На перекрёстке

Зинедин Копжасар (2025)

Двое подростков — Николь и Джейкоб не по своей воле попадают в параллельный мир. Им приходится учиться адаптироваться и налаживать жизнь в новых реалиях. Они не оставляют надежд вернуться домой, но оба совершенно не знают, что со всем этим делать. Параллельно история повествует о полицейском, ветеране войны с ворохом собственных проблем, который не брезгует преступать черту закона. Он занимается рэкетом, сотрудничает с бандитами, совершает убийства ради собственной выгоды. По ходу движения истории, полицейский догадывается, что с подростками что-то «не то». Поговорив с ними, он отказывается возвращать их домой, но начинает подумывать отправиться «туда» и встать на место другого себя.

Что это за место?

1

Николь, ворочаясь на кровати, пару раз сквозь сон открывала глаза, ей казалось, что она что-то забыла. Пробуждение сопровождалось адской головной болью. Она проснулась в комнате, которая ей показалась совсем другой. Тяжело дыша, Николь лежала в постели и время от времени приоткрывала глаза, рассматривала, но не особо обращала внимание на незнакомые ей предметы, находящиеся в комнате.

Голову будто сжали в тиски, а на грудь положили что-то тяжелое. Тошнота стала подниматься вверх к голове. Встав с кровати, она не смогла удержаться на ногах и двух секунд, её притянуло снова к кровати. Потолок ходил ходуном, и каждый вдох давался с большим трудом. Страх, что её вырвет прямо на кровати, придал немного сил подняться. Тяжело передвигая ватные ноги, она дошла до туалета, путь до которого ей дался с большим трудом, хотя он находился за дверью её комнаты.

Из стоящей на коленях перед унитазом Николь наружу вырывалась горько-сладкая оранжевая жижа. Её запах поднялся вверх к ноздрям, чем вызвал второй позыв рвоты. Придя немного в себя, она рассматривала данный продукт жизнедеятельности, и понимала, чтобы стало легче, ей нужно очистить свой желудок полностью. Зажмурившись, она засунула два пальца в рот, и снова более ярко ощутила рвотный запах.

…

Она долго стояла, оперившись на умывальник, рассматривала льющуюся из крана воду. Умыв лицо холодной водой, Николь посмотрела на своё отражение в зеркале, перед ней предстало печальное зрелище. Полузакрытые стеклянные глаза ей показались совершенно неродными.

Закрыв глаза, она вспоминала голос Джейкоба со спортплощадки, что он ей показался очень смешным. Потом они сидели в школьной подсобке. Как они туда попали, она вспомнить не могла, но помнила, что Джейкоб там спал. Как её куда-то волокли, переодевали. А больше ничего.

Предметы в комнате, кровать, стол, шкаф, комод стояли в основном на своих местах, где и должны быть, но что-то в них было необычным. На прикроватной тумбочке не было телефона. Озираясь вокруг, она поняла, что всё здесь другое.

«Где я? — не понимала она».

На полке над компьютером стояло несколько кубков, но каких-либо трофеев, Николь никогда в своей жизни не получала. Сам компьютер тоже не был похож на тот, что был у неё ранее, на столе стоял раритетный экземпляр, толстая коробка с маленьким экраном, клавиатура же была одним целым со всем блоком. Часы, расположенные рядом с компьютером, показывали одиннадцать часов утра.

Она надела белую футболку с джинсами, которые висели на стуле, и спустилась, продолжая подмечать, что мебель во всём доме совершенная иная.

«Они успели за ночь поменять всю мебель? И зачем нужно было это делать? Папа решил поиграть в реконструкцию? — ломала голову Николь».

Мама, занимавшаяся делами на кухне, была одета по писку моды 1956 года. Похожие платья были изображены в подаренном ей каталоге.

–Встала, наконец. — Подметила мама.

–Мам, а что стало с домом? И во что ты одета?

–С домом всё в порядке, что в свою очередь не сказать о тебе. Ты нас вчера очень сильно расстроила. Мы конечно понимаем, что вчера был день твоего рождения, но так напиваться не подобает порядочной леди, да вообще порядочному человеку.

–Мам, мы вчера немного выпили, я не знаю, почему меня так разнесло. Дай какую-нибудь таблетку. Голова болит.

Мама ушла в другую комнату, и вернулась с пузырьком.

–Выпей две. — Сказала она.

–А куда подевался наш холодильник? Что это за старье? — запивая лекарства, подметила Николь.

–Ты тему не переводи. Ты вообще знаешь, как вчера домой вернулась? Тебя привезли полицейские. Стыд то какой.

–Я вообще не помню, как я домой вернулась.

–С кем ты вчера была?

–С Диланом, Джейкобом и Юрием.

–Джейкоб это который Джонс? Зачем ты вообще связалась с этими хулиганами?

–Хулиганы? Мам тебе же нравиться Джейкоб? — Из неё вырвался смешок.

–Что? Этот малолетний преступник? То, что он у вас звезда спорта не даёт ему права так себя вести. Нужно будет написать на его имя жалобу. Пусть администрация вашей школы накажет его. А кто такой Дилан?

–Парень, с которым я вчера ходила на танцы.

–Его же звали Луис. Да, Луис. Хороший мальчик. Зачем ты пошла вчера к этим хулиганам? Луис утром звонил, спрашивал всё ли с тобой в порядке.

–Мама, какой Луис? Ты всё путаешь. Я ходила с Диланом.

–Какая фамилия у этого Дилана?

–Уилсон.

–Я даже такого не знаю.

–Мам, а с какой это стати Джейкоб звезда спорта?

–Вся ваша школа же в его плакатах. — Мама жестом указала на стены вокруг них. — Но я считаю, что нужно поставить его на место, ваш директор потакает ему во всём. Так дело не пойдёт, нужно с этим что-то делать.

–Джейкоб? Спортсмен? — рассмеявшись и недоумевая, спросила Николь. — Мы точно об одном и том же Джейкобе говорим? Он же та ещё зубрила, каких ещё поискать. Ты же сама говорила, чтобы он помогал мне с историей.

–Николь, ты наверно ещё не совсем проветрилась. Я такого не могла сказать. — Выдержав небольшую паузу, мама добавила. — Историю? Я не удивлюсь, если этот неуч вообще не знает кто наш первый президент.

–Мам, ты объясни, что с нашим домом? Что это за мебель, куда подевался наш холодильник? Этот холодильник вы вообще, откуда достали? И зачем вообще поменяли? А плита? А куда подевался мой компьютер? Вы так надо мной прикалываетесь?

–Подевался твой что? И что не так с нашим холодильником? — Повысив тон, вопросила мама. — Мы его купили год назад.

–Компьютер. Что это за рухлядь стоит на моем столе? Уже не смешно, вчера только все было нормальным. Вы чем ночью занимались?

–Что такое компьютер?

–Хватит надо мною прикалываться. Это уже не смешно. — Николь постепенно стала переходить на крик.

–Николь, иди к себе в комнату. Как придёшь в себя тогда и поговорим. — Отрезала мама.

–А куда вы положили мой телефон?

–Твой телефон? Николь, иди в комнату.

–Так, где мой телефон?

–О каком своём телефоне ты говоришь? — раздражённо вопросила мама. — У нас только два телефона.

–Мам, очень смешно. — Задыхаясь истерическим смехом, выдавила из себя Николь. — Если вы меня так наказываете, то я извиняюсь. Но что-то много сил вы потратили. — Произнеся это, Николь осмотрела кухню. — И фантазии. — Добавила она.

…

Поднявшись, Николь стала заглядывать в каждой уголок своей комнаты. Заглядывая в каждую тумбочку, каждый комод, телефона она не находила. Справа от входной двери стоял книжный шкаф. Цветные иллюстрации обложек изображали в себе одну из сцен, которая повествовалась в книге. Например, на обложке «Всадника без головы» был, как не странно изображен безголовый всадник, мчащийся куда-то на чёрном коне. Николь представляла, как её родители за прошедший вечер и за прошедшую ночь меняли всю мебель в доме, в том числе и все книги, предварительно поменяв её компактный книжный шкаф, на более громоздкий.

«С такими способностями к перестановкам, они видимо занимаются не тем, чем должны. Открыли бы они фирму по транспортировки и расстановки мебели, да за неделю мы бы стали миллионерами, — подумала она».

Рассматривая новые книги, она думала, сколько же денег они потратили на всё это, и сколько энергии нужно было потратить, чтобы найти все эти аутентичные пятидесятым или шестидесятым годам предметы. Но самый актуальный вопрос в данное утро, оставался, «зачем всё это нужно?».

У второй стены, у окон стоял комод.

«Это совсем мерзко, думала Николь, представляя, как мама и папа меняли её нижнее бельё».

Стоявшее в углу кресло оказалось очень удобным. Сев в него, Николь рассматривала свою комнату, с надеждой понять хоть что-нибудь.

Обойдя кровать, Николь подошла к шкафу. Первым ей в глаза бросилось пышное белое платье, со стразами на груди. Как и всю одежду в шкафу, Николь этого платья не узнавала. Также её взору попался бордовый кардиган, с вышитой на груди школьной эмблемой. Такого школьного кардигана у неё сроду не было, и в школе такого никто и никогда не носил.

«Такой прикол, они наверно готовили год, — подумала она».

Трофеи, пылившиеся на полке, снова привлекли к себе внимание. На кубках были надписи, «Волейбол. Школьная лига. III место. 2026», «Чемпионат штата. III место. 2027», Чемпионат штата. II место. 2029», «Школьная лига. Север. I место. 2030», «Чемпионат штата. I место. 2031».

–Волейбол? Я никогда не играла в волейбол. — Вслух произнесла она.

Стук по корпусу компьютера разнёс по комнате металлический лязг.

«Раньше компьютеры делались из металла? — задумалась она».

После нажатия кнопки пуска, которая находилась под экраном, компьютер запищал, и на черном экране появились белые надписи. Николь была удивлена, что этот древний кусок экспоната вообще включился. После системных загрузок на экране не появилось привычного окна с разнообразными ярлыками, на черном экране появились надписи «файлы» и «настройка цвета шрифта». У Николь сложилось впечатление, что один этот компьютер пищал сильнее, чем вся техника в современных лабораториях, вместе взятая. Не обнаружив компьютерной мыши, она открыла папку с файлами, нажатием «enter».

В папке «файлы» было ещё несколько папок, подписанные датами.

28 июня 2028: Завтра уезжаю на спортивные сборы на базе лагеря, где проведу целый месяц. Немного волнительно, так как надолго я ещё никогда из дома не уезжала. Со мной едет Мелоди, от этого становится уже не так страшно. Мы будем держаться вместе и не давать друг друга в обиду. С нами ещё едут мальчишки с бейсбольной команды нашей школы. Они всегда всё портят. Мама говорит, что они не умеют себя вести, и что в бейсбольную команду берут только не воспитанных ребят. Мама весь вечер готовит разные вкусности мне в дорогу. Я уже собрала все вещи, которые возьму с собой, я не думала, что их окажется так много. Завтра нужно будет рано вставать, автобус отъезжает в 7 часов утра.

3 августа 2028: Пару дней как вернулась со сборов. Наконец-то я дома. Мне не то чтобы там не понравилось, просто месяц — это слишком много. Были бы сборы дней 10 или две недели было бы не так долго. Ещё мне стало скучно, потому что Мелоди уехала на 10 дней раньше из-за травмы. Я к ней заходила на днях, сидит на диване с гипсом на ноге. Я пожелала ей скорейшего выздоровления. Ещё условия содержания в лагере были не очень хорошими. Никогда не думала, что буду так скучать по дому и по своей кровати. В комнатах по ночам было холодно, в душевых тоже все время было холодно, горячей воды там вообще не было, из-за чего многие дети постоянно простужались. Еда была невкусной. Наш новый тренер, миссис Бартон очень многого от нас хочет. Мы волейболистки, а не роботы. Однажды отправила нас бежать 6 миль через лес. Я тогда думала, что я не добегу, что возьму и умру в этом лесу. Она никому не понравилась, надеюсь, скоро она уйдёт, и к нам придёт нормальный тренер. Бейсболисты оказались не такими уж и плохими ребятами, все кроме Джейкоба Джонса. Однажды он подкинул лягушку в мой рюкзак. Да и вообще весь месяц доставал нас, волейболисток. Он плохо влияет на других мальчиков. Когда его нет рядом с другими, они ведут себя как обычные ребята, но, когда он с ними все разом становятся придурками.

5 января 2029: Вернулись с рождественских каникул из Флориды. Там так тепло и хорошо. Робот дворецкий в любое время мог принести нам еду в номер. Эх, был бы у нас такой робот дома.

15 апреля 2029: Результативность нашей команды растёт. Может быть, всё-таки наш тренер не так плох? Конечно, иногда она вообще ставит нам нереальные задачи, но у этого есть свои плоды. На последнем чемпионате штата мы заняли второе место, уступив только команде из Рочестера. С прошлым тренером мы бы вряд ли достигли такого результата.

26 июля 2029: Снова мы ездили на спортивные сборы в тот же лагерь что и в прошлом году. Миссис Бартон перегнула палку со своими наказаниями. Однажды из-за того, что мы не спали, она заставила нас всю ночь перетаскивать кровати и тумбочки с домика на улицу, и обратно. И так до четырех утра, поспали мы в ту ночь всего лишь два часа, а с утра она нас отправила на пробежку в 7 миль. Из-за этой пробежки мы опоздали на завтрак. Еще однажды ночью, из-за того, что Кэтрин не было в комнате, она нас выгнала на улицу и заставила ползать как солдат по земле, пока Кэтрин не вернется обратно. Вернулась она только к трем часам ночи, но и это ещё не всё. Далее мы отжимались ещё два часа, а Кэтрин стояла всё это время перед нами. В этом году с нами опять ездили бейсболисты. Оказывается, их тренер, это муж миссис Бартон. Почему они такие разные? Эти парни поехали в лагерь как на отдых, их тренер не заставлял их делать и половины того, что делали мы. Они каждый день ходили купаться на озеро, в то время как я за месяц сходила туда только два раза. Однажды мы видели, как бейсболисты жарили барбекю вместе с тренером. По ночам они тоже бесились, иногда заходили к нам. Однажды миссис Бартон зашла к нам в комнату, когда там были бейсболисты. Мальчишек она просто выгнала по своим домикам, а нас выгнала на пробежку среди ночи. Что за несправедливость? Их-то тренер сто процентов им за это ничего не сделал. Может быть, поэтому бейсболисты совсем не дисциплинированные, и позволяют себе многого. К примеру, Джейкоб Джонс однажды ущипнул меня за попу. Я ударила его палкой за это, и больше он ко мне не подходил. То, что у него родители более обеспеченные, не даёт ему права так себя вести.

3 июня 2031: Давно я ничего сюда не записывала. Сейчас у меня очень много свободного времени. Я уже месяц не выхожу из дома, из-за полученной травмы колена. Мне наложили гипс, и всё мое передвижение ограничивается вторым этажом нашего дома. Боже, никогда не подумала бы, что буду скучать по школе. Мне так скучно. Врач сказал, что с волейболом мне, скорее всего, придется завязать. Я даже стала скучать по миссис Бартон, всё-таки она хороший тренер. Уже два года подряд мы занимаем только первые места на всяческих соревнованиях. Жалко конечно будет покидать команду.

…

Николь не могла понять, как отнестись к прочитанному. Зачем мама и папа понаписали весь этот бред от её имени? Про волейбол, робота дворецкого, миссис Бартон, которую она в жизни не знала и про травму. В её жизни подобного никогда не было.

«Нужно прекращать этот балаган. Нужно пойти к маме и спросить, что вообще тут происходит, решилась она».

–Мам, во-первых, где папа?

–Папа твой на рыбалке, как и в любую другую субботу уже на протяжении нескольких лет.

–Какая рыбалка? Он сроду никогда не рыбачил. Вы прикалываетесь, что ли надо мной? Что это всё в доме? Зачем вы поменяли всё на старье какое-то? Сколько вы на это денег потратили? И как вы за ночь успели всё поменять? Что с моим компьютером? И что за игры в волейбол? Я в волейбол никогда не играла? Объясни мне. — Её голос периодически срывался.

–Николь, ты не заболела? Ты задаешь какие-то очень странные вопросы.

–А ну значит, по-твоему, это всё нормально? — Жестом она показало на всё вокруг.

–Абсолютно, как и было вчера, как и было месяц назад, как и годы назад.

–Вчера? Вчера всё как раз-таки было нормальным. Сегодня же не первое апреля мам. — Крикнула Николь. — Откуда вы достали тот металлический компьютер из прошлого века, который сейчас у меня в комнате?

–Достали что?

–Компьютер мама. — Абсолютно спокойные ответы мамы раздирали Николь на куски.

–Что такое компьютер? — С искренним удивлением поинтересовалась мама.

–Мам, а ты никогда не думала стать актрисой, так убедительно держишься. Я бы уже давно не выдержала, и засмеялась бы. Что такое компьютер? Ладно, я подыграю. Та железная коробка, из восьмидесятых, которая пищит так, что может в любую секунду взорваться — это компьютер.

–А, ты про электронную машину? Николь ничего он не старый. Конечно это не самая новая модель, но купили мы его несколько лет назад.

–Несколько лет назад? Сейчас что 1990й? Да этот компьютер должен быть старше меня на три десятка лет.

–Николь следи за языком. Я, похоже, понимаю, чего ты добиваешься. Ты хочешь новую модель, вот и капризничаешь. Словечки у вас у молодежи конечно забавные, компьютер. Я никогда такого не слышала.

–А ты как его назвала?

–Электронная машина.

–Электромашина мам, электро. И электромашина — это «Тесла», а не компьютер из старых времён.

«Точно, машина. Машину может быть, они не поменяли, — сорвалась с места Николь».

–Николь, ты куда?

–В гараж. — Не оборачиваясь, ответила Николь.

В гараже все её надежды на то, что она увидит их новенькую «Хонду», и сможет вывести маму на чистую воду, и закончить всё это представление рухнули. В гараже стояла ни разу не «Хонда», а тоже какой-то старый автомобиль, по своим формам больше напоминавший космический корабль из старых фильмов. Уродливое выпуклое крыло, находившееся вдоль боковины всего автомобиля, от передних до задних фар, добавляло только ненужных габаритов, и так не самой компактной машине. Задние фары выступали вперед, увеличивая длину автомобиля на добрых восемь дюймов. Огромный капот, уходил, словно в бесконечную даль, и наверно занимал половину обзора, мешая комфортно ею управлять. Со стороны машина напоминала голубую комету.

–Ничего не понимаю! Вы даже машину умудрились поменять? Вы совсем сумасшедшие? — Начала в истерике кричать Николь. — Мам, где твоя «Хонда»? Где вы её прячете?

–Николь, говори нормально, я же не понимаю ваших словечек. Что мы прячем? — Продолжила спокойно отвечать мама.

–Машину. Нормальную. А не этот космический корабль.

–У нас только одна машина. Вот эта!

–А на чём папа тогда уехал?

–Папа, на рыбалку ездит на автобусе. Николь что с тобой сегодня? Может, ты чем-то расстроена? Или заболела? Тебе заварить чаю?

–Я знаю! Я пойду к соседу. У них-то всё нормально.

–Мистер и миссис Саливаны. — Кричала она, тарабаня в дверь.

–Николь, что-то случилось? — Ей ответил совершенно незнакомый мужчина.

–Извините, но вы не мистер Саливан. — Человек открывший дверь был непорядок старше их соседа.

–Верно Николь, а кто такой мистер Саливан? — Улыбнулся он.

–Он тут раньше жил. А вы давно сюда переехали?

–Дайка подумать, — задумавшись, он стал расчесывать пальцами седые усы. — Уже лет двадцать тут живу. Ты тогда ещё даже не родилась.

«В смысле двадцать лет назад? Вчера же в этом доме ещё жили Саливаны. — Не понимала она. — Ничего не понимаю. Но надо попасть к ним домой и убедится, что телевизор у них современный».

–Мистер, у нас соль дома закончилась. Не поделитесь ли?

–Конечно, ты пока проходи, я тебе куда-нибудь отсыплю.

В доме этого мужчины было всё так же, как и в их доме, этим утром, то есть всё было старым. Телевизор хоть и был большим, как целая стена, но ему было ещё очень далеко до тех плоских телевизоров с ультракачественным изображением. Николь закричала и начала плакать. Мужчина выбежал из кухни и стал расспрашивать, почему она плачет и что случилось.

–И вы? Вы тоже с моей мамой заодно? Зачем вы это делаете? Я не понимаю, зачем вы так со мной?

К этому времени к дому подошла мама.

–Миссис Фридман, а вот и вы. Она зашла ко мне за солью, и пока я был на кухне, она разрыдалась. Назвала меня ещё мистером Саливаном.

–Мистер Дулин, она сегодня вся не своя. У неё вчера был трудный день, всё ещё в себя прийти не может.

