Лотос цветёт под покровом ночи

Ван Вигри (2024)

Хан Эллен — успешный врач-хирург, работающий в лучшей больнице Сеула. В один вечер его однообразная монотонная жизнь переворачивается с ног на голову, когда он спешит на вызов в провинциальную деревеньку, в которой разразилась эпидемия. Эллен попадает в аварию и перемещается в далекое прошлое, когда Кореей правили императоры. Там он узнает о страшной болезни, которая делает из людей живых мертвецов. Тогда ему придется переступить через себя, свой страх неизвестности и спасти своих близких от угрожающей опасности, от того, кто распространяет эту болезнь.

Глава IX. Часть 1.

Сеул. О что за город! Каждая улица — отдельное искусство для чужих, приезжих глаз! Они, как ходы в муравейнике, были забиты полностью десятками, тысячами людей, спешащими по своим делам, иногда поглядывая на путников, принимали в свои ряды солдатиков-муравьев, привлеченных медом — красотой Сеула. Пышные и строгие, стоящие прямой линией ханоки — господские дома — сквозили величием, красотой, новизной — как с иголочки. Вырезные окна, заклеенные рисовой бумагой, и треугольные крыши придавали ханокам ещё более радующий глаз вид.

Куда ни глянь — везде можно было увидеть забегаловки, рестораны, игорные дома и дома удовольствий. А богато одетые, пестрые, как попугаи, хозяева своих обителей ходили так, словно ощущали себя королями мира, перед которыми склонялись могучие деревья, разбегались животные, а моря и океаны давали им пройти по сухой земле, когда-то облаченной в водные глади; расписные воздушные змеи развевались на тонких нитях, которые держали ребята, такие же хорошо одетые, как их родители, с румянцем на щеках.

И только самые окраины прекрасного Сеула стали для забредших новичков, не знающих столицу ни с какой стороны, кроме сказочной обложки, приходили в откровенный ужас, когда своими глазами взглянули на жизнь там, в трущобах. Так их называли жители столицы, не смея ни при каких обстоятельствах заглядывать на окраины. Там часто происходят грабежи, насилия, дома удовольствий приобретают до дрожи противный смысл, а жители тех мест не живут, а выживают, тяготя свои жалкие жизни одной тарелкой жидкого риса в два дня, управляя своим хозяйством с горя пополам с двумя-тремя душами.

Выехав из леса только к позднему вечеру, друзья заметили вдали возвышающиеся кирпичные стены, за которыми виднелся огромный дворец, стоящий на виду у всех. Эллен всю дорогу от озера до Сеула вёл повозку, разговаривая с Сонхи, но Чанмин и Тэун… сложно сказать, что их разговор завёл их за радугу на путь к счастливому совместному будущему. Тэун пытался поднять какую-то тему, но с молчаливым призраком эта тема не привела ни к чему. Пару раз Чанмин пытался ответить на вопрос навязчивого родственника, но в конце концов лишь покачал головой. Чёрные облака и молнии не хотели проясняться, летая тенью над их никак не примиряющимися головами. Все же скрытная и загадочная натура Чанмина с взрывным и раздолбайским характером Тэуна никак не складываются в дважды два.

Вот дорога привела труппу из четырёх путников к Сеулу, на входе за стены которой стояли стражники, одетые в лучшие наряды, какие выкроили точно на заказ, ибо ни у кого более таких не было. Один из стражников остановил повозку Чанмина и Тэуна, которые ехали впереди. Вслед за ними Эллен натянул уздья, но так это получилось неумело, что второй стражник, косо поглядывающий на приезжих, вовсе впал в ступор. Верно подумал он, что Эллен простой рабочий, посмотрев на его одежду и прическу, но его неверные думы рассыпались в прах. Лекарь, почувствовав его взгляд, слегка дружелюбно улыбнулся. Мужчина совсем потерял дар речи и уже хотел подойти к ним, раздраженный нахальством простого раба, но другой, разговаривали с Тэуном, жестом остановил его, показав, чтобы он не вмешивался. Тот хмыкнула и отвернулся, приняв первоначально скучающий вид, но внутри все ещё пылал пожар, который мог бы потушить лишь хороший сон и жаренное мясо на поздний ужин от своей жены-мастерицы на все руки.

— Хорошо, проезжайте. — через пару минут проговорил второй стражник и уступил дорогу повозкам. Подав сигнал лошадям, они снова поехали. Эллен, проезжая мимо первого мужчины на посту, оглянулся и понял, почему он отреагировал чересчур остро и улыбнулся, что не ушло от взгляда обоих стражников, провожающих труппу в Сеул. Первый стрельнул в него взглядом и отвернулся, не желая видеть больше подтрунивающей улыбки на лице лекаря.

