Пока мы живы

Екатерина Громова, 2023

Неизвестный вирус превратил бесчисленное количество людей в зомби. По всему миру бродят омерзительные монстры, жаждущие только одного – убивать. Когда весь мир превращается в кровавую западню, наступает время испытаний на прочность духа. Героям предстоит спастись от заражения и пройти проверку на человечность. Смогут ли они сохранить не только жизнь, но и разум в череде кровавых расправ и погони?

Глава 5

Нам некогда было грустить и думать над сложившейся ситуацией, пока мы выбирались из офиса, ехали из города, расправлялись с погибшим мужчиной и его плотоядной дочерью, убегали от военных, искали выезд из города и убежище. Мы думали об одном — спастись от неизвестной болезни, от хищных зубов синих, несущих смерть. Жизнь после жизни. Никому из нас не хотелось восстать из мертвых и бродить по дорогам в поиске живых людей. Поэтому мы просто спасались. Отчаянно. Мы бежали в неизвестность. Надеясь, что нас не настигнет беда.

Сейчас же на всех напало уныние. Ощущение безысходности давило на плечи. Мы все обречены. На вечную борьбу за право жить. На вечный страх. На вечный ужас.

Ничто и никогда не будет прежним.

В полной тишине мы ехали навстречу неизвестности, смотрели по сторонам, пытаясь найти хоть какой-то ночлег. В соседней деревушке недалеко от дороги за деревьями стоял небольшой магазин, вход которого освещал одинокий фонарь. Других домов рядом не наблюдалось. Заезжать вглубь деревни в полной темноте не хотелось — неизвестно, что там происходило. Поэтому мы решили проверить магазин.

Съехав с дороги, я припарковалась около здания и заглушила машину. Мы вышли и огляделись по сторонам — ни живых, ни синих не было видно. Вокруг стояла тишина.

— Возьму-ка я с собой Олега, — сказала Маратовна. — Дима, бери биту. Вдруг там остались еще кто-то из персонала или посетителей.

— И фонарик прихвати, — попросила я.

— Ты будешь светить, — сказала Маратовна мне, — а мы с Димой следить, чтобы на нас никто не напал. Держимся вместе, не разбегаемся. Дима, идешь первым.

В голосе Маратовны не было и тени веселья. Мы все были напряжены.

— Я вас понял, директор. Не подведу, — ответил парень с полной серьезностью.

— Варя, держись рядом с нами.

Я кивнула, сглатывая слюну. Мне было страшно. По-настоящему. До дрожи. Я старалась взять себя в руки.

— Теперь вперед. Я открываю дверь. Дима, будь на чеку. Если кого-то увидишь — бей.

— А если он будет живым? — неуверенно спросил он. Было видно, что его не радует перспектива идти первым. Да и убивать кого-то ему явно не хотелось.

— Можешь спросить у него: «Извините, вы живы?», — попыталась пошутить я, чтобы хоть немного разрядить напряженную обстановку.

— Не смешно, Варя, — серьезно сказал Дима. — Тебе хорошо — ты не пойдешь первая и тебе не придется убивать человека или синего.

— Заткнитесь! — гаркнула Маратовна. — Вы не понимаете, что сейчас не время для шуток?! Любая секунда может стать для каждого из нас последней. Я не хочу терять ни одного из вас.

Маратовна злилась. Она боялась. Как и все мы. Нужно было ее успокоить.

— Анна Маратовна, все понятно. Дима идет впереди. Я за ним?

— Ты за ним. Я следом. Смотрим по сторонам.

Мы подошли к входной двери. Перед тем, как Дима открыл дверь, я тихо сказала:

— Дим, у синих характерный запах. Помнишь, чем пахла уборщица? Магазин небольшой. Если внутри есть синие, мы почувствуем сразу. Если запаха нет, значит, люди живые.

Дима даже не посмотрел на меня, просто кивнул. После моих слов ему стало несколько легче, но напряжение не спало.

Предстояло шагнуть в неизвестность.

Мы бы, конечно, шагнули в нее. Если бы дверь магазина была открытой. Никто из нас даже не подумал, что магазин мог быть закрыт.

— Твою мать! — прорычала Маратовна.

— Давайте попробуем зайти с другой стороны, — предложила я.

Направились к черному входу — тоже заперт. Мы отчаянно цеплялись за мысль, что эпидемия не покинула пределы города, что мы в безопасности. Возможно, владелец магазина просто закрыл магазин и ушел домой к жене и детям.

