Оранжевый меч

Андрей Снегов (2021)

Алекс прошел Врата и получил свою первую Скрижаль. За Красной Стеной пустыню сменили непроходимые и опасные джунгли, школу — реальные сражения, а упорство и воля к победе стали необходимы как никогда прежде. Путь Возвышения оказался еще более тернистым, и обретенная Сила теперь — единственная защита от Тьмы…

ГЛАВА 7

Я перестал пользоваться популярностью среди жаждущих плотских утех посетителей амфитеатра. Едва увидев мое похожее на отбивную тело, они торопливо отводили взгляд и ускоряли шаг. Я сидел на ложе, впитывал спиной прохладу каменных стен и старался не совершать лишних движений. Исхар молча смотрел на меня исподлобья и вертел в руках потрепанный свиток без печати. Он зашел в камеру десять минут назад, но еще не произнес ни слова.

— Исхар у меня есть вопросы, — начал разговор я и скривился от боли в мышцах шеи.

— Я разочарован, — сказал старик и уголки его губ поползли вниз. — Ты больше похож на гнилой кусок мяса, чем на подающего надежды бойца.

— На арене невозможно пользоваться Силой! — с напором сказал я. — Это и есть главный вопрос!

— А головой пользоваться на арене можно? — заорал Исхар. — Почему Потус превратил тебя в котлету? Я же просил с ним поладить! Если ты вывел из себя такого спокойного человека, как он, то цена твоим способностям — один красный в торговый день!

— Это — расплата за вчерашнее, — я решил не передавать старику странные слова Потуса о выборе жизненного пути и потупил взгляд. — А сегодня у меня первый выход на арену…

— Выпьешь это перед сражением, — старик достал из складок халата зеленый фиал размером с солонку и поставил его на стол. — Эликсир уберет боль и на пару часов превратит тебя в человека.

— А восстанавливающих средств у вас нет? — аккуратно поинтересовался я, вспомнив о чудесах регенерации, которые творил с моим телом наставник Флойд.

— Есть, но ты еще на них не заработал, — нахмурился Исхар и погладил седую жиденькую бородку. — Если выживешь на арене, получишь одну порцию.

— Шансы у меня есть? — невесело усмехнувшись, спросил я.

— Сегодня обычное представление, по сути — театр. Ты будешь в массовке солдат. Сдохнуть будет сложно, даже если захочешь. Помашете мечами, казните нескольких пленных и разойдетесь по камерам. Правда, учитывая твои таланты находить проблемы там, где их нет, случиться может все.

— Я постараюсь не облажаться, — искренне пообещал я и посмотрел на Исхара со всей убедительностью, на которую был способен.

Старик был отходчив, и это было несомненным плюсом. Он уже не сердился, о прошедшей вспышке гнева напоминали лишь сурово сдвинутые к переносице брови. Серые глаза смотрели на меня с интересом и толикой сочувствия.

— Я не смогу пользоваться Силой на арене, — скорее утверждающе, нежели вопросительно повторил я. — Без энергии я не пройду даже отборочные бои!

— В этом смысл гладиаторских сражений, — хитро улыбнулся Исхар. — Дань земным традициям времен Великого Рима! Сила испортила бы всю прелесть погружения в легендарное прошлое.

— Но вы же купили меня потому, что я владею Силой! — я удивленно уставился на старика. — В чем моя ценность, если на арене я становлюсь таким же, как все остальные?

— Ценность не в тебе, а в людской глупости, — усмехнулся Исхар, и в прищуренных глазах заплясали озорные искорки. — Силу на арене могут использовать только Странники, но им запрещено участвовать в боях. Сражаться же имеют право лишь рабы. Понимаешь, о чем я?

— Пока не особо, — честно признался я, хотя уже догадался, что ничего хорошего от старика не услышу.

— На твоей груди нет Знака, значит, ты не Странник, а Силу на арене использовать можешь! — тихо сказал Исхар, наклонившись к самому моему уху. — И поэтому ты непобедим!

— Я пробовал применить Силу, но у меня ничего не получилось!

— Поверь мне, эту проблему мы решим! — подмигнул старик и откинулся на спинку скамьи. — А пока твоя задача — тренировки, тренировки и еще раз тренировки.

Он положил на стол исцарапанный цилиндр и поставил рядом песочные часы. Я посмотрел внутрь мутной стеклянной колбы и вспомнил Харру — бескрайнее море барханов, тянущееся до самого горизонта.

