Сыщик. Рассказы

Дмитрий Карпович (2025)

Реальные и вымышленные истории из жизни частного сыщика, подполковника милиции в отставке.

ЛУЧШИЙ СОТРУДНИК КРИМИНАЛЬНОЙ МИЛИЦИИ

Данное произведение является художественной интерпретацией реальных событий. Все совпадения с реальными людьми и событиями случайны.

Коварная судьба перед завершением карьеры в криминальной милиции вежливо попросила меня поработать старшим оперуполномоченным отделения уголовного розыска на Таймыре.

На тот момент я уже имел звание подполковник милиции. За все 15 лет службы я успел перебрать должности: оперуполномоченный, старший оперуполномоченный, опер по особо важным делам, старший опер по особо важным делам. К завершению своей карьеры я подошел снова в должности старшего опера отделения уголовного розыска.

Таймырский линейный отдел Сибирского УВДТ, где мне пришлось «доживать» до минимально положенной пенсии, обслуживал аэропорт «Норильск», морской порт «Дудинка» и еще несколько мелких аэропортов местного значения.

Таймыр — удивительное место. Особенно летом, когда температура воздуха держится на комфортных +15 градусах, солнце не садится за горизонт, а бороздит по нему, как лодочка по волнам. Люди живут здесь тоже необычные, или мне так показалось. По крайней мере, становятся необычными, попадая на эту промерзшую, но гостеприимную землю.

Норильск, хоть и находится за полярным кругом и очень далеко от «материка», но попасть на него легче и проще, чем в соседние города. Быстрее всего туда можно добраться самолетом.

Иной раз из Новосибирска до Кемерово или Барнаула нужно ехать по пробкам часа четыре… А до Норильска — всего полтора часа на самолете. И вот ты уже на Таймыре, на самом севере, за полярным кругом.

В самой середине сентября 2008 года, мы с коллегами из города Дудинка изъяли крупную по тем меркам и для того отдела милиции партию наркоты — героина весом 120 граммов (о чем я подробно описал в одной из своих книг: «Сыщик. Изнанка профессии», в главе «Таймырский синдром»).

После столь удачно проведенной операции по изобличению наркотрафика за полярным кругом я отпросился у начальника отдела в отгулы слетать в Новосибирск к сыну на день рождения…

Вернувшись через три дня, я застал все наше небольшое отделение уголовного розыска в прямо-таки возбужденном состоянии.

Только что назначенный на должность заместителя начальника милиции по оперативной работе, молодой и еще неопытный капитан милиции Рома Хохлов, которого местные опера прозвали Паникой за его суетливость и нервозность, бегал по всему зданию ЛОВД, практически крича:

— Слава! Кто связывался последний со Славой… Почему он молчит, почему не отвечает?

Казалось, что весь наш коллектив уголовного розыска должен был знать, что же случилось со Славой — начальником нашего отделения уголовного розыска, майором милиции Солнцевым.

— Леха, че тут у нас происходит? — спросил я тихонько, не привлекая ничьего, в том числе и начальственного внимания, у своего напарника Алексея Разорвина.

Леха — балагур и весельчак ростом 190 см и весом… тоже немаленьким, с басистым голосом — «тихо» так, чтобы нечаянно услышал весь отдел (и Рома — Паника в том числе), произнес:

— Да Слава в командировку улетел в Калугу… за жуликом. Теперь ни Славы, ни жулика… И непонятно: кого-то задерживать нужно или кого-то уже спасать… — Леха сказал это со вздохом и сарказмом, как знаменитый юморист Михаил Евдокимов, понурив лицо и смущаясь.

Рома подбежал к нему.

— Что, ты издеваешься? Слава тебе звонил или писал что-то?

— Ром, да нет же. Вы же там вдвоем что-то мудрили. Я даже и не знал, что он уже улетел… — оправдывался Леха.

Рома взглянул на меня в надежде, что, может быть, хоть что-то подскажу я… Однако, вспомнив, что я только что прилетел из Новосибирска, махнул рукой и удалился в панике в свой кабинет.

— Рассказывай, — сказал я Лехе, — че тут за кипиш.

— Да, короче, тут в зале ожидания аэропорта кража была… Женщина нечаянно сумочку типа барсетки оставила на сиденьях. Сумочка там же и нашлась, причем ею же самой. Только вот деньги из нее пропали… 300 тысяч рублей… Там же рядом сидел мужик один, но по видеозаписи не видно, брал ли он сумочку или нет… Просто сидел рядом и все… Там какой-то сбой произошел в видеозаписи и не видно реально, залез он в сумку или нет, но, скорее всего, он. Больше ничего по видео не видно и непонятно. Мужик сам из Дудинки. Установили его полные данные уже. Врач по профессии. Улетел в Москву, затем поездом уехал в Калугу… Он родом оттуда. Это мы уже точно установили… Вот Слава и полетел туда за ним.

