Второе рождение Галатеи

Кирилл Эдуардович Коробко (2024)

Небольшой роман, повествующий о приключения во льдах Гренландии. Экспедиция, отправившаяся изучать неизвестный космический корабль, открывает совершенно неожиданный объект. Не обошлось без романтических чувств, научных дискуссий, драк и эмоций.

Тетрадь 5

Воскресенье, 30 июня, вечер.

…Джонатан коснулся кнопки на экране, и климатизатор, наконец-то, погнал в ангар теплый воздух. Мы вздохнули с облегчением. Несмотря на июнь, на улице было всего плюс семь.

Благодаря указаниям шефа, мы поставили ангар к концу недели. Это сооружение здорово помогло тем, кто отправлялся во вторую и третью поездку. Оболочка ангара, хотя и не спасала от низкой температуры, зато предохраняла от промозглого сырого ветра, постоянно сквозившего со стороны океана. Благодаря этому люди не переохлаждались.

После ухода второй экспедиции ангар почти опустел. Увезли бόльшую часть оборудования, уехала бόльшая часть людей. Кроме нашей пятерки, осталось человек восемь или девять.

Оставшиеся сотрудники помогли Джонатану и Полю решить вопрос с энергетикой. Мы не стали ставить громоздкие солнечные батареи, как сделали бы на Луне. Мы попросту подключились к местным источникам энергии. Эти системы всегда проектируются с огромным запасом по мощности, поэтому местные власти, в лице мэра Нгуема, возражать не стали. Еще неделя ушла на установку перегородок, подвеску светильников, прокладку кабелей, трубопроводов, воздуховодов. Когда в ангаре появился свет, я почувствовал, что основная часть работы сделана. Осталось оборудовать себе рабочее место.

Мы с Мэри расставили мою аппаратуру в отсеке ангара, помеченному на чертеже, как медицинский блок. Оборудовали операционную, приемную, аптечный склад, санузел, две палаты для больных. Потом включили стерилизатор в операционной, и оставили его на сутки.

В этот день, воскресенье вечером, ангар покинула последняя группа. Мы остались впятером. Поль, закончив возиться с программированием контролера климатизатора, зевнул. Он заявил:

— Хватит на сегодня! Уже две недели вкалываем, не разгибаясь. Пошли в гостиницу! Продолжим завтра!

И он ушел.

Джонатан в гостиницу не пошел. Он, протянув руку к панели управления, попытался запустить обогреватель. Не тут-то было! Климатизатор высветил на экране какую-то ерунду, с кучей отказов, и даже не запустил вентилятор.

Джонатан чертыхнулся, и полез курочить агрегат. Полчаса мы с Мэри подавали ему то отвертку, то пассатижи, то тестер.

— Проклятие! Все цепи в порядке, — заявил Джонатан, тыкая щупами тестера в клеммы, — а эта штука не заводится… Вывод только один: этот засранец Поль загрузил в блок управления какую-то битую прошивку. И даже не соизволил проверить! Разве так можно работать? Халтурщик!

Он поискал в сети новую прошивку. Поколдовав с настройками, залил ее в память системы жизнеобеспечения. На экране появилось веселенькое приглашение, а коды ошибок исчезли. Зашелестели вентиляторы — и мой медицинский бокс, наконец, стал наполняться блаженным теплом.

Я подкатил кушетку к анализатору, и попросил Мэри поработать моделью, чтобы протестировать работу аппаратуры. Мери покраснела, немного похихикала, поежилась (в ангаре, даже после включения обогревателя, было еще очень прохладно), но деваться ей было некуда — аппаратуру надо протестировать. Она разделась до купальника, и легла на кушетку, возле диагностического робота. Я облепил Мэри датчиками, и убедился, что диагност в порядке. Оставалось протестировать томограф. Мэри перебралась на кушетку томографа. На экране высветились внутренние органы — все работало исправно.

Мы с Мэри были готовы к работе.

Я позвонил доктору Мэйсону, и пригласил его в ангар. Вслед за этим я позвонил Акико.

Вместе с Акико пришла куча народу. Кроме Масимбы Нгуема, пришел местный шериф Генри Скотт, с двумя своими подчиненными. Пришел библиотекарь Вильям, со своей женой Галли. Пришли соседи мэра. Короче, прорва зевак. А Шейла так и не появилась.

Все хотели увидеть ангар изнутри. Посмотреть, действительно, было на что. Ангар был разработан, как база, для длительного проживания на Луне или Марсе. Кроме индивидуальных кают и кабинетов, тут была кухня, кают-компания, медицинский, спортивный отсеки, оранжерея, мастерские, склады, санузлы с кругооборотом воды, климатизаторы, отопители, целый парк роботов и транспортной техники — все, что может понадобиться вне Земли.

