Возвращение блудного сына

Крис Сойер (2024)

Кристофер — молодой человек, который стремится к независимости и свободе. Как ему кажется, дома он не имеет настоящей свободы и отец не любит его. Крис ссорится с семьей и уезжает в другой город, чтобы начать новую жизнь, полную вечеринок и развлечений. Кристофер пытается забыть наставления отца и живёт так, как ему хочется. Он заводит новые знакомства, посещает клубы и пытается найти своё место в мире.В книге рассказывается о том, как Кристофер справляется с вызовами взрослой жизни, какие решения принимает и какие отношения выстраивает с окружающими. Читатель увидит, как главный герой меняется и учится принимать самостоятельные решения. Красной нитью через всю книгу проходят отношения отца и сына.

Глава 8

4 года назад

— Нил, надо вызвать полицию! Пусть они ищут нашего мальчика, — Джун не скрывала слез.

— Тише, тише…

Нил обнял жену и дал ей выплакаться на его плече. Этот разговор происходил вечером, после того, как Крис ушел из дома. Джун крепилась весь день, но с наступлением темноты не выдержала и запереживала за сына. Нил какое-то время утешал жену, нежно поглаживая по плечам, затем с грустью произнес:

— Джун, Кристофер по законам нашего штата уже совершеннолетний. Мы не сможем его вернуть, даже если найдем его.

— Но мы же не можем просто так сидеть и ничего не делать! Нил, почему ты такой спокойный? Ты же любишь Криса! Он — наш сын…

— Дорогая, я все это знаю. И я не спокоен, просто кто-то из нас должен быть сильным ради остальных.

Джун вздохнула, вытирая слезы и стараясь взять себя в руки, но потом опять расплакалась, уронив голову на плечо мужу.

Нил вполне понимал ее, ему и самому хотелось сесть и заплакать, а еще лучше закричать и спросить «Почему его сын ушел? Почему он даже не подумал о своей семье? Хотя бы о матери…». Но Нил не мог предаться чувствам — это была роскошь для него. Ему следовало думать обо всей семье и заботиться о них.

— Пап, можно к вам? — в спальню вдруг пришла Саманта. Она прошлепала по полу и залезла на руки к отцу.

Сэм уже легла, но так и не смогла уснуть, она переживала за брата и слышала плач мамы. Вот и сейчас она с тревогой смотрела на маму, которая стремительно вышла из спальни, чтобы не плакать при дочери.

— Сэм, чего не спишь? — Нил обнял девочку.

— Пап, а Крис когда придет?

— Я не знаю, — Нил решил не обманывать дочку. — Будем надеяться, что скоро.

— Завтра?

Нил очень хотел в это верить, но понимал, что Кристофер не вернется на следующий же день. На его совесть можно было не рассчитывать, Крис давно перестал ее слушать. А получив деньги, парень вряд ли захочет домой, скорее он уедет куда-нибудь подальше и будет вести жизнь, какую захочет.

У Нила заболело сердце, когда он понял, что сын находится в большой опасности. И не только потому, что Криса могли обмануть или ограбить, а еще и потому, что обладая деньгами, он становился все дальше от дома и сам себя убеждал в том, что деньги — это счастье и свобода.

В чем-то Нил был согласен с сыном. Деньги действительно могли дать свободу. Но только в том случае, если ты сам не был их рабом. А Кристофер определенно зависел от них и никак не мог этого понять.

— Пап, может, нанять частного сыщика? — Тимоти вопросительно смотрел на измученного отца. Сам бы он не стал возиться с Крисом, но понимал, что родители страдают из-за его братца.

— Зачем?

— Вы с мамой хотя бы не будете переживать! Мама хоть спала ночью?

Нил мотнул головой, он и сам не мог сомкнуть глаз. Но вызывать частного сыщика мужчина не хотел. Он считал, что Крис, если узнает об этом, может вообще скрыться, а так у них есть надежда на его возвращение.

Когда Нил объяснил все это Тиму, тот какое-то время обдумывал слова отца. Тимоти не нравилось, что с его братом все носятся, хотя тот сам виноват во всех бедах. Наконец, Тим решил, что отец лучше знает, что делает, а ему самому надо сосредоточиться на других делах.

