Мы вернулись победителями

Кирилл Цыбульский (2024)

Вернувшись из зоны боевых действий, недавние школьники, Юля и Рома, пытаются строить новую жизнь в послевоенной России. В стране буйствуют кризис и нищета начала 1990-х годов, когда за место под солнцем приходится по-настоящему драться. Герои стараются забыть тяготы войны и уехать подальше от воспоминаний, но на их пути стоят тяжелое прошлое и жестокое настоящее. Смогут ли герои выдержать испытания и вместе встретить будущее?

Глава 6

Вернувшись в гараж, Филин уехал, чтобы поставить машину на то место, куда ее припарковал отец. Остальные ждали его среди мешков награбленного, выставляя на пол электронику. Кофеварки, магнитофоны, чайники, электробритвы, телефоны — они хватали все, что помещалось в мешки. Почти все приборы были целые.

Атмосфера в гараже царила напряженная. Слон радостно разглядывал вещи, Газ выпил стакан спирта и ушел в небытие, Берег ходил из угла в угол. Рома прислонился к стене и все думал о случившемся. Ему изначально не понравилась эта идея — брать на дело оружие. Если ружью висит, оно рано или поздно выстрелит. В этот раз получилось слишком рано. Рому не покидало гадкое предчувствие. Он не послушал его и знал, что в боевых условиях это стоило бы ему жизни.

Через полчаса Филин вошел в гараж. Атмосфера стала еще более напряженной. Все курили прямо внутри, не желая открывать дверь, чтобы кто-то мог услышать их разговор. Дым мешался с пылью и маслом, забиваясь в ноздри.

— Почему ты не выстрелил? — спросил Филин Рому, стоя к нему вполоборота. — Ты ослушался моего приказа.

— Ты мне не командир, чтобы я выполнял твои приказы, — ответил Рома и, поднявшись, встал с Филином лицом к лицу.

Они скалились друг на друга, готовые перегрызть глотки.

Во рту Газа была сигарета. Он уснул, приоткрыв рот, и та упала на пропитанную бензином грудь. Футболка и подбородок Газа воспламенились. Парень проснулся и задергался в ужасе. Стоявший неподалеку Берег быстро среагировал и сбил пламя курткой.

— Вот черт! — только и вскрикнул Газ.

Филин посмотрел на своих людей. Сборище болванов. И как они выжили на войне?

Вернувшись к Роме, Филин выдохнул и сказал:

— Я хочу сказать: сделай мне одолжение, в следующий раз бери пистолет в механическую руку, ту, которая не дрожит.

Рома не оценил подколки. Он нашел лучшее применение своему протезу. Раздвинув пятерню, Рома схватил Филина за горло. Мертвая хватка. Как у терминатора.

Кислород перестал поступать в легкие Филина, он поднялся на носочки в надежде на глоток воздуха, когда Рома сжал сильнее. Эти двое ненавидели друг друга. Было за что.

— Хватит, мужики! — сказа Берег. — Дело сделано.

— Да, Ром, отпусти его, — поддержал Слон.

Филин багровел, словно попал в силок и повис вниз головой, маша крыльями. Если бы Рома хотел, он бы закончил начатое, но он не был убийцей. Больше нет.

— Следующего раза не будет, — сказал Рома и отпустил задыхающегося Филина. Он упал и начал откашливаться, возвращая легким упущенный кислород.

Рома приоткрыл дверь, собираясь уйти, когда Филин заговорил:

— Ты не можешь уйти.

— Еще как могу.

— Мы же клялись не бросать друг друга, — сказал Филин.

Рома закрыл дверь и остался в гараже.

— Ты первый нарушил нашу клятву, — ответил Рома. — Ты чуть нас всех не подставил. В магазине не должно было быть охранника. Ты знал, что он будет и поэтому раздал нам пушки. Ты знал, что придется стрелять.

— Нет, — сказал Филин и поднялся с колен.

— Прекрати. Даже Слон не верит твоим словам.

Слон сидел рядом с награбленным и смотрел на Филина испуганными глазами. Они были в одном выстреле от провала, и этот выстрел произошел.

— Мы прошли через многое на войне, — говорил Филин. — Ты быстро забываешь правила, Ром. Убей или будешь убит. Тот мужик направил на тебя пушку.

Рома оскалился. Он знал, что Филин пойдет на любые уговоры, чтобы удержать его. Рома твердо решил.

— Я не видел пушку, — сказал он. — Кто-нибудь еще видел пушку, кроме Филина?

Никто не ответил. Рома заставил всех сомневаться в решениях вожака. И он не мог этого простить.

Подойдя к Филину, Рома добавил:

— Война закончилась. Запомни это. Я больше не стреляю в людей.

В гараже стояла мертвая тишина. От движений Ромы дым под потолком клубился, подсвеченный лампочкой. Рома открыл дверь, и в гараж хлынул прохладный ночной воздух. На свободе дышалось куда лучше, чем в вонючем гараже. Рома успел насладиться свежим воздухом, когда Филин применил удушающий прием:

— Ромео, — протянул он хриплым после железной хватки Ромы голосом. — Как мне жаль, что ты Ромео.

Филин развел руки в стороны, как актер на сцене театра, и закрыл глаза, наслаждаясь вымышленными аплодисментами. В этот момент хруст услышали все, кто находился в гараже. Рома с размаха врезал в челюсть Филина, и тот рухнул на пол, согнувшись.

— Повторишь это еще раз? — спросил Рома, держа кулак наготове.

— Просто признай, что ты уходишь из-за юбки, — сказал Филин. — Пистолет, может, никто и не видел. Зато все видели, как ты ушел вчера с той девчонкой, — Филин улыбнулся кровавой улыбкой. — Это ей ты писал стихи на фронте? Все сох по этим милым лимонкам, да?

Рома убрал руку. Он не передумал бить, нет. Он замахнулся протезом, и тогда от носа Филина осталось кровавое пятно.

Никто не вмешивался в их разборки. Все знали: Филин главный, второй — Ром. Да, война закончилась, звания и награды годились только для льготных пособий и пенсий, но так было проще. Проще быть вместе. Проще иметь главного и выполнять его команды. В таком случае не надо думать, решать, ошибаться.

За пять лет на войне Филин не схлопотал ни одной пули, это была чистая правда. Однако в голове его что-то замкнуло, защитные механизмы, данные человеку природой, отступили на несколько шагов назад и сменились животными инстинктами. Сам Филин называл себя хищником, несмотря на позывной. Во много это была правда. Неуравновешенный. Непредсказуемый. Без страхов и границ. Лучше бы он получил пулю.

Отхаркивая кровь, Филин не предавал себя: на лице была та же омерзительная улыбка и жажда доминировать, быть лучшим, вожаком волчьей стаи.

— Убей или будешь убит, Ромео, — сказал Филин. — Этот мир всегда жил по волчьим законам. И всегда будет жить. Ты не уйдешь от меня.

Рома выпрямился. Существо перед ним давно потеряло человеческий облик. Рома заметил это слишком поздно. Когда злополучный спусковой крючок запустил необратимые механизмы.

— Не забывай, кто спас твою шкуру, — сказал Рома и вышел из гаража.