— Вау! — воскликнула Сонхи, рассматривая главную улицу города, откуда в конце был виден дворец. — Все-таки наш «дом» не сравнится со столицей. Тэун, посмотри на этот постоялый двор!

Тэун обернулся на зов девушки, обратив свой взгляд на двухэтажное строение, украшенное шелковыми лентами и светильниками. Посреди этого дома над выходом, висела вывеска с надписью, непонятной для Эллена. Таких иероглифов ему ещё видеть не приходилось. Он смог лишь прочесть слово « красный», но ему мало что это подсказывало.

— Сонхи, — ответил Тэун. — Это строение — не постоялый двор. Это дом блаженства « Красный лотос».

После услышанного, щеки Сонхи тут же покраснели, сама она стала похожа на ту ткань, что украшала дом блаженства.

— Сонхи, ты не умеешь читать? — оторвался от разглядывания улиц Эллен, обратившись к девушке, что сидела рядом с ним, склонившая голову, пристыженная самой собой. Сонхи кивнула, не поднимая головы.

— девушкам нельзя обучаться наукам. — кратко пояснила она. Эллен понимающе кивнул в ответ.

— Посмотрите, сколько людей и лошадей! В пять, а-то и во все десять раз больше, чем у нас! — послышался приглушенный какофонией многочисленных звуков голос Тэуна. — И как шумно!

Чанмин сидел возле Тэуна и смотрел на все чуждое путникам через приспущенные розовые очки, то есть отчужденно. Эллен оглядел улицу и приметил, что людей было предостаточно даже для Чосона кой столицы этого века. Но даже так город в этот день был чересчур возбужден, будто сегодня какой-то особенный праздник.

Повозки неспешно подъехали к первому приглядевшемуся постоянному двору, который не ложился от наплевать гостей. Первыми вылезли из повозки Тэун и Чанмин, подозвав слугу, примчавшемуся к путнику по первому их зову, выхватывая поводья из рук Тэуна. Пока Эллен и Сонхи выкарабкивались из повозок, к ним подошёл второй слуга, подхватывая сначала девушку, а после и обомлевшего Эллена, еле державшегося на затёкших ногах. Второй слуга был настолько дружелюбен, что аж, завидев, как мучается лекарь, предложил донести того до покоев, которые буду приготовления с минуты на минуту.

— Господин, вы устали после длительной поездки, давайте я вас отнести до ваших покоев, не возражаете? — широко улыбнулся слуга. Эллен поступил взгляд с минуту, но не успел он ничего сказать, как рядом с ним оказался Чанмин, притягивает мужчину к себе за плечи. Его взгляд говорил «Я сам. Твоя помощь, жалкий раб, не нужна». Улыбка с лица слуги исчезла, но после он снова принял прежний видимо пригласил гостей войти и выпить чего-нибудь после дороги. Когда добродушный паренёк ушел, Эллен перевёл свой минимальный взгляд на руку, до сих пор сжимавшую его плечо. Он нерасторопно убрал руку Чанмин и повернулся к нему лицом, заглядывая в черные, как зимняя ночь, глаза. Хан улыбнулся на угнетающий взор приятеля, взяв того за кисть руки. Утаскивая с собой внутрь постоялого двора. Тэун разобрался с лошадьми, раздал требуемые указания и под восхищённые вздохи невесты пошёл за Элленом и Чанмином. Обстановка внутри помещения была одухотворяющей. В каждой части дома стояли растения, с потолка свисали фонари, обволакивая помещение чуть приглушенным светом. Интерьер вызывал впечатление приличного места. Разглядывая все вокруг, Эллен про себя восхищался каждой деталью, не уходившей от его любопытного и внимательного взора. Друзья сели за самый дальний столик, наслаждаясь неподвижной опорой под ними и прохладой после целого дня пути под солнцепеком. Вскоре к ним подошёл слуга, доброжелательно обратившись к путникам, обращая свой взор на Эллена:

— Чего желаете отведать?

Лекарь повернулся к друзьям, не зная, что говорить. В такие заведения ему ещё не приходилось заглядывать. Тэун очередной раз взял все на себя с гордо поднятой головой. Чанмин, оглядев горделивого паренька с ног до головы, вынес вердикт про себя: «петух». Больше и сказать было нечего.