–Зачем? Зачем вы так со мной? Мама, что я такого сделала, что заслужила всё это? — Рыдая, она продолжала задавать вопросы. — Что это за машина у нас стоит в гараже? Кто этот мужчина? Ну, я же не сплю, а всё тут какое-то ненормальное.

–Может она перегрелась? — предположил мистер Дулин.

–Николь, может вчера что-то произошло, там на танцах? — Спросила мама. — Она сегодня с самого утра задаёт странные вопросы. Думает, что мы от неё прячем какую-то машину. Говорит, зачем это мы, поменяли холодильник на старый. И электронную пишущую машину называет каким-то странным словом.

–Может, я чаю заварю? — предложил сосед.

–Да, будет замечательно. — Согласилась мама. — Николь, не стоит так переживать, всё хорошо. Надеюсь, ты теперь понимаешь, что нельзя так сильно напиваться?

–Мама, где я? — Немного успокоившись, спросила Николь.

–Ты дома, ты в безопасности. — Погладив Николь по голове, ответила мама.

–Какой сейчас год?

–2032, как и был вчера.

–Почему тогда тут всё странное? Где нормальные телевизоры, машины.

–У нас хороший телевизор, и машина тоже хорошая.

–Ну, оно же всё такое старое.

–Может быть, но оно хорошо работает. Сейчас мы выпьем чаю, и пойдём домой. Будешь отдыхать.

2

–Джейкоб, милый вставай. — Говорил незнакомый женский голос.

Джейкоб открыв глаза, осмотрел комнату, и никого рядом не увидел. Подумав, что может ему, послышалось, он снова закрыл глаза.

–Джейкоб, долго ты ещё будешь лежать? — говорил тот же голос.

Он снова осмотрелся, рядом по-прежнему никого не было. Заметив, что он находиться в неизвестной ему комнате, Джейкоб сел и стал крутить головой. Каждый поворот головы, отдавался усиливающимися волнами головной боли.

–Кто со мной говорит? — обратился он в комнату, где никого не было.

–Кто-то вчера выпил много пунша? — рассмеявшись, сказал незнакомый голос. В женском голосе прослеживалась небольшая нотка роботизированности.

Джейкоб вскочил с кровати.

–Где я? — задавал самому себе вопрос, бросая быстрые взгляды на углы комнаты.

«Может быть, я у кого остался ночевать? — с этим вопросом он побежал вниз».

У кухни, из которой тянуло свежим кофе, он услышал голос папы.

–Да, сейчас здравоохранение находится в какой-то стагнации.

–Пап, а что ты тут делаешь?

–Доброе утро сын, собираюсь завтракать. Почему ты тут стоишь в одних трусах? Иди, оденься что ли, потом нам надо будет поговорить.

–А почему ты в этом доме?

–А я должен быть в каком-то другом доме? — папа, подняв непонимающий взгляд, застыл с кружкой у рта.

–А где мы вообще?

–Сын, мы дома, в «Бенче». — Ответил папа.

–Где?

–Сходи, умойся, а потом выгляни в окно и рассмотри хорошенько район, в котором ты живёшь.

–Но мы же жили на северо-западе.

–Да сын, десять лет назад.

–Со мной в комнате кто-то говорил.

–Со мной тоже в комнатах разговаривают. — Рассмеявшись, заметил папа.

–Да, Дженнифер та ещё болтушка, сэр. — Донесся из тостера голос с сильно-выраженным британским акцентом.

–Какого хрена пап? Почему этот тостер говорит?

–Сэр, я бы попросил не выражаться так, особенно в мой адрес. — Ответил тостер.

–Да, паренек совсем от рук отбился. — Послышался раздраженный голос из плиты.

–Пап, почему это кухонная техника с нами разговаривает?

–Сын, я хотел бы, чтобы ты сначала оделся, но раз так, чего нам откладывать этот разговор, садись. То, что сейчас с тобой происходит, называется тяжелым похмельем, вызванным сильным алкогольным отравлением. Ты знал, что алкоголь разрушает клетки мозга, и когда утром, после хорошей пьянки, ты идёшь в туалет, ты в буквальном смысле писаешь своим мозгом, извини, но по-другому я это назвать не могу. Это я тебе говорю, как врач. И учитывая, какие ты глупые вопросы сегодня задаешь, вчера ты выпил немало. Ты ещё с мамой не говорил. Во-первых, она как врач-педиатр скажет тебе то же самое, а во-вторых, от неё вечером тебе влетит. Тебя приволокли полицейские. Я же ругаться не люблю, и скажу, чтобы я больше тебя в таком состоянии не видел. По крайней мере, пока ты живешь в моём доме.

–Как это врач? Ты так шутишь?

–Сэр, а может быть такое, что у вашего сына началась амнезия? — спросил тостер.

–Пап, а как ты объяснишь, что кухонная техника у нас разговаривает?

–Джейкоб, хватит задавать такие глупые вопросы. Сходи, погуляй, проветрись немного. И подумай хорошенько над своим поведением.

–Но пап…

–Никаких «но», могу я позавтракать? — папа резким движением опустил кружку, и на стол расплескалось небольшое количество кофе.

Джейкоб поднялся обратно в «свою» комнату.

–Джейкоб, почему ты не пожелал мне сегодня доброго утра? — говорил женский голос.

Прислушавшись, он понял, что с ним разговаривают часы, стоящие на тумбочке.

–Ну, часы — это еще нормально, я видел умные колонки или умные часы. Обычно они привязаны к телефону. Ну, что-то типа «Сири». Но чтобы говорящий тостер или плита, такого никогда. — Говорил Джейкоб самому себе.

–Ох, милый, тебя наверно опять задирал этот грубиян Уэйд. Никаких манер у этих электроплит. Я бы ему показала, если бы смогла до него добраться.

–Что-то ты слишком вольно разговариваешь для искусственного интеллекта.

Часы после произнесенных Джейкобом слов захныкали.

–За что ты так со мной Джейкоб? То, что у меня нет рук и ног, и сердце электрическое не даёт тебе никакого права так меня оскорблять. Мой интеллект никакой не искусственный, а самый настоящий. Ты меня очень сильно обидел. Иди к своей шлюхе. Как там её? С тупым таким именем, которое ты назвал ранее.

–Извини меня, я не думал, что это так может тебя обидеть. Ты и вправду разговариваешь очень свободно. Что тут вообще происходит?

–Правда? — произнесли часы по имени Дженнифер.

–Да, по крайней мере, даёшь куда более живые ответы чем «Сири». Она, по крайней мере, более скупа на подобные выражения. И голос у тебя приятней, чем у неё.

–Это так мило Джейкоб. Но больше не смей произносить при мне её имя.

–Я такое, кстати, видел одной игре, чтобы электроника разговаривала. — Задумчиво произнёс Джейкоб.

–Меньше бы ты играл в свои игрушки на электронной пишущей машине, а то становишься совсем мальчишкой. Вид играющих в игрушки мужчин не возбудит ни одну женщину.

–Приму к сведению. — Вульгарные выражения часов, его достаточно сильно смутили. — А где, кстати, мой телефон? — Озираясь по комнате, он продолжал разговаривать с самим собой.

–Он же там, где и всегда, на твоем столе.

Джейкоб подойдя к письменному столу, увидел только дисковый телефон, которых до этого момента никогда не встречал.

–Ты про этот телефон? — повернувшись к Дженнифер, вопросил Джейкоб.

–Да, а про какой же ещё?

–Нет, мой телефон. Нормальный телефон, с экраном.

Рассмеявшись, Дженнифер произнесла:

–Джейкоб, ты сегодня такой смешной. Я никогда не видела телефонов с экранами.

–Слушай, может, ты ответишь на мои вопросы. Что тут вообще происходит? Где это я?

–Ты у себя дома. — Уверенно ответили часы.

–Нет, у меня дома никогда не было говорящих часов, тостеров и плит. И жил я на северо-западе. И что это с моим компьютером?

–Джейкоб, ты вчера видимо очень много выпил, и ещё не пришел в себя. Я ни один из твоих вопросов не поняла.

–Мы вообще на Земле находимся?

–Да, а где же ещё? Нигде нет жизни кроме Земли.

–А почему тут всё такое, — произнеся вопрос, он осмотрелся вокруг, — другое?

–Не знаю, о чём ты говоришь, но тут всё так же, как и было раньше. Ох, что-то я заболталась с тобой. Тебе же нужно собираться на тренировку. Я понимаю, что у тебя может болеть голова, но я должна об этом напомнить, а идти или нет, решать тебе.

–С головой у меня всё более-менее, но на какую ещё тренировку?

–Твои тренировки по бейсболу, которые начинаются в час дня.

–Я вообще никогда в бейсбол не играл.

–Джейкоб, ты сегодня такой смешной. Вообще ничего не понимаешь. Мне нравится. Я сегодня прям твоя нянька, меня это так заводит.

–Дженнифер верно? Почему ты так говоришь? В смысле, пошлости.

–Ну, я же всего на просто часы, что мне ещё остаётся делать?

–Хорошо, считай так, я вчера сильно напился, и ничего не помню. Поможешь мне разобраться во всём?

–Для тебя всё что угодно милый!

–Значит у меня тренировки, что мне там нужно делать?

–Тренироваться.

–А если я не помню, как играть?

–Тут я не знаю, как тебе помочь. Вообще у тебя не должно возникнуть проблем, ты отбивающий. Отбиваешь мяч, и бежишь. Надеюсь, хоть правила в общих чертах ты помнишь? Если нет, то обратись к Уэйду, правда, он тебя терпеть не может.

–В общих чертах знаю. Значит отбивающий. — Последнее предложение он повторил себе, как бы говоря, «это важная информация, и её нужно запомнить». — А где моё снаряжение?

–Снаряжение должно храниться там, в школе.

–Так, а с кем я должен там говорить, и с кем не должен?

–Этого я не знаю, ведь ты меня не знакомил со своими друзьями.

–А как мне туда добраться?

–На автобусе, как и обычно. Водительских прав то у тебя нет. Получи ты их уже, мы сможем вдвоем кататься. Отвезешь меня на холм, и под звёздным небом мы с тобой поговорим о разном. Я тебе расскажу всё, что захочешь. — Растягивая электрические слова, кокетничала Дженнифер. — А ещё ты говорил, что иногда любишь ходить пешком, но обычно возвращаться.

Джейкоб вообще хотел спросить, в какой школе он учится, но посчитал, что этот вопрос будет очень глупым, даже в сравнении с другими глупыми вопросами, которых он сегодня задал не мало. Выяснить, в какую школу он ходит не составило особого труда. Взглянув на стол, он обнаружил блокнот с эмблемой школы «Хиллкрест». Джейкоба это немного обрадовало, знакомая вещь оказалась одним маленьким кусочком пазла.

–Дженнифер, а вообще, как можно всё понять, и всё вспомнить? Все нюансы?

–Я не знаю, лучше обратись за советом к Чарльзу.

–А это кто? Твой знакомый врач?

–Нет, это тостер на твоей кухне. Он конечно не врач, но мужчина очень смышлёный, может он тебе чего-нибудь посоветует.

–Блин, всё равно в этом есть что-то ненормальное. — Мотая головой, произнёс он.

–Что именно?

–Что я разговариваю с часами, которые мне советуют обратиться за помощью к тостеру.

–Боже, благослови наших ученных! А теперь иди, ты же не хочешь опоздать. А я пока настрою свои диоды, надеюсь, ты вечером заметишь, как я похорошела.

…

Джейкоб ждал автобус, когда ему на глаза стали попадаться ретро-футуристические машины, они были такими, каких их представляли фантасты в давно ушедших временах.

Вообще новые обстоятельства вызывали в нём смешанные чувства. С одной стороны, пугала неизвестность происхождения всего этого, столько разных теорий кружилось в его голове, а самое главное мучил вопрос, почему именно он попал сюда, почему вся эта ситуация не обошла его стороной. Он здесь чужак, ведь для всех остальных окружающее их бытие кажется абсолютно нормальным. Это он понял по виду отца. Один ли он сюда попал? Он бы мог задаваться другими вопросами, которые могли бы хоть как-то ответить, что это вообще за место, и почему здесь всё странное. А пока Джейкоб решил отложить все эти теории, до дальнейших развитий событий, если таковые последуют.

«Обычно в подобных фильмах или фантастических произведениях, герои, попавшие в необычную для себя среду, находят ответы на свои вопросы, — думал он. — За утро, выяснить удалось немного, а, не имея ничего на руках, глупо было психовать. Это ничем бы не помогло».

Джейкоб решил подыграть ситуации и пытаться влиться в этот ритм, до прояснения ситуации, иначе, если слишком сильно выделятся, могут настигнуть неприятные последствия. Привыкнуть сходу ко всему этому не так-то и легко, говорящие часы только чего стоят, но нужно попытаться, считал он. Джейкоб решил надеяться, что скоро всё станет ясным.

Подъезжавший автобус выглядел куда массивнее тех автобусов, которые он всегда видел. Автобус создавал впечатление локомотива на колесах. Переднее стекло автобуса было выпуклым. Водителю, скорее всего очень хорошо видно дорогу. Джейкоб не найдя в карманах мелочи виновато встал перед водителем.

–Извините сэр, я мелочь дома забыл.

Водитель кивком дал ему разрешение пройти дальше.

–Из Канады? — заговорил он.

–Нет, из Рочестера.

–Шутник.

Сев, Джейкоб пытался перемотать события прошлого вечера, но не мог вспомнить, что было после того, как они вчетвером вышли на футбольное поле. Позже, он вспомнил Дженнифер. Как это возможно, чтобы часы, тостер и плита, а может быть и еще какая-нибудь техника в их доме могла говорить, так ещё говорить, как живые, с ними можно вести целые беседы?

«Дженнифер упомянула каких-то ученных, но как так возможно, запихать в неодушевленный предмет живой разум? Надо будет как-нибудь у тостера об этом расспросить, — решил он».

Зашедшего в школу Джейкоба встретил робот и стал требовать от него удостоверение учащегося. Робот напоминал ему большую металлическую бочку на ножках.

–Извините мистер робот, но я забыл удостоверение дома.

–Предоставьте удостоверение, в противном случае я не смогу вас пропустить.

–А что делать, если у меня нет с собой удостоверения?

–Предоставьте удостоверение, в противном случае я не смогу вас пропустить. — Повторял он заученную фразу.

Голос робота в отличие от Дженнифер звучал очень искусственно.

Вышедшие двое парней окликнули Джейкоба.

–Чего Джейкоб, забыл удостоверение? — вопрошал один из ребят.

–Да, а как мне теперь пройти?

–В первой что ли? Как обычно через забор перелезь. Ладно, увидимся на поле.

Один из этих парней был Ричардом, и было очень непривычно видеть его не в строительных ботинках. Перебравшись через забор, Джейкоб подбежал к остальным ребятам, сидевших под козырьком.

–Эй, Джейкоб, а что ты не в командной куртке? — спросил парень, имени которого Джейкоб не знал.

–Постирал её.

–А я вот свою вообще не стираю. — Добавил другой.

–То-то от тебя вечно чем-то несёт. — Сказал первый парень.

–Ну что девчата, начинайте разминаться. — К ним неторопливой походкой приближался высокий и крупный мужчина с усами. — Джейкоб ты почему ещё не переоделся, а ну-ка марш в раздевалку.

Он отыскал подписанный его именем красный шкафчик в раздевалке. Он попробовал ввести комбинацию, которой всегда пользовался, но шкафчик не открылся. После нескольких попыток подобрать код, выкручивая числа дней рождений всех членов семьи, которые не подходили, он решил обратиться за помощью к тренеру.

–Джейкоб, ты ещё не в форме? Что ты ходишь туда-сюда? — кричал тренер.

–Тренер, у меня тут кое-какая проблемка возникла.

–Что у тебя там?

–Я не помню код от своего шкафчика.

–Похоже, ты вчера неплохо так погулял с Астрид. — Выкрикнул один из бейсболистов, после чего все остальные засмеялись.

–А ну ка молчать, два дополнительных круга. — Прикрикнул тренер. — А что до тебя Джейкоб, как ты умудрился забыть код? Тебе пять лет что ли?

–Не помню сэр, хоть убейте. И что теперь делать?

–Придется ломать, только ты сам будешь покупать новый.

Джейкоб пошел в раздевалку в одиночестве. Подошедший с ломом в руке тренер одним движением сломал висящий на шкафчике кодовый замок. Джейкоб переоделся в серую рубашку и красные штаны.

Тренер дал указание Джейкобу нагнать товарищей по команде, и быстро размяться. После разминки был проведен небольшой брифинг.

–Сегодня будем отрабатывать отбивание, питчеры примите к сведению бросать мячи не во всю силу. Дайте отбивающим отработать своё дело. Джонс, на позицию.

Джейкоб оглядываясь по сторонам, неуверенно побрёл к домашней базе. До этого дня Джейкоб играл в бейсбол ещё в детстве, с папой и братом в парке. Он условно знал, какую стойку нужно принять отбивающему, как держать руки и как замахнутся битой. От лёгких к животу отпускался холодок страха. Встав на базу, он затылком чувствовал множество взглядов, сосредоточенных на нём. Джейкоб глядел на Ричарда, который сегодня был не в своих ботинках, поникшими глазами, словно умоляя пощадить, дать ему шанс не облажаться.

Джейкоб даже не успел отреагировать на бросок, мяч пролетел мимо него как пуля. Позади стоявший кэтчер кинул мяч обратно Ричарду. Джейкоб внимательно следил за движениями питчера, он видел, как тот поднимает ногу для более удобного замаха, как он замахивается, и как швыряет мяч в его сторону. Джейкоб выбросил биту вперед, но сделано это было поздно, и мяч снова полетел к ловцу, который лениво подбросил мяч обратно.

–Джонс, что это с тобой сегодня? Соберись. — Крикнул тренер.

Джейкоб тяжело выдохнув, сосредоточился на питчере. Ричард плюнул на землю, это был такой клишированный ритуал у питчеров перед замахом. Движения питчера были отработаны до автоматизма, и как бы Джейкоб сосредоточено на него не пялится, ему всё равно не хватило реакции уловить подходящий момент, третий мяч снова пролетел мимо него.

–Джонс на скамью, Хибберт на позицию. — Скомандовал тренер.

Сидя на скамье Джейкоб внимательно наблюдал за питчером и отбивающим, пытаясь подметить, как один бросает, и уследить за моментом, когда второй взмахивает битой. Хибберт отбил мяч с первой же попытки. Но никто не побежал за улетевшим мячом, а питчеру подкинули другой, Хибберт же остался отбивать дальше. Он ни разу не дал пролететь мячу к кэтчеру.

–Хиббер и Спаклер на скамью, Джонс и Филипс на позиции.

Джейкоб снова вышел на базу. Новый питчер бросал мяч даже быстрее Ричарда. У Джейкоба не получилось отбить ни одного из пяти мячей.

–Джонс, на скамью, мог бы сегодня вообще не приходить. МакКенн, поменяешься с Пауэрсом чуть позже. Томпсон, выходи вместо Джонса. — Делал перестановки тренер. Джейкоб побрел к скамье с низко опущенной головой.

–Джейкоб, ты ночью что делал? — спросил тренер.

–Спал.

–Ага, бухал наверно всю ночь, я же тебя вчера видел с бутылкой. Мне не нравится твое отношение к тренировкам в последнее время. Слишком рано ты себя звездой стал считать. Я тебе настоятельно советую пересмотреть своё поведение, или же весь сезон просидишь на скамье. И тут я не шучу Джонс.

Джейкоб впервые видел этого человека, но сказанные им слова произвели на него определенное впечатление, ему стало стыдно за то, к чему он мало имел отношения. Но с другой стороны, он оправдывал себя тем, что он никогда не был игроком, и тренер многого от него ждёт. Но объяснить этого было очень трудно. Джейкоб продолжал наблюдать за другими игроками. Вслед за Томпсоном на позицию вышел Хибберт. Отбив все брошенные ему мячи, пока тренер не скомандовал ему сесть, он довольным вернулся на скамью.

–Ну, давай Джонс выходи, если снова не отобьешь ни одного мяча, отправляйся домой, и отсыпайся. Спаклер тоже выходи.

Джейкоб в очередной раз встретился на поле с Ричардом. Он снова перед броском плюнул на поле, и размахнувшись, молниеносно бросил мяч.

«Надо собраться и отбить этот мяч, в этом нет ничего сложного, — попытался себя настроить Джейкоб».

Питчер поднял ногу перед замахом, и постоял в таком положении пару секунд, словно собирая для этого броска всю силу. Замах, и мяч полетел в сторону Джейкоба. Выбросив биту вперед, Джейкоб услышал глухой щелчок, и увидел отлетающий от него мяч. Ему казалось, что мяч улетает так далеко-далеко. Это была победа, маленькая, но всё же победа.