— Ну, все правильно… И че заблудился там, что ли? — спросил я.

— Да он там походу забухал. Сначала писал Роме смски типа «Что мне делать? Как мне поступать?» Два дня так писал… А Рома и сам не знает, что делать… А теперь уже сутки молчит, ни на звонки, ни на сообщения не отвечает…

— Ага… И дальше че?

— Да ниче! Вон видишь сам: Рома бегает в панике и на всех орет… А Слава пропал куда-то…

— Дааа… беда. Капец, вы тут устроили цирк из ничего…

Наш с Лехой разговор происходил в коридоре отдела, между нашим кабинетом и кабинетом Ромы Хохлова.

Хохлов выскочил в коридор, как будто специально подслушивал нашу беседу, и произнес на повышенных тонах, обращаясь уже ко мне.

— Ну а ты бы что сделал на нашем месте? Как бы поступил?

— Роман, я не на твоем месте, хотя и старше тебя по званию и по возрасту. Я здесь доживаю до пенсии, а у тебя вся жизнь и служба, как говорится, впереди… Но я бы просто взял поручение у следователя на принудительный привод свидетеля, который отказывается ехать по своей воле. Взял бы лишние деньги на билет для жулика из Калуги до Москвы и затем до Норильска и притащил бы его сюда в наручниках… А по дороге просто отбил бы ему всю жопу… Все нужно четко согласовать со следствием: взять отдельное поручение и постановление на принудительный привод. Ну, как-то так… Мне что, тебе все это рассказывать нужно? Кто тут начальник?

— И Славу привези назад, пожалуйста — почти умоляя, произнес Хохлов.

— В смысле? Ты спросил, что бы я сделал — я тебе ответил… Я в командировку не собираюсь. Тебе надо — ты и езжай.

— Дима, привези сюда Славу и жулика…

— А давай я сразу жулика «расколю» прямо там, в Калуге, явку с повинной привезу вместе с ними и все деньги, что он «спиздил» у потерпевшей, да?.. — сказал я, уже откровенно издеваясь над своим начальником, бывшим младше меня и по возрасту на восемь лет, и на два звания ниже.

— А я не шучу, — сказал Паника. — Если притащишь сюда и Славу, и жулика и преступление раскроешь… да еще с учетом твоего изъятия 120 граммов героина две недели назад, получишь нагрудный знак «Лучший сотрудник криминальной милиции» ко Дню уголовного розыска, который я, кстати, Славе обещал… Сделай то, что я прошу, и знак твой.

— Я тут у вас работаю всего три месяца и еще через четыре сваливаю на пенсию… Какой знак, Рома?

— Я тебе обещаю, клянусь: раскроешь эту кражу, знак у тебя в кармане.

Сука, знал, чем меня зацепить. Моя служба должна была закончиться ровно через четыре месяца… Ровно через четыре месяца наступала минимальная возможная пенсия по льготной выслуге лет, и продолжать службу я не собирался. На стене кабинета, над моим креслом, висел лист бумаги размером А4, на котором я каждый день зачеркивал одну цифру и писал: «До пенсии осталось 120 дней», потом 119 дней и так далее.

Мне уже некуда было спешить: служба заканчивалась, карьера не сложилась. Виной всему был мой поганый характер. Да я и не роптал на судьбу. Все, что ни делается, — все к лучшему. «Вымахался» я за 15 лет. Дома в Новосибирске ждала жена с двумя ребятишками. Начальник отдела предложил мне перед пенсией должность начальника штаба отдела, чтобы при расчете пенсионных начислений сумма пенсии была больше, так как оклад начальника штаба выше оклада старшего опера. Я отказался. Опять мой характер.

— Спасибо, товарищ полковник, но нет. 15 лет назад, после школы милиции, я пришел на службу лейтенантом-опером, уйду на пенсию подполковником-старшим опером, — отвечал я.

Слетать в Калугу, «поколоть» жулика, притащить его сюда в Норильск, найти забухавшего где-то там начальника уголовного розыска ЛОВД — Славу Солнцева? Подумаешь, работа…

— Значит так, — говорил я Роме, уже мысленно просчитав все возможные варианты развития ситуации с доставкой жулика, — мне нужны фотографии с места, где стояла сумочка и где сидел жулик, с разных ракурсов. Мне нужно отдельное поручение от следователя на принудительную доставку свидетеля, отказывающегося являться по повестке, а значит, мне нужны две повестки разными или открытыми датами и денежные средства на билеты для потенциального жулика от Калуги до Москвы и от Москвы до Норильска. — Я призадумался, что мне еще может понадобиться в той командировке.

