Мама для наследного принца. Три шанса попаданки

Екатерина Руслановна Кариди (2024)

Муж-император обвинил Лоан в супружеской измене. Донос был ложный, но его не интересовало. Все потому, что у императора новая наложница, и он задумал избавиться от жены. А чтобы ничего не мешало их счастью, наложница подговорила императора вместе с впавшей в немилость Лоан казнить и ее сына, наследного принца. Приговор оглашен, враги предусмотрели все. Кроме одного. В теле императрицы теперь гостья из другого мира, попаданка. И чтобы спастись самой и защитить ребенка, она рискнет совершить невозможное. Удастся ли ей переписать судьбу? Ведь попытки всего три.

Глава 3

С утра Саша с нетерпением ждала, что ей приведут сына.

Таков был распорядок дня. Наследный принц с утра посещает мать, выказывает почтение, положенное ее сану, и желает здоровья и долголетия. Боже милосердный, ребенку и двух лет нет! Но Бэй объяснил, что таковы традиции.

Хорошо, она примирилась. И теперь опять сидела в статичной позе на этом неудобном сооружении и с нетерпением вглядывалась в то, что происходит за полупрозрачными решетчатыми стеночками. Ей должны были привести малыша.

Вот возникло какое-то движение, Саша приготовилась…

В дверь просочилась одна из ее прислужниц, скользнула к ней мелкой семенящей походкой и доложила:

— Государыня, пришел ваш отец Гу Лао Сыван и хочет видеть вас.

Отец Лоан? Саша просто застыла, ощущая, как ее на уровне инстинктов заливает неприятием.

«Госпожа, ты можешь не принять, — прозвучал голос Бэя рядом. — Но лучше узнать, с чем пришел твой отец».

Ее личный страж был прав. С трудом подавив досаду, она ровно и безэмоционально произнесла:

— Я рада принять его.

Прислужница поклонилась и выскользнула, а через минуту в ее покои вошел довольно крепкий пожилой мужчина, Саша его узнала, видела вчера на представлении новых наложниц ко двору. Мужчина вошел и остановился в центре. Окинул ее недовольным взглядом.

Однако, подумала Саша, но промолчала.

Не шевельнулась на своем этом недодиванчике. Наконец он соизволил склонить голову, она кивнула в ответ. Зазвенели подвески на ее высокой диадеме. А мужчина открыл рот. И нет, не для того, чтобы поприветствовать дочь или сказать что-то хорошее.

— Ты разочаровала меня.

— Я? — сухо обронила Саша, чувствуя, как пригорает внутри. — Чем же.

— Вчера император выбрал дочь семьи Ньян.

— Как я могла этому помешать? — ей даже самой интересно стало.

— Разве не ты ведаешь гаремом? Тебе подчиняются все гаремные евнухи — шаобо. Как ты могла допустить, чтобы ей дали красные одежды?

Какого черта?! — протест просто взвился. Вникать с ходу во все это?! Как будто Лоан была виновна в том, что ее муж прельстился другой женщиной.

Но да, еще вчера ей показалось, что девушка в красном выделятся и это сделано неспроста. Думается, тут не обошлось без взятки.

Она выпрямилась и сказала:

— Я учту.

Мужчина смерил ее острым взглядом и прошелся туда-сюда, заложив руки за спину. Наконец проговорил:

— Нельзя допустить усиления рода Ньян. Ты должна заставить императора забыть о новой наложнице. Иначе корона феникса на твоей голове не останется. И помни, что кроме тебя у меня есть еще две дочери.

Злость подкатила к горлу. Этот противный дядька, папаша Лоан, готов был торговать дочерьми как товаром. Да плевать ей было на корону. И на мужа-изменника, пусть он хоть трижды император. Она пришла сюда спасти ребенка, остальное ее не интересовало!

Однако Саша молчала. А тот, видимо, счел, что все сказал, резко бросил:

— Помни о долге перед семьей, Лоан.

И вышел.