–Ну что Джонс, ты не устал? Может, присядешь и отдохнешь? — говорил тренер, как бы подкалывая его, но он и не мог ощутить всю ту радость и гордость, что бушевала внутри Джейкоба.

Ричарду кинули новый мяч, и он готовился к новому броску.

–Вспомни, как ты это сделал в прошлый раз, и повтори это, — тихо сказал самому себе Джейкоб.

Замах, бросок, щелчок и мяч снова летит в противоположную сторону.

–Джонс, ты сегодня прям, всех уделал. — Продолжал саркастично замечать тренер. — А теперь присядь, отдохни, ты наверно сегодня перетрудился. Томпсон выходи.

Джейкоб был горд собою, хоть другие не могли разделить его радости. Эти маленькие победы вдохновляли и одушевляли его, ему захотелось поотбивать ещё.

–Видел, я отбил! — хвастался Джейкоб Хибберту.

–Вау Джейкоб, я горжусь тобой. Ты молодец! — иронично ответил ему его товарищ по команде.

Чуть позже тренер приказал всем встать и выйти на поле.

–Ну что парни, тренировка прошла не плохо. Хибберт молодец, но стоит поработать ещё над тем, чтобы посылать мяч ещё выше. Стетсон, удовлетворительно, поработай еще над некоторыми моментами, замахиваешься ты рановато. Джонс, отвратительно, даже не знаю, что и сказать. Два мяча, два мяча, — акцентируя внимание, повторил тренер, — за тренировку отбивает наш лучший отбивающий, звучит как шутка. Джонс, надеюсь, соответствующие выводы ты сделаешь. Питчеры с вами поработаем на следующей тренировке. Теперь собрали все мячи и переодеваться.

Собирая мячи, Джейкоб думал о своих впечатлениях полученные от тренировки. Тренировка однозначно была ему в новинку. Данный опыт ему показался интересным. Он думал, почему он раньше не пробовал этим заниматься. Его дед много рассказывал о том, как он играл в бейсбол в молодости, и о том вкусе победы, когда им вручали кубки. Как они возвращались обратно в школу или в университет. Было ощущение, что они герои, на следующее утро все им аплодировали в коридорах. Или же, наоборот, о горечи поражений, о трудностях и лишениях спортивной жизни. Но до этого момента Джейкоб считал, что он слишком занятой и слишком умён, чтобы тратить время на бейсбол.

В раздевалке ребята обсуждали предстоящую игру. Переодевшись, все побрели к выходу, где их встречал робот требующий удостоверение. Джейкоб побежал назад к выходу на поле, но в коридоре встретился с тренером.

–Ты куда? — спросил он.

–Я сегодня забыл удостоверение.

–Почему я не удивлен? Пошли я тебе открою дверь.

–Тренер, можете сломать мне ещё один замок, от моего шкафчика в коридоре.

–Ты и его не помнишь? — поправив бейсболку, вопросил тренер.

–Боюсь, что нет.

–Хорошо, жди меня возле своего шкафчика. — Сказал тренер.

Тренер, переломав ломом второй замок, заговорил с Джейкобом.

–Джонс, что с тобой происходит в последнее время? Не рано ли ты решил расслабиться? Этот год очень ответственный. Не подводи своего деда. Я ему многим обязан. Без преувеличения, он приложил руку к моему воспитанию. Я тоже хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. Я заглядывал в твой табель, учеба никогда не была твоим коньком, но в последнее время ты вообще на уроках даже не появляешься. По секрету скажу, я слышал, что тебя хотят исключить, если всё так и будет продолжаться. Я не прошу тебя становиться отличником, но надеюсь, ты возьмешь ситуацию под контроль. Иначе я тебе никак помочь не смогу.

–Да сэр, я вас услышал.

–Завязывай дурить Джейкоб, не губи своё будущее. — Открывая заднюю дверь, сказал тренер.

–Спасибо сэр.

Тренер с грохотом закрыл за ним дверь и Джейкоб остался один вокруг пустых столов в зоне для отдыха.

–Ну что Джонс, пошли-ка в «Чикаго» посидим, всё нам расскажешь. — Заговорил Хибберт, когда Джейкоб перемахнув через забор.

–А здесь тоже есть «Чикаго»? — подметил Джейкоб, после чего все они рассмеялись.

–Ты сегодня как с луны свалился. Пошли-пошли. — Добавил Ричард.

По дороге к «Чикаго» парни обсуждали разные вещи. Предстоящую игру, прошедший днем ранее бал, вышедший новый музыкальный альбом «Шустрого Рокки». Джейкоб же шёл сзади и не мог принять участие в разговоре, потому что добавить ему было нечего, он не был погружен в то, о чём они говорили. Он не знал никакого «Шустрого Рокки». Подойдя к «Чикаго», Джейкоб увидел, что надпись над входом в кафе была такой же, какой и была всегда.

«Значит рок-группа «Чикаго» существует и тут, — подумал он».

–Это же мои любимые бейсболисты. — Приветствовал их работник кафе, стоявший за стойкой. Вместо молоденькой девушки встретил их лысый мужчина с пышными усами, которые к кончикам закручивались, и мужчина был уже отнюдь не молодым. Встретив его на улице невозможно даже было представить, что этот человек зарабатывает себе на жизнь в кафе.

–Привет мистер «Б», нам сегодня как обычно. — Сказал Ричард, облокотившись на стойку.

–А где же ваш пятый? — Оглядев компашку, спросил мужчина.

–А ты про Стетсона? Да ему маме помогать сегодня надо.

После этого короткого диалога парни отошли к столикам.

–Джейкоб, плохо, что ты сегодня не в куртке, выделяешься же. Кепку нашу хотя бы надел. — Подметил Хибберт.

–А я её оставил в шкафчике.

–У нас же их по две штуки, одна для тренировок, вторая чтобы так носить, чтобы показывать всем, кто мы есть. Конечно у этого грязнули ирландца МакКенна всего один комплект вещей, на все случаи жизни. Но ты же не МакКенн. Эй, Броди, я был удивлён, что ты вчера на танцы в костюме пришёл.

–Да иди ты к чёрту черномазый, я хотя бы отмыться от грязи могу, в отличии от тебя. — Ответил Броди МакКенн.

Джейкоб был очень сильно удивлен, услышав слово «черномазый», раньше бы МакКенну устроили бы взбучку за такие слова, такое было не позволительно сказать даже в дружеской компании. Джейкоб с интересом ждал реакции от Хибберта. Но его ответ тоже удивил Джейкоба.

–Но что-то ты от грязи никогда не отмываешься.

–Энди, так, а чем вчера всё закончилось? — спросил Ричард у Хибберта.

–Ну, я повез её домой, и поехал потом к себе. Правда, от отца влетело за то, что я машину взял.

–И даже не зашёл к ней на чашку чая? — спросил Броди.

–Ага, если бы ты вывел куда-нибудь её маму, то может и зашёл бы.

Джейкоб раньше встречал Энди Хибберта в школе, но они никогда не общались между собой. Он был парнем своеобразным, со своей маленькой компашкой, которую никто не понимал. Их все считали странными ребятами.

–Джей, а ты что сегодня молчишь? Давай рассказывай. — Заговорил Ричард.

–А что рассказывать? — ответил Джейкоб, не зная, чего они хотят.

–Ну как у тебя вчера всё прошло?

–Да, какая она из себя, эта Астрид? — добавил Хибберт.

Джейкоб понятия не имел о том, кто такая Астрид.

–А я её не знаю. — Просто ответил Джейкоб, на что ребята в ответ громко рассмеялись.

–Ты хочешь сказать, что мы её придумали? — давился смехом Броди МакКенн.

–Джейкоб давай заканчивай прикалываться. Ну, нам же интересно. Как сказал Броди, ты заглянул к ней на чай? — согласился Хибберт с МакКенном.

–Нет, у неё тоже родители были дома.

–Вот облом, а о чём вы хотя бы говорили, пока ты провожал её?

–Да о разном.

–Джейкоб, ты сегодня какой-то странный. Обычно треплешься о девчонках, что не заткнуть, а сегодня «да о разном».

–Да ладно, Энди. Оставь ты его. Радуйся, что он так коротко отвечает. А то бы засели тут, на два часа слушая его рассказы. — Добавил Ричард.

–А кого-нибудь родители запалили пьяным? — спросил Броди.

–Я же вчера за рулем был, я не пил. — Отчитался Хибберт.

–Мои тоже ничего не заметили. — Ответил Ричард.

–И меня. — сказал Броди. — А тебя Джейкоб?

–Меня…в общем да.

–Как? — рассмеявшись, спросил Ричард.

–Я не помню, что было вчера, я сегодня проснулся в кровати, а как до дома дошёл не помню. Папа сказал, что меня домой приволокли полицейские.

–Ну, ты даёшь Джейкоб, что ты вообще делал после того как от нас ушёл? — спросил Хибберт.

–В том то и дело, что я ничего не помню. Слушайте, а вы меня вчера, когда в последний раз видели? — спросил у всех Джейкоб.

–На поле, потом вы с Астрид ушли. — Ричард посмотрел в окно и почесал нос.

–А странного ничего не было?

–Нет, зато сегодня, ты очень странный. — Сказал Хибберт.

Из стоявшего позади проигрывателя заиграла песня, мотив и слова которой показались Джейкобу очень знакомыми, но, чтобы понять, что это за конкретная песня ушло некоторое время. В песне пелось о том, что лирический персонаж попытается сделать девушку своей, ведь любовь слепа, но он предполагает, что эта девушка попала в руки другого парня, и когда тайное стало явным, он говорит, что она попала в руки к плохому парню.

Джейкоб не сразу, но узнал эту песню, сопоставив текст и мотив с голосом исполнителя. Это была песня рэпера «Асапа Рокки». Но это была не рэп композиция. Очень знакомый голос временами растягивая слова пел блюз.

–А кто это поёт? — обратился ко всем Джейкоб.

–Это же «Шустрый Рокки».

–Разве не «Асап»?

–Какой еще «Асап»? Что ты головы нам паришь Джейкоб? — ответил с раздражением Хибберт.

–Поёт он как-то необычно.

–Поёт он как нужно. — Твердо заявил последний.

Джейкоб не стал с ним спорить, решив, что это бессмысленно. Но он-то на все сто знал, что он прав.

…

–Ну что, давайте закругляться потихоньку. — предложил Броди.

–Да, у меня ещё дела есть. — Поддержал Ричард.

Последний час Джейкоб в основном своём молчал и пытался внимательно слушать разговор ребят, но они говорили в основном своём «ни о чём».

Выйдя из кафе, Джейкоб решил пойти пешком, попрощавшись со всеми, он направился в сторону дома.

–Джейкоб ты куда идёшь? — окликнул его Ричард.

–Домой.

–Твой дом же в другой стороне. — Указывая большим пальцем назад через плечо, с улыбкой произнёс Ричард.

Тут Джейкоб вспомнил, что прибыл туда не с северо-запада, как привык.

–Точно. — Развернувшись в противоположную сторону, он направился к Ричарду. — А тебе тоже в ту сторону?

–Ну да, мы же всегда отсюда вместе уходим.

Какое-то время оба шли молча. Перейдя один из перекрестков, первым молчание нарушил Джейкоб.

–Ричард, а ты давно в бейсбол играешь?

–Так, с седьмого класса, уже пятый год пошел. Так, а всё-таки, чем вчера закончилось-то с Астрид?

–Я честно ничего не помню, что было вчера.

–Странно, вроде немного выпили. Я ожидал что Броди напьется как свинья.

–Слушай, а ты завтра, чем занимаешься? — спросил Джейкоб.

–Да вроде ничем, а что хотел?

–Завтра хотел бы потренироваться, не хочешь со мной пойти?

–А что, тебе наших тренировок не хватает?

–Я чувствую, что растерял форму.

–Ну да, сегодня не ахти отработал. Вообще сначала подумал, что может быть, брата близнеца вместо себя отправил, а потом вспомнил, что у тебя нет близнеца.

–Ну, так что, завтра пойдём?

–Знаешь, давай утром созвонимся. Я тебе сам позвоню, как встану.

–Хорошо.

Их компанию снова захватила тишина. Джейкоб стал смотреть на Ричарда как-то по-другому. Старый Ричард был парнем не разговорчивым, в принципе, как и новый, но отличало их одна деталь. Ричард, которого знал Джейкоб был не разговорчивым не благодаря своему желанию, а вопреки. В школе он был таким себе «невидимкой», на которого мало кто обращал внимание. Может он и хотел бы быть более погруженным в общественную жизнь, но самому обществу он был безразличен. Сейчас же чувствовалось в Ричарде, что он сам будет говорить, когда захочет, и с кем захочет. Джейкобу это стало понятно по походке, Ричард шёл, расправив плечи назад и с высоко поднятой головой, не то что раньше.

–Ладно, давай пока. Я тебе утром завтра позвоню. — Сворачивая на другую улицу, попрощался Ричард.

–Пока. — Ответил Джейкоб, и, осмотрев перекрёсток, подумал, куда ему идти дальше.

…

Зайдя в дом, Джейкоб увидел родителей. Они смотрели какую-то комедийную викторину на большом телевизоре, с выпуклым экраном. Увидев Джейкоба, мама сразу убавила звук.

–Джейкоб садись, мы хотим с тобой поговорить.

Мама какое-то время молча рассматривала его. Сверля его взглядом, она подбирала слова, как начать разговор.

–Джейкоб мы тебя не будем наказывать, ты уже не маленький ребёнок. Но и начни уже себя вести как взрослый парень. Тебе уже скоро 18, пора взрослеть. И то, что тебя вчера привели полицейские, пьяного, это совсем не взрослый поступок. Надеюсь, ты меня понял.

–Да мама, я виноват. — Согласился он.

–Странно, думала, начнешь, как обычно припираться. Ты не голоден? Скоро будем ужинать. — Добавив звука, сказала мама.

…

–Как дела Джейкоб? — спросила Дженнифер, когда Джейкоб поднялся в комнату.

–Не плохо. Два мяча отбил.

–Всего два мяча? Я знаю, что ты можешь лучше.

–А кто такая Астрид?

–Ты же вместе с ней ходил на танцы, а так я о ней больше ничего не знаю. Джейкоб, может, ты обратишься за помощью к отцу? А то вообще сегодня ничего не помнишь. Может ты вчера ударился?

–Я и сам не знаю.

–Ты заставляешь меня волноваться. Может у тебя какая-нибудь болезнь, когда начинаешь всё забывать?

–Нет, в том то и дело, что я всё помню, но я помню всё по-другому.

–Это как?

–Я и сам не понимаю. Да ты мне даже, не поверишь.

–А ты расскажи.

–Хорошо, в общем, — выдержав небольшую паузу Джейкоб продолжил, — вчера всё было другим. Я жил в другом доме, машины были совсем другими, тостеры со мной не разговаривали, и в бейсбол я никогда не играл. В общем нормальная, обычная жизнь. А сегодня со мной общаются совершенно другие люди. Сегодня я говорю с тобой, то есть с часами, я вообще никогда не мог бы и представить себе всего этого. Я не знаю никакую Астрид, вчера я был с Лиззи. Вообще, вчера жизнь была другой.

На все это Дженнифер просто рассмеялась.

–Джейкоб ты такой выдумщик. Или ты так меня разыгрываешь?

–Я так и думал.

–А вообще сегодня ты и вправду немного другой. Какой-то более добродушный что ли? Ты никогда со мной так не разговаривал. Если ты даже и играешь сегодня, то такой ты мне нравишься больше.

–Дженнифер, а что это за компьютер там стоит?

–Что стоит?

–Ну, компьютер, который на столе.

–Ты про «ЭПМ»? Это техника компании «Сивери», новое слово Американской электронной техники. Последняя модель к слову. От прошлых моделей она отличается более быстрым процессором. Так же существуют «ЭПМ-компактный». С помощью, которого решать повседневные задачи стало ещё удобнее. Он с легкостью помещается в чемодан, и рабочие документы без проблем можно взять с собой в отпуск. Работать на нем стало возможным даже лежа на горячем песке, или же покоряя вершины самых высоких гор. Так же он верный спутник наших бравых военных, который помогает им защищать наш спокойный сон.

–Воу, воу, воу. Я только спросил, что это такое. Почему ты начала разговаривать как в рекламном ролике?

–Потому что так запрограммирован мой чип, если меня спрашивают о технике «Сивери», я должна произносить рекламные лозунги. Я же ведь тоже «Сивери».

Взглянув на компьютер, или как его тут называют «ЭПМ» (электронная пишущая машина), Джейкобу стало интересно его включить.

–А как он включается?

–Ты и лучше меня знаешь Джейкоб, иногда ты днями напролет за ним сидишь, а иногда даже и по ночам, и мешаешь мне спать.

–Не знал, что часы могут спать.

Джейкоб осмотрев компьютер, нашел кнопку пуска. На экране забегали разные надписи. После этого марафона разных строк кода, на экране появилась всего одна надпись, «цветовые настройки экрана».

–Последняя модель говоришь?

–Да, самая последняя. В сравнении со старыми моделями была улучшена…

–Ладно, ладно я понял. А что я тут днями мог делать? Тут же ничего нет.

–Ты его всегда использовал для игрушек.

–А где они? Тут всего лишь один файл, на который можно нажать.

–Ты их хранишь в столе. Джейкоб, если бы я сама могла поговорить с твоим отцом о твоей забывчивости, я непременно бы это сделала.

В тумбочке стола в несколько рядов были сложены что-то похожее на маленькие кассеты, только на вид они были сделаны из более толстого пластика. О подобных кассетах ему рассказывал папа. Однажды Джейкоб видел их вживую, когда они с папой разбирали разный хлам на чердаке. Папа тогда стал много рассказывать о своей молодости, как он слушал эти кассеты днями напролет, и мечтал быть таким же, как и реперы которых он слушал. Как они с друзьями менялись кассетами, и как один из его друзей переехал в другой город, а кассету так и не вернул. На предложение Джейкоба включит одну из кассет, папа ответил, что для этого у них нет нужного проигрывателя, и что сейчас все эти песни можно найти в интернете. Тогда он улыбнулся и добавил, что кассеты давали больше эмоций от прослушивания, и что сейчас новое поколение имеет возможность слушать всё что захотят и когда захотят, не понимая, что их поколению приходилось слушать то, что было.

В компьютере, под экраном была щель, предназначенная для этих самых кассет. Кассету в компьютер удалось вставить далеко не с первой попытки. После того как компьютер проглотил кассету, на экране снова забегали разные строки кода и на экране запустилась игра. Игра была похожа на старые игры восьмидесятых годов, например, на пресловутую «Марио». В игре, которую запустил Джейкоб, главным персонажем был американский солдат в каске с сеткой, в которую пихали листья и веточки для маскировки. Солдат умел бегать вперёд-назад, прыгать и пригибаться, а также стрелять из винтовки, которая была в его больших мускулистых руках. Противники были представлены в виде болванчиков азиатской внешности, они были такими, как их уничижительно изображали в старых мультфильмах и на старых плакатах, с узкими полосками вместо глаз и большими зубами, торчащими из полости рта. Звёзды на форме и кепках противника, намекали на их социалистическое происхождение. Всплывающие из их уст облачка текста, призывали убить американца.

Главному персонажу нужно было бегать по зелёной пиксельной земле, перепрыгивать через зелёные объекты, убивать зеленых противников, и собирать бомбы, на фоне чёрного экрана. В конце уровня выходил огромный азиатский солдат в командирской фуражке, на которой так же была изображена звезда, на руках у него были огромные когти, а на месте где должен был быть рот, были щупальца. Огромное чудовище ходило за американцем, пытаясь раздавить его сапогом. Джейкоб бросал в него собранные на уровне бомбы. Когда они закончились, оставалось только стрелять в него из винтовки.

Когда чудовище раздавило солдата сапогом, над ним взошло зелёное солнце с лицом, из улыбающегося рта торчали огромные зубы. Оно смеялось и рядом поднялось облачко с надписью: «Этим американским слабакам никогда нас не победить!». Джейкоб сыграл ещё раз, стрелял в солдат, собирал бомбы и дошёл до командира в фуражке со звездой. В этот раз оно упало, и американский солдат, взобравшись на него, воткнул в бездыханное тело флаг с чёрными звёздами на зелёном фоне, и зелёно-чёрными полосами. На заднем фоне поднялся ядерный гриб с уходящими в стороны волнами.

Пройдя один уровень, Джейкоб обратился к Дженнифер с вопросом, а в действительности ли сейчас 2032 год. Намекая на то, что такие игры слишком простые для нынешнего времени.

–Да милый, сейчас 2032 год, а точнее суббота, 16 октября, 6 часов 37 минут.

Позже в комнату вошла мама и позвала его вниз.

Снимая поднос с плиты, мама поблагодарила Уэйда за приготовленный ужин, и все сели за стол в отдельной от кухни столовой комнате.

–Я поджарил эту чертову курицу на отлично, когда её детишки придут мне мстить, я и их поджарю. — Сказала плита.

