Сердце Гудвина

Ида Мартин (2024)

У одиннадцатиклассниц Алисы и Ксюши на носу выпускные экзамены, но когда на улице весна и воздух наполнен ожиданием любви, меньше всего хочется думать об учёбе. Девушки составляют собственный рейтинг мужской красоты, мечтают стать журналистками и подыскивают платья к выпускному. Ксюша не знает, на ком из парней остановить свой выбор, а Алисе пишет таинственный поклонник под ником Гудвин. Казалось бы, не происходит ничего необычного, вот только за пылкими признаниями в любви Алиса отчётливо ощущает надвигающуюся угрозу. Кто же такой Гудвин? Близкий друг? Одноклассник? Учитель? Ей необходимо срочно это выяснить, пока не случилось непоправимое. Однако сделать это не так-то просто, ведь любовь ослепляет, а внезапная ссора с подругой грозит обернуться трагедией.

Глава 6

Сообщение от Гудвина я заметила, когда мама крикнула, что они ложатся, и попросила выключить в гостиной свет.

«Ты уже составила список желаний на жизнь?» — написал он. «Ты о чем?» — «Если хочешь, чтобы твоя жизнь имела смысл, нужно ее планировать».

Я улыбнулась.

«Издеваешься? Я понятия не имею, какую кофточку надеть завтра. Как можно загадывать на всю жизнь?» — «Так ты ничего не добьешься. Превратишься в броуновскую частицу и будешь бестолково метаться из стороны в сторону до самой старости».

Вот это заявление!

«Эй, чат-бот, ты в себе?» — «Я просто знаю, что так правильно». — «Значит, свой список ты уже составил?» — «Это было нетрудно». — «Поделишься?» — «Цель всей моей последующей жизни — забыть тебя». — «Если ты пытаешься меня троллить, то бесполезно. Я не стану мучиться от того, что какой-то мутный таинственный чел якобы страдает по мне». — «На этот счет иллюзий нет. Ты не из тех, кто склеивает осколки».

Мы с Ксюшей собирались стать журналистами. Она мечтала писать о знаменитостях, светских мероприятиях, скандалах и сплетнях, а я хотела заниматься расследованиями загадочных преступлений — таких, как показывают в кино.

Маленький провинциальный город долгие годы хранит свои тайны — и тут появляюсь я…

Мама уверяла, что в жизни так не бывает. В регионах коррупция, местечковость и криминал, а полиция расследует только то, что ей велят. Мама считала, что мне нужно повзрослеть и перестать воображать себя Нэнси Дрю.

Я с ней не спорила. Предстояло поступление в университет, а потом минимум четыре года учебы. Кто знает, чего мне захочется через четыре года?

— Рома говорит, чтобы кого-то расколоть, нужно найти его слабое место, — сказала Ксюша, когда мы уже в кроватях болтали по телефону перед сном.

— Потрясающе! Передай своему брату, что он гений! — со смехом отозвалась я. — Только человек с математическим складом ума мог додуматься до такого.

Ксюша прыснула.

— Нет, ну а что? Раз этот Гудвин шифруется, то его слабое место в том, что он боится, что ты узнаешь, кто он.

— Еще гениальнее! У вас это семейное? Круг замкнулся. Чтобы узнать, кто такой Гудвин, нужно узнать, кто такой Гудвин.

— Погоди. Давай рассуждать логически…

Ромкин хохот на заднем плане, последовавший за ее фразой, заставил нас обеих замолчать.

— Что ты ржешь? — накинулась на брата Ксюша, и до меня донеслись звуки их возни. — Если ты такой умный, сам скажи, что Алиске делать.

— А зачем что-то делать? — переводя дыхание, сказал Рома.

— Мы хотим узнать, кто это пишет, — ответила Ксюша.

— Для чего?

— Любопытно!

— Ну смотри… — Рома взял трубку и включил громкую связь.

— Это точно Тим! — перебивая его, крикнула Ксюша.

— Я согласен, — неожиданно поддержал ее Рома, — похоже на Рощина — отправил сообщение и стал ждать ответного хода.