— Через час у тебя все будет. Вылетаешь сегодня вечерним рейсом до Москвы.

— Давай хоть завтра, я только что из Новосибирска прилетел, — возмутился я.

— Ты же «линейный» старший опер. Ты должен жить в дороге, — теперь уже учил меня жизни и службе Рома Хохлов, мой молодой начальник.

— Ладно…

Еще через семь часов я уже был в Москве, а еще через пять в Калуге.

Зайдя сразу же в Линейный отдел милиции, что расположен на железнодорожном вокзале, я поставил отметки в командировочное удостоверение о прибытии.

— О, еще один отмороженный, — произнес дежурный по ЛОВД, ставя мне штампы на «командировочном» и улыбаясь во весь рот, показывая свои щербатые зубы.

— Почему еще один? — спросил я.

— Так начальник вашего уголовного розыска в нашей гостинице уже третьи сутки загорает, не просыхая. Сейчас вот в сауне купается.

— Так, один уже нашелся… Это хорошо — уже полдела сделано, — подумал я, а сам произнес: — а можно мне же в эту гостиницу заселиться?

— На пару зависать будете? — захохотал дежурный.

— Нет, мы уже завтра домой улетаем. Подскажите еще, как с вашим начальником розыска перетереть пару слов, а то с моим разговаривать бесполезно. Я его бухого уже знаю. Улыбка до ушей и все друзья вокруг…

Дежурный набрал номер на телефоне и спросил:

— Михалыч, тут старший опер с Таймыра прилетел, целый подполковник, за своим начальником, хочет с тобой о чем-то пошептаться. Пропустить его?

После небольшой паузы, выслушав абонента на том конце провода, он произнес:

— Проходи на второй этаж, кабинет номер 9.

Меня встретил молодой мужчина, на вид мой ровесник — начальник местного отдела уголовного розыска, Семенчук Анатолий Михайлович.

— Присаживайся, — предложил он мне.

— И как ты умудрился старшим опером подполковника «словить»? — искренне удивился Михалыч.

— Да я уже перевелся туда подполом, чтобы до пенсии дослужить Прежняя должность позволяла, вот и обзавелся двумя большими звездочками… Наш-то Слава вам, наверное, весь мозг проел? — перевел я разговор на интересующую меня тему.

— Да ладно. У нас гостиница ведомственная, для своих. Персонал много чего видел… Ну, бухает помаленьку, нас не тревожит. А ты, стало быть, за ним?

— Я вообще за жуликом, ну и вдогонку Славу заберу с собой.

— А что за жулик? Начальник ваш ничего не рассказывал.

— Да в аэропорту нашем перед посадкой женщина второпях сумочку забыла на сиденье, а он, жулик, рядом сидел. Деньги из сумочки вытащил и свалил сначала в Москву, а затем к вам… Он ваш, местный, хотя работает там у нас врачом в поликлинике. В отпуск сюда прилетел. Мне по этому поводу ваша помощь нужна… Поможете?

— Что нужно? Говори.

— Да вы бы вызвали его к себе завтра с утра под любым благовидным предлогом, чтобы он не знал, что я за ним приехал. А я бы его уже отсюда конвоем забрал с собой… Ну, чтобы не из квартиры его вытаскивать… Главное, чтобы паспорт у него с собой был.

— А если бузить начнет?

— Ну, начнет бузить — посмотрим… Бумаги у меня с собой есть на принудительный привод, наручники тоже. Получит по печени пару раз, пока в электричке до Москвы едем, осознает неизбежность ситуации. Думаю, что сумею его убедить не выеживаться…

— Ну, хорошо. Он когда, говоришь, прибыл к нам в Калугу?

— Неделю назад, 5 сентября.

— Так, тогда я его вызвоню сейчас, скажу, что он, возможно, был свидетелем разбойного нападения на вокзале, когда прибыл, и его нужно опросить по этому поводу.

— Да, пойдет и так, главное, чтобы он пришел и паспорт с собой взял.

Анатолий Михайлович взял у меня данные подозреваемого, пробил его по своим учетам, установил адрес, телефон, время прибытия на железнодорожный вокзал Калуги.

Позвонил, представился и без каких-либо проблем пригласил нашего жулика на завтра к 9 утра в свой кабинет для опроса.

Я же тем временем пошел в гостиницу. Нужно же было еще и Славу в чувство привести.