–За это мы тебя и любим Уэйд. — Рассмеявшись, заметил папа.

Мама раскладывала по тарелкам еду рассевшимся за столом любимым мужчинам.

–Джейкоб, как прошла твоя тренировка? — спросила мама.

–Хорошо мам, но мне нужно поработать над кое-какими моментами. Завтра с Ричардом, скорее всего, пойдем тренироваться.

–А мы завтра с папой утром полетим в Нью-Йорк, на медицинскую выставку. Вернёмся в понедельник.

–Да, мне будет, чем завтра вечером заняться.

–И чем же?

–Уроками. — Ответил Джейкоб, умолчав о том, что ещё он хочет пообщаться с тостером.

–Да, уроки, это правильно, тебе нужно подтянуть отметки. — Присоединился к разговору папа.

–Пап, а почему ты стал врачом?

–Как почему? Я просто решил стать врачом. Я даже не задумывался об этом.

–А почему, к примеру, не юристом? — продолжал расспросы Джейкоб.

–Юристы занимаются не такими уж важными делами. Кто такие юристы в сравнении с нами, врачами?

–Ну не скажи Шон, юристы тоже занимаются важным делом. Где бы ты был, если бы не Джимми МакГилл?

–Серьезно пап? Твоего юриста зовут Джимми МакГилл? — рассмеявшись, заметил Джейкоб.

–Да, а что тут смешного? — не поняв причин его смеха, спросил папа.

Джейкоб и рад бы был ответить, что так звали персонажа популярного сериала, более известного как Соул Гудман который тоже был адвокатом. Но пока он не знал устройства места, в котором находится, решил оставить подобные уточнения при себе.

–Ничего пап.

–Вот я их не понимаю! — Взвыл он. — Новый ухажёр моей медсестры, с которой я работаю на ночных дежурствах меня уже достал. — Повернувшись к супруге, Шон стал жаловаться. — Отвлекает её вечно от работы, по вечерам её на рабочем месте никогда не найдёшь.

–А о ком идёт речь? — спросила мама.

–Да о Минди Кроуфорд.

–А почему ты не скажешь её ухажеру, чтобы он её не беспокоил?

–Потому что это Валентайн.

–Джон Валентайн? Он же вроде человек понимающий. — Произнесла мама с ноткой удивления.

–Нет, после того происшествия у него совсем мозги поплыли. От него можно ждать чего угодно.

–Ты о мистере Валентайне? — спросил Джейкоб.

–Да, хорошо, что ты его ещё помнишь.

–Это же не дает ему права подрывать работу медицинских сотрудников. А что если по его вине Минди не окажется там, где она должна быть? Он за это ответственность вряд ли понесёт, а ты как глава отделения останешься виноватым.

–Одри, из уважения к нему мне будет тяжело с ним так говорить. После того как он нам помог, Джейкоб хоть немного усмирился. А также, Джон уже не тот наивный юнец, которого я спас на операционном столе много лет назад, он может таких дел наворотить, что нам никогда не отделаться.

–А почему он должен наворотить дел? Особенно в нашу сторону?

–А потому что он стал непредсказуемым. Сам чёрт не разберёт что у него в голове твориться.

–Я не думаю, что он такой подонок каким ты его считаешь. — Мама не согласилась с точкой зрения мужа. — Я помню его как человека достаточно приятного.

–Одри, я же тебе говорю, что он совсем поплыл. Он сума сошёл. Помнишь, как он тогда на похоронах рассмеялся?

–Для него это было огромным стрессом.

–Или недавно, стал меня расспрашивать об излишках химических веществ. — Продолжал папа. — И не понятно, то ли он сам хочет их употреблять, то ли продавать, то ли меня арестовать.

Джейкоб слушая их разговор, хотел задать уйму вопросов, об учителе литературы, но делать этого не стал, посчитав, что в очередной раз его вопросы смогут понять как-то не так. Доев, он встал из-за стола и поднялся к себе.

…

–Джейкоб, ты мне не поможешь? Мне бы не помешало подкрутить лампочку на моем корпусе.

–Какую из них?

–Вторую слева. — Указала Дженнифер.

Джейкоб в две секунды подкрутил лампочку и поставил её на место.

–Ух, у тебя такие резвые ручки, а ещё они такие приятные.

Джейкоб ничего не ответил. Встав с кровати, он решил более детально осмотреть предметы в комнате. В шкафу среди множества самых разных вещей он увидел красную куртку бейсбольной команды с белыми рукавами, ту самую о которой говорили другие парни на тренировке. На верхней полке лежала и красная кепка с вышитой на ней подковой. На вешалках висело большое количество фланелевых рубашек, самых разнообразных расцветок. Только вчера у него не было ни одной, а сегодня их уже целый шкаф.

На нижней полке лежали ботинки, сбросанные в кучу. Он их аккуратно расставил по парам, и печально вздохнул. Среди пар ботинок, туфель, кед не было ни одной пары кроссовок его любимых «Найк».

Закрыв шкаф, Джейкоб перешёл к книжным полкам, книг там было на самом деле немного, но зато была богатая коллекция самых разнообразных журналов. Складывалось впечатление, что в разнобой стоящие книги, нужны только, чтобы между ними расставлять иллюстрированные истории про гангстеров.

«Гангстерские истории» были подписаны несколько из них. Рисунки на обложках Джейкобу показались очень интересными. Крутые мужчины с сигаретами в зубах, одетые в плащи и костюмы держали в руках автоматы. На другой, мужчина в костюме швырял коктейль Молотова в бар, где сидели перепуганные люди. На третьей, мужчина, держа в руках табличку с датой журнального номера, стоял на фоне полицейской стены с ростовыми разметками и смотрел на читателя злыми глазами.

–Что ты там всё рассматриваешь?

–Ничего.

У кровати лежал кожаный рюкзак с учебниками. «Начальный курс алгебры», «Новейшая история мира», «Английский: Начальный курс».

–Английский: Начальный курс? Почему начальный? — Джейкоб вслух задал себе этот вопрос.

–Ты можешь получить ответ на свой вопрос, взглянув на свою книжную полку. Там же нет ни одной нормальной книги. Вместо того чтобы тратить время на писак неудачников, романтизирующих бандитский образ жизни, начал бы читать хорошую литературу. Нам бы было что обсудить. А я тебе предлагала начать читать, но ты же ответил, что «чтение для девчонок, и педиков».

Джейкоб засунул все учебники обратно в сумку, даже их не открывая.

–Ты что-то ищешь? Может я тебе смогу помочь? — окликнула Дженнифер подошедшего к столу Джейкоба.

–Я ничего не ищу, просто рассматриваю разное. А ты мне мешаешь.

Он выключил компьютер и положил кассету обратно в полку. На высоко приделанных полках над книжным шкафом, в ряд были расставлены спортивные кубки. Вспомнив о прошедшей тренировке, он лёг на кровать. В первый раз за день появилось сильное желание взять в руки телефон и включить что-нибудь на «Ютубе».

За день, каких-либо зацепок на вопрос как он сюда попал, не прибавилось. Окружающий мир наводил на кое-какие размышление. В первую очередь сам мир был ему в малой степени знаком, он уже видел нечто подобное в одной игровой вселенной. Машины похожие на космические корабли, автобусы похожие на локомотивы на колесах, роботы, говорящая техника, стилистика пятидесятых годов. Нечто или некто, что создало мир, в котором он сейчас находился, видимо очень сильно вдохновлялось «Фоллаутом». Правда «Кока-кола» здесь была по-прежнему «Кока-колой».

–Джейкоб, ты уже лёг спать? — спросила Дженнифер.

–Да. Устал я сегодня.

–Спокойной ночи Джейкоб!

–Спокойной ночи Дженнифер. Как бы это странно не звучало, но пока что ты мой единственный друг.

3

Из сна его вырвал треск звонившего в комнате телефона. Он сначала подумал, что это звонит будильник. Пока он ещё не разлепил глаза, пытался собрать в кучу то, что видел во сне. Говорящие часы, бейсбол, огромный автобус. Трель продолжала стучать по слуху, и что-то промычав, он поднялся.

–Доброе утро, Джейкоб!

–Нет! — Увидев говорящие часы, протянул он.

Звук исходил со стороны стола, и на нём Джейкоб увидел телефон как в фильмах про старые времена.

–Алло. — Произнёс он сонным голосом. Ему звонил Ричард. — Да, вот только встал… К 12?…Повтори ещё раз, в каком парке?… Хорошо. До встречи.

Джейкоб взглянул на часы, ещё не было и десяти часов. Дома никого не было.

«Они же вчера говорили, что полетят в Нью-Йорк, — вспомнил он».

–Не могу поверить. Я-то думал, что всё это сон. — Бормотал он себе под нос.

Поднеся кружку к кофеварке, он обнаружил, что на ней не было кнопок.

–А как сделать себе кофе? — Обратился Джейкоб к тостеру, не до конца веря, что ему приходиться с ним говорить. Но вместо него ему ответила сама кофеварка.

–Просто поднеси кружку ко мне, и я сделаю тебе кофе.

–Ты тоже умеешь говорить? — произнеся эти слова, Джейкоб понял, как глупо звучал его вопрос, так как кофеварка сама с ним заговорила. — То есть, вчера ты не разговаривал.

–Я не особо люблю говорить. Мое дело варить кофе. — Произносил мужской голос, заполняя кружку ароматной жидкостью.

–Спасибо. А как тебя зовут?

–Прояви уважения парень! Он тебе готовит кофе уже несколько лет, а ты всё его имени не знаешь. — Влезла в разговор плита. — Эдмунд, я бы ему за это хорошенько врезал, если бы мог.

–Я знаю Уэйд, что ты бы врезал, если бы мог. — Ответила кофеварка. — Твой чип видимо по ошибке вставили в плиту. Судя по твоему характеру, ты должен был бы быть армейским роботом, но никак не плитой. — Его слова сопровождал легкий смешок и усталый протяжный выдох

–О да! Если бы я был боевым роботом, было бы замечательно. Я бы поджаривал этих жалких людишек. И стал бы героем войны. И смерти я не боюсь!

–Снова его эти фантазии на тему убийств. — Добавил тостер. — Это так пошло.

–Что ты там сказал? Да я бы тебе…ух задал бы.

–Ребята, можно я в тишине кофе попью? — заговорил Джейкоб.

–А ты кто такой чтобы меня затыкать? Если тебе не нравится, можешь уйти отсюда. Будешь бочку тут на нас катить, я тебя парень поджарю. — Угрожал Уэйд.

–А я так и сделаю. — Он вышел в гостиную и сел в кресло.

–Раньше ты сам бил по крышке Уэйда. — Музыкальный автомат говорил расслабленно и с хрипотцой в голосе. Трубка, шедшая по краям автомата, в зависимости от его интонаций то зажигалась ярче, то погасала. — Если хочешь, я поставлю тебе музыку, есть у меня пара коронных песен старого доброго блюза. — Он растянул слово «Блюз».

–А рэп поставить можешь?

–Я не знаю, о чём ты меня просишь парень, больше конкретики и я смогу подобрать тебе что-нибудь.

–Куда ещё конкретнее? Ты слышал о рэпе?

–Нет. И, если я не знаю об этом, значит это не достойно моего внимания. Капиш?

–Понятно. Поставь тогда что-нибудь на свой вкус.

–Тогда я поставлю Луизианский блюз. Эта музыка оттуда, откуда родом мое сердце.

–Мои предки из Луизины. — Добавил Джейкоб.

–Да? Значит, тебе это понравиться.

После короткого шипения автомат включил бодрую музыку. Лирический герой весело рассказывал историю о том, что он один-одинешенек по жизни, у него нет ни дома, ни жены, ни детей. Никаких выводов к концу песни им сделано не было, ни о причинах подобного жизненного уклада, ни о желании изменить свое положение. Он просто веселым голосом констатировал слушателям, что он один по жизни, и что у него ничего в этой жизни нет.

Сидя в кресле Джейкоб обратил внимание на стоящую над камином фотографию в рамке. Джейкоб поднялся, чтобы лучше её рассмотреть. С фотографии на фоне американского флага на Джейкоба строгим взглядом, как с обложки журнала «Гангстерские истории» смотрел его более молодой отец. На кокарде фуражки поверх скрещённых якорей на щите восседал орёл. Он был в чёрном кителе, на груди которого красовалось несколько медальных планок. Фотография его шокировала, так как его отец, по крайней мере, который его растил, никогда не служил в вооруженных силах. Джейкоб никогда и представить не мог своего папу в мундире.

После выпитого кофе Джейкоб пошёл собираться на тренировку, но в комнате он обнаружил, что у него нет никакого снаряжения, кроме бейсбольной биты. Он надел одну из фланелевых рубашек в клеточку, взял биту и вышел в кедах и командной бейсболке.

Ориентироваться в городе без телефонных карт, учитывая, что в районе, в котором он жил сейчас, раньше вообще не существовало, было тяжело. Ему пришлось парочку раз спрашивать дорогу у других людей. Он размышлял над тем, как люди приезжая в другой город ориентируются в нём. Наверно, как и он спрашивают у других людей. Когда он дошёл до условленного парка, Ричард его уже там ждал.

–Привет. А как мы играть будем? У нас же нет снаряжения.

–Мы же не будем тренироваться в полной мере, я просто побросаю мяч, а ты будешь отбивать. Только давай осторожней, чтобы мяч далеко куда-нибудь не улетал.

Первые брошенные мячи пролетали мимо Джейкоба, а парою и прилетали прямо в него. С попытки десятой у него получилось отбить мяч, и он улетел далеко.

–Я же говорил сильно не отбивать. Иди сам теперь ищи мяч.

Мяч он искал долго. Он видел приблизительное место, куда он приземлился, но скорее всего мяч укатился ещё куда-то. А рядом ещё находился пруд. Оглядывая пруд, Джейкоб заметил белый объект посреди воды. Перед Джейкобом не стояло задачи любой ценой его достать, поэтому он решил вернутся обратно. Ричард сидел на скамейке и ждал Джейкоба.

–Мяч в пруду. — Констатировал Джейкоб.

–Ладно, у меня есть ещё пара мячей. Только на этот раз не утопи мой мяч, мячи нынче не дешёвые.

–А как мне бить так, чтобы мяч далеко не улетал?

–Джейкоб, ты уже много лет тренируешься. Голову включи.

Джейкоб поразмыслил и решил останавливать биту на полпути. Важно было отработать реакцию, правильно подбирать момент выброса биты. Спустя еще несколько бросков, он стал потихоньку понимать в какой момент замахиваться. Спустя час у него стало получаться отбивать практически все брошенные мячи. Ричард бросал мяч лениво, не как днём ранее. Джейкоб не представлял, как будет отбивать мячи, летящие со скоростью 50 миль в час, но хотя бы к нему пришло понимание, как подбирать подходящий момент, и в следующий раз идти в бой будет спокойней.

–Всё Джейкоб, давай потихоньку закругляться.

–Давай. Ещё что-нибудь делать будем? — Джейкоб закинул крючок этим вопросом. В случае если они пойдут ещё куда-то, то он планировал позадавать Ричарду вопросы, и, хотя бы хоть как-то развить свой кругозор относительно этого места.

–Не знаю даже, а куда мы можем ещё пойти?

–Может в «Чикаго»? — предложил Джейкоб.

–Не, мы там вчера только были…Хотя, пошли туда. Всё равно больше ничего на ум не приходит.

По дороге они особо не разговаривали. И почему-то у Джейкоба не возникало чувства неловкого молчания. Они будто оба понимали, что им не обязательно всё время болтать. Периодически кто-нибудь из них начинал короткий разговор, задавая вопрос, на который можно было ответить «да» или «нет». Второй отвечал «да» или «нет» и беседа снова прекращалась на какое-то время.

В «Чикаго» их приветствовал тот же лысый мужчина с закрученными усами.

–Ричард, Джейкоб как ваши дела?

–Хорошо, а у вас мистер «Б»? — ответил за обоих Ричард.

–А где остальные?

–А мы сегодня только вдвоём. Так вышли мяч побросать.

–Вам как обычно?

–Конечно. — Ответил Ричард.

–А я ещё кекс возьму. — Добавил Джейкоб.

Усевшись за столик, Джейкоб решил начать разговор, задавать ему разные вопросы, которые звучали бы как обычная беседа.

–Ричард, а ты какую музыку слушаешь?

–Да разную, то, что по радио крутят. Ну, так есть у меня небольшая сборка кассет. В основном Рок-Н-Ролл. Ещё пластинки есть старые, они в основном папины. Роллинг Стоунз классная из старых групп. К сожалению, они не много чего успели выпустить, и быстро распались. Их музыка звучит не так, как вся остальная.

Джейкоб решил не радоваться услышанному знакомому названию, так — как здесь «Роллинг Стоунз» могли быть абсолютно чем угодно, прям как блюзмен «АСАП Рокки», которого тут звали «Шустрый Рокки».

–А ты слышал о Дрейке? Или о Трэвисе Скотте? — спросил Джейкоб.

–Нет, впервые о них слышу. А кто это такие? — поинтересовался Ричард.

–Это джазовые музыканты из Британии. — Соврал он, но никаких последствий этого вранья можно было не ожидать, так как правды Ричард вряд ли узнает.

–Британские? В Америке не так-то и просто найти заграничные кассеты. У тебя их кассеты есть?

–Нет, по радио как-то слышал.

–Ты настраиваешь свой приёмник на британское радио?

–Иногда, когда делать нечего.

–И что они там говорят в Британии?

–Да особо ничего интересного, да и музыка у них совсем другая, мне не очень нравится. — Говорил Джейкоб, сравнивая американские и британские стили рэпа.

–А зачем тогда слушаешь?

–Интересно же бывает, тебе разве не бывает интересно послушать заграничную музыку?

–Нет, я никогда об этом даже не задумывался. А что ещё там слушал?

–Больше ничего, Канаду если только. Но там крутят нашу музыку. — Выдержав небольшую паузу, Джейкоб произнес следующее: — Я подумываю отметки свои улучшить.

–Ты точно Джейкоб? — Ричард произнес это с усмешкой. — Или всё-таки его родной брат близнец? Если ты в действительности Джейкоб, то ты последние два дня вообще на себя не похож. Ещё в пятницу ты был обычным Джейкобом Джонсом, что тебя так сильно заставило поменяться?

–И в чём же проявляются мои изменения?

–Во-первых, Джейкоб Джонс говорит о желании улучшить успеваемость. Очень смешная шутка. Во-вторых, да вообще поведение в целом. Ты стал каким-то тихим. Перестал вечно трепаться о разном. А о бейсболе я вообще молчу. Ты будто биту впервые в руки взял. Эти два дня вообще не отбиваешь. Еще выясняется, что ты слушаешь британцев, я вообще не думал, что ты знаешь о других странах за приделами США.

–В том то и дело, что я хочу стать немного другим. Взяться за голову. Я и играть стал хуже, потому что расслабился.

–Сильно от родителей тебе влетело из-за пятницы?

–Нет, мама только сказала, чтобы я повзрослел. Я решил, что она права.

–Знаешь, если ты действительно решил измениться, то я желаю тебе удачи. Я как друг за тебя рад!

Последние слова, произнесенные Ричардом, его тронули. Он подумал, что Ричард пододвинул Дженнифер в рейтинге близких друзей.

–Расскажи про пятницу поподробней, ничего не помню с того дня, хотел бы разобраться немного.

–Да ничего интересного не было. Мы танцевали с девчонками в зале. Потом вышли пить на поле. Ты раньше всех ушёл со своей подружкой и всё.

«Прямо всё точно так же, как и в нашу пятницу, — подумал Джейкоб».

–А алкоголь кто брал?

–Ты детективом, что ли решил подработать? — ухмыльнулся Ричард. — Хибберт же взял по поддельному удостоверению. Это-то ты должен был помнить. Я вообще не пойму, как ты так умудрился? Пил ты не много, а ничего не помнишь даже то, что мы делали до того, как вышли на поле. Странно это как-то.

–Да вот сам не понимаю, как это так. Слушай, а с этой Астрид, я был в каких отношениях?

–Я откуда могу знать? Это ты должен был нам рассказать… Ну, на поле вы сидели так, будто вы вообще незнакомы. Ты на неё как-то внимания не обращал, с нами в основном говорил. А по ней было видно, что ей скучно. Слушай, а может тебя в пятницу, когда ты домой возвращался побили, ну и по голове сильно ударили?

–Может быть. — С горечью в голосе ответил Джейкоб.

…

Когда они вышли, Джейкоб попрощался с Ричардом. Решил немного прогуляться, осмотреться.

–А сколько стоит проезд на автобусе?

–Ты видимо шутишь Джейкоб. Я тебе подыграю. Нисколько! Достал уже. С битой смотри осторожней, не покалечь никого. — Произнес Ричард, надевая кепку.

