Царство сумеречных роз

Даша Пар, 2023

В мире вампиров власть принадлежит кланам. Одиночки не выживают, они дичают и тогда за ними приходят охотники Конгрегации. Дарья была таким охотником, пока её не изменил вампир Ян, желающий с её помощью отомстить заклятому врагу Дардену.Став дампиром, Дари открывает для себя новый, удивительный мир, в котором не так-то просто отыскать своё место. Ввязавшись в опасное противостояние между двух вампиров, под прицелом Конгрегации и вампирского Шестиугольника, ей предстоит сделать выбор, кем она хочет быть, разгадать тайну своего происхождения и раскрыть преступление века, совершённое прямо в сердце Сумеречного царства. И при этом не сгинуть в паутине враждующих вампиров, чьи желания окажутся опаснее всего, с чем ей приходилось сталкиваться прежде.

Глава 6. Кровь вместо росы на лепестках

Самое сложное — это разобраться со своими эмоциями. Всё равно что кататься на американских горках — за подъёмом следует падение, и никакого контроля. За один короткий миг мне разонравился Ян, я возненавидела его лютой ненавистью, а через секунду плавилась как парафин в горящей свечке от желания быть рядом. Я презирала то, во что превратилась, а потом думала, что ничего лучше и быть не может.

Эта карусель не прекращалась — то я смеялась как ненормальная, увидев красивое розовое платье, что принёс Ян, а через секунду плакала, потому что никто никогда не дарил мне ничего подобного.

— Я задыхаюсь! — кричу я, сжавшись в комок и опустив голову между колен.

Воздух не так уж нужен мне, но поди скажи это лёгким, привыкшим дышать!

— Да когда же это закончится! — ору, вскакивая на больничную койку и начиная прыгать от захлестнувшей энергии.

Всё закончилось сломавшимися ножками, и я падаю прямо в руки Яна, который с интересом слушает мои стенания.

— Адаптируешься, — отвечает он, удерживая на месте, когда меня захлёстывает волна неконтролируемой ярости.

«Это он! Он во всём виноват! Проклятая кровь! Ненавижу!»

— И это тоже пройдёт, — Ян чмокнул меня в нос, и я обескураженно моргаю. Ярость смывает в океан волной буддистского умиротворения. — Идём, я приготовил небольшой сюрприз.

Меня тотчас одолевает жгучий интерес, и я почти подпрыгиваю на месте, желая узнать, что он задумал.

Перед выходом из комнаты, ставшей приютом на два месяца, глянула на себя в зеркало и сразу отвернулась. Мне расхотелось видеть, во что я превратилась. Казалось, любой, кто взглянет на меня, сразу признает вампира. Я сияю как солнышко в миниатюре, наэлектризованная, взбалмошная, слишком быстрая. Поставь меня в колесо, и я обеспечу энергией целый город!

Мы остались на том же подземном этаже Кристалла. Ян ведёт меня по тёмному, холодному коридору, и я поражаюсь насколько остро этот холод чувствуется. Но я не успеваю продрогнуть, как холод сменяется жаром, идущем будто от костей. Кожа розовеет, биение сердца учащается, и дышу как человек.

Заметив перемены, Ян берёт меня за руку, говоря:

— Для тебя всё в первый раз. Вампирам не понять то, через что ты проходишь. Мы испытывали себя в детстве, воспоминания притупились, так что я даже завидую твоей яркости, — он поднимает мою руку, целуя костяшки пальцев, и подмигивает. — Не бойся, я с тобой.

— Куда ты меня ведёшь? — я резко останавливаюсь, понимая, что эта новая палитра эмоций ненормальна даже для меня.

— Последний этап, милая. Ты должна через него пройти, — Ян тянет меня дальше, и мы оказываемся перед комнатой, из которой недавно он забрал меня в новую жизнь.

Отворилась дверь, зажегся верхний свет, и я вижу клетку, в которой сидит молодой парень не старше двадцати. Он выглядит до смерти напуганным, хотя весь его внешний вид говорит, что с ним хорошо обращались. Чистая одежда, приятный запах, ни намёка на боль или пытки. Только страх. Много-много страха.

Пьянящий аромат.

Я закрываю глаза, втягивая его внутрь, и под кожей всё трепещет от предвкушения.

— Кто вы такие? Что вам надо?! — истошно завопил парнишка, в ужасе глядя на нас. — Вам это с рук не сойдёт! У меня есть связи!

Пока я пытаюсь привыкнуть к новым эмоциям, Ян подходит ко входу в клетку и открывает её. Парень отшатнулся, почти падая. Инстинктивно, он чувствует, что рядом хищник, хоть вошедший мужчина и не выглядит таковым. В тёмно-фиолетовом костюме в полоску, с идеальной укладкой светлых волос и золотой цепочкой, торчащей из нагрудного кармана, Ян не изменял своему аристократическому образу. Только глаза выдают монстра из бульварных ужастиков.