После того, как слуга отлучился, ребята принялись обсуждать их впечатления от столицы, ранее никем из них невиданной.

— Ох, вы видели этих прекрасных девушек в шелковых одеяниях? Они просто волшебны? — восхищённые подметила Сонхи. Эллен невольно улыбнулся. Следом она добавила серьёзным тоном, — Не могу не отметить, что тот дом блаженства был восхитителен, если бы он не имел плохую славу, я б с удовольствием там поселилась.

От внезапного заявления девушки даже Чанмин, который держался непоколебимым, удивлённо уставился на Сонхи, а Тэун вовсе рассмеялся так, что на них уставилась половина таких же путников, занимавшие соседние столики постоялого двора.

— Прошу прощения! — обратился ко всем Эллен и переключился обратно на Сонхи, которая покраснела от смущения настолько, что была похожа на помидор. — Сонхи, не говори только это никому, иначе попадаешь туда уже не по своей воли. — предостерег Хан. Девушка закачала головой, прикрыв рот одной ладошкой.

— Как по мне, то столица не слишком отличается от нашего поселения, только людей да ханоков больше.

— Отнюдь. — вдруг послышался сбоку незнакомый голос. Все четверо уставились на внезапно возникшего возле них незнакомца. Это был мужчина лет сорока отроду. Он оглядел всех присутствующих, держа руки за спиной. Прямая осанка, белоснежная кожа и дорогое на вид одеяние выдавали в нем благородство, однако лицо его украшал глубокий шрам у виска, что говорило о его прошлом больше, чем все остальное. Государственный чиновник или императорский генерал? Эллен заметно напрягся, схватив рядом сидящего Чанмин за рукав, крепко сжав его. Призрак же давно заметил, как странный незнакомец поглядывал за ними, пока те толковали между собой, но не хотел наводить суету, пока сам не убедится, что намерения этого человека — сомнительные. Мужчина одними губами улыбнулся, обращаясь к ним:

— Уважаемые, как доехали? Я слышал, что поездка была не из лучших, так как по пути пришлось вынужденно отклониться от заданного пути и объезжать реку, да ещё колесо, видно, потрепалось по пути.

Все были ошеломлены. Откуда этот человек мог знать столь подробно об их поездке.

— Извините, но кто вы? Откуда вы знаете? — настороженно спросил мужчину Эллен. Тот словно только сейчас понял, что забыл представиться. Он прочистил горло и, вытянув руку вперед, приложил её к груди, поклонившись. Было видно, что он играет с ними.

— Меня зовут Ким Чжунхо. Я прибыл от лица самого Императора в качестве проводника. — торжественно объявив, он достал из рукава сверток. Развернув его, друзья сразу приметили подпись Императора, поблескивающую золотым в падающих столбах света от фонарей. Внезапно голоса стихли, лишь какофония за окном продолжала доноситься из-за открытых дверей постоялого двора. Взгляды около десятка человек были обращены на четверых путников. Эллен первым нарушил внезапно воцарившуюся тишину:

— не обращайте внимания, мы всего лишь приехали просить прошение для нашей маленькой деревни. Продолжайте трапезу. — Люди понимающе закивали, возвращаясь к своему прежнему делу. — господин, не могли бы вы говорить тише. Нет необходимости в привлечении внимания.

Но просьба Эллена не была услышана. Чжунхо самодовольно развернулся, подозвав слугу. Тот метнулся к их столику со скоростью света, сложившись в три погибели перед послом. Он расторопно продолжил: «Чего пожелаете, господин? Все будет готово сию секунду!» Посол указал на сидящих за столом.

— я оплачу за них все, что они попросят.

Слуга удалился и Ким Чжунхо продолжил говорить уже в своей привычной манере, обращаясь к тем самым путникам, которые уже не знали, что говорить, как описать поведение горделивца. «М-да, с ним не сравнится даже Тэун» — подумал Эллен.

— Так вот, в ваших комнатах уже лежат новые вещи на встречу с Императором. Хорошенько отдохните, отобедайте, а завтра за вами пришлют повозку, не опаздывайте. Императорские кучера не любят, когда отнимают у них время. А пока я откланяюсь, распределяйтесь как хотите на три свободные комнаты на втором этаже. Всего доброго. — Посол не слишком низко поклонился и ушел, оставляя их самим себе. Некоторое время никто из них не мог найти нужных слов, чтобы описать происходящее. Кроме Чанмина. Он не мог смириться со скучающим и, в то же время, насмехающимся взором, устремленным на него. Этот взгляд выводил Хвана из себя всякий раз, когда перед глазами всплывал образ Ким Чжунхо, а от осознания, что им придётся снова пересечься, закипала кровь. Наконец принесли еду.