— Техники боя ты будешь осваивать в свитках, — Исхар бросил быстрый взгляд на стоящий за стеллажом стол. — Каждый раз я буду находиться возле тебя, потому что рабам ими пользоваться запрещено.

— Я думал, что это доступно только Странникам…

— Нет, — покачал головой старик, — любому, кто имеет сферу Духовного Начала. Родившиеся в Хариссе тоже могут ею обладать, но это — большая редкость.

— Как рабы, которые принесли вчера стол?

— Именно! — Исхар поднял вытянутый указательный палец и стал похож на профессора колледжа. — Но рабам за пользование свитками полагается смертная казнь.

Я помрачнел и вопросительно посмотрел на старика. На его лице сияла счастливая улыбка.

— Не волнуйся, пока ты рядом со мной, тебе ничего не угрожает, — с усмешкой сказал он. — Жесткость законов всегда компенсируется необязательностью их исполнения, а несколько красных шариков, наполненных Силой, и вовсе творят чудеса.

— Погодите, — опешил я. — Местные деньги — аккумуляторы Силы?

— А ты что, этого не знал? — седые брови Исхара подпрыгнули вверх, и он посмотрел на меня с подозрением.

— Никогда даже в руках их не держал! — уверенно соврал я. — Поселок, в котором я жил, был беден, и они водились лишь у вождя.

— Хотя бы что-то в твоей жизни осталось неизменным! — хохотнул старик, но недоверие по-прежнему сквозило в его голосе. — Тебе пора совершить еще одно открытие, проходи за стеллаж.

Я с трудом сполз со своей каменной кровати и, утирая слезы, мелкими шажками прошел к столу. Боль, терзающая мое тело при каждом движении, только усилилась. Я с облегчением уселся на скамью и облокотился о наклонную спинку. Углубление под голову было сделано точно под мой размер, и я полностью расслабил мышцы шеи.

— Сейчас ты первый раз погрузишься в свиток, в незнакомый тебе мир, — Исхар присел рядом и аккуратно вложил цилиндр в прямоугольную выемку. — Ничего не бойся и веди себя также, как в привычной реальности. Помни: что бы ни случилось в свитке, здесь это никак на тебе не отразится. Даже разрубленный пополам в магическом мире, на самом деле ты останешься цел и невредим. Готов?

— Да! — ответил я, делая вид, что очень взволнован.

— Поехали! — Исхар перевернул часы и поставил их в круглую выемку на поверхности стола.

Свет моргнул, и я оказался в мире Алана. Стены огромного зала по-прежнему украшали гобелены, под ними стояли стойки с оружием, а в центре меня встречал наставник.

— Алан! — закричал я и бросился к старику.

Он закрыл глаза и выставив перед собой открытую ладонь. Я будто натолкнулся на мягкую, пружинящую стену, и меня отбросило назад. Только упав на дощатый пол, я осознал, что не чувствую боли, а мое тело полно сил и энергии.

— Алекс, ты неподобающе ведешь себя со своим наставником, — спокойно произнес Алан, не поднимая век. — Твои реакции простительны малому дитя, но никак не парню, который сам готов стать отцом.

— Прошу прощения, учитель, — ответил я и склонил голову, — не сдержался, потому что очень давно вас не видел.

— Надеюсь, что все это время ты усердно тренировался и готов продемонстрировать самые совершенные техники боя?

— Н-нет, — запнувшись, ответил я. — Я сражался, используя Силу, развивать техники владения мечом возможности не было…

— Тогда зачем ты вернулся?

— Я хочу продолжить обучение, наставник! — я еще раз поклонился и замолчал.

Серые глаза открылись и Алан смерил меня пронизывающим взглядом. Он сложил ладони в почтительном приветствии и слегка поклонился.

— Я вижу, что время ты зря не терял и уже взошел на вторую ступень. Это позволит нам значительно ускорить твое обучение. Познакомься с моим лучшим учеником!

Алан сделал шаг в сторону, а на месте, где он только что находился, возникла фигура молодого парня. Его длинные черные волосы были собраны в хвост широкой фиолетовой лентой того же оттенка, что и пояс шелкового халата. Парень стоял в боевой стойке, положив правую руку на гарду меча и склонив голову вперед. Выбившиеся из прически густые локоны падали на лицо и не позволяли рассмотреть его черты. Я ответил таким же легким поклоном и ожидал, когда молодой воин обратит свой взор на меня.