Набравшись смелости парень бросается к выходу, когда Ян легко перехватывает его за горло, прижимая к прутьям клетки. Он, не напрягаясь, удерживает жертву в воздухе, говоря мне:

— Иди сюда. Давай, он не кусается, — вампир смеётся своей шутке, а потом бьёт парня между ног, чтобы тот так активно не сопротивлялся.

В ту же секунду мои колебания исчезли, и я быстро оказываюсь рядом с ними. Азарт играет струнами моей души, распаляя до предела. Мне захотелось, чтобы Ян отпустил парня, и я могла наброситься на него. Захотелось, чтобы мальчишка сопротивлялся. Захотелось раздробить его кости, искупаться в кровавом фонтане из перегрызенной бедренной артерии. Я как львица рядом с испуганной газелью, чьи белки глаз так ярко блестят на свету.

Чувствуя мои эмоции, Ян отодвигается в сторону, свободной рукой оттягивая голову юноши, чтобы обнажилась шея. Парень тихонько воет на одной ноте — ему передавило сонную артерию, и он, захлёбываясь ужасом, погрузился во тьму.

— Давай. Смелее. Один укус, а дальше твоё тело само разберётся, что делать, — подначивает Ян.

Почти интимно обхватив парня за талию, приблизилась вплотную, ощущая жар от его тела. Запахи пьянили почище бурбона. В голове разливается приятная нега, эмоции заостряются до острых игл, взрывающихся фейерверками в мозгу. Удлинились клыки, я встаю на мысочки, открывая рот и потянувшись к его шее.

Всё решила крошечная секунда. Даже наносекунда, быстрее, чем моргание, чем биение сердца колибри. Щелчок, и я оказываюсь на другой стороне клетки, прижимаясь спиной к прутьям. Совершенный дикий ужас. Что это было за наваждение? Видение? Одержимость? Во мне встали волны отрицания и бездна отчаяния. Нет. Я не буду питаться человеком! Кто я, чтобы хотеть этого?!

Раздосадованный Ян продолжает удерживать потерявшего сознание юношу. Он досадливо цыкает языком, облизывая клыки и разочарованно глядя на меня. Не оправдала надежд убийцы. Мой мозг стремительно трезвеет и в памяти пробуждается всё, что он сделал, и заставил сделать меня.

— Почему я думаю о мячике для пинг-понга? — с вежливым недоумением и усмешкой на губах спрашивает он.

Не дождавшись ответа, Ян режет отросшим когтем по шее юнца, отпуская его. Брызнула кровь, а я сильнее прижалась к прутьям. Опустившись вниз, мужчина окунает палец в открытую рану, облизывая его и довольно причмокивая.

— Недурно, — заключил вампир, а потом зачерпнул ещё и переместился ко мне, обнимая меня за талию и почти прижимая к лицу окровавленную ладонь. — Попробуй. Просто попробуй. Не понравится, я не буду заставлять.

— Мы это уже проходили, — процедила я, изо всех сил выворачиваясь из его объятий, пытаясь не дышать, не чувствовать умопомрачительный запах, от которого трезвость сходит на нет и возвращается первозданная дикость.

Сопротивление дрогнуло, когда капли крови упали на губы, проникая в рот. Ох, этот вкус…

Ян ослабляет хватку, позволяя мне облизывать его ладонь, будто я котёнок, лакающий молочко из миски. Ему действительно нравится играть со мной в эти игры. Он застрял в какой-то изощрённой версии дочки-матери. А я, слепая как тот самый котёнок, следую за ним, пока мы не вернулись к полумёртвому парню.

Мы опустились на колени, и Ян вновь мазнул рукой по ране, протягивая мне.

— Не противься. Это всего лишь какой-то парень, по которому никто не будет скучать. Сколько ещё таких будет?..

Никто не будет скучать. А по мне? По мне кто-нибудь будет скучать? Кто вообще знает меня? Помнит обо мне? Любит меня? Этот вампир, что так страстно желает превратить меня в монстра? Может Грег, который наверняка пропустит с десяток рюмок в баре в память о мёртвой дубраве и смешной девчонке, что таскалась за ним хвостом? Или чета Волковых, приютивших и подаривших веру в то, что я могу быть счастливой?

Нет. Я не согласна быть такой.

И вместо парня, я набрасываюсь на Яна.