— Ну, давайте есть? — предложил Тэун, разгоняя молчание, воцарившееся за столом. Первым взял в руки палочки Чанмин, неохотно положив кусочек мяса в рис, а после в рот, лениво пережевывая еду. Следом за Чанмином остальные принялись уплетать принесенные блюда с большим удовольствием. Сонхи, до этого времени ни сказала ни слова, оторвалась от трапезы, обращаясь к Чанмину:

— Извините за такой нескромный вопрос, но, господин Хван, сколько, ещё раз, вам лет? Господин Хан пропустил вас опробовать еду первым. Честно признаться, когда я впервые увидела вас, то подумала, что такому молодому юноше должно быть лет двадцать. Я не права?

Чанмин положил палочки на чашу с нетронутым более рисом, взглянув на девушку. Он отрицательно покачал головой, на что девушка нахмурилась, последовал примеру призрака, убрала палочки, выставив руку в перед.

— Стойте, дайте угадаю. Хм-м-м. Тогда двадцать пять? Нет? Больше или меньше?

— Успокойтесь, госпожа Хан. Вы даже не близко. Он, к вашему сведению, чуть старше меня. — не сдержался Эллен. Сонхи вдруг стало неудобно.

— Слишком много я сегодня болтаю. Извините, господин Хван. Я не думала… — она остановилась, не договоров свою мысль. — Впрочем, неважно. Давайте побыстрее доедим и разойдемся по спальням. Нам всем надо хорошенько отдохнуть перед встречей с Императором.

— Кстати о спальнях. Нам выделили три двухместные комнаты на четверых. Как будем распределяться? — Вспомнил Тэун, обращаясь скорее к Чанмину и Эллену. Сонхи в любом случае будет спать в отдельной от них комнате.

— Я могу спать с тобой, Тэун. Пусть Чанмин займёт одну свободную комнату. — предложил Эллен. Он невольно взглянул на Чанмина, озадаченно уставившегося на него. Призрак протянул Эллена к себе за плечо, выдавая свои намерения.

— Мне кажется, господин Хван не против делить с вами одну комнату. Я могу поспать отдельно — поддержать Сонхи, так сказать. — Тэун нервно сглотнул, отводя взгляд от Чанмина. Эллен натянуто улыбнулся, отстранившись от призрака. Лекарь быстрее всех доел свою порцию. Встав с пригретого места, направился к лестнице на второй этаж искать свою комнату. Чанмин поднялся и поспешил вслед за Элленом, так и оставив еду нетронутой. Тэун и Сонхи, болтавшие друг с другом в пол голоса до сего момента, проводили Эллена и Чанмина недоумевающим взглядом.

— Ничего не сказали и ушли. В последнее время они странно себя ведут. — подметила Сонхи, кладя кусочек мяса себе в рот. Тэун промолчал, не отрываясь от трапезы. Девушка толкнул его в бок, обращая на себя внимание, — Да?

У конца лестницы Эллен и Чанмин, догнавший наконец лекаря, встретили того самого слугу, который с лёгкостью поднял лекаря, когда выкарабкивался из повозки. Он широко улыбнулся и указал вглубь коридора, приглашая следовать за ним. Эллен недоверчиво взглянул на призрака, Тот кивнул, тем самым дав согласие следовать за слугой. Мужчины не спеша направились по коридору, пока не дошли до самой последней двери. Слуга, шедший впереди, остановился, открыл дверь, разворачиваясь к гостям. На его лице все ещё играла глупая улыбка. Эллену стало не по себе, но произносить вслух перед ним он не стал.

