Дочь лучшего друга. Мое порочное искушение

Даша Литовская

Я часто дышу, пока наблюдаю за ним. А уже через миг на мою талию ложатся мужские ладони. И я бы многое отдала, чтобы это были руки Асадова. Но Данис стоит неподвижно. Лишь холодным взглядом скользит мне за спину, разглядывая того, чьи руки меня обнимают. В щеку прилетает короткий отрывистый поцелуй. — Привет, любимая. Я отмираю. Сдержанно улыбаюсь. — Привет… — отрывисто отзываюсь, — Дан, — перебарывая себя, говорю, — познакомься, это мой жених. Я была влюблена Даниса Асадова всю свою жизнь. Мужчину, чувства к которому навсегда останутся под запретом. Мужчину, с которым нас связывает всего лишь маленький грязный секрет. Лучшего друга отца…

6

Софи.

— Как ты? — я жалобно выпячиваю нижнюю губу, заглядывая в светло-голубые глаза Яноша. Сейчас они покрылись красной сосудистой сеткой и стали гораздо тусклее обычного.

Он распахивает дверь съемной квартиры, в которой остановился, и жестом приглашает меня пройти внутрь. Паркую Баниса на коврике в прихожей. Затем снимаю с него поводок и отпускаю исследовать эти хоромы.

Здесь я была всего пару раз, и то мельком. Обычно мы проводим вечера у меня. Там все же более обуючено, чем в голых безжизненных стенах арендованного жилья. Но на совместную жизнь мы с женихом договорились лишь после свадьбы.

Оба хотим, чтоб все было правильно.

— Горло, — поясняет Ян, морщась и обхватывая шею рукой.

Деловито киваю, осматривая больного на предмет иных признаков ОРЗ. И принимаюсь за распаковку пакета. Выгружаю на кухонный стол спреи, сиропы, таблетки. Гору фруктов и четыре коробки свежего сока. Это все я купила только что, по дороге.

Понятия не имею, как дотащила. Но сделать это было просто необходимо. Так я чувствую себя менее виноватой за то, что вчера позволила себе всю ночь напролет думать о другом человеке и любоваться на букет, подаренный им…

— Просторно здесь, — отмечаю все прелести съемной квартиры. На кухне большое видовое окно, смотрящее прямо на море. В квартире много воздуха и пространства. Да и в целом интерьер довольно приятный. — Вот умеешь ты, — подшучиваю над ним, пока Янош через силу пьет сладкий сироп. — Даже арендованное жилье на несколько недель, и то со вкусом подобрал.

— Это не я, — отзывается, подходя ближе и обнимая меня со спины, — это агент.

— М-м-м. А я уже было решила, что у тебя идеальный вкус.

— Так он идеальный, — жених нежно убирает мои волосы с шеи и оставляет на коже дорожку из поцелуев. — Иначе, я бы не выбрал самую красивую девушку в мире.

Я глупо хихикаю, уворачиваясь от нежностей.

— Ты же болеешь! У тебя постельный режим!

— О-очень постельный, — рычит Янош, подхватывая меня и обездвиживая. Несет на кровать, а я брыкаюсь и хохочу.

Но в спальне настроение резко меняется, становясь интимным и будоражащим. Мы долго целуемся, по пути снимая друг с друга одежду. Его домашние брюки и поло мне легко поддаются. А вот мое летнее платье с тысячей мелких пуговок предпочитает держать оборону. В конце концов Янош психует и просто стаскивает его через голову.

«А Асадов бы разорвал» — безбожно проносится у меня в голове и я столбенею с задранными руками, пока Ян возится с платьем.

Какого… дьявола?!

Нет. Мысли о Данисе в моей голове вовсе не редкие гости.

Но ведь ЭТО уже никуда не годится. Я начала сравнивать с ним жениха, чего раньше старалась категорически не допускать.

Что дальше то будет? Заведу их имена в два столбца и буду собирать плюсы и минусы?

Стиснув зубы, принимаюсь хлестать себя по запястью резинкой. Янош наконец заканчивает воевать с моим платьем и удивленно наблюдает за действием.

— Что ты делаешь?

Поперхнувшись, понимаю, что не всем подобные телодвижения ясны и понятны.

— Остужаюсь, — нервно смеюсь. — Слишком… — обмахиваю щеки рукой, — завелась слишком сильно.

Одна бровь жениха с удивлением ползет вверх. Но он предпочитает не комментировать. Приникает губами к ложбинке на моем декольте. Кусает и тянет ткань кружевного тонкого бюста.

«Асадов бы все это сорвал, к чертовой матери» — бунтует противный тоненький голосок в моей голове.

А ну, цыц! Дезертир! Я Яна люблю! Что еще за Асадов?! И слышать про него не хочу!

«Слышать, может, и не хочешь. А вот его самого очень даже хочешь. И намного больше, чем любимого жениха…»

Я разочарованно делаю губами «П-ф-ф»

Янош отрывается от поцелуев, и поднимает глаза на меня.

— Что случилось? Тебе не нравится?

Кусаю губу. Бегаю взглядом. А потом сама набрасываюсь на парня, садясь на него сверху, словно наездница.

— О-у, — играет бровями.

Но мне уже не до игр. Мне просто необходимо немедленно заняться с ним сексом, чтобы доказать противному голосу в голове, что своего жениха я хочу! Еще как!

Торопливо сдвигая перешеек трусов, беру его член, раскатываю по нему латекс, и вставляю сама. Такое поведение для меня не типично, поэтому Янош немного теряется.

Сдергиваю с себя бюст, отшвырнув его в сторону. Выгибаю спину, совершая движения. Кладу свои ладони в ладони любимого.

Мы подаемся навстречу друг другу синхронно, словно давно разучили движения. Никакой неловкости или заминок.

Янош наблюдает, как вздымается и падает моя грудь. Иногда приподнимается, чтобы впиться губами в соски. Иногда разрывает наш контакт рук, чтобы переместить их на бедра.

Но чаще всего мы смотрим друг другу в глаза.

Я делаю так с самого нашего первого раза. Мне важно смотреть Яну в глаза, потому что если я свои закрываю…

Если я свои закрываю…

Яркие картинки из прошлого тут же начинают вспыхивать в голове, как кадры из киноленты.

Его сильные руки на моих бедрах. Его голодные поцелуи. Дан брал меня сзади. Жадно и ненасытно. Будто глотал кислород, находясь под водой.

А я впитывала любимый запах сандала и табака. Отдавалась ему целиком, без остатка, подарив всю себя.

Наш секс был особенный, сколько бы Дан не пытался это скрывать, я видела, как затронула его самое глубокие струны. Как мы играли на чувствах друг друга взахлеб.

Как страстно друг друга желали.

И я все еще помню, с каким неистовым упоением он насаживал меня на своей член снова и снова в том гостиничном номере…

Психую сама на себя, и тут же распахиваю глаза, возвращаясь в реальность.