Аугментированный

Антон Геннадьевич Вачекин, 2023

Это история человека, живущего в антиутопическом мире далекого будущего. Человека, чья жизнь превратилась в выживание, в неуступную борьбу с системой и устоями насквозь прогнившего мира. Вы увидите улицы, усеянные трупами людей, которым просто не повезло, вы узнаете о войнах между бандами и битвах за еду на смерть. Вы поймете, что высшее общество, наблюдает за всем на экранах своих телевизоров – и делает ставки, кто же умрет на этот раз. Но самое главное, нам будет дано, стать свидетелями рождения нового героя, чей путь хоть и усеян трупами, но каждый его шаг, это шаг к мечте, шаг к лучшему будущему из непроглядного мрака вокруг.

Глава 1. Неожиданная смерть

— Джек? Ты опять идешь на свои бои? Тебе там когда-нибудь последние мозги выбьют, — проговорила некогда красивая молодая худая девушка с огромными синяками под глазами, стоя посередине почти пустой, грязной маленькой квартиры.

— Да, Кити, иду, и не лезь в мои дела, я тебе уже говорил, — пригрозив пальцем и повысив тон, ответил я.

— Ты же уже пил с утра, тебе нельзя.

— Заткнись, это не твое дело, мне нужны бабки, где я их возьму, по-твоему? Зарплата только через две недели! Ты мне их дашь? Дрянная наркоманка, сегодня принесу тебе дозу, — последние слова звучали уже из-за захлопнувшейся двери этой маленькой комнаты без окон в центре подвала огромного миллионноквартирного дома.

Нижний этаж города в это время суток, как и в любое другое, пах дерьмом, перегаром и еще одним непонятным запахом, но при этом самым мерзким, который вы можете себе вообразить, что-то среднее между блювотиной, кошачьей мочой и нестираными носками. Он чувствовался даже через усиленный респиратор, и было видно, что те, кто шел в полноценных противогазах, тоже морщились от этой невыносимой вони.

Я пробирался через толпы людей заполонивших все улицы, вдоль дороги лежали тела, кто-то был под кайфом, а кто-то уже давно сдох, но это ничего, скоро приедет специальный грузовик и увезет их в утиль. А там эти тела без востребования переработают в удобрения для картошки, ну или для каких-нибудь помидор, кому как повезет.

Квартал, еще квартал и еще, над головой все летали по своим путям магнитки, шумя точно так же, как и под землей, создавая дикий свист, только здесь его не ограничивал туннель. А вот и спуск в метро, было около десяти вечера, и толпа людей просто волной утащила меня вниз. Массивная дверь прямо на перроне, напротив остановки скоростного магнитного поезда. Три стука. Открылось маленькое окошко на уровне моего лица, и оттуда заговорил толстый чернокожий парень:

— О, Джеки, сукин ты сын, а я думал, ты уже не придёшь, и начал волноваться, проходи давай.

— Народу много сегодня? — спросил я, протискиваясь в приоткрытую дверь.

— Да, полный зал, — он прижал палец к наушнику в ухе, слушая указания, а затем продолжил, — Джеки, там один боец слился, можешь заменить его? Если да, то выходи сразу на ринг.

— Хорошо, отлично, не придется ждать час своей очереди, — с воодушевлением ответил я.

Мы никогда не были друзьями с большим Бобом, и если бы было что-то не так, он наверняка первым выбил бы мне зубы монтировкой, но на данном этапе жизни я бы назвал наши отношения сносными, и мы отлично делали вид, что приятели.

Прошел дальше через раздевалки и коридоры, предо мной предстал мой периодический кормилиц — ринг. Я сел на стул, зайдя в шестиугольник, и ко мне сразу подбежал мужчина в белом халате и, пытаясь перекричать толпу, окружающую нас, произнес:

— Все в порядке? Готов к соединению? Не пил?

— Нет, давай подключай.

Доктор к моей спине прислонил что-то холодное — металлический позвоночник, аугментацию, которая сразу почувствовала отверстия для нее, сделанные очень давно; доли секунд — и тонкие штыри вонзились в мою спину и соединились с нервной системой. Секунда адской боли — такое бывает, технологии-то старые, поломанные или краденые и перепрошитые.

— Проверка! — крикнул доктор мне в ухо.

Тело зашевелилось само, удар рукой, удар коленом. Сетка вокруг ринга продавилась вперед от натиска людей, и толпа взвыла; из двери напротив вышел мой соперник с уже подключенной аугментацией. Он был немного выше ростом, но я очень любил поесть, и моя масса была явно побольше, чем у него.

— Правила! — прокричал рефери в микрофон, стоя сверху на сетке. — Бой по правилам: упал без сознания — проиграл, не можешь двигаться — проиграл, сдался — проиграл. И самое главное, не бить по управляющему модулю, это автоматическое поражение, и новый модуль — за ваши деньги. Начали!

Из динамиков раздался оглушающий звук гонга, который почему-то никак не могли настроить. Бой. Я сразу ушел от удара, еще раз, голову вниз, кулак чирком прошел по волосам, удар локтем в подбородок соперника, еще удар в лицо с другой руки. Черт, ко мне в живот прилетело колено, нечем дышать, но мой оператор игнорирует это и пытается контратаковать, но нет — удар в мое лицо, я чувствую, как лопнула кожа над губой и в рот начала затекать солоноватая жидкость. Удар в нос, и еще один, и еще… я упал на колени, с ноги удар в лоб, мое тело с грохотом рухнуло на ринг.

Плохо, короткий бой, за такое мне явно много не заплатят, — подумал я, лежа в предобморочном состоянии на холодном полу.

Меня вынесли с ринга под рев неутихающей толпы и кинули на жесткую кушетку в раздевалке.