Многие контейнеры мы не стали даже распаковывать. Нетронутым остались хозяйство скафандров, солнечная электростанция, оранжерея, и многое другое. В этом не было нужды. Хоть мы и находились в суровой Гренландии, это место было в тысячу раз комфортнее враждебной для человека Луны. Наши сотрудники, в том числе и я, предпочли поселиться в гостинице поселка, а не в ангаре. Питаться мы решили в местных заведениях: кафе и барах, взамен приготовления пищи из концентратов на робокухне ангара…

Я вздохнул. Я сильно утомился за последние дни. Но расслабляться было нельзя. У Акико в любой момент могли начаться роды. Я попросил покинуть медицинский сектор всех, кроме доктора Мэйсона, и самой Акико.

Мэр Масимба, и шеф полиции Генри, принялись всех выпроваживать.

Наконец, ангар опустел. Мы с Мэйсоном переоделись в стерильные балахоны, и уложили Акико на кушетку томографа.

Мне открылась ужасная картина. Плод находился в неестественном положении. Хуже того, пуповина обвила ему шею, грозя удушением при родах.

Мэйсон, увидев голограмму, не смог сдержать судорожный вздох. Акико схватила меня за руку. В ее глазах были страх и надежда.

— Там что-то страшное, Стив? Не скрывай от меня ничего. Ведь ты мне поможешь?

Я ласково погладил ее по руке:

— Не бойся, Акико. Я помогу тебе.

Потом отвел Мэйсона в сторону:

— Что скажете, коллега?

Тот нахмурился и ответил:

— Я предлагаю немедленно сделать кесарево.

Я кивнул.

— Я тоже склоняюсь к этому варианту.

— Значит, решено?

Акико, со своей кушетки, услышала то, что ей слышать не стоило. Она вскрикнула:

— Кесарево? Это что, меня разрежут? Я не хочу кесарево! Я хочу рожать, как обычно!

Я подошел к ней, и постарался объяснить:

— Послушай, Акико. Там, действительно, все сложно. Ты не бойся. Во-первых, я дам тебе наркоз. Когда ты проснешься, все будет сделано. Во-вторых, тебя будет оперировать робот. Он никогда не совершает ошибок, и все делает быстро и точно. В третьих, мы с доктором Мэйсоном будем рядом, и вмешаемся, если что-то пойдет не так.

— Нет! Я не хочу кесарево! — заплакала Акико. По ее милой мордочке, искаженной ужасом и страхом, потекли крупные слезы. — Ты же обещал, что мне поможешь! Доктор Мэйсон хотел отправить меня на материк, чтобы мне сделали кесарево, еще месяц назад, но я отказалась…

Я посмотрел на Мэйсона. Тот пожал плечами. Мы еще полчаса уговаривали пациентку, но та была непреклонна.

— Что будем делать? — спросил я.

Мы вышли из хирургической, чтобы Акико нас не слышала. Мэйсон сказал:

— Если мы не сделаем кесарево, она может погибнуть. Ребенок тоже погибнет, в результате удушения. Можете предложить что-нибудь?

— У меня есть робот для инвазивных операций, на внутренних полостях. Проблема в том, что он маломощный, и повернуть плод в утробе не сможет. Однако я могу использовать его, чтобы перерезать пуповину.

— Это нежелательно. Я бы сказал, опасно.

— Да. Плод начнет голодать, и в его крови начнут накапливаться продукты метаболизма. Однако, смерть от удушения пуповиной, ему грозить уже не будет. Введем матери окситоцин, для ускорения родов. Десять-пятнадцать кубиков, внутривенно. Или мизопростол, перорально.

— В таком случае, нам надо дождаться, когда зев матки раскроется… и перерезать пуповину, а потом повернуть ребенка. Тогда она родит естественным образом.

— Каким образом вы повернете ребенка?

— Руками. Я читал, что на заре медицины врачи так и поступали.

— Вы такое сами делали, доктор Мэйсон, или только читали?

— Признаюсь, нет. Только читал. Однако, думаю, я справлюсь.

— И все-таки, это огромный риск. Еще не поздно сделать кесарево.

— Вы правы. Я сам за кесарево. Однако желание пациента для нас — закон.

— Верно… Придется идти на риск. Пойдемте ждать, когда у нее откроется зев матки…

И мы с доктором Мэйсоном стали ждать.