Тайны забытых сердец

Анна Аддери (2024)

Жизнь правителей Империи изменилась навсегда, когда злая колдунья наслала на них проклятие. Несмотря на безуспешные попытки найти способ разорвать проклятие, Аврора и Август продолжают искать выход, и отправляются в пещеры под заброшенным Замком. По мере того, как они продвигаются вперед, им предстоит преодолеть множество трудностей и опасностей, включая запутанные лабиринты и смертоносные ловушки. Они встретятся лицом к лицу со своими страхами и секретами прошлого. Смогут ли они вернуть то счастье, которое однажды забрала злая колдунья?

Глава 20. Август.

Я обошел первую башню и не нашел абсолютно ничего, кроме мелких костей мышей и птиц. Странно, что они находятся наверху, а не в подземелье. Пнул камень, который мешался под ногами и тихо выругался. Надеюсь, Тай действительно сидит одной из этих башен, но кроме этого меня волновало еще кое-что. А точнее, кое-кто. Зачем я согласился отпустить Аврору одну? Уж лучше бы с ней был Марк. Я, конечно, доверяю защите Тибо, но Марк, как рыцарь и друг, внушает немного больше доверия, чем собака.

Мои мысли прервал лай, и стремительно приближающийся ко мне Тибо. Оббежав вокруг меня он, не останавливаясь побежал обратно в сторону башен, где должна быть Аврора.

Если с ней что-то случилось, то я не переживу.

Бегу за Тибо, стараясь не отставать, но несколько раз запнувшись и чуть не упав, попросил его бежать медленнее. Впервые за все то время, что он жил у меня, Тибо не послушал мою команду, а наоборот, разогнался еще быстрее. Когда оставалось совсем немного ступеней, мои силы подходили к концу, легкие обжигало из-за нехватки воздуха, в глазах все плыло, и я хотел остановится хотя бы на пару минут, чтобы прийти в себя, но Тибо начал громко скулить, значит Аврора в опасности и у меня нет времени на отдышку.

Наконец, забежав в помещение на самом верху башни, я прикрыл глаза и облокотился спиной о стену, жадно вдыхая воздух. Почувствовал, как кто-то тянет меня за штанину: Тибо пытался сдвинуть меня с места.

Открываю глаза, в комнате пусто и тихо, тишину нарушает только дыхание, мое и собачье, но здесь больше никого нет. Опускаю взгляд на штанину, которая находится на грани разрыва и делаю шаг вперед. Тибо разжимает пасть и бежит к единственному окну в маленькой круглой комнате.

Вижу, что на толстом слое пыли выведены какие-то неизвестные мне слова.

— Шагом, пожалуйста, — смотрю на Тибо, — бежать не надо! Сходи до Марка, позови его сюда, а я осмотрю вторую башню Авроры.

Голова кружится от недостатка кислорода, давно я так не бегал. На шатающихся ногах подхожу к лестнице и пропускаю собаку вперед. Тибо сначала шагом спускается по лестнице, а потом, видимо, когда думает, что я уже не вижу, срывается на бег.

Закрываю глаза и делаю тяжелый вдох. Ноги ватные, не могу на них устоять и падаю на пол. Просидев так буквально пару минут встаю и спускаюсь на винтовой лестнице. Мышцы на ногах ноют, но мне надо подняться еще раз, хорошо, что вторая башня немного ниже. Времени мало, но мне должно хватить, потому что Марк находится на другом конце замка.

Оглядываю еще одну комнату: она находится ниже первой, но по площади больше, здесь три окна, на подоконниках которых ничего не написано, на полу кроме пыли и моих следов ничего нет.

Я не понимаю, что испытываю в большей степени: облегчение, что Аврора не лежит, обтекая кровью или наступающую панику. Если моей принцессы нет здесь, то куда она пропала?

Окинув комнату еще одним внимательным взглядом понимаю, что я первый, кто сюда поднялся. Надо вернутся к тем «пыльным» записям. Думаю, Марк с Тибо тоже на подходе.

— Что у тебя? — Спрашивает Марк, выбегая из-за угла ко мне как раз в то время, когда я спустился с последней ступени.

— Поднялся в одну свою башню, там ничего нет. Здесь, — я кивнул в ту сторону, откуда только что пришел, — тоже пусто. Зато в первой Аврориной башне кое-что есть.

— И что там? — спрашивает Марк, пытаясь отдышаться, а Тибо лежит рядом с ним с повисшим языком, — И где Аври?