— Пап, я возвращаюсь в университет, держи меня в курсе, что тут будет происходить.

— Уже уезжаешь? Остался бы на пару дней…

— Смотреть, как вы с мамой плачете?

— Тим, думаешь, ты уедешь, нам легче будет?

Тимоти отвел глаза от внимательного взгляда отца. Ему не хотелось признаваться, что он просто бежит, ведь так не хотелось разгребать последствия поступка Кристофера.

— Почему он такой? — Тиму не надо было объяснять, о ком он спрашивает, отец его и так понял.

— Наверное, Крису кажется, что мы не любим его.

— Он дурак! Вы же с мамой все для него делаете! Даже больше, чем для меня или Сэм, а он этого в упор не видит.

В голосе Тимоти звучала горечь, хотя он давно привык к этой мысли, но только сейчас озвучил ее вслух. Нил с сожалением посмотрел на своего первенца, понимая его чувства, и мягко дотронулся до его плеча.

— Тим, не думай так. Мы любим вас всех! Вы трое — наше сокровище. Просто вы не доставляете столько хлопот, как Кристофер, поэтому кажется, что мы вам уделяем меньше времени, но это не так.

Тимоти только кивнул, он не был согласен с отцом, но спорить с ним не собирался. Тем более сейчас, пока он переживал из-за Криса. В отличие от своего брата, Тим не хотел причинять боль отцу.

Уехать в университет Тим так и не смог. Вместо этого он взял с собой Саманту и отправился с ней гулять. Точнее, Сэм попросилась покататься на лошадях, и Тимоти не мог ей отказать. Он понимал, что сестренке нужно немного развеяться.

Сэм развеселилась, катаясь верхом, ей всегда нравилось это занятие, но когда наступила пора возвращаться домой, девочка опять загрустила. Она какое-то время сидела молча, только искоса поглядывая на старшего брата, который вел машину, затем Тим кивнул ей.

— Сэм, ты что-то хотела?

— Тим, почему ты вчера ударил Криса? Он из-за этого ушел? — Саманта на самом деле хотела спросить другое, но эти слова вырвались сами по себе. Девочка замерла, боясь, что сболтнула лишнего.

Тимоти покраснел, он не думал, что сестра все увидит. Он покачал головой, переживая, что теперь Сэм будет считать его жестоким. Но ей надо было знать правду, чтобы не винить всех остальных в уходе Кристофера. Саманте уже было одиннадцать лет, так что она вполне могла понять его.

В машине было трудно говорить откровенно, ведь не получалось смотреть в глаза. Да и Тиму надо было сосредоточиться на разговоре, а не на трассе, поэтому он припарковался у какого-то кафе и повернулся к сестре.

— Пойдем, перекусим и поболтаем. Я тебе мороженое куплю!

Сэм вздохнула и вылезла из машины. Тим порадовался, что ее еще можно «купить» десертом, ведь когда она станет постарше, просто мороженым будет не обойтись.

Устроившись за столом и получив свой заказ, Тим внимательно посмотрел на сестру. Она ковырялась в вазочке с мороженым и ждала, пока брат начнет говорить.

— Саманта, Крис ушел потому, что ему надоело жить дома. Ему хочется другой жизни, такой, где ему ничего не будут запрещать.

— Но ведь нельзя делать все, что хочешь! Это же плохо!

— Нельзя, но Кристофер не может это понять.

Саманта нахмурилась, она и до этого слышала ссоры Криса с отцом, и замечала многое, но почему-то не придавала этому значения.

— Почему ты ударил Криса? Ему же было больно! У него была кровь!

Тимоти с сожалением взглянул на девочку. Ему очень хотелось, чтобы этого разговора вообще не было, но Саманта ждала ответа, и Тим заговорил.

— Сэм, ты же знаешь, что папа и мама очень любят нас.

— Конечно!

— И Кристофера они тоже любят, правильно? Так вот, представь, как расстроилась мама, когда Крис ушел. Папа тоже плакал. Ты этого не видела, но это было. Я слышал…

Тим примолк на минуту, собираясь с мыслями, а Сэм сама закончила:

— Ты ударил Криса, потому что он обидел маму и папу, так?

— Да, — просто сказал Тимоти, не став ничего больше говорить.