Ее долго трясло изнутри. Потом она спросила личного стража:

«О каком долге он говорил?»

Бэй ответил словно через силу, видно было, что ему говорить неприятно:

«Твоя семья сильно вложилась в то, чтобы ты стала императрицей, госпожа. Теперь они от тебя не отстанут».

Бедная Лоан, подумалось Саше, как она вообще в этом кошмаре жила? Но теперь она императрица Лоан, и это ее жизнь. Она невольно сглотнула и стала настраиваться на то, что она скоро сможет увидеть маленького наследного принца.

Но вместо сына появился супруг-император.

***

Ах да. Он ведь вчера сообщил, что намерен утром посетить ее прямо после ночи, которую он провел с новой любовницей. Правда, непонятно с какой целью. То ли потому что хотел как-то загладить свою измену, то ли просто потешить свое эго и потоптаться на гордости и самолюбии жены.

Или это предписывал дворцовый этикет? Так сказать — отчитаться о проделанной работе. В любом случае неприятно.

Саша смотрела на этого бледного мужчину в тяжелой дорогой одежде и видела в нем своего бывшего мужа, который ей изменял. Холодное безразличие разливалось в душе, однако она встала и приветствовала супруга-императора, как велит этикет.

— Крепок ли был твой сон, дорогая? — прохладно осведомился Гуауэй.

— Благодарю, государь, все хорошо, — она присела в поклоне и знаком показала прислужнице подавать чай.

Без помощи Бэя, четко и своевременно указывавшего ей, что нужно делать, черта с два она бы так быстро вписалась в роль Лоан. А вписаться было необходимо. Если она хочет переиграть тут всех, нельзя вызывать у этого типа с капризным лицом преждевременных подозрений.

Император уселся на диванчик, а она с приклеенной улыбкой опустилась на краешек напротив. Гуауэй отпил чай, перевел взгляд на нее и деловым тоном начал:

— Императрица.

Саша приготовилась слушать.

А он всего лишь сообщил, что наложнице Джиао нужно выделить удвоенное вознаграждение и дать разрешение выбрать на ее усмотрение лучшие ткани и меха для нарядов.

— Надеюсь, ты проследишь за этим, дорогая?

«Чтоб ты сдох», — подумала Саша, а вслух сказала, склонив голову:

— Конечно, государь.

Он отпил еще глоток и проговорил:

— Мне приятно, Лоан, что вижу на твоем лице радость.

А Саша улыбнулась пошире.

— Я рада, что могу сделать что-то приятное для моего императора.

Сейчас было самое время осуществлять свой план, она немного нервничала, но начала уверенно:

— Государь, я бы хотела устроить прием в саду и пригласить на него наложницу Джиао, заслужившую ваше расположение. Но у нас еще есть несколько юных красавиц, представленных ко двору. Их я бы хотела пригласить же. Пусть девушки повеселятся, и может быть, ваш взор упадет на какую-нибудь из них.

Мужчина хмыкнул и прищурился.

— Это хорошая мысль.

Клюнул. Теперь надо было закрепить успех.

— Муж мой, я хочу для вас только счастья. Надеюсь, вы посетите мой прием?

— Непременно, — проговорил он, отставил чайную чашку и стал подниматься с места.

— У меня есть еще одна просьба, государь.

— Говори.

Вот теперь самое главное.

— Государь, я волнуюсь о здоровье наследного принца. Его покои далеко, и я не могу быть уверенной, достаточно ли хорошо они протоплены. Нельзя ли сделать так, чтобы наш сын жил в покоях, смежных с моими? Так я в любой момент смогу убедиться, что с Тайцзы Вэем все хорошо.

Император Гуауэй наморщился, потом выдал:

— Я подумаю, как это можно устроить.

И ушел.

Вот теперь можно было выдохнуть, пока что все задуманное удалось. Дальше видно будет. Многое будет зависеть от того, как пройдет этот прием в саду.

Не успела она додумать, как в помещение опять просочилась прислужница и посеменила к ней. Склонилась низко и пошептала:

— Государыня, к вам пожаловала наложница Джиао.

