Пламя и Тень Каэлрона

И. Шидобородый (2024)

Он — наследник великого Дома, поглощенный тьмой, лишенный покоя и уверенности в своем месте в этом мире. Скитающийся по разрушенному миру, охваченный безумием Гримуара, Каэлрон вынужден бороться не только с врагами, но и с самим собой. Его сила — это его проклятие, его тень — его спутник. Враг в лице Церкви Солнца не будет милосердным, а сама реальность рушится под давлением его внутреннего мира. Каэлрону предстоит сразиться с демонами прошлого, научиться пониманию, от которого зависит его судьба. Но что, если в конце этого пути его ярость и тьма окажутся не тем, что ему нужно для победы?

Шаг первый. Побег

Каэлрон вылетел из таверны, не полностью осознавая произошедшее, и бросился прочь из города. Его сердце стучало как безумное, а в ушах звенел страх. Сквозь шум в голове он слышал, как оставшиеся в таверне постояльцы звали стражу. Крики сливались в отголоски далёкой угрозы, пока ноги сами несли его в сторону леса.

Городская стража, несколько высоких мужчин с мечами и в доспехах, быстро прибыла на место происшествия. В таверне остались только пьяницы, ставшие свидетелями или участниками событий. В их глазах читался страх, и под тяжестью стражи они лишь мялись и мямлили, не в силах толком объяснить, что произошло. Напряжённую тишину нарушил звук тяжёлых, словно молот кузнеца, шагов. В таверну вошёл высокий, крепко сложенный мужчина. Его выбритая наголо голова сверкала в свете свечей, а серьги с фиолетовыми камнями подчёркивали его статус. Он носил дорогой кожаный доспех, а на поясе висели меч и толстый гримуар в переплете. Мужчину сразу узнали. Это был Фаус Эндрич, старший сын аристократической семьи, владеющей этим городом и окрестностями.

Фаус уверенно вошел в таверну, оглядел собравшихся холодным взглядом и недовольно цокнул языком. «Надеюсь, вы не зря отрываете меня от более важных дел,» — произнёс он, доставая из кармана полупрозрачный шар. Он активировал магический артефакт, подбросив его в воздух, и всё вокруг покрылось туманной дымкой. Из дыма начали проявляться образы событий, случившихся час назад. Всё было видно до мельчайших деталей.

— Это магический артефакт, — с презрением обратился стражник к пьяницам. — Он восстанавливает недавние события из памяти тех, кто слишком пьян или напуган, чтобы объясниться самостоятельно.

Фаус внимательно наблюдал за воспроизведённой сценой. Его лоб хмурился, а взгляд становился всё более мрачным. Наконец, он заговорил:

— Это был маг. Сильный. Достаточно сильный, чтобы обойтись без гримуара для заклинаний нижнего уровня. Хотел бы я знать, что это за магия, чтобы предъявить соседней аристократии за нарушение наших границ. Но артефакт показывает только физические явления, магию он показать не может. Челядь, — он повернулся к дрожащим пьяницам, — сейчас от вашей памяти зависят ваши жизни. Вспо-ми-най-те. — Произнес по слогам дворянин. — Как ощущалась эта магия? Какого она была цвета? Имела ли запах? Какие образы вызвала в ваших пропитых головах?

Свидетели начали нести несвязный бред, но никто не мог описать магию с точностью. Для них это был невидимый удар, внезапный и смертельный. Удар за считанные секунды убивший крепкого мужчину, их товарища. Фаус разочарованно вздохнул:

— Придётся вызывать церковников. Возможно, это Аномальный Маг. Мы окажем Церкви Солнца всю возможную помощь в его поимке. Что же касается вас, — его взгляд стал ледяным, — вы будете наказаны за своё скудоумие. Напасть на дворянина? Вы надеялись, что он позволит вам мокнуть его в грязь лицом? Отсутствие гримуара на поясе для вас выглядит как вызов? Ваше мышление — как у повстанцев, а участь повстанцев вам известна. Стража! Увести их. Завтра утром на главной площади проведите демонстративную казнь.

С этими словами Фаус покинул таверну, отправив сообщение в ближайший аванпост Церкви Солнца. На рассвете начнутся поиски мага, осмелившегося убить «верноподданного» семьи Эндрич.

Каэлрон бежал, пока его ноги не начали подкашиваться. Сердце было готово вырваться из груди, но он продолжал двигаться вперёд. Его сознание металось в панике. Лишь несколько часов назад он был пленником, запертым в подвале поместья, а теперь оказался в чужом мире, полном угроз и неизвестности. Что делать? Куда податься? Есть ли в Вольном Транзите люди, готовые ему помочь? У него не было ответов.