— Типа он со мной так играет? Как в шахматы?

— Не думаю, что нарочно, это его стиль. Ты напиши ему напрямую, в его личный, официальный акк, что ты знаешь, что Гудвин — это он.

— А если не он?

— Ну не он так не он. Даже если засыплет тебя вопросами, просто не отвечай, и все.

— А давай я напишу? — вклинилась Ксюша. — Можно даже преподнести так, будто я его шантажирую. Типа: я знаю, что ты Гудвин, и если не хочешь, чтобы Алиска об этом узнала, приходи завтра к автошколе.

— Почему к автошколе?

— Там мало кто ходит и случайно вряд ли забредет. Впрочем, это не важно. Можно выбрать другое место.

— А если он ответит, что не понимает, о чем ты говоришь, и пошлет тебя?

— Может, и пошлет, а может, и нет. В случае чего скажем, что пошутили. Или поспорили, или просто поржем. Обставим как розыгрыш. Можно вообще всем подозреваемым написать. Кто у нас там еще? Ершов? Веня? Иннокентий, кстати, очень подходит на роль сексуального маньяка! — Ксюша расхохоталась.

— Хватит запугивать. Мы же решили, что это Тим.

— Вот вы неугомонные, — проворчал Рома, — давайте спать уже. Утро вечера мудренее.

Я попрощалась с ними и, распахнув окно, стала вспоминать, что вообще знаю о Тиме, кроме того, что он играет в шахматы, дружит с Матвеем и перевелся к нам из школы в соседнем районе. Из троих детей в семье он самый младший. На единственной фотографии в аккаунте в ВК худенький пятнадцатилетний Тим был со старшими братьями, довольно взрослыми, но такими же длинноволосыми, как он сейчас, парнями. Еще я знала, что он старательно учился и ходил к Аксенову в маткружок. Впрочем, ашки почти все ходили в этот кружок. На этом мои знания о нем заканчивались.

— Быстро просыпайся! — Ксюша влетела в комнату. — Я тебе пишу-пишу!

— А что случилось? — Я нашарила под подушкой телефон. — Сегодня же суббота.

— Да! И уже десять.

С кухни доносился гул кофемашины, смех тети Ларисы, пахло овсяной кашей. Ксюша надела голубые джинсы с вышитыми розовыми цветами на бедрах и белую блузку.

Я напрягла память.

— Разве мы о чем-то договаривались?

— Ты нет, а я уже забила стрелку. Скорее вставай, если хочешь успеть накраситься.

— Какую стрелку? С кем?

Окно всю ночь оставалось открытым, и из него доносились звуки утренней жизни. Ксюша захлопнула створку.

— С Гудвином!

Я резко села, волосы, рассыпавшись, закрыли Ксюшу от меня.

— Как с Гудвином?

— А вот так! — Она загадочно посмотрела. — Вчера попрощалась с тобой, сразу и написала. Как договаривались.

— Кому написала? Что?

— Я написала: «Я знаю, что ты Гудвин, и, если не хочешь, чтобы и Алиска об этом узнала, приходи завтра в одиннадцать к автошколе».

— И что Тим? — Кое-как справившись с волосами, я открыла себе обзор.

Подруга стояла передо мной, скрестив руки на груди и хитро улыбаясь. Свежая, довольная, полная горячего энтузиазма.

— Ответил, что не понимает, о чем речь.

— Еще бы! Так он тебе и сознался. Это вообще глупая идея, Ксюш, не стоило ничего писать, не поговорив со мной.

— Так мы же поговорили!

— Но я не сказала «да»!

— Но ты и «нет» не сказала.

Спорить было бесполезно.

— И как же тебе удалось его расколоть?

— Его? Никак, — Ксюша легкомысленно повела плечом. — Просто я написала то же самое Вене и Ершову. Мы же и их кандидатуры рассматриваем. Веня до сих пор не прочитал, а Ершов, ничего не спрашивая и не отнекиваясь, сразу согласился. Прикинь? Значит, Гудвин — это он.

Она смотрела на меня с видом победителя.

— Обалдела?! — Я окончательно проснулась. — Зачем ты написала Ершову?!