* * *

Выбраться из Кристалла сложно, но, как оказалось, не невозможно, особенно если тебе помогают. Видимо, не все в давинском клане довольны моим присутствием, раз я оказалась за пределами фешенебельного района с паспортом, наличкой и пожеланием: «Чтобы духу твоего рядом с Яном не было!» Именно так я и собираюсь поступить. Сбежать, свалить как можно дальше от вампиров, а потом действовать по обстоятельствам.

Нет, у меня есть план. Вернее вопрос, на которой мне жизненно необходимо получить ответ, так что я быстро придумала, куда направиться.

Оказаться в переполненном людьми городе — всё равно, что голодному попасть на званый ужин. Еда. Запахи. Эмоции. Люди. Всё и сразу, и хорошо, что сейчас августовский вечер, а я нахожусь на окраине города, неподалёку от автобусной станции. Здесь поспокойнее.

В придорожном мотеле мне достался чистый и вполне аккуратный номер со свежим постельным бельём и телевизором, так что я завалилась в кровать, отложив всё на потом, и принялась бездумно щёлкать каналы, пытаясь уловить, что пропустила. Кажется, ничего особенного. Где-то идёт война, где-то проходят какие-то спортивные соревнования, кто-то что-то не так понял, случилась какая-то катастрофа. Но земля не перевернулась, а солнце не упало с небес.

Вдоволь належавшись, предприняла вторую попытку знакомства с новой собой. Я должна увидеть своё отражение, понять и принять себя.

Первое, на что упал взгляд, — это изменившаяся форма лица. Более округлая, женственная, даже нос заострился, приобретя какую-то хищную изюминку. Цвет глаз — насыщенная бирюза, в зависимости от освещения подвижный зрачок, меняющий форму, как у кошки. Мои волосы — чистое золото. Я превратилась в солнечную девочку с совершенно не солнечным нутром. Моя фигура, прежде костлявая и жилистая из-за тренировок охотников, утратила человеческую приземлённость, стала мягкой, но, в то же время, подтянутой. Даже кожа изменила плотность, налилась упругостью, неуловимой твёрдостью и крайне необычным цветом, если рассматривать вплотную.

Так было во всём. Если не всматриваться, я походила на девушку с картинки из глянцевого журнала. Но вблизи чувствуется, что я иная. Не человек. Но до чего же красивой я стала!

«Знаешь, почему вампиры притягивают взгляд? Они хищники. Это скорее не про внешность, а про совокупность звериных черт, перед которыми застывает трепетная лань. Примитивный гипноз — вот что превалирует в них. Вампиры тысячелетиями пестуют такую особенность своей внешности, оставляя потомство с более выразительными глазами, пухлыми губами и тем неуловимым, что магнитом притягивает людей. Но если постараться абстрагироваться, если напрячься, то можно увидеть их истинную натуру. Просто смотри глубже», — говорил когда-то Арду. Он лучше понимал природу монстров и хотел научить меня этому.

Так что, после минуты самолюбования, я ощутила в себе печать зверя, чувствуя, как под кожей бурлит огонь. Подвижные клыки, способные вытянуться от малейшего возбуждения. Расширившиеся ушные раковины. Во рту странные уплотнения — это эхолокация? То, что позволяет вампирам быстро перемещаться и видеть во тьме, как летучие мыши?

Мои глаза бликуют на свету, а тело невероятно сильное: сжав дверную ручку, сама не поняла, как отломила её.

Как к такому привыкнуть? Как обуздать бешеный калейдоскоп меняющегося настроения? И где мне раздобыть кровь?!

Все больницы и пункты сдачи крови под неусыпным наблюдением вампиров и Конгрегации. А пойти в вампирские столовые — всё равно что выставить себя на всеобщее обозрение. Боже, как же хорошо, что у меня есть время, чтобы подумать. Той крови, что месяцами вливал в меня Ян, хватит надолго, всё-таки вампиры питаются реже, чем люди.

— Не расстраивайся. Могло быть хуже, — прошептала самой себе, залезая в душ. Отмыть бы то, что случилось, но как?..

* * *

На первом автобусе я покинула Дивноград, направляясь в северную столицу, великий город Стальск, бывший Петроград, расположившийся на берегу альбатросского залива. Обдуваемый всеми ветрами, обычно промозглый и серый, летом город расцветал бесчисленными садами, посаженными почти три сотни лет назад. В хорошую погоду горожане купались в море, в плохую — пили крепкий кофе с коньяком и спорили о политике.

Здесь я прожила всего несколько месяцев, прежде чем меня отправили на Псарню. И теперь я начинаю догадываться, что обследования, проводимые по настоянию Птолемея, касались не моего здоровья, а моего состояния. Видимо, он хотел убедиться, что во мне нет ничего вампирского, прежде чем допустить до обучения.

