Угольки в камине

Игорь Ахмедов (2023)

Имея привычку записывать то, что порой внезапно приходит в голову, я иногда выкладывал свои записки в соцсетях для своих друзей. Друзей у меня не очень много, человек я довольно замкнутый, поэтому всех читателей, которых я знаю лично, можно было пересчитать по пальцам рук и одной ноги. Честно говоря, если бы не их ответная реакция, заниматься этой глупостью я бы вскоре перестал. Я имею в виду выкладывать, а не писать. Писал бы я и дальше, но уже втихаря, потому что вообще не писать я уже не могу, привык, понимаешь. Но друзья требовали ещё и еще и никак не хотели поверить, что у меня в запасе нет чего-нибудь свеженького. Потом несколько человек, не сговариваясь и почти одновременно, предложили мне оформить все в книжку, которую можно купить в киоске на станции и, прочитав в электричке, спокойно выкинуть или использовать по назначению в дачной жизни. Вспомнив, как я однажды оказался без бумаги в дачном сортире одного великого композитора, я понял, что они меня убедили.

Классификация друзей на Новый Год

(когда сидишь без денег)

За пару недель до Нового Года звонишь своим старинным друзьям и приглашаешь в гости. Но, так как мы живем в стране чудес, отвечают всегда по-разному.

Друг первый: — Бля! Ну почему ты вчера не позвонил?! Я как раз вчера с Питюлькиным договорился, он меня в Метрополь зовет. Вернее я его. Питюлькина знаешь? Не помню, знакомы вы, или нет? Это сын того самого Питюлькина! Нет, извини, тебя не зовем, у тебя и смокинга нет, нет ведь? А еще, ты как выпьешь, обязательно скажешь что-нибудь, а при нем нельзя, сам понимаешь, не тот уровень.

Друг второй: — Я не понял, ты что, тоже, как эти дебилы, празднуешь? Эти гребаные крестоносцы весь календарь перепутали! Ом-мани-рама самасхвали, киндзмараули-ракицители! У всех приличных людей в сентябре Новый год, и в феврале! Я к тебе в сентябре зайду, ты подарок готовь, понял?! Кстати, Машка после того случая родила?

Друг третий: — Ну, не знаю, если в более приличное место не позовут, можно и к тебе. Я, знаешь, тебе позже скажу, числа 30–31-го, под вечер, ладно? Но ты там готовься, ты же помнишь, что я люблю? Только обещай, если приду, про Спартак правду не говорить.

Друг четвертый: — Как?! Ты что, меня в свой дом впустишь? Да ладна! Мы ж поругались вдрызг, я думал, ты меня убить хочешь. Впрочем, спасибо, приду, там и убивай, устал я че-то так жить. Спиртное возьму, а с тебя гриль и остальное трали-вали. Баб не зови, сами придут, они плакать любят, особенно Маша.

Друг пятый: — Да, это я… Простите, кто это? Кто?! Извините, вы видимо ошиблись номером. Что? Я не расслышал, что значит «ошиблись человеком»? Хам! (швыряет трубку).

Друг шестой: — Да, спасибо, обязательно будем! Но не на сам Новый Год, а первого, или второго, как в себя придем. Машка будет? Можно мы гостей своих возьмем? У тебя места дофига, а нам их складывать некуда. Там не много, всего пятеро будет, или семеро, в общем, не унывай, разберемся! Пока-пока!

Друг седьмой: — Привет, конечно, приду! А кто будет кроме Маши? Ладно, чего юлить, спрошу конкретно, Петров будет? Если Петров будет, я точно не приду, ну его. Он в прошлый раз чего творил, ты забыл? Зачем ты его в тот раз с Питюлькиным познакомил? Тот звонит, не знает, как от него отделаться… И смокинг мой зачем ему подарил, пока я зайчиком был?

Друг восьмой: — Алло? Вы дозвонились в администрацию президента. Нет, это уже не Его личный номер. А кто это? Ага, понятно, секундочку… Есть такая фамилия. Тут у меня записано… Ага… Он сказал, что поздравит вас с какой-то Машей по телевизору — моргнет на двести двенадцатой секунде, перед тем как выпить шампанского. У него все моргания расписаны. И вам всего доброго. Вступайте в партию Е….