Жуткие артефакты. История громких преступлений, рассказанная в 100 предметах убийств

Гарольд Шехтер (2023)

Предметы убийств, собранные в данной книге, служат своеобразным трамплином для исторического исследования самых громких преступлений как в США, так и в других странах, которые привлекали внимание общественности на протяжении двух последних столетий. Гарольд Шехтер включил в книгу 100 историй о преступлениях и связанных с ними артефактах. Он рассказывает как об известных убийцах вроде Теда Банди, Зодиака и Сэма Шеппарда, так и о преступниках, чьи имена у большинства людей не вызывают никаких ассоциаций. В начале каждой главы автор приводит фотографию артефакта, дает его краткое описание, а затем рассказывает историю убийства. Текст сопровождают фото и рисунки, письма преступников, их жертв, посмертных масок, орудий убийства и мест преступления, что делает книгу еще интереснее. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

#3 Гравюра для памфлета об убийстве

Убийство Хелен Джуэтт

(1836 г.)

Совершив самое сенсационное убийство того времени — зарубив топором работницу секс-индустрии Хелен Джуэтт, — преступник скрылся, как показано на этой гравюре.

В Нью-Йорке 1830-х годов, когда не было законов, запрещающих проституцию, жили тысячи работниц секс-индустрии. Одной из них была 23-летняя красавица Хелен Джуэтт. Урожденная Доркас Дойен из Темпла, штат Мэн, в раннем подростковом возрасте она пошла работать прислугой в доме верховного судьи штата Мэн Нэйтана Уэстона. К ней относились как к члену семьи — она получила образование в местной школе, где стала выдающейся ученицей. Она любила читать, обладала «замечательной быстротой ума» и изысканными манерами.

В 18 лет — к тому времени она стала умной, волевой девушкой с живой сексуальностью и романтической жилкой — она лишилась невинности с человеком, личность которого так и не была установлена. Боясь позора, она покинула семью Уэстонов и начала свою жизнь в качестве работницы секс-индустрии, используя несколько псевдонимов, сначала в Портленде, штат Мэн, а затем в Бостоне. Где-то между осенью 1832-го и январем 1833 года она переехала в Нью-Йорк, где под четвертым и последним псевдонимом Хелен Джуэтт работала в нескольких борделях, прежде чем поселиться в «доме дурной славы», которым управляла мадам Розина Таунсенд.

Летом 1835 года Джуэтт, которая, похоже, питала искренние романтические чувства к некоторым из своих клиентов, влюбилась в 19-летнего продавца галантерейных товаров Ричарда П. Робинсона. Уже через несколько недель после их первой встречи она стала посылать ему пылкие письма, признаваясь в «безумной» любви, восхищаясь его «щедростью и благородством», и пела дифирамбы их любовным утехам.

Робинсон, вероятно, был не меньше влюблен в Джуэтт, заявив в одном из первых писем: «Никто не полюбит тебя больше, чем я». По мере развития их отношений Робинсона все чаще охватывали отвращение и ненависть, к своей возлюбленной он стал относиться с открытым презрением. Вскоре, как пишет историк Патриция Клайн Коэн, их «сладкая и всепоглощающая любовь выродилась во взаимные угрозы и упреки».

И все же, как и бесчисленное множество других влюбленных, застрявших в токсичных отношениях, они неоднократно мирились. Джуэтт оставалась в неведении относительно самого мрачного аспекта личности Робинсона: в нем жили две разные личности, Джекил и Хайд^[2]. В своих дневниках он признался, что, хотя днем его разум обычно спокоен и рассудителен, «иногда в полуночный час из глубоких недр разума, словно вздрогнувший маньяк, пробуждается мысль, которую разум едва ли может утихомирить!»

Эти наклонности Робинсона проявились ранним утром в воскресенье, 10 апреля 1836 года, когда во время одного из своих визитов к Джуэтт он раздробил ей череп топором, поджег ее кровать, чтобы скрыть следы преступления, и скрылся в ночи. На место происшествия вскоре прибыли служители закона и быстро потушили огонь. Обыскав дом, они обнаружили на заднем дворе окровавленный топор, а на улице за оградой — мужской плащ из синей ткани, очевидно, оброненный убийцей. Узнав имя гостя убитой женщины, пришедшего в тот вечер, они разыскали Робинсона в его доходном доме и арестовали. Поскольку и плащ, и топор удалось быстро связать с Робинсоном, сомнений в его виновности практически не оставалось. Тем не менее Робинсон упорно заявлял о своей невиновности, продолжая настаивать на этом до конца своих дней.

Освещенное с нескрываемым интересом в газете New York Herald, это преступление стало предметом всепоглощающего интереса. В четверг, 2 июня 1836 года, начался суд над Робинсоном, о котором писали газеты по всей стране. Несмотря на то что адвокаты обвинения представили огромное количество косвенных доказательств вины Робинсона, присяжные быстро отвергли показания главной свидетельницы, Розины Таунсенд, которую защита осудила как «обычную проститутку», «позорное и брошенное» существо, «слишком испорченное и гнилое, чтобы говорить правду». Присяжным потребовалось всего 15 минут, чтобы вынести вердикт о невиновности.

Поменяв имя на Ричарда Пармали, Робинсон отправился на запад и поселился в Накогдочесе, штат Техас. Следующие годы до своей внезапной смерти в 1855 году он управлял салуном и парком дилижансов, служил секретарем окружного суда, вступил в масоны, инвестировал в недвижимость, воевал и был тяжело ранен в военной кампании против племени чероки, а после женитьбы на богатой вдове, унаследовавшей большое состояние покойного мужа, стал крупным землевладельцем, на которого работали более 20 рабов. На похоронах его восхваляли как «доблестного солдата Республики» и «предприимчивого гражданина штата», обладавшего «благородным и твердым характером».

Примечания

2

Герои известного произведения Роберта Льюиса Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». — Прим. ред.