Добравшись до Стальска, я сразу же направилась по известному адресу. Симпатичный район, обсаженный липами и сиренью, частная застройка из привлекательных двухэтажных домов с придворовой территорией, огороженной коваными заборами, увитыми плющом, и засаженной туями и прочими милыми декоративными деревьями и кустарником. Благолепие и тишина для представительных господ, чьё состояние давно перевалило за восемь, а то и девять нулей.

Благодаря своему высокому положению в Конгрегации, Птолемей мог позволить себе такой домик. Ручаюсь, он давненько не питался стряпнёй поварих вроде Марты, и не подсчитывал копейки, чтобы купить себе бельё или подстричь волосы.

Раньше бесило, что мой патрон никак не поддерживает меня, что приходится уничижительно выпрашивать деньги на всякие женские мелочи. Но после Псарни я успокоилась. Да, у нас были не самые простые отношения. Чего уж там, иногда мы ненавидели друг друга. Но он помог мне в минуту, когда мне больше всего требовалась помощь.

Именно из-за этого я и оказалась здесь, сидящая в ночи на старом дубе, ожидающая, когда Птолемей останется один. Потихоньку меня начинает одолевать голод. Прошло три дня с момента, как я последний раз питалась. И мне никак не удаётся придумать, что с этим делать. Свиная кровь на вкус как картон. Немного приглушает жажду, но не утоляет.

Как-то зайдя в уличный туалет, я заметила в зеркале, как побледнела кожа и клыки перестали убираться до линии с остальными зубами, отчего я уже несколько раз резала изнутри щёки. Мне придётся решить эту проблему, иначе я начну дичать. И это хуже, чем быть просто диким вампиром, охотящимся на людей. Это всё равно что стать упырём из фильма Носферату. Мерзкое создание, начисто лишённое разума и одержимое кровью. Совсем как настоящие оборотни.

Мысли о еде разбудили аппетит, и я допила остывшую кровь из термоса. Глянув на часы, как кошка спрыгнула с дуба, мягко приземлившись на газон территории Конгрегации. Прошло несколько часов с тех пор, как погас свет и дом погрузился во тьму.

Став дампиром, я не утратила навыки охотницы. Более того, воспоминания об этом доме помогли избежать расставленные ловушки, и я даже смогла найти запасной ключ от заднего входа, спрятанного нерадивой прислугой.

Крадучись поднявшись по лестнице на второй этаж, влезла в спальню. Полуночника Птолемея в ней не оказалось, но я знала, где искать. В конце концов, ближе меня у патрона никого не было. Я провела в комнате не дольше получаса, прежде чем направиться в кабинет приёмного отца. Почти сразу зажегся верхний свет, и на меня наставили дуло пистолета. Патрон ждал гостей. Но не меня.

— Здравствуй, Птолемей, — поднимая руки, говорю спокойно, разглядывая своего патрона, начальника и приёмного отца.

Птолемей Николау происходил из древнего рода охотников средиземноморского побережья. На территорию Руссии попал ещё в детстве после развода родителей. Воспитывался матерью, пока не достиг тринадцатилетнего возраста, по достижении которого детей отдают на Псарню.

Патрон никогда не был выдающимся охотником. Подкачала внешность. Низкий рост, крючковатый нос, мутные, серые глаза в очках, ещё и тросточка — последняя охота лишила Птолемея ноги до колена. Вот таким он и был. Невыразительным. Впалые щёки, а пальцы толстые. Выпирающий живот и лысина с парой волосинок сверху. От него иногда неприятно пахло — проблемы с желудком давали о себе знать. А ещё он прихлёбывал. И шумно сморкался.

Однако он очень умён. Птолемей брал не физической силой, а мозгами, так что после ранения занялся организацией операций против диких вампиров. Активно участвовал в международных переговорах. На деньги Конгрегации закончил университет международных отношений. Говорил на нескольких языках, включая вампирский — янтварь.

Он был хитрым и изворотливым, но преданным делу. Заседал в Совете Конгрегации, имел должность в правительстве Руссии. Словом, Птолемей — это та птица, что не видна на свету, но чьи интересы торчат из каждого мало-мальски важного для охотников дела.

Понять, почему именно он стал моим опекуном, сложно. Простое желание позаботиться о ребёнке, чьих родителей не уберегли, — неубедительно. Но на расспросы патрон всегда отмалчивался, говоря: «Я делаю это в память о Валериане. Он первым взял тебя под опеку, я продолжаю заботиться о тебе из-за него».

Сейчас, глядя в глаза отца, я окончательно убеждаюсь в правдивости слов Яна. Ложь. Всё ложь! От начала до конца моя история шита белыми нитками.