— Я могу взломать замок, — кивнул Дима на дверь.

Он не перестает удивлять.

— Откуда у тебя такие способности? — удивилась я.

Дима нахмурился и лишь только сказал:

— У меня было тяжелое детство.

«По нему и не скажешь, что он воровал», — пронеслось у меня в голове. Но сейчас не время судить людей. К тому же, его способность вскрывать замки очень пригодилась.

Диме понадобилось минут пять, чтобы справиться с задачей. Глубоко вдохнув, мы открыли дверь и шагнули в темный магазин. Телефонный фонарик слабо освещал помещение, заставленное товарами первой необходимости. Запаха не было. Это не могло не радовать. Но расслабляться не стоило. Внутри магазина могли прятаться люди, не желающие видеть гостей.

Мы обошли весь магазин, освещая путь фонариком, и никого не нашли. Ни людей, ни синих не было. Я попыталась включить свет — безрезультатно.

— Странно. Ведь фонарь горит над магазином, значит, электричество есть.

— Должно быть, разные источники напряжения, — предположила Маратовна. — Надо обыскать магазин. Для начала ищем чем занавесить окна, чтобы не привлекать внимание проезжающих мимо людей. Думаю, не одним нам посчастливилось спастись с города. И кстати, — Маратовна повернулась к Диме, — сходи, припаркуй машину за магазином. Желательно, чтобы ее не было видно с дороги. А то ушлых людей много.

— Есть, босс, — отсалютовал Дима, взял у меня ключи и скрылся за дверью.

— Нужно найти, где отключается чертов фонарь над входной дверью. Нам гости не нужны.

— Анна Маратовна, давайте поищем вещи, которые нам смогут пригодиться, — предложила я, — Дима придет и отключит фонарь.

За прилавком мы нашли небольшой переносной светильник. Он работал от батареек, которых в магазине было предостаточно. Я включила светильник и поставила его на прилавок, чтобы свет распространился по магазину. Таким образом, освещения получилось немного, чтобы не привлечь внимание тех, кто снаружи, но достаточно для того, чтобы хоть как-то ориентироваться в магазине. Небольшой отдел с повседневной одеждой располагался у входа. Нам с Маратовной определенно нужно было найти удобную одежду вместо офисной. Я нашла для себя белую майку, клетчатую красную рубашку с длинным рукавом и вполне неплохие джинсы. Маратовне посчастливилось отыскать спортивный костюм. Переодевшись, мы занавесили окна разными тряпками и одеждой.

Мой живот предательски заурчал, напомнив о том, что я давно ничего не ела. Только сейчас я поняла, как сильно голодна. Пора бы поискать, что мы будем есть. К счастью, магазин был набит различными консервами, соленьями. Поужинать решили тушенкой, кукурузой и фруктовым соком в коробке. Нам определенно повезло наткнуться на этот магазин — рай для путешественников.

— Я бы не отказалась от горячей пиццы, — сказала Маратовна. — Жаль, что нельзя позвонить и заказать.

Тут в моей голове словно что-то щелкнуло. Позвонить! Нужно связаться с родителями и узнать, все ли у них в порядке. Я ринулась к своей сумочке, достала телефон, разблокировала его и не смогла сдержать стон разочарования. Нет сети. Слезы потекли по щекам. Я была обижена на весь мир. На телефонную связь, которой не было. На себя, потому что я не взяла трубку, когда звонила мама. На синих, которые ворвались в нашу жизнь. На правительство, которое не только не смогло остановить заразу, но и закрыло город, оставив живых людей умирать. На весь проклятый разрушенный мир.

Маратовна подошла ко мне и положила руку на плечо. От ее молчаливой поддержки мне стало немного лучше. Я вытерла слезы.

Решив, что за прилавком есть будет неудобно, мы с Маратовной сооружали импровизированный стол — два стула для опоры и доска с объявлениями сверху, как вдруг раздался звук бьющегося стекла. Мы замерли и прислушались. Можно было ожидать чего угодно. Разбушевавшаяся фантазия рисовала разнообразные картины происходящего: вернулся хозяин магазина, синие нас окружили, пришли другие люди.

В наступившей тишине мы отчетливо слышали шаги. Кто-то шел к нам. Крался. Краем глаза я видела, как Маратовна очень медленно потянулась за Олегом. «Ну здорово, — подумала я, — а мне даже защититься нечем». Я застыла с закрытой банкой тушенки в руках.

Вдруг дверь открылась.

