Оптимистические этюды

Владимир Дараган

Автор хотел написать о чем-то хорошем и светлом. Да так, чтобы прочитать и сразу захотеть самому сделать что-нибудь хорошее и светлое. Почему этюды? А потому, что это не сборник рассказов или эссе. Это наброски, контуры рассказов и лирические зарисовки. В книге нет ужасов и описаний депрессии. Герои этюдов верят, что завтрашний день будет немного лучше предыдущего. Такая вера, наверное, и называется счастьем.

Медленно

— Не надо, — сказала она, высвобождаясь из его рук. — Не будем торопиться. Самолет в пять утра, у нас с тобой целый вечер и половина ночи. Будем делать все медленно, а то быстро все переделаем и начнем скучать.

— Как скажешь, — он сел на табуретку. — Давай помогу, салат нарежу или картошку почищу.

— Иди в комнату, приберись немного.

— А ты будешь без меня скучать? — спросил он.

— Я поеду с тобой в аэропорт. Потом вернусь, все приберу, поеду домой и тогда начну скучать.

— А я сразу начну скучать, — сказал он. — Я уже начал скучать.

— Ты торопишься, — засмеялась она. — Сначала дождись, когда мы расстанемся.

— Обещаю тебе, что я не буду там смотреть на женщин, — сказал он.

— Вот это зря, почему бы тебе не убедиться, что я самая лучшая?

— Я и так это знаю.

Она достала из холодильника мясо, взяла разделочную доску, надела передник, стала нарезать мясо тонкими ломтиками.

— У тебя нет специальной доски для сырого мяса, — сказала она. — У тебя вообще одна доска. Так что салат пока не на чем резать. Иди, не мешай мне.

Он пошел в комнату, взял пепельницу, вернулся на кухню, вытряхнул окурки в мусорное ведро.

— Уборка закончена? — спросила она. — Пропылесось комнату, у тебя пыль по всем углам.

— Какой смысл? За год все равно наберется, — сказал он.

— Это для нашего вечера, — сказала она. — Я надела свое самое красивое платье.

— После ужина я его сразу сниму.

— Так я тебе и доверила, — засмеялась она. — Посмотри на свои пальцы.

Он посмотрел. Пальцы были серыми, он случайно залез ими в пепельницу. Он пошел в ванную, вымыл руки, посмотрел в зеркало, провел рукой по щеке, включил бритву, начал бриться.

— Сосем другой мужчина, — сказала она, когда он вернулся на кухню.

— Я тебе буду звонить, — он снова сел на табуретку. — Прилечу и сразу позвоню.

Он позвонил через неделю.

— И как тебе в Америке? — спросила она.

— Утром на улицах пахнет омлетом с беконом, — сказал он, — а в обед — жареным мясом и какими-то приправами.

— Понятно, — сказала она. — А как работа?

— Нормально, — сказал он. — Работаю потихоньку.