— Иногда спонтанные решения оказываются самыми лучшими.

— Никакое это не решение! — Я разозлилась. — Ты поставила меня в идиотское положение!

— Ничего подобного. Я же буду с ним встречаться.

— Тогда зачем ты разбудила меня?

— Как зачем? — Ксюша удивленно вытаращилась. — Ты отпустишь меня одну на такое опасное дело?! Спрячешься и просто понаблюдаешь. Сфоткаешь. Вдруг он захочет от меня избавиться? — добавила она со смехом.

— Да ну тебя! Парни и так считают, что мы дуры, а теперь точно убедятся, что это правда.

— И что? Какая нам разница? Через пару месяцев мы с ними попрощаемся и, может, никогда больше не увидим. А если не выясним, кто такой Гудвин, то так и промучаемся в догадках всю оставшуюся жизнь.

Ксюша осталась поджидать Ершова на дорожке, ведущей на территорию школы, а я спряталась на стоянке за учебными машинами автошколы, там стояло около десятка старых «Жигулей». Здесь была большая асфальтированная, расчерченная белыми полосами и стрелками дорожной разметки площадка, в левом углу которой стояло двухэтажное кирпичное здание, а в правом — навалена куча серо-черных покрышек. Школа не работала уже три или четыре года.

Пока я в спешке завтракала, собиралась и летела на место встречи, времени подумать совсем не было. Но Ершов задерживался, и я, сидя в засаде, вдруг поняла, что если он сейчас сознается, то я не знаю, что делать дальше с этой информацией. Как реагировать? Конспиратор из меня никакой, да и актер тоже, так что притворяться не получится. Я начну бояться и избегать его. Так уж получалось, что Тим в роли Гудвина представлялся мне романтичным, а Ершов пугающим.

«Он не придет», — написала я Ксюше, спустя десять минут после назначенного Ершову срока. Подруга не ответила, но буквально через две минуты на дорожке, ведущей к автошколе, появился неспешно вышагивающий Ершов — руки в карманах синих джинсов, походка развязная. Заметив Ксюшу, он широко заулыбался. Подошел и, не вынимая рук из карманов, подался вперед, словно собирался ее обнять, но всего лишь что-то тихо сказал. Ксюша отшатнулась и выставила перед собой руку, будто фея Вилл, пытающаяся вызвать защитное заклинание.

На Ершове была зеленая клетчатая рубашка с закатанными до локтя рукавами, на запястьях болтались кожаные браслеты, а на шее какие-то шнурки, словно кто-то держал его на привязи, но он перегрыз веревки и убежал. Стоял он, чуть покачиваясь, и вызывающе оглядывал Ксюшу с ног до головы. До меня доносился только гул негромких голосов.

На капот машины, за которой я пряталась, заскочила серая пушистая кошка, потопталась и перепрыгнула на крышу. Толстенькая, ухоженная, домашняя, она улеглась и, довольно щурясь, призывно заурчала.

Я отвлеклась на нее, а когда снова посмотрела на Ксюшу и Ершова, около них словно из-под земли вырос Тим: серая толстовка и спортивные штаны, волосы собраны в хвост. Откуда он там взялся и почему, оставалось только гадать.

Тим озадаченно хмурился, Ершов что-то ему сказал, и они оба вопросительно посмотрели на Ксюшу. Та, пожав плечами, показала зажатый в руке телефон.

Внезапно кошка, вздыбившись, вскочила, и в ту же секунду чья-то ладонь крепко зажала мне рот. Не в силах ни пикнуть, ни вздохнуть, я учуяла знакомый запах «Пако Рабанн». Заставив пригнуться, Мартов потянул меня вниз.

— С ума сошел?! — сквозь зубы прорычала я, когда, сидя на корточках, мы оказались лицом к лицу. — Какого черта ты здесь делаешь?

— Погулять вышел, — невозмутимо отозвался он.

— Зачем ты на меня напал?

— Я не нападал.

— Тогда как это понимать?