Я даже не успела ничего подумать, как моя рука бросила в заходившего консервную банку. Это действие сопровождалось диким писком, вырвавшимся из моей груди. Вероятно, сработал инстинкт самосохранения. Но скорее всего, я просто испугалась.

— Ай, бля! — заорал человек, который вошел. — Варя, ты че дура???

Это был Дима. Он держал руку у лба. Видимо, я попала ему в голову. Услышав знакомый голос, я испытала ни с чем несравнимое облегчение и бросилась к нему на встречу.

— Димочка, прости, пожалуйста, я не хотела. Я думала…

— Что ты думала? — все еще орал Дима, корчась от боли и потирая лоб.

— Мы услышали звук разбитого стекла. И я подумала, что кто-то хочет нас ограбить, — оправдывалась я.

— Курица! — крикнул Дима, слегка оттолкнул меня и закрыл дверь. — Это я лампочку разбил над входной дверью!

Маратовна прыснула и разразилась таким заразительным смехом, что вскоре мы хохотали втроем. Необходимо было выплеснуть напряжение бесконечного тяжелого дня. Мы в безопасности. Относительной безопасности, но все же. Облегчению не было предела.

Смех прекратился также внезапно, как и начался. Ели молча, жадно.

Владелец магазина, по всей вероятности, был очень запасливым человеком. Мы нашли несколько бутылок вина, поллитровку виски и несколько литров самогона. Крепкие напитки решили взять с собой, а бутылку вина открыли за ужином. Складной штопор нашли за прилавком.

Немного утолив голод, Дима поднял одноразовый стаканчик с темно-красным вином и сказал:

— Давайте проводим этот памятный день, с которого начался гребанный апокалипсис.

— Не чокаясь, — поддержала Маратовна.

— Не чокаясь, — вторила я.

Мы выпили, думая каждый о своем. Меня не покидали тревожные мысли о родителях. Как они там? Живы ли? Сердце болезненно сжималось. Мама. Папа. Мне стало жаль, что я так долго была далеко от них. Что так редко ездила в гости и редко звонила. И все еще мучала совесть, что я не ответила на последний мамин звонок.

Я взглянула на Диму. На лбу у него вылезла шишка от консервной банки, брошенной мной. Вспомнился день нашего знакомства. Когда я устроилась в ивент-агентство, Дима уже там работал. Он пришел на работу с синяком под глазом. Позже я узнала, что он защищал девушку от хулигана. В этом весь Дима — ни одну девушку не может бросить в трудной ситуации.

Яркий, харизматичный парень моментально располагал к себе людей. То же самое случилось и со мной. С первых дней знакомства у нас завязалась дружба. Своеобразная, странная дружба. Но я дорожила этим человеком.

Надо же, еще сегодня утром мы были на работе. Сегодня? Кажется, будто это было в прошлой жизни. Хотя, так оно и есть. Наша жизнь не будет прежней. Мы будем выживать, добывать еду, мародерствовать. Тут мне в голову пришла мысль, что хозяин магазина может еще объявиться. А мы бессовестно ограбили его магазин. Я поделилась этой мыслью с друзьями по несчастью.

Маратовна на миг перестала жевать и посмотрела на меня:

— Варвара, — строго сказала она, — ты как ребенок. Выживание — дело непростое. Либо ты, либо кто-то другой. Нужно думать только о себе. Главная цель — выжить.

После ужина мы с Маратовной соорудили спальное место, состоявшее из двух спальных мешков, найденных Димой, и кучи вещей, оставшихся после ревизии в вещевом отделе. Мы легли спать все вместе, не раздеваясь. Дима заботливо уступил нам с Маратовной спальные мешки. Очень хотелось принять душ, завернуться в полотенце и лечь на удобную кровать. Но в данный момент выбирать не приходилось.

Думала, что усну быстро, но сон не шел. Я лежала посередине между Димой и Маратовной и смотрела в потолок с повышенным чувством тревожности. Когда закрывала глаза, видела ужасающие картины того, что произошло. И даже несмотря на ужасы, с которыми нам пришлось столкнуться, все казалось нереальным сном. Не покидало ощущение, что я усну и проснусь в своей съемной квартире на старой кровати.

Мои мысли прервал Дима:

— Все-таки я сплю с двумя женщинами.

Мы негромко засмеялись. Смех вновь принес кратковременное облегчение. Я была благодарна Диме за умение разрядить обстановку.

Потом мы заснули. Чтобы проснуться все в том же кошмаре наяву.