Монтессори-мир Рыжика и Сопелки. Сопелыч ухаживает за средой. Рыжик – за собой

Валерия Леонидовна Лебедева

Практическое пособие по организации зоны упражнений реальной жизни в домашнем пространстве содержит полный комплекс Монтессори-уроков с перечнем материалов и наглядными иллюстрациями. Психологические аспекты воспитания братьев и сестер (зонирование пространства, профилактика и разрешение конфликтов, поиск уникального подхода к каждому ребенку и секреты сохранения ресурса взрослого) позволяют с самого детства заложить крепкий и позитивный фундамент сиблинговых связей.

© Валерия Леонидовна Лебедева, 2024

ISBN 978-5-0064-0735-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Приветствую тебя, дорогой друг, во второй главе нашей жизни. У нас все как всегда: постоянство в законах организации среды и непрерывная трансформация ее наполнения. Впервые попавший на страницы серии читатель, оглянись, и ты поймешь, что попал в небольшую московскую квартиру, где двое обычных взрослых путем многократных наблюдений, проб и ошибок выстраивают домашнее Монтессори-пространство для двух удивительных, таких одновременно родных и непостижимых, тоддлера (двухлетней девочки по имени Рыжик) и casa (четырехлетнего мальчика с сопящим именем Сопелыч). Из первой книги мы знаем, что Монтессори-среда — это всегда сообщество детей, поэтому при отсутствии пятерых погодок в домашних условиях любая деятельность в этом направлении, по сути, является специализированной организацией пространства. И, с одной стороны, на этом можно закончить повествование, а с другой — внедрение принципов Монтессори-философии позволит детям удовлетворить свои физические и психические потребности, получить целостное представление о мире и своем месте в нем, снизить количество конфликтов в поведении и вырастить свободную, уникальную и неповторимую личность.

Как и предыдущая, данная книга будет посвящена зоне упражнений практической жизни. Казалось бы, что можно добавить? Но мы рассмотрели лишь одну часть зоны, связанную с кухонным пространством, а теперь переместимся на остальной простор квартиры. Многие родители не уделяют достаточного внимания упражнениям УПЖ, выбирая приоритетными занятия математикой, чтением и письмом, но именно через протирание пыли, мытье полов, стирку и полировку столового серебра ребенок осознает свою национальную и культурную принадлежность, проходит важный этап социализации, перенимает традиции и обычаи своего народа и семьи. Именно упражнения повседневной жизни способствуют становлению самостоятельности, тренируют концентрацию и усидчивость, которые будут так необходимы ребенку в школьные и студенческие годы. Доведение до автоматизма навыка заканчивать упражнения помогут взрослому человеку доводить все начатые проекты до конца и добиваться успеха.

Среди основных направлений работы зоны упражнений реальной (мне больше нравится эта трактовка) жизни выделяют:

— уход за собой посредством самостоятельного одевания, выполнения гигиенических процедур, удовлетворения потребности в еде с помощью простых сетов нарезания банана или яблока, чистки орехов, выжимания апельсинового сока и других;

— заботу об окружающей среде: мытье стола и пола, протирание пыли, кормление животных и уход за растениями;

— специальные уроки, такие как уроки вежливости и любезности, тишины и хождения по линии.

Время, посвященное упражнениям практической жизни должно занимать две трети от всего времени игр и развивающих занятий у тоддлера: сначала совок и щетка — потом игрушка. И тут важно вспомнить главное правило при организации любого вида деятельности с малышом:

Ребенок должен быть в позиции интереса,

ситуация — в позиции успеха,

взрослый — в позиции ресурса.

В рамках кухонного пространства мы рассмотрели сензитивный период порядка, он тонкой нитью будет проходить через все упражнения и этапы развития. Главная особенность этого периода заключается в стремлении к поддержанию порядка во времени (индивидуальный ритм ребенка, пунктуальность проведения ежедневных процедур и ритуалов, уход и возвращение с работы домой и т.д.), закономерности расположения вещей (посуда — на кухне, одежда — в шкафу, обувь — в прихожей) и постоянство обращения с ними (вилкой есть, а не расчесываться) и в порядке поведения взрослых по отношению к ребенку (конкретность и стабильность установленных правил).

В данной работе мы частично коснемся сензитивного периода развития чувств, но главный акцент сделаем на взаимоотношении сиблингов.

Этот «прыгучий» заморский термин дословно переводится как «братья и сестры», облегчая своим существованием написание длинных разнополых родственных связей по типу «старший брат и младшая сестра». Речь идет о всех детях одних родителей, не ограничиваясь близнецами или первыми и замыкающими в семейной горизонтали. Сиблинговые связи зачастую бывают более продолжительными, чем детско-родительские, поэтому сложно переоценить важность заложения позитивного фундамента при их построении.