— Не хотел, чтобы ты расшумелась. — Он смотрел так, словно подкрадываться и хватать человека в порядке вещей. — Рома сказал, что вы затеяли глупость, просил подстраховать.

— Мы и сами нормально справляемся, — разозлилась я. — Ничего опасного. У нас, может, свидание. Чего сразу лезть?

— Любопытный формат свидания.

— Слушай, Мартов, тебе не кажется, что ты обнаглел?

— Нет.

— А мне кажется! Все, уходи! Некогда с тобой тут сидеть.

— Зачем вам Рощин и Ершов?

— Я тебя очень прошу, давай потом поговорим.

— Это из-за того анонима? Вы думаете, что это кто-то из них?

— Просто хотели проверить, — призналась я.

Мартов понимающе покачал головой.

— А почему сразу двое? Очная ставка?

— Нет никакой ставки. Я не знаю, как это получилось. Можешь просто не мешать?

Поднявшись, я осторожно выглянула из-за машины и, не сдержавшись, выругалась в голос:

— Блин! Все из-за тебя!

Ксюши, Тима и Ершова на прежнем месте не было. Слегка пригибаясь, я перебежала к первой машине в ряду, но и оттуда никого не увидела.

Мартов вышел и, не прячась, направился в сторону дорожки. Обернулся и махнул мне рукой. Я подошла. Вдалеке маячили спины уходящих ребят.

— Пойдем за ними! — предложил Кирилл, словно мы были заодно.

— Если подставишь меня, мы поссоримся, — предупредила я.

— Хорошо, — охотно согласился он, и мы, стараясь держаться в тени зелени, последовали за ребятами.

Шли они быстро, по-деловому. Мимо пятиэтажек, школьного двора и спортивной площадки. Оборачиваться никому и в голову не приходило, поэтому мы с Мартовым не особенно скрывались, но держались на значительном расстоянии.

— Мы договорились с Ершовым, — на ходу пояснила я, — а Рощин сам пришел. Ну или Ксюша не все мне рассказала. Хотели просто вынудить его сознаться.

— Если тебе пишет Ершов, то лучше с ним поговорю я.

— Кирилл, — я строго на него посмотрела, — прошлый раз мы поссорились именно из-за этого.

— Ладно, понял! — Он замолчал и, пока я сама не заговорила, ни о чем не спрашивал.

Мы вышли на улицу с оживленным автомобильным движением. Белая блузка Ксюши мелькала метрах в двухстах от нас, норовя вот-вот затеряться в скоплении людей на автобусной остановке.

— Знаешь, что меня беспокоит? — поделилась я своими переживаниями с Кириллом. — Что ни о чем подобном мы не договаривались. Это Ксюшин экспромт. А когда она затевает что-нибудь в одиночку, то ничем хорошим это не заканчивается.

— Может, тогда догоним их и спросим, куда они идут? — предложил Кирилл.

Здравая мысль, но бесполезная. Троица дошла до местного кафе «Сто пятьсот» и скрылась там.

— Что дальше? — спросил Мартов, притормаживая около кафе.

— Сейчас появится ясность. — Я достала телефон. — Ксюша напишет из туалета. Я ее знаю.

И действительно спустя пару минут она написала. Однако ясности ничуть не прибавилось.

«Я с Рощиным и Ершовым в «Сто пятьсот». Когда освобожусь, позвоню».

— Вот и хорошо, — обрадовался Мартов, — все в порядке. Она позвонит. А мы можем пока в кино сходить или на электросамокатах погонять.

Я не знала, как поступить. После Ксюшиного сообщения и впрямь стоило расслабиться, но мы так упорно шли за ними, и я уже приготовилась к чему-то важному, что просто так уйти показалось мне странным. Снова открыв телефон, я собиралась написать подруге, что пойду гулять с Кириллом, как вдруг на пустой аватарке Гудвина загорелся зеленый кружок «онлайн», и меня осенило. «У меня важный вопрос». — «Давай», — на удивление быстро откликнулся он. «Представь, что ты плывешь по морю в лодке. Вдруг она начинает тонуть, и ты оказываешься в воде среди акул. Что делать, чтобы спастись от них?» — «Это шутка?» — «Это задачка на сообразительность», — ответила я и, пока он набирал ответное сообщение, поспешила в кафе.