Взгляд выразительных синих глаз встретился с моим, и я замер от удивления. Я уже видел этот благородный овал лица, высокий лоб, прямой нос, точеные скулы и волевой подбородок. Мое отражение в школьном зеркале из металла не было столь отчетливым, но показывало ту же картинку. Передо мной стоял мой двойник. Он молча вынул меч из ножен и принял боевую стойку. Не отрывая взгляда от собственного лица, я на автомате повторил движения и позу своей копии.

— Алекс, ты видишь самого себя в будущем. Именно таким, умелым и сильным воином ты должен стать. Просто открой свой разум и не сопротивляйся в моменты слияния.

— Себя в будущем? Открыть разум? Моменты слияния?

Я впал в ступор и как попугай повторял фразы вслед за Аланом, наблюдая, как его фигура медленно тает в воздухе. Когда от него осталась лишь полупрозрачная дымка, я сосредоточил внимание на двойнике. Он все так же стоял с мечом на изготовку и терпеливо ждал.

— Может быть, ты объяснишь мне, что здесь происходит?

Проигнорировав мой вопрос, парень молча шагнул вперед и взмахнул клинком. В его руках был Грейсвандир, и он отличался от моего лишь фиолетовыми узорами, которые светились, будто отлитые из сапфира. Я сделал шаг назад и в панике оглянулся. Кроме нас в огромном зале никого не было.

Мой двойник бросился на меня и сделал выпад. Я закрылся мечом, и мы закружились, скрежеща острыми лезвиями и пытаясь продавить защиту друг друга. Клинки пересеклись у самых гард, парень резко ослабил давление, развернулся вокруг меча и оказался у меня за спиной. Я обернулся, выставив защитный блок, но никого не увидел. Мое отражение исчезло.

Ощущение присутствия чужой воли возникло неожиданно. Казалось, что внутри появился какой-то скрытый управляющий механизм, полностью подчинивший меня себе. Сила наполняла Ядро и свободно текла по каналам. В разум вторгались чужие мысли. Они были подобны ряби на воде и порождали волны эмоций, которые тонули в непостижимой для меня глубине. Я был собой и одновременно кем-то другим, кем-то, кто в совершенстве владел мечом и управлял чудовищными потоками энергии.

Тело получило команду встать в боевую стойку, и я принял ее с грацией, которой позавидовали бы балерины Большого Театра⁹. Прозвучал внутренний приказ об атаке, и я совершил молниеносный выпад в сторону несуществующего противника. Ушел от контратаки, отклонившись вправо, сделал разворот и нанес боковой удар. Присел, пропуская виртуальный клинок над головой, и рубанул по бедру отсутствующего врага. Как же все просто, как вальс, раз-два-три, раз-два-три…

Внутренний голос отдал немой приказ повторить последовательность действий самостоятельно. Грация куда-то исчезла, движения стали неуверенными, а выпады — менее точными, но я выполнил комбинацию без ошибок. Следующий повтор был под контролем моего двойника, а затем — опять в одиночку.

Я повторял комбинацию снова и снова, чередуя бесконтрольное и управляемое исполнение. Перерыв случился лишь после того, как разница стала практически незаметной. Я восстанавливал дыхание, вытирая со лба пот, а в голову лезли чужие мысли и наставления.

Искусство боя на мечах сродни шахматам и представляет собой конечный набор готовых схем. Если изучить их все и развить скорость реакций, то бой сводится к простой комбинаторике и победителем станет тот, кто совершит наименьшее количество ошибок, считывая ходы противника.

Фоном к продуманным фразам и рассуждениям шли мои собственные сомнения. Несмотря на некоторый скепсис, я не видел логических дыр в цепочке аргументов моего второго я, и решил следовать им, не сопротивляясь.

Передо мной развернулась предстоящая программа обучения, и мне стало не по себе. Я должен был освоить курс владения мечом за шесть недель. А еще за две увязать его с техникой управления Силой. Я подтвердил намерение учиться без колебаний. А затем двойник вновь возник перед моими глазами, не разрывая внутреннего контакта.

Для примера мы повторили разученную комбинацию уже вдвоем. На этот раз я сражался не с воображаемым противником, а с абсолютно реальным. Если я совершал ошибку, его меч, ломая ребра, входил в мое тело. Лилась кровь, я орал от боли не своим голосом, и система перезагружалась. Раны исчезали, мы возвращались в исходное состояние и продолжали тренировку. Если рану наносил я, то же самое происходило с моим двойником. Я поймал себя на мысли, что видеть собственные страдания со стороны в чем-то намного страшнее, чем переживать их.