— Хорошие вопросы, на которые у меня нет ответа. Тибо, пить будешь? — спрашиваю я, понимая, что его вся вода осталась в машине. Он начинает лаять, смотря в сторону башни, куда привел меня.

— Ладно, Марк, давай быстрее, кажется, что-то очень важное в этой башне.

— Ты… — начал спорить Марк, — Аврору искать надо! Какая башня? Совсем крыша поехала? Жену свою спасти не хочешь?

— Там наверху есть запись, но она на языке, которого я не знаю. А значит его знаешь ты. И я уверен, там есть информация про Аврору.

— И почему мы тогда стоим здесь?

— Успокойся, Марк! Что с тобой?

— Это я тебя хочу спросить, что с тобой? У тебя жена пропала, а ты даже не торопишься ее найти. Тебе на нее вообще наплевать? — Марк смотрит на меня злым и разочарованным взглядом. А мое сердце, кажется, останавливается на доли секунды. Жена.

— Я уверен, с ней сейчас все хорошо.

— Уверен он, — Марк отталкивается он стены и быстрым шагом идем к лестнице, — откуда уверенность такая, принц?

Рыцарь срывается на бег, и я за ним. Тибо остался на первом этаже, и пусть. Ему надо отдохнуть, погуляет на улице в поисках воды и придет в себя.

— Дьявол! — зло выплюнул Марк, только я успел забежать в комнату.

— Что за слова я слышу от рыцаря? Где благородство и честь? — пытаюсь отшутиться я, но в груди постепенно нарастает паника. Раз Марк на грани отчаяния, значит Аврора в опасности.

— Готова вернуть вам ее, взамен на него.

Я тяжело сглатываю и, опираясь на стену рукой, медленно сажусь на пол.

— Она… — Я пытаюсь перенести мысли в предложения, но слова носятся в моей голове так быстро, что я не могу ухватиться ни за одно из них.

— Да, Август, да! — Повышает голос Марк. — Пока ты был уверен, что Авроре ничего не грозит, она находилась — она находится! — в смертельной опасности.

Что пытался донести до меня Марк дальше, я уже не слышал. В голове и мыслях находилась пустота, в ушах звенел, словно издеваясь надо мной, счастливый смех Авроры, а перед глазами выскакивали, будто картинки, ее карамельные глаза и мягкая улыбка, наполненные радостью и спокойствием.

Я ошибся. Аврора не в безопасности.

Я виноват. Во всем виноват только я один. В каждой пролитой слезе Авроры, в каждой ее опасности.

Я спасу Аврору, чего бы мне это не стоило, а потом оставлю ее. Без меня она будет жить спокойнее, без меня ей не грозит опасность.

Поднимаюсь с пола и с огромным усилием фокусирую взгляд на Марке.

— У нас еще две башни, — потухшим голос говорит он, — обойдем их и поедем домой. Тая мы должны найти. Эвелин не могла обмануть нас, если сказала, что он находится в башне, то так и есть. Тем более ситуация с Авророй это подтверждает: она знала, что мы поедем обыскивать комнаты и более чем уверена, что мы найдем твоего сына. Пошли.

Я стою на месте, мой взгляд направлен на Марка, но смотрю я сквозь него. Впервые за долгое время я вижу видение.

Часовая башня. Напротив выбитого окна, в стене, куда указывает единственная стрелка циферблата, появляются руны, а затем стена превращается в дверь и туда заходит мальчишка.

Всего секундное видение, но мне этого вполне хватает, чтобы понять куда бежать и где искать.

— Ты куда?

— Часовая башня! Тай там.

— Я был в этой башне, там никого нет, у нас не проверены еще две. Зачем тратить время и откуда у тебя столько уверенности? — перекрикиваемся мы набегу.

— Родительская любовь, помнишь? Эвелин говорила, что найти ребенка можно только если ты полон родительской любови к нему, — я резко останавливаюсь и поворачиваюсь назад, чтобы посмотреть на Марка. — А сейчас я нуждаюсь в собственном сыне, как никогда раньше. Он в тайной комнате в часовой башне.

И я снова срываюсь на бег. Найду своего мальчика и буду заниматься спасением Авроры.

Спустя долгие минуты бега я поднимаюсь в часовню. На стенах видны оставшиеся следы фресок — когда-то ярких и живых, теперь они покрыты пылью и затенены временем, образы благородных рыцарей и величественных сцен сливаются в неясные тени.