— Что случилось? — окликнул меня Мартов.

— Гудвин объявился, — бросила на ходу я, — если он здесь, то сейчас попадется с поличным.

— С тобой пойти?

— Жди здесь. А если побежит, хватай и держи.

В кафе было столиков пятнадцать. И все от самого входа как на ладони. Наших я увидела сразу. Ксюша задумчиво разглядывала меню, Тим и Ершов сидели в телефонах. В два шага я подлетела к ним и потребовала без лишних объяснений:

— Покажите телефоны!

Парни уставились на меня как на ненормальную.

— Пожалуйста! Это очень важно. То, что у вас там прямо сейчас.

— Привет, Серова! — Ершов расплылся в широченной улыбке. — Ты такая внезапная, что у меня аж дух захватило.

Телефон он положил экраном вниз.

— А что случилось? — Показывать свой мобильник, зажатый в широкой ладони, Тим тоже не торопился.

— Я тебя очень прошу, — ответив на его недоуменный взгляд, я попыталась вложить в свой как можно больше тепла. — Я посмотрю и никому ничего не скажу. Честно.

— Даже мне? — неуместно вставила Ксюша, но Тим продолжал смотреть так, словно готов вот-вот согласиться.

— Что ты ищешь, Алиса? — Ершов отвлек меня. — Порнуху?

— Это единственное, что есть у тебя в телефоне? — Под прицелом его острого взгляда я почувствовала себя неуютно.

— Ладно, — неожиданно согласился он, — покажу все, что попросишь, но с тебя поцелуй.

— На таких условиях я тоже готов! — Тим мило улыбнулся.

— Какая удачная сделка! — немедленно оживилась Ксюша.

Если целоваться нужно было бы только с Тимом, я не раздумывала бы. Однако от мысли о поцелуе с Ершовым по спине пробежали мурашки. Тот сидел, откинувшись на спинку стула в нарочито развязной позе, и сиял, наблюдая за моим замешательством.

— Вы уже определились с выбором? — К нам подошел парень-официант.

— Она не может выбрать, с кого начать, — сострил Ершов.

— Что? — не понял официант.

— Принесите нам апельсиновый сок, черный чай с лимоном, два шоколадных мороженых и вишневый пирог, — затараторила Ксюша, к моему облегчению разряжая напряженность момента. — Алиса, ты будешь что-нибудь?

— А кого-нибудь? — добавил Ершов.

Так нагло в школе он себя не вел. И я очень пожалела, что Мартов остался на улице. При нем ни о каких поцелуях они не заикнулись бы.

— Я не есть сюда пришла.

Парни громко рассмеялись, и я поняла: чем дальше, тем мое положение становится глупее.

— Короче, покажите, что там у вас, а с поцелуями потом разберемся! — Ксюша протянула одну руку Тиму, а другую Ершову, предлагая передать ей телефоны.

— Никаких потом! — Ершов недвусмысленно поманил меня рукой. — Иди-ка сюда!

— Тебя Мартов убьет, — пригрозила я.

— Все. Ладно. Садись с нами, — Ксюша вскочила, поставила передо мной стул и, наклонившись к уху, прошептала: — Сейчас расколем их, не переживай.

Воспользовавшись моментом, я отвела ее в сторону.

— И почему Тим тоже пришел?

— Лучше скажи, зачем тебе их телефоны?

Она покосилась в сторону парней, которые смотрели на нас.

— Прямо перед тем как я сюда вошла, мне писал Гудвин. Уверена, у одного из них открыта наша переписка.

— Покажи, что там.

— Да ничего особенного. Хотела только проверить…

Я взглянула на наши сообщения и замерла в недоумении.

«Твоя задачка на сообразительность очень легкая. Чтобы спастись от акул, нужно перестать себе их представлять», — ответил Гудвин пять минут назад.

Но при мне ни Тим, ни Ершов совершенно точно ничего не писали.

— Что? — встревожилась Ксюша.

Я сникла.

— Мы облажались. Это не они.