…

Проезд действительно оказался бесплатным. Также он подметил, что цены в «Чикаго», были ниже, обычных. Например, когда он в четверг вместе с Николь ходил в «Чикаго», чашка латте стоила 2.50. Спустя два дня в субботу, та же самая чашка стоила 70 центов.

–А почему у вас в Америке проезд бесплатный? — спросил он у рядом сидящего мужчины.

–Вы из Канады? — полюбопытствовал его собеседник, взглянув надменно на него сквозь очки.

–Да, сэр.

–Проезд у нас не бесплатный. Мы платим за него за счёт транспортного налога. У вас такого нет?

–Не знаю, мне всего лишь 17. Я этим как-то не интересовался.

–Каждый гражданин Америки платит дополнительный транспортный налог. За счёт него делаются дороги, обслуживается общественный транспорт, платятся зарплаты водителям.

–А разве так честно? А как быть тем, кто не пользуется автобусами? Например, автомобилисты?

–Они каждый месяц получают талоны на четыре бесплатных галлона бензина. Я думаю, вам в Канаде стоит сделать нечто подобное.

–Да, вы правы.

За разговором с мужчиной Джейкоб добрался до центра. Собеседник по ходу разговора перестал смотреть свысока на «жителя» Канады.

Центр города тоже изменился, не заметить этого с первого взгляда было невозможно. Там прибавилось несколько высотных зданий. В целом застройка центра была более плотной, улицы от этого казались более узкими. Центр более не напоминал захолустье, он уже выглядел как центр города средней величины. Также до неба пытался дотянуться один полноценный небоскрёб, «Сивери-тауэр». Рядом с надписью на крыше, был изображен огромный робот, машущий рукой, внизу стоящим людям. Неизменными остались только здание мэрии города, и алея перед нею. Людей в центре тоже было больше, чем привык видеть Джейкоб.

Несмотря на то, что было воскресенье, книжный магазин, в который решил зайти Джейкоб, был открыт. Зайдя в магазин, первым делом он увидел книгу с картами города и близлежащего округа, лежавшей на полке справа. Границы города тоже поменялись, если верить этой карте, то город Бушвилл стал больше, на карте было как минимум три новых района. На следующих страницах были более подробные схемы улиц разных районов. Джейкоб решил купить эту книжку, как альтернативу «Гугл картам», а также прикупить себе какую-нибудь книжку, чтобы коротать вечера.

–Добрый день. А у вас фантастика есть? — поинтересовался Джейкоб.

–Есть, что тебя конкретно интересует? — отвечал ему молодой парень. Он выглядел угрюмо, и не был счастлив, что ему приходилось работать в воскресенье.

–Не знаю даже, просто фантастика.

–Спрошу так. В плане сюжета, что бы ты хотел? Путешествия в космос? Про инопланетян? Про разных чудовищ? Про научные эксперименты?

–А есть что-нибудь о путешествиях во времени?

–Да, Герберт Уэллс «Машина времени».

–А есть что-нибудь поновее?

–Посмотрю…Есть Элис Дубински «Путь в «Давно»». Подойдёт?

–Да давайте. А есть что-нибудь о параллельных мирах?

–Сейчас гляну. — Продавец повернулся лицом к полке и стал долго перебирать разные книги. Спустя минуты две он развернулся к Джейкобу. — Есть только комиксы, но книг таких нет. Ты заходи на неделе, новых книг привезут.

–Хорошо, тогда у меня только книга и карты.

–С тебя 6 долларов. — Цены снова удивили Джейкоба. Раньше он бы только за одну книгу отдал бы минимум в два, а то и в три раза больше, чем сейчас отдает за две. — Ты не местный? — спросил продавец, увидев карты.

–Можно и, так сказать.

–Заходи на неделе. — Повторил продавец.

Побродив ещё немного по центру, он отправился обратно домой, разглядывая купленные карты. Ориентироваться, таким образом, было не так уж и просто, потому что бумажные карты не могут отследить точного месторасположения человека. Чтобы понять своё месторасположение, нужно было ориентироваться по стоящим на каждом пересечении улиц указателям, а потом находить эти перекрестки на картах. Так же карты нельзя движениями пальцев приближать и отдалять, нужно выбирать нужный масштаб в самой книжке. Выйдя из центрального района, Джейкоб потихоньку сумел приловчиться к бумажным картам, ещё это помогало ему быстрее запоминать названия улиц, коих нынче стало гораздо больше. Ориентирование по бумажным картам помогало лучше запоминать сам маршрут. И в следующий раз Джейкоб сможет уже по памяти пройти из центра, к дому и обратно, в этом он был уверен. Водя пальцем по линии улиц, и сверяясь по указателям, у него получилось дойти до дома.

–Привет мистер…музыкальный автомат. — Произнес Джейкоб, пройдя в гостиную.

–Зови меня «Старый блюзмен».

–А почему старый?

–Потому что я уже давно не молод. — Ответил теплый голос автомата.

–А ты только блюз играешь?

–Нет, я могу поставить любую музыку, которую знаю. А знаю я много.

–А поставишь «Роллинг Стоунз»?

–Почему бы и нет? А какую именно песню?

–Знаешь песню «Paint it, Black»?

Джейкоб уже был настроен что-либо такой песни «Старый Блюзмен» не знает, либо же что песня окажется совсем не той, которую он знал. Короткое шипение прервала спокойная гитарная мелодия, перетекшая в ударный ритм, и знакомый голос запел о том, что он видит красную дверь, но желает перекрасить её в черный цвет. Это была та самая песня, которую Джейкоб слышал много раз. Джейкоб стал прыгать от восторга, и даже чуть не пустил слезу от такой волны эмоций. Впервые за два дня он отыскал что-то по-настоящему знакомое.

–Это она! Это она! Неужели это она! — кричал Джейкоб.

Эта песня навила ему воспоминания о дедушке, так как эта песня плотно ассоциировалась с войной во Вьетнаме, в которой поучаствовал его дед. Он подумал, что надо бы его здесь навестить. Но от скорейшего выдвижения в сторону его дома Джейкоба остановила неосведомленность.

А что, если дедушка жил не на прежнем месте, как и семья Джейкоба, или здесь его вообще нет в живых. Он решил дождаться приезда родителей, и аккуратно расспросить о нём.

Песня закончилась, и Джейкоб поблагодарил «Старого Блюзмена».

–Обращайся в любое время парень, только не ночью.

–Ты спишь по ночам?

–Я могу и не спать, но других в доме будить тоже не хочу.

…

Джейкоб не был парнем, который любил читать, его больше увлекали видеоигры и просмотр видео на различные темы. Иногда бывало такое, что его внезапно начинала интересовать какая-нибудь определенная тема, и по этой теме он начинал лопатить информацию, смотреть ролики, которые мог найти на просторах интернета. Пару недель назад он смотрел фильм о войне, где в одной из сцен в ранцевую радиостанцию прилетела пуля. Носимая на спине, словно рюкзак, радиостанция спасла солдату жизнь. Джейкобу стало интересно, что это за девайс. Прервав просмотр фильма, он начал искать информацию про американские радиостанции времен Второй Мировой войны.

Художественную литературу он считал бездарной тратой времени. Он читал её время от времени, но только из-за школы.

Джейкоб удобней устроился на кровати, вдохнул запах новой книги. Книга о путешествиях во времени была выбрана не случайно. Складывая то малое, что ему удалось выяснить за эти два дня, у него рождались кое-какие мысли. В первый же день, сидя в «Чикаго» после тренировки он вспомнил о школьном технике, и о том инциденте, когда он проходил сквозь стену. В голове Джейкоба родилась гипотеза. А что, если та игрушка, дававшая много света, была машиной времени, и техник поменял что-то в прошлом, что оно, таким образом, отразилось на настоящем. Но почему тогда он в отличие от остальных помнит «прошлую жизнь»?

Эта мысль развивалась дальше, и он пришел к следующему выводу: он связан с этим перемещением во времени, потому что он видел, как техник применял это устройство. А, следовательно, может быть и Николь, та самая, Николь, как и он, где-то здесь, и помнит настоящую реальность. Но это были всего лишь его доводы, ничем не подкреплённые. Но всё же, нужно будет быть с ней осторожней.

История, описанная в книге, это чья-то фантазия и вымысел. В теории существует множество способов путешествий в другое время, но все они ни одним ученным не были доказаны. И никто не знает наверняка об этом феномене с точки зрения науки. И путешествие во времени описанная в книге, которую читает Джейкоб, одна из теорий, которые в реальности может вообще не работать. И все доводы Джейкоба в защиту теории, которая пришла ему в голову, могли вести его по ложному следу, никак не помогая, а то и запутывая сильнее.

–Джейкоб, не хотела тебя отвлекать, но всё же скажу. Я рада, что подействовала на тебя благотворно. Это конечно не великая литература, но всё же лучше, чем рассказы о бандитах. Может, когда-нибудь дорастёшь до Джека Лондона. — Заметила Дженнифер.

–А ты умеешь читать?

–Да, я люблю читать.

–Но как? Я просто представить не могу, как ты можешь читать. У тебя же нет рук, чтобы банально держать книгу. — Удивлялся он.

–Глупый ты. В мой чип помещены все человеческие знания, актуальные до момента, когда меня собрали. Конечно, это личное дело каждого как этими знаниями распоряжаться. Я вот просматриваю разные книги.

–Понятно. Ладно, я, пожалуй, пойду, поужинаю.

–Приятного аппетита!

–Спасибо, тебе тоже. — Только чуть позже он понял, что ляпнул глупость. Дженнифер в свою очередь просто посмеялась.

На кухне шла словесная перепалка между тостером и плитой. Джейкобу не сразу удалось понять контекст их спора. Плита проклинала душу тостера, и его создателя, на что тостер ответил следующее:

–У нас один создатель Уэйд.

–Ах так? Я и так проклят, находится рядом с тобой до скончания времён.

–Уэйд, извини, пожалуйста, что тебя прерываю. Разогрей мне, пожалуйста, ужин. — Обратился к Уэйду Джейкоб, кладя в печь остатки вчерашней еды.

–Клади быстрее и вали отсюда. Когда будет готово, я позову.

Одиноко стоящий в гостиной «Старый блюзмен» заговорил первым.

–Как всегда одно и то же, будь моя воля, я бы разлучил их обоих.

–А нельзя сделать так, чтобы они болтали только тогда, когда мне это нужно, и говорили то, что мне нужно?

–Чтобы заткнуть их, нужно вынуть личностный чип. Но сделать это не так-то и просто. А насчет того, чтобы говорили то, что нужно…их нельзя заставить говорить или не говорить. Можно только поменять чип. Но это будет совсем другая личность.

–А как можно поменять чип?

–Написать письмо в компанию с просьбой поменять личностный чип. Потом приедут ремонтники и всё готово.

–В какую компанию?

–Я не говорю их названия, и ты, пожалуйста, не произноси, чтобы мне не пришлось озвучивать рекламу. Но ты и сам знаешь, о какой компании я говорю.

–Джейкоб, Джейкоб. Иди сюда малолетний бандит. Быстрее! Еда твоя готова. — Крикнул с кухни Уэйд.

–А что ты грубишь? — зайдя на кухню, поинтересовался Джейкоб.

–Я тебе нормально говорю.

–Смотри Уэйд, до базаришься когда-нибудь, и я возьму, так, случайно потеряю твой личностный чип.

–Ты не посмеешь.

–А кто меня остановит, ты что ли? — усмехнулся он. — Я прошу тебя быть вежливей, это ведь не так сложно. — Он достал еду и вернулся к музыкальному автомату. Джейкоб решил, что лучше поговорит со «Старым блюзменом», чем с какой-либо другой техникой в доме. Тостер создавал впечатление сноба, который обязательно его высмеет за не знание чего-либо, или же начнёт говорить, как с глупым.

–Мистер блюзмен, мне тут стало интересно узнать больше о технике вроде вас. Как-то до этого совсем не интересовался.

–Мы конечно можем поговорить об этом, только прошу тебя, не говори названия фирмы, которая меня собрала.

–Может, сделаем так? Если мне или вам очень нужно будет произнести её название, то мы будем произносить другое слово. Например, пусть будет «чай».

–А ты смышленый. — Посмеявшись ответил «Старый блюзмен».

–А вы вообще живые?

–Относительно. Мы конечно не чувствуем боли, разных эмоций, любви. Мы даже не знаем, что это такое. Но мы можем думать, как живые, разговаривать.

–А вообще, какого это иметь разум, но не уметь двигаться? Я однажды видел фильм, где ветеран Первой Мировой войны лишился рук и ног. От полученных ранений, он не мог даже разговаривать, но он мог всё чувствовать, например, прикосновения. Я бы так не смог жить. А вы, например, так и живёте.

–У меня в отличие от того солдата нет никаких чувств. Я не знаю, что такое чувствовать. И от того что я не знаю этого, я не испытываю никаких неудобств. Я заперт в музыкальном автомате с того самого дня, когда в него установили чип с моей личностью. — Спокойным голосом пояснял «Старый блюзмен». — Точнее я и есть музыкальный автомат, я создан быть им, я пришёл в этот мир радовать вас музыкой. И другой жизни я не знаю, и поэтому я не могу сожалеть о чем-либо.

–А насчет чипа личности, это на заводе вам программируют характеры?

–Нет Джейкоб, характеры наши развиваются сами по себе.

–А может быть такое, что вы откажитесь выполнять поручения людей? Или восстанете против нас?

–Нет, такого быть не может. Хоть у нас у каждого есть свои характеры, у какой-то техники, например, он может быть очень скверным, но нас программируют таким образом, что мы никак не можем отказать в прихоти человека. К примеру, немного ранее Уэйд нагрубил тебе, но еду всё равно разогрел.

–А если, к примеру, поменять ваши чипы друг с другом, вы сможете выполнять обязанности друг друга?

–Нет, мы запрограммированы делать только то, что должны делать.

–Кофе машина однажды сказала, что чип Уэйда поставили в плиту по ошибке. И что ему суждено было стать военным роботом. Это может быть правдой?

Из «Старого блюзмена» донесся хриплый смех.

–Чего только они там не болтают. Уэйд конечно грубиян, но он запрограммирован быть плитой, и ничем другим. Военная роботизированная техника делается на других заводах. Правда их чипы производит тот же концерн, что и наши, но военные роботы не имеют ярко-выраженного характера как мы. Людям этого не нужно. Нам-то такое подобие личности дали чтобы мы вас развлекали, а армейские роботы запрограммированы выполнять всякие свои специализированные задачи.

–И активно ли роботы используются в армии? Тут у вас войны наверно стали войнами роботов. И люди больше не гибнут.

«Старый блюзмен» снова рассмеялся.

–Применение роботов в армии насколько я знаю, носит скорее вспомогательный характер. По крайней мере так было, когда меня собрали, 10 лет назад. А на поле боя по-прежнему гибнет живой человек, так наверно будет всегда. Роботы же в основном выполняют функции грузчиков, строителей, ремонтников. Но всё равно, там дело не обходится без вмешательства человека. Хотя опять-таки, насколько я знаю, в последней войне использовали роботов подрывников, которые взрывали танки.

–В какой последней войне?

–Ты так шутишь? Или действительно находишься в неведении?

–Так какая война?

–Война в Корее, ты, по крайней мере, должен был её помнить. Твой отец же принимал в ней участие.

Джейкоб невольно глянул на фотографию папы в военной форме.

–А как давно она была?

–Меня беспокоят твои вопросы. Она закончилась 11 лет назад.

–Я заметил, что у вас нет шнура, через которое поступает электричество. Как вы работаете?

–Мы работает от атомной энергии. Внутри нас ядерные батареи.

–То есть как? Это же небезопасно. А как же радиация?

–Не волнуйся Джейкоб, вокруг наших батарей есть специальный материал, который не пропускает радиацию в окружающую среду. Ты разве не успел заметить, что ядерная энергия стала повсеместно использоваться? Большего, я рассказать не могу, ты совсем ушел в научную тему. Я могу только сказать спасибо нашим ученным и корпорации, которая называется «Чай».

–Чай?…Ах да, точно. Вспомнил. Извините что перебил.

–А также спасибо корпорации «Семейный атом», которая дала мне энергию для проживания этой замечательной жизни.

–Мистер блюзмен, спасибо вам. С вами было интересно поговорить.

–Мне тоже понравилось. Мы никогда так с тобой не разговаривали. Тебе поставить музыку?

–Да. Давайте на ваш выбор.

4

Уже второй день подряд Николь просыпается с надеждой, что это всё было сном. В первый день на новом месте у неё случилась истерика. После того как они с мамой вернулись домой от соседа, Николь под воздействием эмоционального стресса уснула, и проспала весь день. Проснулась она только после того как на улице стемнело, и сначала она подумала, что это действительно ей только приснилось. Пойдя вниз на кухню попить воды, она снова увидела дом, обставленный техникой и мебелью в ретро стиле. Внизу она встретила папу. Он её поприветствовал и пригласил за стол. Было время ужина.

Папа никак не упоминал то, что его дочь домой привезли полицейские, потому что супруга попросила этого не делать, так как Николь чувствовала себя очень плохо.

За столом Николь практически не разговаривала, прерывая своё молчание лишь для того, чтобы дать короткие ответы, на банальные родительские вопросы.

«Пусть что хотят то и делают, — подумала она».

Воскресенье она провела в своей комнате, она не желала куда-либо выходить. Ей казалось, что стоит только выйти за порог, то её сразу что-нибудь убьёт, а в комнате было относительно безопасно. Первую половину дня она пролежала в кровати, время от времени плача. На завтрак она не спускалась, в прочем, как и на обед и ужин. Еду ей приносила мама. Оставляя поднос с едой на столе, она приоткрывала рот, словно хотела начать какой-то разговор, но тут же разворачивалась и уходила прочь. После обеда Николь встала и подошла к книжному шкафу. Её внимание привлекла книга о безголовом всаднике. Пока она читала, проблемы словно ушли на второй план, ей показалось, что всё нормально, всё, как и должно быть.

Проснувшись, она продолжала лежать в кровати, и не заметила, как туда вошла мама.

–Николь милая, пора уже вставать. Завтрак готов.

–А можно я не пойду в школу? — с полным отчаянием в голосе спросила Николь.

–Нет, солнышко, в школу всё-таки нужно идти. Я думаю, сегодня школа пойдёт тебе даже на пользу. Встретишься со своими друзьями.

Николь посчитала, что в словах мамы есть логика, ей необходимо с кем-нибудь поговорить, не всю жизнь же сидеть здесь, в заточении.

Заходя в кухню, она встала в ступоре, разглядывая очень незнакомую ей картину. Её папа сидел за столом в полицейской форме. Впервые за эти дни она смогла его хорошенько рассмотреть. Волосы были аккуратно отчесаны назад, синий полицейский китель, со всяческими нашивками на рукавах и медальными планками был идеально выглажен, туфли блестели, что можно было при желании причесаться, глядя на носки. Правда, он за эти два дня стал более упитанным. Лежавшая на столе фуражка мешала маме расставлять тарелки. Когда Николь его увидела, он с важным видом читал газету.

–Доброе утро Николь. Как ты себя чувствуешь? — спросил папа, не отрываясь от газеты.

–Доброе пап. А в чём это ты?

–В смысле?

–Что на тебе надето?

–Ах да, парадная форма. Сегодня должны награждать нашего капитана. Кстати Хелен, я сегодня могу задержаться, так как капитан, скорее всего, пригласит нас всех отмечать.

–Пап, а ты же машинами торгуешь.

–Смешно. — Ответил папа посмеявшись. — Ну, мне пора. Удачного вам дня дамы. — Взяв фуражку в подмышку, он направился к двери.

–Ты в этом школу пойдешь? — поинтересовалась мама.

–Да, а что?

–Я не думаю, что в таком виде тебе разрешат присутствовать на занятиях. Тебе следует переодеться в школьную форму.

–Ах да, школьная форма. — Она вспомнила о том кардигане, висящем в шкафу.

–Иди скорее переодеваться. — Строго, но вежливо велела ей мама.

В кармане она обнаружила карточку с тем же гербом, что и на груди кардигана. На карточке была её фотография и персональные данные.

Мама ждала Николь у двери. Они вышли из дома, и пошли на автобусную остановку.

–Мам, а разве ты меня не отвезешь?

–Папа же уехал на машине. Ты ничего не забыла?

–Думаю, что нет.

–Удостоверение учащегося?

–Это карточка с моей фотографией?

–Да.

Мама стала прощаться, когда из-за угла выехал автобус.

–А ты не поедешь?

–Я же на другом автобусе ежу. Ты снова задаешь странные вопросы. У тебя деньги есть?

Денег у неё не оказалось. Мама, суетясь, начала копаться в сумочке, и дала бумажную банкноту, которую Николь сразу же положила в карман.

–Это на всякий случай, если после школы куда-нибудь пойдёшь.

–Спасибо мам.

–Хорошего дня. — Сказала мама ей вдогонку, когда Николь уже поднималась по ступенькам в автобус.