Администратор гостиницы, услышав о моём намерении «освободить их от таймырского чудовища», едва сдерживала улыбку. Она оформила меня на ночлег в одну из комнат и проводила в сауну.

Слава Солнцев действительно был похож на Солнце. В свои 30 лет он был круглый, как наше светило, и также сиял, как самая близкая к нашей планете звезда.

— Димааан! — радостно выдохнул он, увидев меня одетого в сауне. — Заходи, раздевайся.

— Слава, ты че трубочку не берешь? Там Паника в такой панике, что меня за тобой послал.

— Да пошли они сами… все нахер… — отмахнулся пьяный начальник уголовного розыска Таймырского ЛОВД. — Я уже год в отпуске не был, а тут посмотри, какая погода, Дима.

— Да какая погода в сауне… Вылезай давай, я на завтра на 9 утра нашего подозреваемого в местный ЛОВД вызвал, повезем его в Норильск.

— Дима, давай еще бухнем?

— Нет, Слава, вылезай из воды и приводи себя в чувство. Завтра в 8 утра я зайду за тобой в номер.

Сорокалетний врач-терапевт Забелин Николай Иванович прибыл на родину в отпуск. Он не был женат, в Дудинке на Таймыре жил один, работал в местной поликлинике, был на хорошем счету в коллективе, занимался спортом. В Калуге, откуда он был сам родом, у него проживала престарелая матушка, которую он навещал пару раз в год.

Он очень удивился вызову его в отдел милиции в качестве свидетеля по какому-то там разбою, однако возражать не стал — интеллигентское воспитание и уважение к органам государственной власти мать привила ему с детства.

На следующий день в 9 утра он, как и просил голос неизвестного ему сотрудника милиции, явился в ЛОВД с паспортом.

В кабинете Анатолия Михайловича нас уже было трое. Хозяин кабинета, я и Слава, который явно болел с похмелья. Он сидел сбоку, поникший, с сумкой собранных вещей в руках. В гостиницу мы возвращаться не планировали. Забелина усадили за стол.

— Николай Иванович, моя фамилия Карпович, зовут меня Дмитрий Николаевич. Я старший оперуполномоченный отделения уголовного розыска Таймырского линейного отдела милиции из города Норильска, подполковник милиции, — медленно и долго представлялся я, натягивая на уши и мозг подозреваемого новую и чуждую для него информацию.

Забелин сидел молча, смотря на меня.

Я же выложил перед ним фотографии его самого в аэропорту Норильска: вместе с потерпевшей и без нее. На втором фото была оставленная потерпевшей сумочка и сам подозреваемый, сидящий рядом и смотрящий на эту сумочку.

Больше у меня ничего не было, но я шел в наступление, чувствуя свою правоту, борзость, наглость, харизму, настырность… Все то, что и должно присутствовать у опера в его работе… И я брал его, жулика, на откровенный «понт», только он об этом не догадывался.

Не позволяя Забелину опомниться и вставить свои пять копеек в разговор, я продолжил:

— Это только фото, но есть еще и видео, где вы лезете в сумку и вытаскиваете из нее смотанный бумажный пакет с деньгами. Мне этого достаточно, чтобы задержать вас по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью четвертой статьи 158 УК РФ.

Я достал из папки, положил перед ним постановление следователя о его принудительном приводе, дал десять секунд на ознакомление и продолжил:

— Прямо сейчас мы с вами садимся на электричку до Москвы и едем в аэропорт. Оттуда летим в Норильск, там вы будете задержаны по подозрению в совершении преступления.

Я закончил свой официальный монолог и продолжил неофициальный, понизив голос, приблизившись к его лицу на максимально близкое расстояние и глядя глаза в глаза, произнес:

— А это видео, где ты, как крыса, лезешь в чужую сумочку и тащишь оттуда деньги, принадлежащие простой воспитательницы детского сада, копившей их весь год, я распространю по всему Таймыру: и в Дудинке, и в Норильске. Пусть твои коллеги — доктора-интеллигенты — видят, какое чмо работает рядом с ними. Я лично дам комментарии прессе, что ты, доктор, банальный вор.

Забелин сидел весь багровый от стыда.

— Извините, — произнес он тихо и нерешительно. — Реально бес попутал… Пакет с деньгами лежал прямо сверху, они были отчетливо видны. Я не удержался: просто взял их и ушел.

— Деньги где? — спросил я, уже меняя интонацию на более мягкую и неофициальную.

— Дома, так и лежат в пакете. Я больше к ним не притрагивался.

