Любовь и секс в порностудии

Кристина Лав (2024)

Алекс устраивается на порно студию, чтобы быстро заработать денег. Его подселяют к одной из порно-актрис, которая уже три года работает в этой студии. Оба они участвуют в разных извращенных сценах, но со временем понимают, что им хочется чистой и нежной любви. Между ними возникает искреннее чувство, но обстоятельства складываются так, что они должны продолжать работать и участвовать в сексуальных сценах с другими партнерами. Все становится сложнее, когда Алекса выкупает богатая пожилая особа, чтобы сделать из него сексуального раба, а Настя вынуждена выкупить своего любимого….

Здесь тебе не Голливуд

— Привет! Ты, что ли, будешь здесь жить?

— Ты — Настя?

— Да. А ты? — спросила девушка, проходя на кухню и щелкнув чайником. — В холодильнике две верхние полки — мои, остальное можешь занимать.

— Я — Алекс, — парень протянул руку для пожатия, но Настя не обратила на нее внимания.

Алекс постоял две минуты в дверях, потом ушел в комнату и лег лицом к стене. Спустя четверть часа Настя закончила возиться на кухне, распахнула дверь и остановилась в дверном проеме, уплетая из тарелки пельмени.

— Значит, ты теперь трахать меня будешь?

— Что? — встрепенулся Алекс. — Кого?

Настя хмыкнула:

— А ты думал — Бритни Спирс? Тебя продюсер, что, не предупредил? Конечно, с твоим типажом будешь в извращенном порно со зрелыми бабами сниматься. Для того чтоб трахать баб помладше, нужно быть качком. Или толстым папиком. Или с продюсером «вась-вась» иметь. Ты, как я понимаю, ни к тем, ни к тем, ни к этим не относишься?

Алекс покачал головой. Настя подцепила из тарелки последний пельмень.

— У тебя на пожилых женщин-то стоит? Ну, или в сценах с аналом будешь сниматься.

Алекс смутился.

— Ты еще и краснеешь, такой скромный?! Сниматься-то как будешь? А болт у тебя — большой? — Настя, не обращая внимания на смущение собеседника, кивнула куда-то в сторону его пупка.

— Семнадцать сантиметров! — с хмурым вызовом ответил Алекс.

— Ну и нормально! — примиряющим тоном сказала Настя. — У нас есть один парень, у него всего пятнадцать. Он в анальных сценах участвует. Известный очень, видосы с ним расходятся как пирожки. Его все любят. Но я так понимаю, тебе не рассказали, что за порно у нас в приоритете?

Настя загадочно улыбнулась, а Алекса передернуло от ее улыбки.

— Ну так, в общих чертах…

— Короче, ты как новичок, будешь сниматься с извращенках всяких. У нас есть одна бой-баба, ее так и зовут. Она накаченная, как мужик, у нее дилдо любимое есть, 25 сантиметров! Ее все наши парни ненавидят. Каждый видос с ней, это просто изнасилование. Парням задницы рвет на раз и два. Парни говорят, с ней ни в задницу долбиться, ни в горло — врагу не пожелаешь.

— А почему “бой-баба”? — спросил Алекс, чтобы как-то поддержать этот неудобный разговор. — бывшая военная что ли?

— Нет. Но знаешь, похожа очень на персонажа из одного фильма. Правда там женщина хорошая была и добрая, просто защищала свою семью, а эта… Ладно, узнаешь еще.

— Понятно, — ответил Алекс.

— Мыло и шампунь мои не брать! Не люблю! — сказала Настя, заваливаясь на узкую койку и щелкая пультом телевизора. — Ты не против? Я по вечерам сериалы люблю смотреть.

— Нет. Я вообще не особо телек смотрю.

— Отлично! Не придется драться! — ответила Настя, увеличивая громкость какого-то сопливого сериала, начинающегося по телевизору.

Алекс отвернулся к стене и накрыл голову подушкой. Никто не обещал, что будет легко. Куда теперь деваться-то? С бой-бабой — так с бой-бабой!

Утром Алекс долго перекладывал в чемодане рубахи, соображая: какая годится для первой встречи с продюсером? Настя с чашкой чая, хрустя баранкой, выглянула из кухни и пару минут наблюдала буридановы метания нового соседа. Потом не выдержала:

— Чего ты там роешься? Все равно сниматься будешь голым! Ты как завтракать привык? Учти, до трех часов дня перерывов не будет. Что сейчас съешь, на том и просидишь.

Алекс вышел на кухню и растерянно посмотрел на плиту.

— Ну это… бутерброд с маслом, чай.

Настя хохотнула:

— И где это все? Что ты с собой принес вчера?

— У меня деньги есть, — нерешительно проговорил Алекс.

— Вот и жри их, тупица! Что, никогда без мамочки не жил?

— Я, между прочим, служил в армии! У меня боевое ранение есть, ножевое, — ответил Алекс с вызовом и задрал футболку, обнажая перечеркнувший ребра пятисантиметровый шрам, оставленный заточкой одного из зеков, за задержание которого получил боевую медаль старшина Алекса.

— Геро-о-ой! — примирительно, без насмешки протянула Настя. — Ладно, ешь! — она подвинула соседу пакет баранок. — Потом — отдашь. Свалился на мою голову. Режиссеру не говори, что у тебя не было анала.

— В смысле?

— Что тебя девушка не страпонила в зад.

— Так, это и ежу понятно, я вообще не знаю никого, кто бы таким занимался…

— Ну, в любом случае, просто если что, у тебя было. Здоровее будешь, понял? Если спросит, то скажи, что было у тебя как-то уже по пьяни с бывшей подружкой.

Алекс покивал «спасибо» и с неопределенным видом пожал плечами.

Студия занимала четыре квартиры, отгороженные от лифта металлической дверью. В одной, за запертыми кожанами дверями, был офис. Остальные квартиры были — настежь. У электрических щитков курили несколько молодых пацанов и разновозрастных — от восемнадцати до сорока лет — баб. С Настей поздоровались. На Алекса покосились равнодушно и на его бодрое «Здравствуйте!» не все ответили кивками. Только коротко стриженная несвежая девица подошла, оттерев Алекса от кружка курящих и томно заглянула ему в глаза:

— Новенький? Будем знакомы: Алина!

Алекс покраснел, а за его спиной загоготало несколько голосов. Из «офиса» выглянул вчерашний мужик:

— Алекс пришел? К начальству!

Пожилой седой человек, вальяжно откинувшись в высоком кресле, не представившись, начал:

— Ну, здравствуй, Алекс! Паспорт давай! Сколько лет тебе? Откуда приехал? Служил? Военный билет есть? Раздевайся!

Алекс ответил на вопросы, подал документы и стоял, переминаясь с ноги на ногу и неуверенно теребя верхнюю пуговицу рубахи.

— Раздевайся живей! Что как рыба сонная? — заторопил его стоящий у окна Алексей Матвеевич. — Встает у тебя? Подрочи, покажи!

— Что?

— А ты зачем сюда явился? Здесь тебе не Голливуд. Давай, «товар лицом показывай», — мужик протянул Алексу лежавший на столе журнал. — На, листай!