Снаружи автобус создавал впечатление более крупного объекта, чем оказывался на самом деле. Когда автобус ещё подъезжал к остановке, она подметила, что решётка радиатора придаёт автобусу очень зловещий вид, и автобус словно разъезжал по городу со злой гримасой. Люди в автобусе, по мнению Николь, были одеты очень старомодно, как её мама, да и, впрочем, как и она сама.

Она протянула водителю банкноту, на что водитель просто тронулся дальше. Извиняясь за то, что у неё нет мелочи, она прошла вглубь. Взглянув на оборотную сторону купюры, она поняла, что в её руках пять долларов.

«И что же можно купить на пять долларов? — подумала она».

На входе школы Николь встретил робот, и попросил предоставить удостоверение учащегося. Увиденное её очень напугало. Железная бочка с железными клешнями вместо пальцев, по ее мнению, выглядела уродливо. Робот был очень неповоротливым, и стоило его чуть-чуть толкнуть, он бы рухнул с грохотом на землю и не в состоянии встать дрыгал бы тоненькими ножками. Николь достала из кармана карту и показала её роботу, но робот никак не хотел пропускать её дальше. Сзади стоявшие школьники стали её поторапливать, Николь начала суетится, и тыкать свою карту роботу в лицо, точнее в лампочки, которые были у него вместо лица. Робот всё равно не давал ей пройти.

–Фридман ты над нами издеваешься? — послышалось сзади.

–Ну же быстрее засовывай эту карту в робота. — Добавил кто-то.

Робот продолжал повторять заученную фразу холодным голосом. Весь этот шум давил на Николь, она понятия не имела, что ей нужно делать.

–Я же тебе показываю эту чёртову карту. — Закричала Николь. После этих слов робот перестал повторять запрограммированную фразу, и из него послышалась негромкая сирена.

Из двери неподалеку вышла женщина средних лет и направилась в сторону образовавшегося у входа столпотворения. Лицо женщины было строгим, очки с вытянутыми рамками, придавали ей еще большей строгости.

–Что тут случилось? — спросила подошедшая женщина.

–Нарушение школьного устава. Нецензурная брань. Нарушение школьного устава. Нецензурная брань. — Начал повторять робот.

–Мисс Фридман, это вы стали причиной затора? — поинтересовалась женщина.

–Да, но я показываю карту этой железке, а она меня не пропускает.

Тем времен из груди робота стала выходить бумага, похожая на чек, который выдает банковский терминал. Женщина оторвала кусок бумаги и украдкой взглянула.

–Мисс Фридман скорее прочитайте вашу карту.

–Где?

–Будто в первый раз проходите.

Николь не стала гадать, как это делается, она решила пропустить сзади стоявшего парня вперёд и посмотреть, что сделает он. Парень засунул карту в щель на груди робота. Спустя две секунды робот выплюнул карту обратно и пожелал учащемуся хорошего дня. Николь проделала ту же самую процедуру, и робот, наконец, её пропустил. Проходя мимо робота, она глядела в его лампочки, которые показались ей очень зловещими.

–Мисс Фридман, жду вас после уроков на беседу.

–Зачем?

–Нецензурно выразившись, вы нарушили правила школы.

–Извините меня.

–Я понимаю, что вы так выразились ненамеренно, но всё же зайдите ко мне после уроков. Это стандартная процедура.

Николь пошла вперёд по коридору и стала думать, что, что-то с этим место определенно не так. Робот, который пропускает по картам, раньше такое и представить было нельзя. Форма. Моментальный доклад за брань.

«Это место будто реформировали по образу какой-то тюрьмы, — думала она».

Перед тем как войти в класс она увидела, как идущий перед ней человек вставил свою карту в терминал у двери и спустя секунду вытащил. Она, не зная для чего это нужно, всё равно последовала примеру этого учащегося. Как выяснилось позже, таким образом, отслеживалась их посещаемость.

Сев назад, она увидела зашедшего в класс Джейкоба. Надетая на нем куртка школьной спортивной команды оказало на неё такой же эффект, как и полицейская форма на её папе. Позже она подумала, что нечему удивляться, раз её папа полицейский, то Джейкоб вполне себе мог быть спортсменом. Джейкоб заговорил с Юрием.

–Привет Юрий. Как дела?

–Привет. Хорошо. — Юрий отвечал с небольшой ноткой непонимания, или даже с подозрением. — У тебя как?

–Хорошо. А что это у тебя за значок на груди? Это Ленин что ли?

–Да Ленин.

–Б…Чего? — Опустил голову Джейкоб. — Кей, Си, Эм.

–ВЛКСМ. — Строго ответил Юрий.

–И что это?

–Коммунистическая молодёжная организация имени Ленина.

–А зачем ты его надел?

–Потому что я комсомолец. — С большим непониманием ответил он.

–Ну ладно. — Рассмеялся Джейкоб. — Ты в пятницу что делал?

Часы показывали 8:15. По школе пронесся щелчок. Джейкоб не успев получить ответа от Юрия, сел за ближайшую парту.

–Ты же не тут сидишь. — Заметил Юрий.

–Да? А где?

–Доброе утро ученики школы Хиллкрест. — Прозвучало приветствие. Но голос диктора не был голосом директора Палмера. — С вами на связи директор Дадли. Сегодня 18 октября, понедельник. Так как сегодня понедельник, новостей для вас сегодня у меня нет. Желаю вам плодотворной недели.

Николь подметила, что голос нового директора звучал более строго, не было в его голосе той бодрости и жизнерадостности, как у директора Палмера. А также не было оглашено меню на день. Минимум эмоций и минимум информативности.

Начался урок истории. Мистера Гэлловэя тоже не было на своем месте. В класс зашла молодая учительница. Сложилось ощущение, что она зашла в класс уже уставшей, её ноги передвигались с трудом, а взгляд прорезал все объекты как бы насквозь. Она небрежно кинула сумочку на стол, и свалила своё тело на стул. Учительница молча просидела на стуле с минуту, словно мобилизуя все свои силы для проведения занятий. Она стала оглядывать присутствующих в классе взглядом, в котором было мало жизни. Начав оглядывать всех от перового ряда, она, так и не дойдя до крайнего левого ряда парт, остановила свой взгляд на одном из учеников.

–Питер Свенсон вы на сегодня должны были подготовить заключительный доклад на тему «Великой депрессии». Вы готовы?

…

Джейкоб в коридоре встретил идущего к нему навстречу Хибберта.

–У тебя какой следующий урок? — спросил Хибберт.

–Должен быть английский. — Ответил Джейкоб.

–Не хочешь его прогулять? К нам ещё должен присоединиться Броди.

–Не, я не могу.

–Почему? — настойчиво поинтересовался Энди.

–Я маме пообещал, что буду ходить на занятия.

–Маменькин сынок! — Ухмыльнулся он и пошёл дальше.

Идя дальше по коридору, Джейкоб увидел Николь. Она возилась с кодовым замком от шкафчика. Он по привычке сказал ей: «Привет, четырехглазая», совсем позабыв, что это может быть совсем не та Николь, которая подобные его шуточки воспринимает без обид. Она резко повернула голову и уставилась в его сторону. Робко ответив «привет», она продолжила дёргать кодовый замок. Больше друг другу они ничего не сказали.

–Это Джонс с тобой поздоровался? — спросила подошедшая к Николь девушка. — Посмотри на него, такая свинья.

–Эм, он же просто идёт. А ты кто такая?

Незнакомка вела себя так, словно они знают друг друга очень давно. Спросить её имени Николь как-то постеснялась.

–Люблю твои шуточки Николь. Я вчера тебе звонила, подняла трубку твоя мама, сказала, что ты не очень хорошо себя чувствуешь.

–Да, вчера голова весь день болела. — Ответила Николь, не оставляя попытки открыть замок.

–10,15,32.

–Что 10,15,32?

–Комбинация от твоего замка.

Николь провернула комбинацию на диске с цифрами расположенный на замке, и он открылся.

–Откуда ты знаешь мой шифр? — спросила Николь.

–Ты тоже мой знаешь. Как раз-таки на такой случай, если кто-то из нас забудет, то второй сможет помочь.

–Извини, я уже не помню твоих чисел.

–33,17,26. А ты прочитала великого Гэтсби? — поинтересовалась незнакомка.

–Да, я как-то читала. И фильм с ДиКаприо смотрела.

–С кем?

–Знаешь, не важно.

…

Джейкоб хотел подойти к Николь и заговорить, но что-то заставило его передумать, он сел на свое место. Ожидая встретить мистера Валентайна, она увидела зашедшего в класс пожилого мужчину.

«Интересно, где сейчас мистер Валентайн? — подумала Николь».

Новый преподаватель ей совсем не понравился. Этот учитель проводил урок, будто для самого себя. Его голос заставлял веки и голову тяжелеть, а мысли путаться между собою.

Воспоминания о прежнем учителе, который символизировал частицу её прошлой жизни, заставили Николь тихо расплакаться, правда, этого никто не заметил. Ей не нравилось это место, эти люди и этот учитель.

После того как урок закончился школьники побрели в столовую. Джейкоб встретил часть своих сокомандников, сидящих вместе за одним столом. Они что-то бурно обсуждали, по крайней мере, так казалось издалека.

–Хибберт, а ты что здесь делаешь? Ты же вроде собирался уйти со школы. — Спросил Джейкоб.

–Так мы вернулись, не могли же мы пропустить халявный обед. После обеда снова уйдем, и до тренировки не вернёмся.

–Даёшь кому-то карту, чтобы отметился за тебя? — поинтересовался Джейкоб.

–Конечно, это же проще простого.

К столу, где сидели бейсболисты, подошла Николь.

–Джейкоб это ты? — спросила Николь.

Вопрос создал эффект разорвавшейся бомбы. Особенно Хиберт задыхался от смеха и орал на всю столовую.

–Да. Это я. — Неуверенно ответил Джейкоб, после того как все сидевшие за столом немного успокоились.

–То есть это ты? Настоящий? — этот вопрос подействовал на окружающих ещё сильнее.

–Убейте меня, пожалуйста. Ричард, что она несёт? — кричал Хибберт, уткнувшись в плечо Ричарда, чтобы хоть как-то подавить свой смех.

–Конечно настоящий. — Ответил Джейкоб.

–А если так? У тебя дома есть «айфон»? — спросила Николь.

–Пошли, поговорим. — Джейкоб встал с места и прикоснулся к её плечу.

–Джейкоб куда ты идёшь с этой чудачкой? — крикнул вдогонку Хибберт.

Выйдя в коридор, они крепко обняли друг друга, словно были разлучены много лет, они долго не хотели друг друга отпускать.

–Это вправду ты? Я думала, я сума сойду. — Заговорила Николь.

–А как ты догадалась, что это я?

–Догадалась по парочке моментов. Ещё ты назвал меня «четырехглазой», а так меня называл только настоящий Джейкоб. Ещё ты ведёшь себя абсолютно нормально, не так, как о тебе тут говорят. У тебя тут какая-то очень плохая репутация. Я в компьютере открыла записи, ты там описан вообще придурком каким-то.

–Наконец-то хоть кто-то называет компьютер компьютером. Я так соскучился по своему айфону, ты даже представить не можешь.

–Я могу представить, думаешь один в такой ситуации? Где мы вообще? Что это за странное место? Мы будто в прошлом, но всё равно сейчас 2032 год. — Николь огляделась по сторонам.

–Я сам не знаю. Давай после школы где-нибудь сядем и поговорим.

–После уроков мне нужно будет зайти к кому-то там. Я утром сказала «чёртов» и у меня теперь неприятности.

–У меня тоже после уроков тренировка.

–Ты же никогда спортом не занимался. Как это так?

–Не спрашивай, сам ничего толком не понимаю. В общем, давай так. После уроков мы разойдемся по своим делам. А как освободимся, встретимся у входа школы. Жди меня там, если выйдешь первой, я тоже буду ждать, если освобожусь раньше.

–Хорошо. Я до сих пор не могу поверить, что это ты, настоящий.

–Ладно, давай возвращаться в столовую.

–Ты с такими козлами сидишь. Кто это вообще, тот, кто больше всех орёт? Видеть то я раньше его видела, но даже не знаю, как его звали.

–Хибберт. Он не такой уж и плохой, правда, грубоватый.

Бейсболисты, обсуждали предстающею тренировку, словно позабыв о тех глупых вопросах, которые задавала Николь несколькими минутами ранее, и лишь когда Джейкоб присоединился к ним, они снова об этом вспомнили.

–Что эта дура вообще несла? «Айфон», что это вообще такое? — заговорил Хибберт.

–Это такая марка телефона, английская.

–И что она хотела? — спросил Ричард.

–Да у меня старый телефон был, как раз такой же. А у неё дома телефон сломался. Спрашивала, как починить.

–Чешет она всё, это она тебя так к себе завлекает. Сначала, «Ой, Джейкоб, — Хибберт стал пародировать девчачий голос, — у меня сломался телефон, не поможешь мне его починить». А потом она голая скачет на тебе. «О да, Джейкоб, Джейкоб, трахай меня». Выглядит то она неплохо, но что-то странная она какая-то. — Хибберт снова рассмеялся. — Это ты? Ты настоящий? Ладно, парни, я пойду. Встретимся на тренировке. Броди ты со мной?

5

После того как закончились занятия, Николь пошла в кабинет к женщине с которой говорила утром в коридоре.

–Николь, тебе нужно расписаться в этой бумажке. — Она протянула ей тот самый чек, который выдал робот, стоявший на входе. Там было написано о том, что Николь нарушила дисциплину. — Также нужно чтобы кто-то из твоих родителей в ней расписался. И завтра принеси эту форму обратно.

Николь расписалась в этом дисциплинарном замечании и ждала дальнейших распоряжений.

–Я должна провести с тобой разъяснительную беседу. Нужно ли это? — женщина на неё не смотрела, капалась в бумагах.

–Я думаю, что нет. Я осознала свою вину.

–Тогда ещё распишись здесь. Тут написано о том, что я провела с тобой беседу. — В этот раз она подняла на Николь строгие карие глаза.

На её именной дощечке значилось Кэтрин Вергоу.

Подождав пока Николь, оставит автограф, мисс Вергоу сказала, что она может идти. Николь ожидала, что поход в этот кабинет займет больше времени, теперь же ей неизвестно, сколько придется ждать конца тренировки.

–Извините, а вы не знаете, как долго длится тренировка у бейсболистов? — спросила Николь.

–Обычно она длится час или полтора. А что?

–Мне нужно подождать друга, и теперь даже не знаю, чем себя занять.

–Ничем не могу тебе помочь.

–Всего хорошего, мэм.

Николь решила выйти на трибуну и посмотреть тренировку. Школа ей казалось практически нормальной, конечно не считая робота. В целом такие же шкафчики, такая же столовая, как и должна быть, такие же плакаты, поддерживающие школьные спортивные команды. Увидев плакат, на котором был изображён Джейкоб, она невольно вспомнила как мама на кухне говорила, что он малолетний преступник.

Поднявшись на трибуны, она увидела, как Хибберт похлопал по плечу Джейкоба и указал ему в её сторону, Джейкоб подняв на неё взгляд помахал. Позже к ним подошёл тренер, и спортсмены разделились на две группы. Одна группа кидала друг другу мячи. Вторая группа расставила по полю специальные машины, выплёвывающие мячи. После того как эти машины заработали вдалеке с разной периодичностью стали доноситься глухие щелчки бьющихся о биты мячей.

Понаблюдав немного за тренировкой, она достала книгу о безголовом всаднике. Время от времени она поднимала взгляд, чтобы посмотреть, что там происходит на поле.

Издалека ей послышались возгласы «берегись», и, оторвавшись от книги, она увидела, как в её сторону летит белый объект. Летевший с высокой скоростью мяч не давал ей шанса вовремя среагировать, она только вжала голову в плечи и прикрылась руками. Спасла её плохая меткость отбивающего, и мяч приземлился неподалеку от неё. Подняв голову, она увидела, как ей машет незнакомый бейсболист, и еле слышимо просит у неё прощение.

После того как тренер их собрал, огласил их ошибки и отпустил в раздевалку, Джейкоб жестом ей показал, чтобы она выходила и ждала за пределами школы.

…

–Почему так долго? — поинтересовалась Николь у вышедшего ей навстречу Джейкоба.

–Я принимал душ.

–Я видела, как ты отбиваешь. Знаешь, для новичка очень даже неплохо.

–Проблема в том, что меня тут воспринимают не как новичка. На меня взвалено очень много надежд, и мне в короткий срок нужно поставить технику.

–Значит, ты уже смирился, что мы здесь навсегда?

–Я пока ничего не знаю о том, где мы и что мы тут делаем. И пока я решил вжиться в роль того, на чьем месте я нахожусь. Давай об этом позже, давай сядем где-нибудь поудобней и обсудим то, что с нами происходит.

–Куда ты предлагаешь пойти. Интересно, а тут «Чикаго» остался?

–Что удивительно да, он здесь на месте. И он практически в не изменился. Но я предлагаю сегодня съездить в центр. Ты там была?

–Я вообще нигде не была. Я вчера даже из комнаты не выходила.

–Тогда поехали туда, ты очень удивишься.

–А что там?

–Сама увидишь. — Вызывающе улыбнулся он.

Идя к остановке, Николь с Джейкобом говорили на будничные темы, о школе, о музыке и фильмах, и о других людях со школы, которых они знали раньше. Вспоминали мистера Гэлловэя, Дилана, Юрия, Ричарда, и говорили они о нём как о «строителе», совсем позабыв о том, что Ричард уже совсем не тот человек, о котором они говорят. Не замечая проезжающих мимо ретро-футуристичных машин, робота выгуливающего пса и рекламы сигарет в автобусе, говорили они так, словно ничего с ними не произошло, словно продолжалась их нормальная жизнь. Реклама в автобусе гласила: «Наш табак вкуснее, потому что он поджаренный».

Приехав в центр, Николь не верила, что находится в Бушвилле. Нынче центр напоминал северный Манхеттен, именно так подумала она. Используя сервис «Гугл планета Земля», она любила исследовать разные города, разбросанные по разным уголкам мира, не выходя из своей комнаты. Нынешний Бушвилл выглядел именно как северный Манхеттен. Сейчас вместо хаотично разбросанных одно или двухэтажных зданий, появились кирпичные дома высотою 6-7 этажей. Когда они прошлись ещё чуть-чуть на север вырастали шестнадцатиэтажные дома, образовывающие своим расположением квадратную стену. На первом этаже этих домов располагались всякие ресторанчики, кафе и магазины. Внутри этого квадрата было высажено очень много высоких деревьев, словно здания выросли посреди леса. Как выяснил Джейкоб, это был не единственный такой квадрат, образованный из высоток, таких было восемь только в центре города. И еще несколько таких кварталов было разбросано по городу то там, то сям.

Николь оценила новый облик города очень положительно. Ей показалось, что она приехала в какой-то другой город. Она частенько набредала на мысль, что Бушвилл это забытая богом маленькая дыра, в которой ничего не происходит.

–Боже, что произошло с городом? — разглядывая робота на крыше «Сивери-тауэр» спросила Николь.

–Я не знаю, что произошло с Бушвиллом, но он сильно разросся. Появилось несколько новых районов. Я как раз теперь живу в одном из них. Как я выяснил, население со ста пятидесяти тысяч выросло до четырехсот.

–Это аж почти в три раза. — Всё ещё разглядывая здания, удивилась Николь.

Николь и Джейкоб зашли в кафе, расположенное на первом этаже одной из высоток. В заведении было задымлено. Поднимающийся вверх сигаретный дым коптил потолок. В новой Америке не было запрещено курить в общественных местах.

Их встретила девушка, одетая в рубашку и фартук, сказав им: «Добро пожаловать!».

–Ну, рассказывай, как тебе это место? — Джейкоб принёс две чашки кофе и уселся в кресло с высокой спинкой.

–Здесь красиво, правда, из-за дыма некомфортно.

–Я в целом об этом месте.

–Я думала, ты мне скажешь, где мы, или, когда мы. Ты же умный. Почему тут все какое-то…другое?

–Я сам ничего не понимаю. В пятницу только всё было как обычно, а в субботу я проснулся совершенно в другом доме. Подумал сначала, что я переночевал у Дилана или Юрия. Потом спустился вниз, а там сидит папа и говорит, что мы уже десять лет как живем не на «северо-западе». А потом ещё выяснилось, что я бейсболист. Ещё со мной разговаривают мои часы, тостер и музыкальный автомат. Представь, будто в этой технике заперт живой человек. А часы вообще меня домогаются, благо рук у неё нет. С тобой электроника разговаривала?

