Три

Екатерина Косточкина (2024)

«Три» — история о молодой писательнице Вере, которая балансирует между жизнью и творчеством в поисках гармонии, но сначала ей нужно обрести гармонию в себе.На плечи Веры опускаются трудности, под тяжестью которых девушка ломается: провал продаж новой книги, потеря любимого человека, ссора с лучшим другом. Сможет ли Вера подняться со дна, куда сама же себя и столкнула?У неё нет возможности изменить своё прошлое, но есть возможность с помощью писательства залечить душевные раны. Вера находит утешение на страницах своей новой рукописи «Сюли», где рассказывает о маленьком пригородном кафе и его обитателях.Искренняя история о взрослении, дружбе и падении. Атмосфера мрачного Петербурга и мистического Байкала.

Высота 6 метров

Санкт-Петербург, Нежинская улица, дом 4

Как много может принести нам новый день? И как много может изменить одна предшествующая ему ночь?

Скажите, может в космосе какие магнитные бури? Вспышки на солнце? Иначе с чего я сегодня так счастлива? Немного сбита с толку, но счастлива.

Возможно оттого, что этой ночью исполнилось заветное желание, как минимум двух человек. Один из них я. Теперь мою книгу можно приобрести по адресу…

Я выложила пост в сеть, и до меня донёсся громкий хлопок из коридора… Как я поняла позже, это вылетела пробка из бутылки шампанского. Дверь моей комнаты открылась, и в щели показались две довольные рожи — Никита и Богдан ворвались внутрь. Они перекрикивали друг друга и звон бокалов в руках.

— Не успела толком проснуться, а уже строчишь тексты для публики, — подколол меня Никита.

— Не успели проснуться, а уже открыли бутылку? — бросила в ответ я, сама в тот момент принимая бокал из рук Богдана.

— Есть повод, — усевшись рядом, произнёс последний.

Никита принялся разливать шампанское по бокалам. В комнате было жарко, и холодный напиток окутывал тёплое стекло влажной дымкой, которая каплями стекала вниз, приятно освежая руки.

— Ты сделала большой шаг навстречу к своей мечте! И мы хотели сказать, что очень гордимся тобой, — напомнил Никита.

— На самом деле он просто нашёл повод выпить с утра, — радостно сказал Богдан.

— Такой ли большой повод? Как скоро владелец книжного попросит оплату за его услугу? Он ведь так помог мне! Ведь так этот мужчинка и думает, я уверена.

— Эй, ты должна быть счастлива, помнишь? — возмутился Богдан.

— Какой же ты большой комок комплексов! — Никита вдруг взорвался. — Иногда какие-то вещи просто идут тебе в руки! Прими это уже наконец!

Воцарилась тишина. Раньше Никита никогда не повышал на меня голос. Неужели я действительно настолько достала его своим нытьём, что он не сдержался? Разумеется, так и есть. Со мной возятся как с маленьким ребёнком!

— Прости, — виновато произнесла я. — Простите, я не хочу быть вашей проблемой. — На мои глаза уже навернулись слёзы, я готова была разрыдаться, но сдержала порыв истерики. Я должна была радоваться, должна была принимать то, что само шло ко мне в руки, но почему-то противилась этому. Наверное, я всё ещё верила в сказку, что настоящий талант пробьётся без чьей либо помощи.

Недолгую тишину в комнате прервал шелест фантиков. Богдан разворачивал конфету, переводя взгляд с меня на Никиту. Наверняка и он однажды мечтал сказать мне подобные слова, но не мог. Он говорил мне лишь «Минии инаг дуран»¹² и улыбался. У Богдана бурятские корни — это было заметно по его внешности и фразочкам, которые часто прокрадывались в русскую речь.

Никита забрал у него конфету и сунул её мне в рот.

— Прожуй, — сказал он. Я послушалась его. — А теперь запей! До дна! — поправил он меня, когда я хотела остановиться. — Чтобы я больше не слышал твоих сомнений. Ты прекрасна! Я сказал это сейчас и больше не скажу никогда. Не сомневайся в этом. Допила?

— Допила.

— Поняла меня?

— Поняла.

— Тебе страшно, — кивнул он. — В этой жизни каждое препятствие на пути к своей мечте будет вызывать у тебя это чувство. Быть счастливым страшно. Куда проще быть глубоко несчастным человеком! Этот страх будет сковывать тебя, и отдавшись ему, ты потеряешь так много: столько людей, столько крутых моментов в жизни. Но ты почему-то всегда выбираешь убежать… Словно один провал так велик и страшен, чем вся трагедия утраченной возможности. — Никита ерошил волосы на своей голове и шагал из угла в угол по комнате. Он хотел вдолбить в мою голову очевидное, словно пытался спасти меня, хотя так оно и было: он всегда пытался меня спасти.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

12

Фраза на бурятском языке. Прим. автора.