Ей показалось, она ослышалась. А прислужница склонилась ниже и добавила:

— Наложница Джиао стоит снаружи.

И? — хотелось спросить. За каким чертом ее принесло? Пришла насладиться победой и потоптаться на гордости императрицы, повернуть кинжал в ее сердце? Будь на ее месте настоящая Лоан, действительно любившая мужа, было бы тяжело.

Но она и есть Лоан.

С той лишь разницей, что император Гуауэй для нее никто, пустое место. Она здесь только из-за ребенка. И если ради этого придется проявлять дипломатическую гибкость, она на это пойдет.

«Госпожа, ты можешь не принять ее», — прозвучал голос личного стража, стоявшего рядом.

Ну почему же, ей было интересно, что эта девица запоет. Саша выпрямилась на своем неудобном диванчике, подобии «домашнего трона», и кивнула:

— Пусть войдет.

Прислужница поклонилась и вышла, а через минуту раздался мелодичные перезвон золотых подвесок и легкий шелест шелков. В помещение вплыла, иначе не назовешь, изящная красавица. Вплыла и коротко поклонилась, прикрывая кончиками длинных, тонких пальцев губы, расплывающиеся в улыбке. Тихий серебристый смешок.

— Почтительно приветствую государыню императрицу, — проговорила нараспев.

Вот только во взгляде подведенных глаз и намека на почтение, одна насмешка. Да, эта девушка была красива. Красивая, яркая и опасная, как ядовитое насекомое. И совершенно точно пришла сюда пометить территорию.

Саша изобразила благосклонный кивок. Показала Джиао на одно из кресел, повернулась к прислужнице:

— Принесите чай.

И перевела взгляд на наложницу. А той, похоже, очень хотелось увидеть ревность и покопаться в ране.

— Моя государыня, я позволила себе принести сладости. Они великолепны, — пропела Джиао и невероятно изящно изогнулась, подзывая знаком свою служанку, стоявшую в дверях. — Государь распорядился послать их мне с утра.

А вот это уже было прямое оскорбление.

Прийти к ней и принести объедки?!

Звенящая тишина повисла в помещении, прислуга замерла, а наложница продолжала улыбаться, всем своим видом показывая — ну, что ты мне сделаешь? Крайняя наглость или глупость. Но глупой эта девица не выглядела, а ее поступок был чистейшей провокацией.

Злость поднялась горячей волной, однако Саша не изменилась в лице.

— Ты очень заботлива и щедра, Джиао, — кивнула она и повернулась к своей придворной даме. — Раздайте девушкам в гареме. Пусть они тоже попробуют сладости от личного повара императора.

— Да, ваше величество, — придворная дама тут же поклонилась.

Блюда сразу унесли, а она взглянула на Джиао и проговорила как ни в чем не бывало:

— У меня для тебя хорошая новость. Государь очень доволен тобой. И выделил для тебя двойное вознаграждение.

Наложница наверняка прекрасно об этом знала, но Саше не спеша отпила чай и продолжила:

— А меня просил дать тебе разрешение выбрать в кладовых лучшие ткани и меха для нарядов. Тебя проводят, и ты сможешь взять все, что захочешь. На свое усмотрение.

— Я благодарю государыню, — процедила Джиао, склонив голову.

— И еще, — теперь Саша смотрела прямо наложнице в глаза. — Я сегодня устраиваю в саду прием для девушек гарема. Император обещал посетить его. Я надеюсь, ты на этом приеме будешь красивее всех.

Ох, какие злые искры сверкнули в глазах наложницы.

— Продолжай и дальше радовать императора, — проговорила Саша и жестом показала, что та может уходить.

Девушка поднялась с места, чуть присела, изобразила почтение, которого не испытывала. Пропела:

— Я откланиваюсь.

И уже собралась уйти. Но в этот момент как раз привели маленького наследного принца.

Джиао замерла на месте и впилась в ребенка взглядом.