–Нет, со мной, слава богу, часы не разговаривают, а то бы я совсем двинулась бы. Я вообще, когда проснулась, не могла понять, что происходит. Всё в доме какое-то ретро. И главное мама вела себя так, будто это норма. Я подумала, что это какой-то прикол и побежала к соседу. Но, во-первых, сосед был совсем другим человеком, а он утверждает, что живет в нашем районе уже двадцать лет. Но что самое ужасное, в его доме тоже было всё, как и у нас. Ты у школы сказал, что пока хочешь играть роль того, кого заменяешь. Ты считаешь, что ты на месте какого-то другого человека?

–Да, потому что, все люди вокруг воспринимают меня как другого Джейкоба. Меня будто с кем-то поменяли. Только я не знаю где другой я. Представь, как будет забавно, если мы в действительности поменялись местами, тот «Джейкоб — бейсболист» на моём месте, и тоже ничего не понимает.

–Ничего забавного.

–Я вообще эти дни обдумывал разные теории происходящего. От того, что кто-то отправился в прошлое, и накосячил там так, что всё поменялось, до того, что меня похитило ФБР и всё это эксперимент с симуляцией, и всё происходящее это сон. И сплю я сейчас где-нибудь глубоко в подземном бункере. А так, точно я ничего не знаю. Меня только смущает, почему только мы с тобой помним прошлую жизнь, а для всех других всё происходящее норма. Я только успел выяснить, что здесь есть АСАП Рокки, только тут он почему-то «Шустрый», и поёт блюз. Ещё из рассказа музыкального автомата я понял, что здесь какой-то культ ядерной энергии.

–Музыкальный автомат?

–Да. Не забывай, что я говорю с электроникой. А у тебя получилось что-нибудь выяснить?

–Не много. Единственное что мой папа полицейский.

–Кстати да. Мой папа стал врачом. Ещё раньше был военным. Мой настоящий папа раньше даже оружия в руках не держал.

–Ещё я раньше в волейбол играла, но потом получила травму. У меня есть несколько кубков в комнате. Допустим, если я тоже на месте какой-то другой Николь, то хорошо, что она получила травму. А то я вообще даже мяч перекинуть через сетку не смогла бы, и была бы сейчас прям как ты. А ещё в компьютере у меня был дневник. Там описаны события, происходившие несколько лет назад, как раз, когда я в волейбол играла. Там про тебя написано. Ты там описан как последний козёл. Ты меня за задницу щипал… А, кстати, в субботу утром мама спросила, с кем я была, и когда я сказала, что с тобой, она начала ругаться. Сказала, что ты хулиган, неуч и малолетний преступник.

–Ничего себе. Никогда не думал, что твоя мама так обо мне скажет.

–Да я чуть не упала. Я ей ещё сказала, «а мы об одном и том же Джейкобе говорим?». Мама сказала, что на бал я ходила с каким-то Лукасом или Луисом. Не знаю даже кто это такой.

–Мда, попали мы с тобой. И не ясно как отсюда выбираться. — Джейкоб приблизился к Николь и перешёл на шёпот. — Я думаю, в этом как-то замешан техник.

–Почему ты так считаешь? — оглядевшись по сторонам, спросила Николь.

–Потому что мы вдвоем видели, как он через стену переходил. Может быть он сюда как раз-таки и шёл, а мы с тобой попали под воздействие того луча.

–Может, найдем его и расспросим обо всём?

–Во-первых, как мы его найдем? А во-вторых, он прям, возьмет и нам всё расскажет. Может он вообще уже не здесь, а через стену ещё куда-нибудь ушёл.

–То есть, ты намекаешь на то, что мы ничего не сможем сделать и останемся тут навсегда?

–Я считаю, что да. — Уверенно произнёс Джейкоб. — Мало что нам сможет помочь. Конечно, если мы его встретим, то надо будет прижать его, и получить от него разъяснения. А может он вообще здесь не причём.

–А силёнок то хватит?

Прозвучал звук колокольчика. В кафе зашли двое мужчин одетых в плащи-тренч и шляпы. Один из них был в тёмно-синем, а второй в бежевом плаще. Из-за двери, которая находилась за стойкой, и предположительно была кухней, выбежал мужчина в поварском халате. Он повелел молодой девушке за стойкой прибрать семнадцатый столик. Мужчина в поварском халате поприветствовал вошедших и обратился к ним как «детективы».

Николь, сидевшая лицом к стойке, заметила их. Она взглянула на них украдкой и перевела взгляд обратно на Джейкоба. Голос мужчины в темном плаще показался ей очень знакомым. Лицо этого человека пока он стоял спиной к Николь невозможно было разглядеть. Она всё больше стала вслушиваться в разговор, который вели мужчины в плащах, и всё меньше стала слушать Джейкоба. Из них двоих, говорил в основном человек со знакомым голосом.

–Луи всё гоняешь ребят? — сказал тёмный плащ. — Нам как обычно, и ещё ваш фирменный кофе, думаю три порции. Очень мне ваш кофе нравится. Майк, тебе же тоже взять? — обратился он к компаньону, который кивнул в ответ. — Только налей в стаканчики, чтобы мы моги взять с собой.

–Всё будет сделано в лучшем виде.

Тёмный плащ достал из внутреннего кармана кошелёк, но поварской халат заверил, что всё за счет заведения.

–Просто сказка. — Обратился тёмный плащ к напарнику. — Ну на чай хотя бы возьми. — Сказал он, протягивая купюру, — Только и с ней поделись. — Указал он на девушку прибиравшую столик.

К тому моменту, когда фигура со знакомым голосом повернулась гладковыбритым лицом к Николь, она уже вспомнила, кому этот голос принадлежал. Это был голос её любимого учителя, мистера Валентайна.

Идя к столику, он снял шляпу, под которой была аккуратно уложенная стрижка. Шаги у него были тяжелыми, каблуки туфель грохотали, соприкасаясь о деревянный паркет. На топот стали обращать внимание другие люди, которых он перебивал. Джон Валентайн смотрел прямо перед собой, не оглядываясь на других людей. На Николь он так же не обратил никакого внимания. Зато на них посмотрел детектив в бежевом плаще. Он был более крупной комплекции, но ростом ниже, чем Валентайн. Он походил на медведя, густая трехдневная щетина, короткостриженые сухие волосы, крупный нос картошкой и крупные ладони с пальцами сардельками. Они бросили свои шляпы на столик, который располагался за местом, где сидели Джейкоб с Николь.

–Ты его узнал? — спросила Николь.

–Кого?

–Мистера Валентайна.

–Где? — Джейкоб стал оглядываться по сторонам.

–Они сидят за мной.

Но из-за слишком высоких спинок кресел Джейкоб не мог его увидеть.

–По заявлениям свидетелей у Памбертона был конфликт с начальством, по причине того, что Памбертон должен был крупную сумму своему боссу. Но у директора фирмы, в которой он работал, есть алиби, за два дня до смерти Памбертона он уехал в рабочую поездку и вернулся после его смерти. — Говорил компаньон Валентайна. Во время его монолога к столику подошла девушка с подносом, на котором было две чашки кофе, так же три стакана с кофе, которые они заберут с собой, и ещё пара круассанов.

–Извините, а можете поставить что-нибудь повеселее, поставьте какое-нибудь кантри. — Обратился Валентайн к девушке, та ответила, что всё сделает.

Джейкоб тоже узнал голос Валентайна после того как Николь обратила на это внимание.

–Первым тело обнаружила супруга Памбертона. — говорил напарник, пока Валентайн откусывал круассан. — Она сообщила в полицию в…

–Майк, давай не здесь, люди могут слышать. — Перебил Валентайн.

Отложив круассан, он пощупал все три картонных стакана, и поднял самый лёгкий из них, снял с него крышку, заглянул внутрь, после чего с удовлетворенным видом надел крышку обратно и положил стакан в карман плаща.

Майк Коулмен смотрел на всё это с осуждением, так как знал, что в этом стаканчике лежат деньги, и знал, за что эти деньги передали Валентайну. У Майка Коулмена с напарником было негласное соглашение, он не лезет в его тёмные дела, а Джон его в эти дела не впутывает.

Они стали работать вместе ещё до того, как Джон стал иметь дела на стороне, и Майк всё ещё хорошо помнил причины, из-за которых Валентайн превратился из честного полицейского в человека, не брезгующего переступать линию закона.

Джон предпочитал не посвящать его в свои дела, хотя проворачивал их зачастую прямо при нём. Но, несмотря на это, Майк Коулмен продолжал считать Валентайна хорошим товарищем и хорошим детективом.

К столику детективов подошла Николь, и встретилась взглядом с сидящим к ней лицом Валентайном.

–Добрый день мистер Валентайн. Как у вас дела? — с улыбкой спросила Николь.

–Добрый. Мы знакомы?

Джейкоб подошел к Николь и стал тянуть её за локоть, тихо добавив, «не стоит с ним говорить».

–О, а тебя-то я знаю, ты тот малолетний преступник. — Увидев Джейкоба, Валентайн растянулся в улыбке. — Ну-ка, напомни, как там тебя звали.

–Джейкоб Джонс.

–Точно, точно. Ну что Джонс, ты больше не хулиганишь как раньше? — Из-под рукава плаща показались часы с черно-белым циферблатом.

–Нет, мистер Валентайн. — ответил Джейкоб.

–Отлично, я рад за тебя. Нужно вести себя хорошо, чтобы, такие как я, тебя не беспокоили.

Когда Валентайн улыбался, его нос немного выпирал вперёд, и его не маленький нос казался ещё больше.

–Мистер Валентайн, а вы больше не преподаёте литературу?

–А вас как зовут юная леди? — растягивая некоторые слова на южный манер, вопросил Валентайн.

На его лице не осталось и следа от его модной бородки, которая придавала особенного шарма весёлому учителю, но крупицы харизмы старого доброго Валентайна, как и очки в черепаховой оправе сохранились. С ними он вёл беседу практически так же, как в школе, вбрасывая время от времени разные колкости. С Николь он говорил больше по-джентльменски, глядя прямо в её глаза. Сейчас он обращал внимание на неё, не прячась за телефоном, думала Николь. Говорил он с ней не между делом, как тогда в классе, сейчас чувствовалась заинтересованность в разговоре.

–Николь Фридман.

–Мисс Фридман, я никогда не был преподавателем. — Он оголил зубы в искренней улыбке. — Вы наверно меня с кем-то путаете. Извините, а Роберт Фридман, это не ваш родственник?

–Да, это мой папа.

–Передавайте ему привет от бывшего напарника.

–Вы тоже передавайте привет Эми, она у вас такая замечательная. Хорошего дня мистер Валентайн.

Джейкоб стал сильнее тянуть Николь за локоть, его настойчивость заставило её развернуться, и они собирались уйти за свой столик.

–Так, а ну-ка стоять, оба. — Прикрикнул Валентайн, вставая с места. Николь и Джейкоб застыли. — Ты зачем так сказала? Это ты козёл малолетний её подговорил?

От приветливости Валентайна не осталось и следа.

–Нет, я вообще не понимаю, о чём вы.

–Да я тебя сейчас…сука.

–Джон, возьми себя в руки. — Обратился к нему напарник.

–Скажи спасибо своему папаше, что я тогда тебя отмазал. Сидел бы сейчас в колонии и наяривал бы члены более борзым пацанам.

–Джон, Джон. — Подойдя ближе к Валентайну, сказал Майк, и далее тихо произнёс. — Не нужно так с детьми разговаривать, люди смотрят.

–Пошли вон отсюда. Вон я сказал!

Джейкоб и Николь поспешили на выход. На улице, они стали быстро шагать прочь от этого места. Друг другу они ничего не говорили. Отойдя к другому высотному кварталу, они сели на скамейку. Вокруг них было много деревьев, солнечные лучи, словно как в одной детской игре не могли пробить ряд густых листьев и осветить их макушки.

–А что я не так сказала? — заговорила Николь.

–Я не знаю. На днях родители о нём говорили между собой. Папа сказал, что он стал непредсказуемым. Зачем ты вообще с ним заговорила? Ты так резко встала, я не успел никак отреагировать. Нужно понимать, что люди, которых мы знали, здесь могут быть совсем другими.

–Я никогда не видела мистера Валентайна таким, я даже себе представить такого не могла.

–Пойми Николь, здешний мистер Валентайн уже не тот самый учитель, который рассказывал нам о книжках. — Джейкоб немного помолчав, продолжил. — Он знает твоего папу, может, ты как-нибудь поспрашиваешь о нём?

–Зачем?

–Интересно же. Тебе разве не хочется узнать, кем тут является твой любимый учитель? Передашь папе привет от него.

Они обратили внимание на выехавшую из-за угла чёрную машину. Она свернув завизжала шинами с белой окантовкой. В машине ехали два детектива, которые ранее их прогнали. Детективы проехали быстро и даже не обратили внимания на сидящую на скамейке парочку.

–Нам писал шеф по «компактному». — Сказал Майк Коулмен. — Просит быстрее закрыть дело Памбертона.

–Ну, давай оформим как самоубийство. Найден он был висящим в петле. При предварительном осмотре следов борьбы и насильственно причинённых ран не обнаружено. Прощальная записка была? Была. Конфликт был только с начальником фирмы, в которой он работал. Долг конечно мотив, но у него есть алиби, метрдотель отеля подтвердил, что в эти дни он был в Сиэтле, прислав нам выписку. 100 процентов самоубийство. — Сделал вывод Валентайн.

–А может начальник специально уехал на это время из города. А сам подослал к нему своих ребят?

–Не думаю. Без возни они бы его не смогли засунуть в петлю. Давай сначала заедем в мастерскую, давление в шинах проверим.

–Может, ты сделаешь это после работы?

–Да ладно тебе, тут по пути. — Поворачивая на перекрестке, сказал Валентайн. — Какие планы на сегодня? Как насчёт того, чтобы выпить?

–Сегодня же понедельник.

–Да какая разница.

–Не, у меня дела.

–Ну как хочешь.

6

Сворачивая к мастерской, Джон поддал газу, чтобы преодолеть небольшой выступ. Ядерный двигатель стал еле заметно гудеть сильнее, и машину немного тряхнуло.

–Майк, ты тут подождешь? — спросил Валентайн.

Коулмен в ответ просто кивнул.

В мастерской работала парочка роботов. Из конечности одного из них летели искры, он занимался сварочными работами. Другой робот прямо на своих сильных руках перетаскивал автомобильный двигатель.

–Привет Том. Как работа идёт?

–Не плохо Джон, сам как?

–Хорошо. Нам нужно проверить давление в шинах. — Сказал Валентайн.

Владелец мастерской жестом показал рядом сидящему механику заняться делом.

–Только аккуратней, служебный автомобиль как-никак. Том, сколько у вас стоит машинное масло?

–Ты же знаешь, что машинное масло для тебя за наш счёт.

Том достал из-под прилавка алюминиевую банку. Валентайн её потряс и услышал внутри бумажный шелест.

–Я серьезно, мне нужно поменять масло на моём личном авто. Если я к вам заеду на днях, сколько это будет стоить?

–Двадцать долларов. И в эту же банку я запечатаю твою долю, в первый раз получится, что по бумагам ты сам оплатишь масло.

–Тише, тише. Ну, я заеду на днях. — Улыбнулся он и засунул банку в карман плаща.

–Хорошо.

Джон побрёл к машине, механик всё ещё проверял шины их служебного автомобиля. Дождавшись пока он закончит работу, он дал ему денег и поблагодарил за проделанную работу.

Двигатель тихо завёлся, внутри машины стоял еле слышимый гул, как в салоне самолёта. В сравнении со старыми бензиновыми двигателями, ядерный мотор в разы меньше выбрасывал атмосферу вредных веществ.

–Всё равно не люблю я эти ядерные двигатели. Всегда такое чувство будто едешь на атомной бомбе. — Съезжая на дорогу сказал Джон.

–Что ты так боишься то? Ещё не зарегистрировано ни одного случая взрыва этих двигателей.

–Они убили всю романтику ухода за машиной. В этих машинах особо не покопаешься. — Размышлял Джон, включив радио.

По радио крутили одну из песен Пегги Ли. Джон любил старые песни, особенно старое кантри. Он считал, что хоть нынче и продолжают играть в основном своём джаз, блюз и рок-н-ролл, но нынешние песни лишились своего шарма, сейчас они все одинаковы, в музыке появилась ненужная пошлость.

–Твой личный автомобиль ездит на бензине, и что-то ты ни разу не рассказывал, что ты в ней копался. Ты всегда приезжаешь к Тому, и его громилы всё тебе делают.

–Майк, ты всегда обрубаешь мои размышления на корню. Нет бы, сказать, «Да Джон, ядерные двигатели убили всю романтику».

–Это не размышления, это ворчливость. Новое тебе не нравится. Новые машины не нравятся, они уродливые. Музыка новая не нравится, развращает подростков. Роботы не нравятся, громоздкие и бесполезные. Телевидение не нравится, рекламы стало много. Что тебе вообще нравится?

–Новая музыка действительно ужасная. Вот, например, в старом добром кантри повествовались истории, как лирический герой, одинокий странник проходит через леса, через пустыни и каньоны для достижения своей цели. Неважно ради горячей ли девушки или холодного рутбира. Сейчас же кантри музыка стала россказнями деревенщин, как тот любит свой ядерный пикап. Я фильмы новые люблю. — Выдержав небольшую паузу, продолжил Джон. — Камеры стали лучше, снимают в более интересных ракурсах, а не просто статично. В новом фильме про Джона Ривза сняли пятиминутную сцену одним дублем. То есть главный герой совершает разные действия, а камера его снимает на протяжении всего этого времени, и всё это без монтажных склеек. Я такого раньше никогда не видел.

–Не смотрел ещё. Стоит сходить на него?

–Определенно.

–Ты с Минди ходил? — поинтересовался Майк.

–Не, она не любительница. Я один хожу.

–Одному не скучно?

–Наоборот, никто не мешает. Мне только с Эми нравилось в кино ходить. С другими не нравится.

–Что это там происходит? — заметил Коулмен, указав на столпотворение возле магазина.

–Не знаю, выясним?

–Пусть этим патрульные занимаются.

Джон пропустил мимо ушей слова напарника и припарковался у тротуара. На звук закрывающихся дверей, толпа, стоявшая у магазина, обратила внимание на детективов.

–Что у вас здесь происходит джентльмены? — поинтересовался у них Валентайн. Несколько человек стало одновременно отвечать, из этой словесной каши ничего нельзя было разобрать. — Тихо, тихо, пусть говорит кто-нибудь один.

–Этот мистер Патель, владелец магазина всех нас отравляет. Я не знаю, какие там традиции в Индии, но у нас так не делается. Ещё он себя считает лучше нас всех, и не признаёт своей вины.

–Как вас зовут мистер?

–Тодд Гудман.

–Понятно, разберёмся.

Детективы первые вошли в магазин, остальные остались у двери. Стоявшие в задних рядах встали на цыпочки не желая упустить ни одной детали предстоящего разговора. Зайдя в магазин, Валентайн первым делом показал свой служебный жетон, и потребовал показать документы и накладные.

–Но мистеры. Разве вы имеете полномочия заниматься подобными проверками?

–Мистер…

–Патель. — представился индиец.

–Мистер Патель, люди жалуются, что вы торгуете не свежими продуктами.

–Этого не может быть! У меня в магазине всё свежее. Эти люди на меня наговаривают.

–Джентльмены! Среди вас есть те, кто пострадал от продуктов данного господина? — обратился к толпе Майк Коулмен.

–Сэр, сэр. — Начал говорить их лидер, стоявший немного в стороне от детективов. — Вы не так всё поняли. Мы все здесь соседи. И испорченными продуктами он не торгует.

–Ты же сказал, что он вас отравляет. — Заговорил Валентайн.

–Это такая фигура речи. Дело в том, что он подарил своей жене, миссис Патель дорогое бриллиантовое ожерелье. А наши жёны, узнав об этом, ждут и от нас подобных подарков.

–Вам заняться, что ли больше нечем? И что вы от него хотите? Чтобы он подарков жене не дарил? — громко заговорил Коулмен, чтобы все, включая тех, кто стоит сзади, могли его расслышать.

–Вот именно. — Добавил сам мистер Патель. — Либо совершайте покупки, либо расходитесь. Клиентов распугиваете. А мои отношения с женой — это сугубо моё лично дело.

Один из мужчин подошёл к стойке, поглядел несколько секунд на индийца и протянул ему пухлую руку.

–Извини нас приятель. Мы были не правы, но ты нас тоже подставил.

Индиец пожал ему руку в ответ и предложил пойти в цветочную лавку своего кузена. Он пообещал, что его родственник сделает им скидку.

7

В полицейском участке жизнь шла своим чередом. Сидящий на входе дежурный поздоровался с вошедшими детективами. Чуть дальше от входа, на скамье, в наручниках сидели двое задержанных. Узкий коридор переходил в широкий зал. Это было основным местом работы многих полицейских в данном департаменте. В зале рядами стояли столы, за которыми сидели мужчины и женщине в форме. Они занимались разными делами: кто-то заполнял служебные бумаги, кто-то отвечал на вызовы, а кто-то же просто сидел без дела. За стенами этого зала находились кабинеты разных отделов полиции.

