Один билет до конечной

Геннадий Бабкин

Книга состоит из отдельных рассказов, не связанных между собой и созданных на основе реальных историй из жизни современников.

Мерзость

Как-то волею судьбы я был занесен в южный, портовый город. Ожидая паром, я прохаживался по замусоренной пристани и разглядывал унылый местный антураж, пока, наконец, не увидел блеклые зонтики маленького кафе. Солнце стояло высоко, и, долго не думая, я направился к нему.

За столиками посетителей было не много. Прямо у стойки пил мутное пиво местный грузчик, чуть поодаль разложила свои сумки пышнотелая дама, за ней старик-татарин цедил чай, а с краю зависала в смартфоне девушка в бейсболке.

Я спросил колу со льдом и сразу услышал тяжелое дыхание за своей спиной.

— Сигаретки не будет, уважаемый?

Расплатившись, я обернулся: передо мной стоял бомж. Он был в затертой бескозырке и в грязных стоптанных кроссовках. От него разило тяжелым перегаром сивухи, выпитой где-то за отхожим местом. Бомж слегка покачивался и все время облизывал обветренные губы. Я машинально полез в карман, бомж подался вперед и наступил на мои белые туфли.

— Куда прешь, рвань!

Я отпрянул от бомжа.

— Он всегда здесь отирается, куда только полиция смотрит!

Дама придвинула сумки поближе к себе.

Бомж сгорбился и отошел в сторону, переместившись ближе к татарину.

— Иди, иди, Шайтан!

Татарин замахал руками. Девушка на секунду оторвалась от смартфона, и, глянув на происходящее, снова погрузилась в него.

— На, кури, только не здесь, вонючка!

Грузчик через стол протянул бомжу сигарету. Я выбрал столик почище и открыл бутылку.

— Простите, уважаемый, я не хотел…

Смрад от бомжа перебивал запах колы. Он переминался с ноги на ногу у моего столика. Я отодвинулся назад.

— Что ты от меня хочешь?

— Ничего… извиниться только.

Бомж снял с головы грязную бескозырку и принялся теребить ее в руках.

— Понятно, что, опохмелиться!

Дама откусила от своего мороженого.

— Нажрутся всякой гадости, а потом наблюют, нагадят… тьфу!

Дама подавилась, закашлялась, полезла за платком.

— Нет, нет, не так…

Бомж двинулся к даме и локтем зацепил девушке бейсболку.

— Ой!

Девушка вскочила со стула, и, зажав в руке смартфон, пересела за другой столик.

Я засмеялся.

— Что, нет! Ты что, не такой, особенный?

Бомж затряс головой.

— Да, я никогда… ни за что…

Я посмотрел на часы. У меня в голове мелькнула шальная мысль.

— Щас все увидим, реально!

Я подошел к стойке и заказал водки в пластиковый стаканчик. Бомж притих и во все глаза наблюдал за происходящим. Я аккуратно поставил стаканчик перед бомжом и сел рядом, положив ноги на стул.

— Представление начинается!

Я откинулся на спинку и отхлебнул колы. Все присутствующие притихли, ожидая продолжения. Пару минут бомж молчал, уставившись на стаканчик. Затем, он принялся что-то шептать, потом стало слышно.

— Я то что… я завсегда людей уважаю и с благодарностью, если они ко мне с пониманием…

Бомж все больше сутулился, затем, начал трястись, и вдруг, икнув, и, опустив голову, сделал шаг к стаканчику.

— Я только чуть-чуть… мне надо…

Он двумя руками взял стаканчик и тяжело выпил.

— Ин вино веритас!

Я хлопнул в ладоши и оглянулся.

Дама молчала, девушка выключила смартфон, татарин перебирал четки, а грузчик смачно сплюнул.

— Ба-бам!

Бомж уселся на стул напротив меня.

— Я, ведь, как думаю, уважаемый! Люди, они должны помогать друг другу, правильно? Я, это, не просто так здесь, я до дочки еду, у нее буду новую жизнь начинать!

— И долго едешь?

Я оглянулся на швартующийся к пристани паром.

— Долго…

Бомж опустил голову.

— И что так?

— Билет нужно… мне…

— А-а, вот как! Денег, значит?

— Значит…

Бомж с шумом выдохнул.

Я закурил.

— А знаешь, где твой билет?

— Где?

— Вон, там, за стойкой, в стекле!

Я засмеялся и оглянулся назад: все молчали. Бомж подался вперед.

— Это Вы зря, уважаемый! Не правильно это… людям верить

нужно. Я дочечку сам вырастил, из болезней ее поднял. Она — одна радость у меня в жизни…

У меня за спиной носом зашмыгала дама.

— Все, достал, клоун! Вали отсюда, к… дочечке!

Я выбросил окурок и посмотрел на часы. Бомж вскинул голову.

— Не смейте так! Пожалуйста… мы свою гордость тоже имеем…

— Гордость?

Я допил свою колу и встал.

— Я сейчас покажу твою гордость.

Достав мелкую купюру из портмоне, я показал ее бомжу.

— Возьми салфетку и вытри мне туфли, которые ты мне испоганил! Деньги — твои!

— Мои?

Бомж заморгал глазами.

— Да, да… купишь себе билет бумажный, стеклянный, какой захочешь.

— Твою мать!

У стойки выругался грузчик. Бомж посмотрел на него, затем на деньги, взял салфетку со стола, и, вздохнув, опустился передо мной на колени.

На это смотрели все. У дамы текли слезы, татарин застыл, как сфинкс, а грузчик сжал кулаки.

— Ну и кто ты есть?

Я нагнулся к бомжу. Послышался короткий гудок причалившего парома.

— Мерзость!

Пронеслось над моей головой.

— Понял, кто ты?

Я выпрямился и отошел от бомжа. Все, как один, смотрели на меня.

— Да, да, конечно, ноу проблем!

Я бросил деньги на пол, ожидая одобрений, но все молчали и смотрели на меня. Вдруг, девушка резко встала, подошла к бомжу и стала его поднимать.

— Спасибо, спасибо, дочка, я сам, сам…

Бомж, тяжело дыша, сел на стул, нашел меня взглядом.

— Вот, так, уважаемый, есть еще люди, есть!

Раздался длинный гудок — объявили посадку на паром. Я пожал плечами, развернулся и зашагал к пристани. Посадка уже началась.