— Ваша комната, уважаемые господа. Если что-то понадобится, смело зовите. Для меня огромная честь стоять здесь, с вами, и дышать одним воздухом с благородными господами, и я… — слуга затараторил на одном дыхании, не давая вставить слово. Чанмин понял, что его любезности могут никогда не закончиться, поэтому оттолкнул слугу и, схватив лекаря за руку, затащил его внутрь, закрывая за собой дверь. Призрак бесшумно приблизился обратно к двери, прослушиваясь к звукам за стеной. Своим чутким сухом Чанмин расслышал тихий шёпот слуги и его удаляющиеся шаги. Он бормотал про себя слова, похожие на проклятия, но вскоре звуки совсем пропали. Видимо, он спустился на первый этаж и вроде не собирался возвращаться ближайшее время. Убедившись, что никто к ним не заявится, Чанмин заметно расслабился, но вдруг заметил для себя, что до сих пор сжимал руку Эллена, который тоже прослушиваясь к посторонним звукам, не заметил, что его продолжают держать. Хван отпустил лекаря, быстрыми шагами проходя вглубь комнаты, оглядываясь вокруг. Обстановка в спальне гармонировала с первым этажом. В комнате все также стояли растения, висели фонари. И только возле стены под окном стояла двуспальная кровать ярко красного цвета. Чанмин встал в ступор, заметив шелка, в которые была облащено спальное место. Он хотел было развернуться и выпросить другую комнату, но тут к нему подошёл Эллен и, заметив, что призрак уставился на кровать, не понимающе изогнул бровь.

— Тебя не устраивает то, что мы будем спать под окном? Ничего страшного, я не заболею, а если заболею, то так тому и быть. — заверил Чанмина лекарь и хотел нырнуть в постель вздремнуть, как Хван остановил его, снова схватив за руку в том же месте, что минуту назад. — Что случилось? Ты так больно сжимаешь, что моя кисть начала зудеть.

Призрак отпрянул от Эллена, но пускать на кровать не хотел. Он одной головой указал за спину лекаря, где недалеко от входа за самым шелковых занавески располагалась огромная широкая деревянная ванна, наполненная горячей водой. Эллен это понял по пару, проскальзывающему сквозь тонкую ткань. Тонкий намёк был понят. Лекарь сам хотел поскорее смыть с себя пот и дорожную пыль, накопившиеся за несколько дней непрерывных скитаний по землям Чосона. Чанмин отпустил его руку и направился к двери, но Хан окликнул его, останавливает на полу шаге от двери. Он развернулся к Эллена с немцы вопросом на лице «Мыться не собираешься?» Лекарь замялся, опустил голову в размышлениях — говорить или нет — но после с улыбкой пробормотал невнятно «ничего, иди» и отвернулся, принявших раздеваться. Чанмин постоял несколько секунд, а после, чтобы не смущать лекаря, все же вышел, оставляя Эллена одного. На самом деле он хотел, чтобы Чанмин остался. Его присутствие придаёт ему чувство спокойствия и защищенности. Но Эллен не хотел более напрягать приятеля, к тому же, если призрака не будет рядом, как он научится защищаться сам? Было принято решение отпустить Чанмина.

Сняв всю одежду, Эллен запрыгнул в ванну, погрузившись под воду почти полностью, оставляя на поверхности только нос и глаза. Вместе с чувством легкости, которую обычно испытывает человек, расслабившись, пришло наслаждение. Наконец этот день подошёл к концу. Вынул руку из под оды, он взглянул на покрасневшую от жара воды кожу, где красоваться ещё более красный след. Тут он вспомнил, как Чанмин схватил его за руку и потянул за собой. Его напряженный суетливый взгляд выдавал беспокойство и вспыхнувшую злобу. По телу пробежала мурашки. Затем он вспомнил момент перед отъездом в столицу, как призрак обнял его, вкладывая в эти объятия всю искренность, которую только мог выразить Чанмин. Эллену стало не по себе. Вместо Чанмина Хан представил своего дедушку, его последнее объятие. Тогда они сидели на скрипучем старом диване, он знал, что его жизненный путь подходит к концу, хотел последний раз обнять внука и так и застыл навечно. Эллен чувствовал, как его дедушка болезненно кряхтит, прижимает к себе из последних сил его и вдруг перестаёт дышать. По телу Эллена снова пробежала дрожь, несмотря на то, что вода все ещё оставалась довольно горячей. Его пробрал озноб, какой бывает при чувстве всепоглощающего страха. Сам он не понял, как начал плакать. Как маленький мальчишка. И непонятно от чего — от утраты и отчаяния или сожаления, что буквально на его руках умер его самый близкий и единственный родной человек в этом мире? В тот момент, когда Чанмин обнял его, он также не почувствовал дыхания, его разум пришёл в смятение, ужас, что прошлое вырвалось в его жизнь снова, так бесцеремонно.