Первые социальные и коммуникативные навыки человек приобретает в семье или месте, где он воспитывается. От того, насколько успешно ребенок сможет взаимодействовать с окружающими его людьми, особенно с братьями и сестрами, как он будет отстаивать свои границы и удовлетворять свои потребности, зависит успешность его дальнейшего вхождения в общество. Мы затронем вопросы коммуникации с сиблингами как коллективной, так персонифицированной (отдельно с каждым ребенком); конфликтов, неизбежно возникающих между тесно общающимися детьми, их естественное начало, а порой и необходимость свершения, для дальнейшего развития; методы профилактики конфликтных отношений и техники решения конфликтных ситуаций, а также особенности построения домашней среды в рамках Монтессори-педагогики для сиблингов. Последний аспект начнем освещать во введении. Но прежде обратимся к базовым вопросам, без которых построение среды будет неэффективно. Это вопросы границ и безопасности в семье с сиблингами.

Безопасность — это физиологическая потребность, лежащая в основании пирамиды Маслоу. Реализация потребностей верхнего уровня пирамиды не начинается до тех пор, пока не произойдет удовлетворение базовых потребностей. И речь не идет о защите от хищников или климатических условий, а о защите безопасного состояния одной личности перед другой. Три основных кита, составляющих безопасность ребенка дома, — это наличие личных вещей, личного пространства и личного времени.

Рассмотрим каждую составляющую отдельно. Начнем с личных вещей. Все предметы домашнего пространства можно разделить на свое, чужое и общее не только в отношении детей, но и всех обитателей дома. Каждый тип предметов предполагает индивидуальный подход. Личные вещи — это моя собственность, они принадлежат мне, и я решаю, как с ними поступить. Монтессори-педагогика способствует поддержанию безопасного состояния в этом аспекте. Оптимальная среда при наличии в семье сиблингов предполагает индивидуальную зону развития для каждого: собственный стеллаж и рабочая зона со столом и стулом, соответствующие росту ребенка. Такое зонирование выступает первым звеном в теории личных границ. С помощью разделения мы наглядно определяем индивидуальное пространство наших детей и объясняем принципы коммуникации.

Чтобы взять мои вещи, у меня нужно спросить разрешение, и я могу отказать. У каждого ребенка есть право не отдавать предметы, принадлежащие только ему, другому человеку и не становится при этом «жадным, вредным, нехорошим, неправильным, не таким как тот и прочее-прочее…» Отказаться предоставить свою вещь — нормально! У ребенка происходит формирование ответственности за свои вещи и поступки. Он делает самостоятельный выбор, и мы его принимаем и уважаем. При этом малыш может отказать не только брату или сестре, но и родителям.

При небольшой разнице в возрасте, как например у Рыжика и Сопелки, доля общих вещей составляет больше 80%. Ребенок свободно взаимодействует со всеми наборами в своей зоне, но при возникновении интереса к сетам брата или сестры, прежде чем воспользоваться материалом, должен попросить разрешения. Мы готовим ребенка к тому, что и он может получить отказ. Права в отношении личных вещей у детей одинаковые. Мы хвалим и поощряем детей в случае положительной реакции на просьбу поиграть и посмотреть, но не принуждаем к этому.

Поэтому три базовых правила в отношении личных вещей звучат так:

— Никто не может брать твои вещи без разрешения.

— Чтобы взять чужое, тебе нужно спросить.

— Общим владеет тот, кто первым взял.

Звучит просто и фантастично. Такой сценарий возможен после полутора или после двух лет, когда младший ребёнок поймет объяснение. Но успех в реализации принципа придет только после многократного проигрывания ситуации.

В случае, если Рыжик берет без разрешения вещи Сопелыча, мы встаем рядом, я опускаюсь на уровень детей, и мы по кругу многократно разыгрываем сценарий, в котором просим у друг друга любую, не принадлежащую нам вещь. Проиграли, вернулись к своим делам, потом снова повторили, пока не довели до автоматизма. Это вопрос ни дня, ни недели. Даже отработанный механизм может давать сбой. Спокойно возвращаемся в исходную ситуацию и повторяем снова. Обращаем внимание на то, что…

…если старший ребенок позволяет младшему воспользоваться его сетом, то показывает ему принцип работы.

В силу возрастных особенностей малыш может не замечать границы другого ребенка. Наглядным решением является кодировка. Самые распространённые варианты: цветовая и узорчатая кодировки. Мы буквально «зашиваем» цветом или рисунком принадлежность вещей, наборов, полок комода или коробов стеллажа определенному члену семьи. Можно использовать наклейки. Например, на подносы Сопелыча нанесена печатным способом эмблема динозавра, у Рыжика — изображение щенка.