— Лежи, друг, досталось тебе, позже врач осмотрит.

Мигающий свет в помещении раздражал, голова ужасно болела, тяжело было даже пошевелиться, сейчас должен прийти врач и дать обезболивающее лекарство. Вернусь, куплю пиццы… я чувствовал, как стекает кровь с лица… банок десять пива… кажется, при падении поломал кисть… дозу своей любимой наркоманки, кто бы что ни говорил, но сосет она отлично. Губы растянулись в счастливой улыбке вопреки боли, хотя я все время орал от нее, но все же был рад, что она со мной.

— Тварь, да ты обдолбан! — раздался почти детский крик откуда-то сверху, прорываясь сквозь дрему. Я судорожно пытался сообразить, что здесь происходит. — Когда я двигался, было прям видно, как ты лагаешь, не успеваешь за мной, ублюдок, да ты представляешь, сколько я потерял денег на тебе?

С трудом приоткрыв глаза, я увидел, что надо мной стоит пацан, еще ребенок, не больше шестнадцати лет, а такой наглый, что ужас. Да еще и недоразвит, по всей видимости, раз голос не поломался.

— Пофол в пифду, — негромко, на выдохе проговорил я. Оказывается, и зубов еще не хватает, ну ничего, лечение за счет фирмы, через три дня буду как новенький, только надо взять больничный на работе, пока пусть кто-нибудь другой таскает коробки и мешки на их сраных складах. Что-то мне сильно досталось, даже соображать трудно.

— Взять его, на улицу.

Меня подхватили под руки и куда-то потащили, они держали мое тело как пушинку, все сто сорок кило, ребята явно не из простых.

— Фтойте… полофыте меня… — все так же тихо промямлил я.

— Отсюда нельзя выносить людей, — прозвучал строгий и одновременно знакомый голос — голос Большого Боба, голову поднять не было сил, но затеплилась надежда, что для меня все кончится хорошо.

— Ты хочешь получить пулю в лоб? Если нет, тогда сейчас же отойди с моего пути, — процедил сквозь зубы свою угрозу парень с детским голоском.

— Нет, нет. Проходите. Прости, Джеки, я пытался, — мне в спину прозвучал неуверенный, извиняющийся голос.

Вот тебе и надежда, ну, я бы тоже навряд ли стал вмешиваться. Попытаться что-то сказать — это одно, а вот рисковать жизнью — совсем другое. Как всегда, остается надеяться только на свои силы, которых осталось предательски мало.

Меня вынесли на знакомый перрон с пятнами мочи вдоль всей стены — никогда раньше на это не обращал внимания и просто двигался с толпой в нужном направлении, но сейчас моя голова смотрела все время вниз, и было сложно игнорировать факт массового опорожнения здесь людей. А эти уроды еще и респиратор на меня не додумались одеть, от вони города желудок сильно закрутило, а затем меня стошнило под ноги, обильно обрызгав брюки и туфли верзил. Те двое начали недовольно материться, но ходу не сбавили. Лестница. Прошло не больше пары часов с того момента, как я был здесь последний раз, а людей заметно поубавилось, но все равно никто даже не думает о том, что мне можно бы помочь. Кстати, теперь я точно понял почему, подняв от земли глаза и разглядывая идущего передо мной пацана. Парень-то в костюмчике, и вроде бы совсем недешевом, а к таким людям лучше не лезть. Непонятно только, почему на нем противогаз с длинной трубкой, а не со стеклом во все лицо или вообще не фильтры для воздуха. Скрывается, наверное, от папочки или мамочки, что гуляет по первому этажу. Избалованный ублюдок.

— В тот переулок его, — прозвучала очередная команда, отданная всё тем же детским голоском.

Мы с верзилами прошли вперед, и я заметил, что парень отстал от нас. С трудом повернув голову назад, увидел, что он стоит перед входом в проулок и разговаривает с двумя мужиками в полицейской форме. Через десяток секунд те просто ушли дальше по своим делам, больше не обращая никакого на меня внимания. Ну да, если честно, на Большого Боба и то я возлагал больше надежды.

Минуты, пока мы добирались сюда, казались мне часами. И вот когда наконец-то их руки перестали меня удерживать, я рухнул лицом в какую-то лужу, сильно надеясь, что накапал ее чей-то кондиционер.

— Переверните его, я хочу смотреть прямо в глаза, — пацан с детским голосом уже догнал нас и сейчас что-то эмоционально говорил мне, глядя в лицо. Речь вроде бы шла о том, какое я ничтожество по сравнению с ним и его семьей Готианских — это, наверное, была их фамилия, и еще он говорил, что мне не хватит всей жизни, чтобы расплатиться.

В середине его долгой и нудной речи я закрыл глаза. Мои тяжелые веки с трудом приподнялись, когда голос наконец-то перестал звучать. Дуло пистолета было направлено мне между глаз. Страх резко выдавил всю усталость и боль, что было сил я лягнул паршивца прямо между ног, а когда он нагнулся, хватаясь за причинное место, немного приподнялся с земли и ударил его кулаком в высокомерную рожу.

— Он разбил мне нос, мой нос, сука, — парень стащил с себя противогаз, вся нижняя часть лица была испачкана чем-то красным. Его голос стал почти плачущим. Этого зазнавшегося урода, наверное, никогда в жизни не били. — Это кровь?! Кровь?

Богатенький мальчик все кричал и кричал, рассматривая руки и рубашку, которая совсем недавно была чисто белой. Выстрел, выстрел, выстрел — при каждом бум я чувствовал, как мое тело вздрагивает, выстрел, выстрел, выстрел… И напоследок я улыбнулся, прямо перед самой смертью, вспоминая плачущее лицо этого корпоративного ублюдка.