Внезапно послышался скрип пола — кто-то зашёл. Эллен вернулся из своих мыслей и поспешил вытереть слезы. Он хотел окликнуть Чанмина, но вместо стройной фигуры через красную ткань увидел сгорбленное мужское тело, движущееся по направлению к сундукам, которые ранее принесли сопровождающие посла. Хан машинально напрягся. Что ему делать? Тем временем вторгшийся незнакомец открыл сундук, став рыскать в поисках чего-то, что было Эллену неизвестно. Драгоценные украшения? Дорогая одежда? Нет, там точно ничего из этого не могло найтись. Но оставлять вора с каким-то угловом было нельзя. Хан прокручивал в голове множество вариаций развития ситуаций и уже готов был бежать с кулаками на вора, как на него хлынул холодный поток ветра, будто кто-то пронесся мимо него с быстротой гепарда или истребителя, если можно употребить данный термин для этого времени. Следом за потоком возле сгорбленной мужской фигуры оказалась стройная, знакомая Эллену. Это был точно Чанмин Сгорбленной мужчина держался за горло, которое сжимал призрак. Эллен выбежал из-за занавесы, направляясь к Чанмину. Рядом с ним стоял покрасневшую слуга, который провожал их с Хваном до комнаты.

— Ты?! — ужаснулся лекарь, когда узнал в нем того самого слугу. Чанмин продолжал держать того за горло. Было видно — ещё чуть-чуть, и он упадёт в беспамятстве, тогда не будет смысла его допрашивать. — Чанмин, отпусти его. Он сейчас отключится.

Слуга закивал головой, одновременно делая тщетные попытки высвободиться из хватки Хвана. Обдумав слова лекаря, Чанмин все таки отпустил ночного прохвоста, но не спешил прогонять его насовсем. На секунду он боковым зрением заметил, что Эллен все ещё стоял в чем мать родила. Он толкнул лекаря в сторону купальни, прикрыв собой Эллена, скрывая того от глаз слуги, который все пытался прийти в себя, но не упускал возможности поглазеть на обнаженного Хана, будто он не видел мужских тел.

Чанмин, повернувшись к Эллену, встретился с ним взглядом. На секунду призрак почувствовал томное дыхание на своей груди. Внутри него как будто закипела давно остывшая кровь, а в лёгкие поступил кислород. Протянул руку, лёгким касание Чанмин толкнул Эллена в грудь, прогоняя его. Опомнившись, лекарь развернулся и быстрыми шагами направился за красный занавес, спрятавшись от чужих глаз. После недолгих мгновений, Чанмин развернулся к слуге, которого хотел допытывать, пока тот не признается, зачем пожаловал в их покои, но все его рвение улетучилось, когда призрак не увидел слугу. В смятении юноша обвел взглядом каждый уголок, но негодяя след простыл. Само исчезновение этого человека вызвало недоумение. Еще более шокирующим было то, что дверь оставалась закрытой, значит, никто через неё не выходил. Подбежал к окну, Чанмин выискал взглядом стремительно удаляющуюся фигуру. Это был он. « И как этот недоносок не разбился с такой высоты? Видимо, уже наловчился прокрадываться в чужие дома» — думал про себя призрак. Не было желания догонять прохвоста, поэтому Чанмин быстро переключился с виновника переполох на открытый сундук, возле которого валялись какие-то вещи пастельных тонов. Как раз в этот момент из-за алого занавеса вышел Эллен впопыхах подхваченной сменной одежде. Никакая дрянная парчовая одежда не сравнится с той, какую преподнес им сам Император. В новой одежде его приятель выглядел ошеломительно.

Подойдя к призраку, Эллен присел на пол рядом с сундуком, заглядывая внутрь.

— И что хотел найти в обычных вещах тот мужчина? — прозвучал риторический вопрос из уст Эллена. Чанмин пожал плечами, протягивая руку к одной из вещей. Шёлковое длинное пальто переливалось всеми оттенками фиолетового при попадании на него света фонаря. Он потянулся, чтобы накинуть его на себя, но Эллен схватил пальто и выдернул из рук призрака.

— Сначала ты должен пойти и помыться. — укоризненно проговорил Хан. Посмотрев себя с ног до головы, Чанмин понял, что, хотя он и не потеет, но дорожная пыль толстым слоем осела на одежду и белоснежную кожу юноши. Показательно вздохнув, Чанмин направился в сторону купальни. Эллен по бедным тоном проговорил тому вслед «Сильнее три руки, больше всего замарались» и переключился на раскиданные одежды. « Так… Надо все собрать, а после спуститься к ужину» — подумал лекарь, расторопно собирая разбросанные вещи, пока призрак принимал ванну. Раздался стук в дверь, отчего Эллен невольно напрягся. Ещё один незваный гость точно бы не ушел живым из этих покоев..