то к компаниям, то к одиночкам, о чем-то спрашивал, что-то советовал и затем шел дальше.

Только вот гидов было не видать, как не видать никого из администрации, и одни лишь официанты носились без обычных улыбочек, сгребая со стола пустые тарелки. Но их было заметно меньше обычного.

Предводительствуемая Сергеем группа ввалилась в зал, застыла, высматривая свободный столик, и тут совершенно неожиданно их поманили из дальнего угла.

— Да это же Игорь!

— Точно Игореха!

— Смотрите, и девушки с ним! Уцелели, значит!

— Танечка! — Шоумен картинно подскочил к недавней подруге, однако последняя отвернулась, и ее неприступный вид сразу отбил у тридцатилетнего ловеласа охоту к панибратству.

Зато Игорь сиял, да и Вика хотя и не сияла, но по крайней мере выглядела сравнительно пристойно. Если не считать слегка растрепанного вида да какого-то странного выражения в глазах.

Ерунда все эти выражения. Сейчас одно, а через минуту — другое. Лучше быть несчастным, но живым, ибо счастливых мертвецов не бывает.