Время, которое рядом

Зульфия Полевода (2024)

Ирка Сокова когда-то серьезно занималась боксом, но случилось то, из-за чего ей пришлось расстаться со спортом. Из-за этого жизнь ее пошла наперекосяк. Ее властная мама старается держать под контролем всю Иркину жизнь. Она всегда недовольна дочерью. Первое замужество оказалось неудачным, а сына забрала Иркина мать. Однажды Ирка двумя меткими ударами вырубила мужчину и в панике сбежала, увидев лужицу его крови на асфальте. В поезде она встретила свою первую любовь — Сергея. Будет ли новое замужество Ирки счастливым? Удастся ли ей вернуть сына?

Глава 3

Улёгшись на свое место, Ирка снова закрыла глаза: старый домик, ещё прабабушкин, заборчик, выкрашенный голубой краской, белёсой от времени, солнца и дождей. Она представила себе толстое железное кольцо, которым стучали в калитку. На грохот басом откликался Вулкан — бабулин старый дворовый пёс, чёрный, с подпалинами. Впрочем, наверное, он уже давно издох от старости, но остался в её памяти — игривый рослый, крепкий кобель, на боках которого висела клоками невылинявшая зимняя шерсть.

Под ложечкой засосало, и Ирка полезла в сумку посмотреть, не прихватила ли она в запале чего-нибудь съестного. Под одеждой, которая комками заполнила старую спортивную сумку, не было еды. Зато в боковом кармане лежал блок сигарет, а на дне перекатывалась невесть откуда взявшаяся бутылка водки. Ирка поискала кошелёк, чтобы купить чего-нибудь у проводницы, но не нашла. Вряд ли она просто не взяла его с собой, билет же оплатила. Неужели потеряла?

Старушка соседка, которую Ирка напугала своим пробуждением, жевала голыми дёснами отварную курятину. Её вставные зубы лежали рядом, полузавёрнутые в кипенно-белый носовой платок. Ирка сглатывала слюну, глядя на волокнистые куски варёной грудки и крылышки в розовой пластиковой чашке, на ножку, которую задумчиво держала в руке старушка. Никогда ещё варёная курица не казалась ей такой заманчивой. Ломтики слегка примятого чёрного хлеба с налипшими зёрнышками кунжута, щедро намазанные сливочным маслом, тоже смотрелись аппетитно.

Ирка нервно сглотнула, нащупала мелочь в кармане куртки и выбралась из-под одеяла, чтобы сходить к проводнице за чаем. Старушка поймала Иркин голодный взгляд и попросила:

— Девочка, может, и мне чайку возьмёшь? А то я старая, руки-крюки, да ещё и поезд вон как качает. Пока донесу, сама обольюсь кипятком и кого-нибудь оболью.

Ирка налила старушке чай в кружку с толстым рыжим котом, а себе — в казённый стакан с подстаканником. Та поблагодарила и вручила ей чашку с куриными крылышками и бутерброд с маслом. Ирка не стала отказываться. Она еле удержалась, чтобы не вцепиться зубами в крылышки. Медленно съела их, потом так же медленно сжевала бутерброд и запила его сладким чаем. Вымыла чашку и вернула её старушке, поблагодарив за угощение.

После еды захотелось курить, и она полезла в сумку. Бутылка водки призывно поблёскивала. Ирка натянула куртку, положила в карман пачку сигарет. Потом быстро огляделась, сунула бутылку под куртку и воровато прихватила пустой стакан в подстаканнике.

Выйдя в тамбур, Ирка закурила. Жадно втягивая дым, она размышляла о вчерашнем. Её снова охватывала паника: а что если тот мужик и вправду умер? Что если кто-то из соседей всё видел? А если полиция уже знает, куда Ирка направляется, и встретит её прямо на вокзале в Борисоглебске?

Ирку потряхивало. Она открыла бутылку, налила себе полстакана водки. Залпом выпила, поморщилась, выдохнула, прикрыв рот рукавом куртки. Так она и стояла, нюхая тонкую мягкую кожу, и думала: «Зачем я побежала? Почему не вызвала скорую? Он ведь ещё был жив, он шевелился. Посадят. Меня теперь посадят. И Ваньку я не увижу. А если и увижу, то ему сейчас-то на меня плевать, а уж после тюрьмы и подавно».