Часы, когда-то величественные, сейчас стоят неподвижно. Их циферблат покрыт трещинами, а стрелка, из всех оставшаяся одна, и та изогнутая под тяжестью времени, зависла, словно отказываясь указывать время. Ветер проникает через разбитые стекла окон, создавая призрачные звуки, которые отзываются гулом в пустоте, навевая непрошеные ужасные мысли. Хочется закрыть уши и глаза, уйти из этого замка и больше не возвращаться.

Наше с Марком внимание привлекла таинственная дверь, запечатанная с древними рунами, которые светились мягким, теплым светом. Именно эта дверь находилась напротив разбитого окна и точно на нее указывала единственная стрелка сломанных часов.

— Ее здесь не было! — удивленно воскликнул рыцарь, проводя ладонью по холодному камню.

— Сильная и безусловная родительская любовь творит чудеса, зачастую, она сильнее любой темной магии, — словно зачарованный тем, что руны начали светится ярче в ответ на мои слова, я начал медленно подходит к двери.

«Любовь и забота могут открыть даже самые закрытые двери», — подумал я и сосредоточился на всем, что помнил о Тае. В этот момент в моих мыслях кружились даже те воспоминания, до которых я раньше не мог добраться — первая улыбка, первые шаги, первое слово. Теплые объятия и детский шепот «Мам, пап, я вас очень люблю». Веселый смех и улыбка. Счастливые глаза.

В этот момент я заметил, как руны начали мягко дрожать, и дверь медленно приоткрылась. За ней оказалась темная комната, наполненная таинственным светом, что служило ему источником не понятно, здесь не было окон и фонарей. Внутри, на каменном полу, забившись в угол, сидел мальчишка: завитки его темных шоколадных волос спадали на лоб, тонкими руками он обнимал острые коленки, видимо пытаясь согреться, и смотрел на меня своими синими глазами. Моими глазами.

— Па-па? — по слогам произнес Тай слабым, даже можно сказать обессиленным, голосом.

В моем горле застрял ком вины, а на глазах появилась пелена, которую я пытался сморгнуть.

Я начал шаг за шагом, медленно подходит к нему и наклонился, чтобы увидеть мальчика лучше. В сердце возникло чувство сострадания и болезненной нежности. Я протянул руку, хотел его обнять, но остановил сам себя.

— Да, Тай, не бойся, — произнес я мягким голосом. — Мы с Марком пришли, чтобы спасти тебя. Ты больше не одинок, мы здесь, мы с тобой.

В этот момент мальчик, казалось, почувствовал тепло, которое исходило от меня. Ему стало легче, и, собравшись с силами, он встал. Слезы больше не текли по его щекам, и на его лице появился намек на улыбку, полной надежды.

— Знаете, — услышал я голос Марка и почти сразу увидел, как он присел рядом с нами, — теперь я точно убедился, что даже в самые тёмные времена, когда кажется, что ты потерян, любовь и доброта могут найти путь.

Я улыбнулся ему и, не выпуская Тая из объятий поблагодарил Марка.

— Меня зовут Марк, — протянул рыцарь руку в сторону моего сына для знакомства, но тот лишь свел брови на переносице:

— Сэр Найт, мы знакомы. Вы что, не помните меня? — слишком важно для шестилетнего ребенка спросил Тай, и на наших с Марком губах расцвела улыбка. Тай все прекрасно помнил. — Меня зовут Тай Рейнт, если вы забыли, — все-таки представился малыш.

— Так, нам пора.

Я поднял Тая на руки, и мы начали спускаться на первый этаж. Лестница казалась бесконечной, но вскоре мы сошли с нее. Еще когда мы с Марком бежали в часовую башню я через окно увидел, что Тибо был на улице, лежал на траве в тени старого дерева. Поэтому сейчас, не оглядываясь по сторонам, я пошел к машине.

— Тибо? Папа, это же Тибо? — радостно спросил Тай, пытаясь спрыгнуть с моих рук.

— Да, сынок. Это Тибо, — ответил я и, слабо улыбнувшись, опустил его на землю.

Черно-белый лучший друг встретил Тая радостным вилянием хвоста.

Пока эти двое валялись в траве, обнимая друг друга, я сел на огромный камень и зарыл руки в волосах, локтями оперевшись о колени. Тай здесь, со мной. С ним все в порядке. В отличии от Авроры. Я понятие не имею, где она, представить не могу, что с ней случилось и сколько всего она пережила и переживет до того, как мы ее найдем. Это убивает меня изнутри, разбивая сердце и вонзая его мелкие осколки в и без того измученную душу.