Все это было лишь знакомством с магическим интерфейсом, но я постиг две очень важные истины, которые вряд ли смог бы принять в реальности.

Боль от ранений чудовищна, последствия в виде потери сил и ухудшения координации движений наступают мгновенно, и, если я пропущу критический удар в настоящем сражении, то, скорее всего, умру.

Когда ты ранишь соперника, меч застревает в его теле, и это замедляет скорость ведения боя. Выбирая единственную правильный сценарий драки, нужно учитывать такие задержки.

Пробный урок завершился, мы поклонились друг другу, и я вывалился из свитка. На этот раз боль была реальной, и перезагрузки не последовало. Тело как будто опустили в кипящее масло, и мышцы болели даже тогда, когда я находился в абсолютной неподвижности. Рядом на скамье дремал Исхар. Сейчас я мог бы убить его, даже не используя Силу, прямым ударом руки, но я все так же не знал, что в этом случае произойдет с Печатью Повиновения и со мной. Он говорил, что запрет на убийство хозяина надежно зашит в мое подсознание, но я не ощущал никакого блока.

Отбросив бесполезные мысли, я ощутил, что пространство вокруг наполняет странный, накатывающий волнами, гул. Вибрации были столь сильными, что подрагивал даже песок в нижней части часов.

— Ну наконец-то, — сказал проснувшийся Исхар и сладко потянулся. — Долго же ты был в свитке. Он без печати, взломанный, и дает гораздо более широкие возможности в обучении, чем стандартный из Академии. Кто был твоим учителем?

— Седой воин в шелковом халате, — ответил я, практически не погрешив против истины.

— Самая распространенная опция, — удовлетворенно кивнул мой промоутер. — На самом деле наставника рисует наше подсознание. Если бы ты родился две тысячи лет назад, твоим учителем был бы кто-то вроде Потуса.

— А кто обучал вас?

— Тибетский монах, — лицо Исхара озарила улыбка. — Думаю, что в неизмеримых глубинах разума за право обучать меня с ним боролись господин Дартаньян¹⁰ и капитан Блад¹¹.

— Но мы же не можем учить сами себя? — воскликнул я и осекся, вспомнив своего двойника. — Откуда в наших мозгах знание древних техник?

— Не знаю, — пожал плечами Исхар. — Я просто ищу наиболее вероятное объяснение. Возможно, амулеты считывают из нашего сознания лишь образ наставника, и вкладывает в его уста обучающую программу.

Он встал, вытащил свиток из ниши, спрятал его в поясную сумку вместе с часами и быстрым шагом прошел к решетке. На звук колокольчика явился служитель и, поклонившись, выпустил моего хозяина из клетки.

— Ты слышишь эти восхитительные звуки? — обратился ко мне Исхар, обернувшись. — Это ревут трибуны! Пятьдесят тысяч зрителей ждут, когда начнется представление!

Лицо старика приобрело мечтательное выражение, и он запрокинул голову к небу.

— Выход на арену подобен возвышению на новый уровень, это сладость и боль, к которым быстро привыкаешь. Потом, уходя из гладиаторов, теряешь эти ощущения, и начинается самая настоящая ломка! — Исхар посмотрел на меня и подмигнул. — Вот почему я не смог покинуть это прекрасное место и постоянно прихожу сюда уже в качестве тренера. Постарайся не разочаровать меня и не сдохнуть во время своего первого представления!

Примечания

9

Государственный академический Большой театр России (ГАБТ), или просто Большой театр — один из крупнейших в России и один из самых значительных в мире театров оперы и балета.

10

Шарль Ожье де Бац де Кастельмор, граф д’Артаньян (фр. Charles Ogier de Batz de Castelmore, comte d’Artagnan; 1613, замок Кастельмор, Гасконь, Франция — 25 июня 1673, Маастрихт, Нидерланды) — гасконский дворянин, сделавший блестящую карьеру при Людовике XIV в роте королевских мушкетёров. Герой многочисленных приключенческих романов и кинофильмов.

11

Капитан Питер Блад (англ. Captain Peter Blood, исп. Don Pedro Sangre, фр. Le Sang) — вымышленный пират, главный герой серии книг Рафаэля Сабатини. Питер Блад — классический образ благородного разбойника, пирата с понятиями о чести и достоинстве.