В его голове вдруг зазвучал насмешливый голос. Это был гримуар, вживлённая в его грудь проклятая книга издевательски нашёптывала:

— Ты так жалок, юный Каэлрон, — язвительно зазвучал голос гримуара. — Если хочешь выжить, придётся перестать быть тем мягкотелым слабаком, которым ты сейчас являешься. Только запретное знание, скрытое в моих страницах, сделает из тебя что-то… стоящее, достойное твоего родового имени. Твоя единственная надежда — добраться до Гробницы Некроманта Халкена. Откуда твой отец имел мужество меня достать. Путь будет не простым для такого доходяги как ты. С твоим внешним видом тебя скорее примут за прокаженного бедняка, чем за члена знатной семьи. Я помогу тебе, я не могу позволить тебе протянуть ноги раньше, чем мы доберемся до пункта назначения. Время утекает, как песок сквозь пальцы, мальчишка.

Каэлрон стиснул зубы. Ему не хотелось доверять безумным голосам книги. Но у него не было другого выбора. Он был слишком слаб, чтобы противостоять угрозам мира. Если он хочет выжить, ему придётся следовать за голосами, слушать их советы, жадно впитывать могущество древних некромантов.

Измотанный, он наконец нашёл укрытие под огромным деревом с плотной листвой. Дождь барабанил по кронам, скрывая его от преследователей. Там, под деревом, он провалился в беспокойный сон.

Во сне он слышал нежный женский голос. Слова лились, как музыка, обволакивая его сознание теплом и покоем: «Некро… ик… древняя книга…». Этот голос был странно знакомым, манящим, и казался до боли реальным. Каэлрон ощутил сильное жжение в груди, как будто сам гримуар откликнулся на этот зов. Но прежде чем он смог осознать смысл услышанного, реальность вторглась в его сознание.

Его разбудил лай собак. Каэлрон замер. Звуки становились всё ближе. Его нашли. Время бежать. Снова.

Собаки прорвались сквозь чащу, их глаза горели злобой, а клыки блестели в свете луны. Но где были люди? Почему за ними никто не шёл? Гримуар прошипел: «Это лишь авангард, мальчишка. За ними придут охотники. Тебе нужно больше времени. Замедли их!»

В панике, Каэлрон схватил камень и с силой бросил его в ближайшую собаку. Та взвизгнула, но это лишь разозлило остальных. Первая псина бросилась на него, но Каэлрон, следуя советам книги, вложил остатки магической силы в заклинание. Лес озарился вспышкой, которая на мгновение оглушила животных.

Когда он пришел в себя, запах палёной древесины резал ноздри. Земля вокруг почернела, а тела двух собак лежали неподвижно. Каэлрон почувствовал, как остатки их жизненной силы впитались в его тело, давая кратковременный прилив энергии. Гримуар злорадно хихикнул: «Ты учишься быстрее, чем я ожидал. Но это ещё не конец. Их хозяева уже идут.»

Каэлрон поднялся, пошатываясь, и двинулся вглубь леса. Но в ночной тишине он уже слышал шорохи. Следующая волна преследователей была ближе, чем он думал.

На месте гибели собак появились адепты церкви Солнца. Они осматривали выжженную землю и мёртвые тела животных. Один из них, склонившись над останками, нахмурился: «Это необычная магия. Животные словно истощены, щерсть выпала клоками, глаза закатились, мышцы высохли, словно сама суть жизни покинула их. «Другой церковник закончил его мысль: «Это не просто маг, а тот, кого мы называем аномальным. Магия такого рода нарушает законы природы. Она берёт больше, чем даёт, оставляя за собой лишь пустоту.»

Глава отряда церковников, высокий мужчина с жезлом, украшенным солнечным символом, кивнул. «Мы имеем дело с опасным врагом. Скорее всего, это кто-то, кто использует запретные знания. Отправьте сообщение епископу. Пусть авангард продолжит преследование, но мы должны быть готовы. Если это действительно аномальный маг, то простыми методами его не взять.»

Свет факелов освещал испуганные лица солдат семейства Эндрич. Они понимали, что столкнулись с чем-то, что выходит за пределы их опыта. Авангард двинулся дальше, лес снова погрузился в тишину, нарушаемую лишь шорохом листьев.

Каэлрон чувствовал, что опасность ещё не миновала. Гримуар в его груди едва слышно нашёптывал: «Если ты хочешь жить, тебе придется страдать. Лес — лишь первая преграда. За ним начинаются настоящие испытания.»

Тьма ночи рассеивалась, и впереди его ждали новые угрозы.