— Значит так: деньги вы выдаете добровольно, пишете явку с повинной и так же добровольно летите с нами в Норильск. Но уже без наручников. Там у следователя признаете вину полностью, возмещаете ущерб потерпевшей, получаете минимум условного наказания, и об этом инциденте никто не узнает… Так вас устроит?

— Да, спасибо. Конечно, я сам полечу сегодня же в Норильск и верну деньги.

— Вот и славненько. Кстати, Слава, хватит спать, прими от человека явку с повинной, зарегистрируй ее прямо здесь в местном ЛОВД и отправь телефаксом в Норильск — командовал я своему начальнику, распустившему сопли, сидя в кабинете его коллеги, такого же начальника розыска из города Калуги.

Слава встрепенулся, как птица Феникс, прыгнул за стол и начал заполнять бланк явки с повинной, любезно предоставленный нам местным розыскным начальством.

Мы заехали на квартиру к Забелину, забрали похищенные деньги, извинились перед его матушкой, сказав, что сын уедет на рыбалку, буквально на недельку, в Московскую область, и отбыли в столицу.

Была пятница. Я, сидя в электричке, позвонил Хохлову и в подробностях описал наши кульбиты по Калуге с подозреваемым и Славой.

— Я уже в курсе, Дима. Молодец, спасибо. Явка пришла по факсу. Давайте, жду вас в Норильске.

Когда мы проезжали на электричке мимо города Обнинск, что находится на границе Калужской и Московской областей, я вдруг вспомнил, что здесь живет мой товарищ и однокашник по школе милиции — Артур Миляускас. Я тут же набрал его номер.

— Артурчик, привет, еду тут мимо тебя в электричке. Вот вспомнил и звоню.

— Здорово, Диман! Так выскакивай, я тебя подберу. Сегодня же пятница. Покуралесим на выходных.

— Да я жулика сопровождаю в аэропорт, лететь в Норильск нужно…

— Да бросай ты нахер этого жулика, пусть сам летит.

— Хм… В принципе, зачем нам вдвоем его сопровождать? Он и так от стыда сгорает, Слава даже с похмелья его до Норильска довезет.

Я все-таки сопроводил Славу и Забелина до аэропорта. Усадил их в самолет до Норильска, а сам отправился в Обнинск, к своему товарищу Артуру Миляускасу.

Погода в Норильске в сентябре сильно отличалась от московской золотой осени. В Норильске началась метель, и аэропорт был закрыт. Рейс Славы и Забелина посадили на несколько часов в Сургуте, дожидаясь, чтобы пурга стихла.

На моем телефоне раздался звонок от Ромы Хохлова. С нескрываемым сарказмом он спросил:

— Ну как там погода в Сургуте? А то у нас еще метет.

— Не знаю, Рома, как там в Сургуте, а вот в Подмосковье тихая и затяжная золотая осень. Листья падают в безветренную погоду, речка струится под окнами дома моего товарища, где я бухаю, уже с честью выполнив свой долг и твое поручение. Жулик и Слава в пути, явка с повинной оформлена, деньги изъяты…

— Как? Как ты мог бросить их двоих? Ты в своем уме? А если он сбежит? — начал Паника свою песнь.

— Рома, ну куда они денутся с подводной лодки? Не суетись, ждите, сейчас аэропорт откроют и примешь ты своего Славу в крепкие, скупые, мужские объятия.

— А ты? Ты где и когда вернешься? Кто тебе вообще разрешил остаться в Москве?

— Ну так сегодня уже почти суббота. Выходные впереди. В 7 утра в понедельник я буду как штык на рабочем месте. Не рви сердце. Готовь обещанную награду.

В понедельник в 7 утра первым же московским рейсом я прибыл в Норильск, проведя незабываемые выходные в кругу своих товарищей и однокашников по школе милиции — Миляускаса Артура и Димы Иванова, которого Артур умудрился выдернуть к нам на встречу.

Доктор Забелин признал свою вину, возместил полностью ущерб потерпевшей и, видимо, получил условный срок за свои прегрешения. Больше я его никогда не видел.

Паника выполнил свое обещание, представив меня к награждению нагрудным знаком «Лучший сотрудник криминальной милиции», который мне вручили 5 октября 2008 года в 90-летний день рождения подразделений Уголовного розыска.

Слава тоже получил такой же нагрудный знак… Только чуть позже, на День милиции, 10 ноября 2008 года. Он был незаменимым сотрудником для нового руководства Таймырского ЛОВД. Нельзя таких сотрудников не поощрять и оставлять без внимания…

А еще через три месяца моя служба подошла к концу. Собрав свои нехитрые пожитки, под самый наступающий новый 2009 год я вернулся домой, в родной Новосибирск. Месяц назад мне исполнилось 36 лет.