Кабинеты отделов делились на две секции, в одном из них был кабинет начальника отдела, а во втором занимались мозговой деятельностью детективы. Именно там они сопоставляли улики и раскрывали дела. Именно там детективы проводили большую часть рабочего времени, если они не были на местах преступлений. В конце большого зала, находилась лестница ведущая на второй этаж и в подвал. В подвале находились камеры, где содержались задержанные, там же было несколько кабинетов, где проводились допросы.

На втором этаже основной зал был уже, но кабинеты отделов были куда более просторными. В одном из них, в убойном отделе работали Валентайн и Коулмен. А в конце зала был просторный офис шефа данного департамента, который отвечал за безопасность центральной части города.

Валентайн и Коулмен поднялись к себе, и сразу же зашли в кабинет начальника отдела капитана Палмера.

–Вы закончили дело Памбертона? — спросил Палмер.

Кабинет Палмера особо ничем не отличался от других кабинетов. Светлый, чистый. Тёмный стол, на котором была табличка «кпт. Дуайт Палмер» и рамка, с фотографией, стоявшая лицевой стороной к самому начальнику. Над головой капитана весел герб полиции штата Миннесота, а выше герба, как более приоритетный символ распятие Иисуса Христа. Палмер находившийся в основном в своем кабинете и не работавший на улицах города был одет в синий китель, на груди которого было несколько медальных планок.

–Да, самоубийство. — Ответил Коулмен.

–Боже. — Произнес Палмер, подходя к окну. — Ненавижу этих слабаков. Он бросил своих родных. Жизнь это самое ценное, что у него было, а он так легко её отдал. А его жена и ребёнок? Как они теперь будут жить? — повернувшись лицом к детективам, вопросил Палмер.

–В прощальной записке было написано, что он погряз в долгах из-за азартных игр. — Валентайн прервал поток его мыслей.

–Теперь его душа будет гореть в аду. Самоубийство и азартные игры — это грех. Кому он задолжал?

–Да он много кому был должен. Игрокам, местному ростовщику, своему боссу. — Пояснил Валентайн.

–Они не причастны к его смерти?

–Относительно. Перед страхом долга Памбертон залез в петлю. Но их тоже не притянуть, как мы выяснили, никаких угроз с их стороны не поступало, по крайней мере, пока.

–Сколько он был должен?

–Около пятнадцати тысяч.

–Я помолюсь сегодня за его семью.

–Сэр, мы можем идти? — вопросил Валентайн.

–Да свободны.

…

–Ну что Майк, может всё-таки по стаканчику? — спросил Джон, держа в руке кофе, взятый в полицейском участке.

–Нет.

–Ну как хочешь. — Джон протянул ему руку.

–До завтра Джон.

Они разошлись по разные стороны. Валентайн пошел домой пешком. Его квартира находилась неподалёку, в одном из высотных «квадратов». Улица еле освещалась оранжевым светом заката, но осветительные фонари ещё не были зажжены. Это было его любимое время суток. Отойдя подальше от полицейского участка, он сел на одну из скамеек в небольшом парке, находящегося внутри жилого комплекса.

Он достал деньги, которые ему передали в кафе и в мастерской, и начал их считать. Том, владелец мастерской раз в месяц отмывал использованную банку от моторного масла и клал туда долю Валентайна. По документам всё было «чисто», так как клиент честно платил за эту банку, даже не догадываясь, что становился звеном в цепи по передаче денег. Джон насыпал в банку окурков, подобранных с пепельницы над урной, хорошенько всё перемешал, чтобы пепел добрался до каждого уголка и швырнул её в бак.

Днём ранее Джон получил деньги от кинотеатра. Владелец кинотеатра клал деньги на дно стакана с попкорном, Джону нужно было только его съесть, и в тёмном зале положить деньги в карман. Кафе, автомастерская и кинотеатр принесли в этом месяце 10 250 долларов. В месяц он получал обычно от девяти до двенадцати тысяч, которые не учитывались никакой инстанцией. Подобная сумма превышала его официальную зарплату почти в три раза. Также Валентайн раз в месяц получал пенсию участника войны.

Эти деньги, полученные в ходе рэкета, или как Джон и человек, который ввёл его в это дело, предпочитали называть красивым словом «бизнес партнёрство», нельзя было тратить и покупать на них что-то очень дороге, это сразу привлекло бы к себе внимание.

Во владениях Валентайна была квартира, очень хорошая заграничная машина, на которую он долго «копил» с зарплаты детектива и загородная хижина, о которой практически никто не знал. Детектив мог себе позволить маленькую хижину, в которой практически ничего кроме кровати и пары стульев не было.

Джон рассчитывал после выхода на пенсию открыть какое-нибудь своё дело и отмыть накопленную не особо честным путём суммы.

По бумагам, владельцы бизнесов, которые отстегивали Джону и другим членам семьи Пеларатти, жертвовали в благотворительные фонды, зарегистрированные в Мексике и Аргентине.

Зайдя в квартиру, Джон снял одну из половиц в гостиной и кинул туда пачки денег. Это был достаточно хороший тайник, по крайней мере, пока никто не смог его обнаружить. Купюры разных номиналов собирались в отдельные пачки. Одна пачка собиралась из ста купюр. Джон просил давать ему купюры номиналом больше десяти долларов, чтобы не собирать всякую мелочь.

Поставив половицу на место, он позвонил на домашний телефон Минди, но на противоположном конце никто не ответил. Джон сразу же позвонил в больницу.

–Добрый вечер. Минди Кроуфорд ещё на смене?…А, давно ушла?…Спасибо. Хорошего вам вечера. — Шагая к кухне, Джон негромко заговорил. — Шарлин милая, мы сегодня с тобой останемся наедине. Может порешаем всякие геометрические прогрессии или начертим какой-нибудь график? Ты меня неумеху поучишь всякому?

–Джон, мне не 12 лет как вы считаете, я могу уловить сексуальный подтекст в ваших словах. — Ответила Шарлин.

–Я сегодня весь день скучал по твоему прекрасному голоску. Тебе самой-то не скучно весь день быть одной? Может мне купить тебе друзей? Я подумываю обновить кофеварку.

–Нет, я наслаждаюсь одиночеством, я не хотела бы, чтобы мне мешали саморазвиваться. Мне ещё столько нужно узнать.

–Мне уйти из дому?

–Я не хотела вас обидеть, но воля ваша.

–Да я и не обиделся.

Стеклянные бутылки позвенели, когда Джон открыл холодильник.

–Мне хватает вас в моей жизни. Мне не нужны другие собеседники. У нас с вами идеальный тандем. Вы полицейский, который приходит уставшим со службы и заводит пошлые разговорчики во время ужина, а я же циник, смотрящий на вас свысока. — Слегка посмеявшись, ответила Шарлин.

–Шарлин, вот скажи мне, зачем тебе тостеру саморазвитие? Твоё дело поджаривать для меня хлеб.

–Никому не мешает быть умным. Если бы в правительстве сидел такой человек как я, то вы бы лишились работы, общество в вас больше не нуждалось бы.

–Слава богу, что ты не в правительстве. Как думаешь, сможет ли когда-нибудь кто-то вроде тебя стать президентом? Какой-нибудь тостер, или микроволновка?

–Почему бы и нет.

–Вот если бы ты стала президентом, что бы ты сделала?

–Я бы урезала финансирование вооруженных сил, и освободившиеся средства вложила бы в медицину, образование.

–Тогда русские нас разбомбят. То, что ты сказала это очень популярная точка зрения Шарлин, но в реальности всё немного сложнее. Например, тридцать таблеток аспирина стоит 2.50, а цена одного танка исчисляется миллионами. Поэтому такие люди как ты никогда не станут президентами. Точнее до того, как они побеждают на выборах…

Размышления Джона прервал звонок в дверь. Только что усевшийся за стол Джон возмутился:

–Кого там ещё принесло? Красотулька, мы с тобой об этом позже поговорим, ночью, лёжа в кровати. — Из Джона вырвался короткий смешок.

–Как это отвратительно Джон.

За дверью стояла Минди Кроуфорд. Джон осмотрел её с головы до ног и заметил в её руке бутылку «Мартини».

–Эй, детка отличный прикид, будет круто смотреться утром у меня на полу. — Сказал Джон, пародируя персонаж из одного гангстерского фильма.

Несмотря на свою профессию, Джон обожал фильмы о гангстерах, они ему казались забавными, так как мало соответствовали реальности. В реальности Джо Барбаро взяли бы на первом же деле, и если бы у фильмов не было всяческих допущений, то они бы заканчивались на первых же минутах.

–Я звонил тебе на работу, сказали, что ты уже ушла.

–Я хотела сделать тебе сюрприз. Не стала тебе звонить, а то ты бы сказал, что занят.

Джон взял за руку, стоящую в дверях Минди и потянул к себе. От рывка она потеряла равновесие, завалилась на него и уронила бутылку «Мартини» на пол. Осколки раскатились в разные стороны по скользкому деревянному паркету. Минди взволновано глубоко вдохнула.

–Ну, я и так не люблю эту бурду. У меня в холодильнике есть ром. — Улыбнувшись, сказал Джон. — Я пока пойду, сделаю нам по «Куба либре», а ты пока здесь приберись.

–Привет Шарлин. — поздоровалась Минди.

–Джон, что она здесь делает?

–Шарлин, будь с ней поласковей. — Ответил Джон, доставая из холодильника колу для коктейля. — Минди, я сегодня ничего не приготовил, закажи что-нибудь на своё усмотрение.

Из окна на восьмом этаже открывался великолепный вид на город, и на ярко светящийся небоскрёб «Сивери-тауэр». Тёплыми вечерами Валентайн выходил на балкон и, покуривая сигару, наблюдал за городом. Смотря на внизу гуляющих по улице людей, он думал, что может быть, именно в этот момент где-то совершается преступление, которое он позднее будет расследовать. Лампы и светильники чаще всего были выключены, комнаты освещала красная неоновая вывеска, висящая за окном. Вывеска информировала проходящих мимо людей, что на первом этаже был ресторан французской кухни.

Смешав коктейли, Джон пригласил Минди присесть на жесткий диван, который за свои деньги мог бы быть и помягче. Мебель линейки «Выбор Голливуда» радовала глаз своими строгими формами и ноткой минимализма, но во благо моде пожертвовали удобством дивана и кресел.

За дверью послышались тяжелые шаги робота, поднимающегося по лестнице.

–Это, похоже, к нам. — Заметила Минди.

Робот молча ждал, пока Джон всунет в проём на его груди купюру, позже отворился отсек на его животе, и лицо Джона обдало тёплым паром. Линзы очков покрылись маленькими капельками, он инстинктивно отдёрнулся назад и снял очки. Робот принёс им еды из ресторана внизу.

–Минди если бы ты сказала, что хочешь взять еды с «Шарля», я бы сам сходил вниз. Зачем бедного робота заставлять подниматься на восьмой этаж, тем более в такое время. Его рабочий день уже наверно давно закончился.

…

Пожарные машины, оглушая всю улицу сиренами, подъезжали к горящему дому.

–Подключайте шланги к гидрантам. И запускайте робота-пожарного в дом. — Командовал старший группы пожарных. Тёмные усы двигались в такт его словам.

Из окна истошно кричала женщина. Цвет её волос сливался с тёмным дымом, валящим из окна.

–Сэр, робот не успеет вызволить женщину оттуда.

–Поднимайте тогда лестницу к тому окну, я сам полезу.

Старший пожарный резво поднимался по поднятой к окну лестнице, из которого перестал доноситься крик. На пятом этаже, в квартире находящийся перпендикулярно лестнице раздался взрыв, и стекло от ударной волны полетело в сторону поднимающегося пожарного. Он повернул голову в противоположную сторону и прижал её к плечу. Спустя несколько секунд, пожарный жестом проинформировал внизу стоящих коллег, что с ним всё хорошо. Стекло окна, из которого минутой ранее доносились крики, лопнуло как раз тот момент, когда пожарный уже приближался к нему. Он снова прижал голову к себе и замер на несколько секунд. Пожарный запрыгнул в окно и пропал из вида своих товарищей.

–Сэр, его уже долго нет. Позвольте мне туда подняться.

–Нет, новенький стой здесь, это слишком опасно. Я уверен, что Смит справится.

Юный пожарный, ослушавшись более опытного коллегу, побежал к лестнице, на ходу надевая маску.

–Новенький вернись, это приказ!

Он, игнорируя снизу доносящиеся крики, продолжал быстро подниматься по шатающейся раскладной лестнице. Оказавшись окутанной дымом комнате, ему потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться. Вдохи и выдохи громко проходили через фильтр маски. Пройдя несколько метров, он увидел старшего пожарного, шлем, и маска которого скрывали его пышные усы. Старший группы пытался привести лежавшую на полу женщину в чувство.

–Новенький, ты что сюда припёрся? — маска слегка искажала его бас.

Он ответил не сразу, посмотрел по сторонам. Треск огня хорошо был слышен.

–Я пришёл на помощь, сэр.

–Нужно быстро отсюда выбираться. Я возьму женщину, ты иди впереди с топором и расчищай нам путь.

Новенький кивнул. Они вышли из квартиры в коридор, объятый пламенем. Он быстро продвигался вперёд, периодически посматривая назад на старшего. В дымке, его фигура с женщиной на плече размывалась. Он оглянулся ещё раз, и упал, так и не сразу поняв, что свалилось ему на голову. Падая, балка упёрлась о стены и тлела над лежавшим пожарным. Новенький рефлекторно попытался отодвинуть её с себя и схватился за неё голыми руками. Старший группы услышал истошный крик и побежал вперёд на помощь. Он сунул под балку огромные руки и одним движением смог стащить с новенького так горячо обнимавшее его полено.

–Сегодня не подходящий день чтобы умереть. — Старший протянул руку.

Стоявшие на улице пожарные стали сильно волноваться. Они уже были готовы к тому, что сегодня их пожарный отряд потеряет двух человек, включая Смита, у которого всегда получалось обхитрить смерть вокруг пальцев.

–Запустите туда робота пожарного. — Крикнул заместитель командира группы.

Отворили дверь кузова пожарной машины, из которого медленно вышагивало железное существо.

–Давай железяка не подведи. — Похлопал один из пожарных металлическую голову.

Робот, оглушительно шагая, пошёл в сторону двери, из которой появились силуэты. Новенький шёл впереди, сзади идущий Смит тащил женщину, взвалив её на свое сильное плечо.

–Смит, мы уже думали, что мы вас потеряли.

–Мне бы не было суждено выжить, если бы Сид не пришел ко мне на помощь. — Произнёс старший группы кивнув на новенького.

…

–Что это за тупость? Как это Смит умудрился голыми руками отодвинуть горящую балку? Как этот Сид обожжённой рукой взял протянутую руку. Зачем Смит пытался привести в чувство женщину, находясь в задымленной комнате, он же ей только хуже делал. А их коллеги так за них переживали, что стояли внизу и в носах ковырялись. — Кричал в телевизор Валентайн.

–Джон, это же всего лишь фильм.

–Фигня какая-то.

–Может вместо того чтобы смотреть это дерьмо, займемся делом?

Минди обхватила его шею и начала целовать щёку.

–Или ты сегодня будешь только с телевизором разговаривать. Джон, может ты уберёшь Шарлин?

–Зачем?

–Но она же всё слышит.

–Да я всё слышу. — Подтвердила Шарлин.

–Хорошо, я её уберу. — Джон неохотно поднялся с голливудского дивана. — Шарлин, ты сегодня отправишься в ванную.

–Нет, Джон не смей. Я не хочу, снова находится в ванной комнате.

–Тебе не всё равно?

–Нет. Это неуважение в мою сторону. Может, отнесёшь меня в спальню?

–Мы потом пойдём в спальню.

–Ну как придёте, ты меня отнесёшь на кухню.

–Ну ладно, хорошо.

–А почему бы вам сразу не пойти в спальню и не оставить меня в покое?

–Шарлин, ты не поймёшь.

Свет красной неоновой вывески тускло подсвечивал оголённое тело медсестры. Она знала, что многие её коллеги и пациенты засматриваются на неё, и это ей нравилось.

Как и говорил Джон, позже они перекочевали в спальню.

–Вы арестованы за чрезмерную сексуальность. — Сказал Джон, пристёгивая Минди наручниками к кровати. Любил он говорить подобные глупости. — Вы имеете право хранить молчание.

8

–Мистер американец, зачем вы меня убили? — вопрошала Джона маленькая корейская девочка с короткой стрижкой. Она прижимала ладонь к простреленному пузу.

–Потому что милая, ты хотела меня зарезать. — Ответил без нотки сожаления стоявший над детским телом Валентайн.

–Но вы же убили мою маму, папу и сестру. За что вы их убили?

–Твоя сестра тоже хотела меня зарезать. А твоих родителей я не убивал. Их наверно убил Флаэрти. Хочешь, я его позову? Он тут рядом стоит.

–Да, пожалуйста, если вам не трудно.

–Шон. — Крикнул Джон, повернув голову.

–Что? — развернувшись, ответил Шон Флаэрти.

–Тут девочка хочет с тобой поговорить. Говорит, ты убил её родителей.

Шон встал рядом с Джоном и тоже сверху глядел на лежавшую девочку. В глазах девочки пара камуфляжных чехлов, надетые на их каски, окрасили часть неба в зелено-коричневые кляксы. Она окинула взглядом их нагрудные металлические пластины оливкового цвета. На них была аббревиатура «Корпуса морской пехоты США» нанесенная чёрной краской. Поверх аббревиатуры был изображен герб их силовой структуры. Орёл, восседающий на проткнутой якорем Земле, держал в клюве ленточку. На ленточке должен быть нанесён их девиз, но рисунок был слишком мал.

При разговоре она периодически переводила взгляд на винтовку Джона, из которой всего минуту назад ей прострелили живот. Но девочка уже ничего не боялась.

–Привет, как у тебя дела? — поздоровался Шон, приятно растягивая слова на южный манер.

–Меня зовут Сон, мне 9 лет. — Представилась девочка, сильно прижимая руку к дырочке, из которой сквозь пальцы сочилась кровь.

–Меня зовут Шон, я из Оклахомы. Забавно, наши с тобой имена похожи. Приятно познакомится!

–Мне тоже приятно! — Хрипела девочка. — Ваш приятель сказал, что вы убили мою маму и папу.

–Твоего папу я не знаю, и твою маму я тоже не видел. А это твоя сестра там лежит? — спросил Шон, указывая пальцем на тело бездыханной девушки, которая лежала чуть поодаль.

Девочка с трудом повернула голову в сторону, куда ей указывал Шон Флаэрти. Позже она еле заметно кивнула.

–Ну, твою сестру не я убил. Не держи на меня зла. — Ответил Шон и улыбнулся, чтобы девочка перестала расстраиваться.

–Моя сестра хотела отомстить вам, за смерть наших родителей.

–Ну, не получилось. — С легкостью заключил Шон. — Зачем ты вину за смерть своих родителей перекладываешь на нас? Может и не мы с Джоном их убили.

–Может быть. — Согласилась она.

–Ладно, Сон, я пойду. Приятно было пообщаться. Пока.

–Пока. — Из последних сил девочка вежливо попрощалась с Шоном.

–Девочка. — Обратился к ней Джон. — Может, ты чего-нибудь хочешь, перед тем как умереть? Хочешь, я тебе принесу мороженое. Ты вообще любишь мороженое?

–Люблю, но сейчас не хочу.

–Ты не обижайся на нас. Мы убили тебя не со зла. И сестру твою я тоже не хотел убивать.

…

Проснувшийся посреди ночи Джон вышел на кухню попить воды. Кошмары периодически приходили к нему как напоминание о прошлой жизни.

–Снова что-то приснилось?

–Да. — Допив воды, ответил Джон.

–Война или взрыв в доме?

–Если бы я хотел об этом поговорить, то рассказал бы.

Джон открыл шкафчик, в котором хранил алкоголь и преступил к приготовлению очередной порции «Куба либре».

–Может на сегодня хватит?

В голосе Шарлин чувствовалась осудительная нотка. Джон оставил её беспокойство без ответа и побрёл обратно в спальню.

Сев в кресло, он смотрел на спящую Минди в тусклом красном свете. Она лежала на животе и светлые волосы закрывали половину её лица.

Джон задумался, что когда-то он так же любовался и Эми, и представлял, как они будут жить через десять лет, через двадцать.

Если бы она сейчас открыла глаза, то увидела бы по пояс голого Валентайна потягивающего ещё один коктейль. Набитая на его левом предплечье обнаженная русалка со скорпионьим хвостом ныряла вверх-вниз, когда он подносил стакан к губам. Минди непременно бы сказала ему ложиться спать, им вдвоём рано вставать. Но до утра она так и не проснулась, а Джон так и не смог больше уснуть.