В этой точке мы переходим к личному пространству. Наличие своей комнаты — это прекрасно, но необязательно. Чувство безопасности базируется на индивидуальном спальном месте, индивидуальной полке или огороженной части комнаты. Мы знакомим детей с этими границами, проговариваем правила. Но в «дотоддлеровский период», до года-полутора лет ребенок живет импульсом «хочу-беру, хочу-иду», объяснения неэффективны. На помощь приходит вертикальное зонирование.

Оно используется и при ограниченном пространстве, когда нет возможности развести по квартире зоны каждого ребенка. Сеты старших детей располагаются выше уровня досягаемости младшего. Младший фактически живет на полу или занимает нижние ярусы открытых комодов и полок стеллажей. Важно сохранить ощущение личного пространство. Сопелыч иногда собирает конструктор на втором этаже двухъярусной кровати, чтобы его не отвлекали. При этом Рыжику вход туда запрещен. Это нормально. Личные границы и неприкосновенность личных вещей дают ребенку чувство безопасности.

Если дети старше и упражнения выполняются на полу, можно использовать систему ковриков (небольших, хранящихся в доступе, легко раскатывающихся и собирающихся). Размещённый на полу коврик наглядно показывает границы работы малыша и защищает от случайного задевания конструкций и потере концентрации. Если проживающий в доме малыш не испытывает чувства безопасности, то возникают истерики, капризы, появляются страхи, перерождающиеся в фобии и комплексы. Ответственность за наличие границ и их защиту лежит на взрослом. Если есть потребность в сохранности того или иного предмета, его нужно закрывать на ключ в комоде или коробке. Так вы помогаете организовать процесс.

Последний кит формирования границ и безопасности — личное время — специально отведенные временные интервалы индивидуальной коммуникации ребенка со своими взрослыми, или время, проведенное без сестры/брата. Это небольшой отрезок времени отличается качеством времяпровождения и регулярностью. Пять, десять, пятнадцать минут в день или час по выходным, когда мы ориентируемся на конкретного ребенка и общаемся с ним, исходя из его интересов и предпочтений. Внимательно слушаем, играем, гуляем. Например, Сопелыч любит кататься на велосипеде, и пока мы с ним колесим по парку, папа читает или придумывает Рыжику сказки, потом меняемся.

Личное время включает в себя отдельные кружки и занятия. Максимально возможно «разводим» детей, выбирая разные группы садика, направления увлечений и время дополнительных занятий. Если старший ребенок проявляет выдающиеся математические способности, то не надо тащить с ним младшего на шахматы, потому что младший может любить рисовать или танцевать. Мы исходим из особенностей каждого ребенка, и, разумеется, наличия ресурсов и сложности логистики. У многих возникает внутренний страх «обделить» одного из детей. Здесь остро встает вопрос равенства, заложенный во многих сиблингов нашего поколения с детства. Работает по принципу «тебе конфета и тебе, тебе носки и тебе, тебе спортивную секцию и тебе». Мотивируя это убеждением «а вдруг второй обидится». Он не обидится, но у детей остро появится стремление к соперничеству, конкуренции, снижение доверия к родителям и сиблингу. Поэтому мы максимально замещаем вопрос равенства вопросом справедливости. Если у Сопелыча прохудились кроссовки, то покупаем только ему. Даем Рыжику три бутерброда, а Сопелычу один. При вопросе «Почему ей больше?» не поддаемся провокации, спокойно проговариваем: «Если ты голоден, я дам тебе еще» (но одного обычно хватает). Равенство в отличие от справедливости рождает ревность, и ребенок будет чрезмерно есть или играть с нелюбимыми игрушками, лишь бы не досталось другому. Это исключает любой развивающий момент. Мы не уравниваем, а подчеркиваем уникальность каждого ребенка.

Вот об этом я и хотела рассказать, прежде чем мы погрузимся в увлекательный мир упражнений повседневной жизни. Все киты границ и безопасности приводят к уважению. Уважение — это основа мирного и комфортного сосуществования людей. Уважение к детям, подобно любви и вниманию, не должно быть заслуженным, оно дается по праву рождения. Я пришел в этот мир, я личность, посмотрите на меня, узнайте и признайте меня. Вводим в речевой оборот фразы «Могу ли я войти в твою комнату?», «Можно мне взять твою кружку?», «Могу я тебя обнять?» помним,..

…если мы хотим, чтобы дети уважали наши границы, мы должны уважать их.