Брат с сестрой долго сидели за столиком, они почти не говорили, только изредка перекидывались словами. У обоих на сердце было тяжело, но Сэм была еще ребенком и не все понимала, а Тим сознавал, что проблемы куда больше, чем им обоим кажется.

С этого дня в их доме стало как-то пусто и тоскливо. Конечно, к Тиму приходили друзья, а к Сэм ее подружки и одноклассники, но все равно в их семье все изменилось. Мама стала реже улыбаться, а отец не приходил к ужину, сидя в кабинете. Он ссылался на работу, но все понимали, что Нилу трудно смотреть на пустой стул за столом.

Атмосфера уныния угнетала Тима, ему надо было уезжать в университет, а на родителей и Сэм было жалко смотреть. Парень понимал, что когда он уедет, то Сэм будет совсем одиноко. Мама почти все время проводила в своей спальне, а отец на работе. Девочка неприкаянно бродила по дому, и только Тимоти играл с ней и болтал о разных вещах.

Тим не хотел причинять боль родителям и как-то задевать их, но знал, что если не встряхнет их, то Сэм будет плохо одной.

В один из вечеров, когда Нил вернулся с работы, а Джун сидела в спальне, Тимоти зашел к ним. Джун удивленно взглянула на сына, который редко заходил сюда.

— Ты что-то хотел, Тим? Сейчас отец спустится к ужину, и поговорите там.

— Нет, мне нужен не отец, а вы оба. Хочу кое-что спросить.

— Что?

Нил тоже подошел ближе, а Джун более внимательно посмотрела на старшего сына. Он редко доставлял хлопоты и в принципе был замечательным парнем, но Джун буквально чувствовала, что сейчас вопрос сына будет непростым.

— Мам, пап, вы хотите Сэм потерять?

— Что? В смысле?

— Вы в курсе, что с тех пор, как ушел Крис, а это было две недели назад, она похудела на четыре килограмма? Саманта почти не ест, не спит, и не играет. Она не понимает, почему ушел брат, а вы больше не любите ее.

— Мы любим Сэм! — возмутился Нил.

— Так покажите ей это! Будьте рядом! Я вырос, мне ваша поддержка не нужна, а Сэм совсем ребенок… Она так же как и вы, любит Криса, и ей плохо, как вам.

В спальне наступила тишина. Тимоти понял, что сделал все, что в его силах и стремительно вышел из комнаты. Теперь дело было за родителями. Им самим надо было осознать, что не только Кристофер нуждается в помощи и заботе. Пусть Сэм почти не доставляла хлопот, но родительская любовь и осознание того, что она нужна, были ей так же важны.

Тим сидел рядом с Самантой, развлекая ее какой-то историей, когда Джун и Нил спустились вниз. Глаза у обоих были красными, но сами они улыбались, причем, искренне.

— Тим, спасибо, — прошептал Нил, садясь рядом с первенцем.

Джун опустилась на соседний стул с дочкой и вдруг поняла, что соскучилась по своей малышке. Дав место скорби по Крису, женщина забыла обо всем остальном и теперь жалела об этом.

— Сэм, поедем завтра по магазинам? — спросила Джун у радостно вскинувшей голову Саманты.

— Правда? Конечно, поедем! А мы купим Крису сумку для ноутбука?

— Зачем? — не поняла Джун.

Остальные тоже с любопытством посмотрели на девочку, и она немного растерялась.

— Ну, у него старая порвалась, он говорил, а ему же надо в колледж ехать.

Повисло тяжелое молчание, каждый из взрослых думал о своем, потом Тим пробормотал:

— Теперь Крис может сам купить все, что надо. Уж на сумку у него точно денег хватит.

Опять наступила пауза, и Сэм как-то по-взрослому вздохнула. Она сознавала, что ее брат ушел надолго, но все равно надеялась на его возвращение. Девочке казалось, что если сильно во что-то верить, то это обязательно сбудется.

— Крис же вернется до того, как поехать в колледж? — жалобно спросила Саманта. — До этого еще два месяца. Он же не может так долго не приходить домой.

Джун покосилась на растерянного мужа, а потом обняла дочь.

— Сэм, давай так, мы купим Кристоферу сумку для ноутбука и будем надеяться, что она ему скоро пригодится, хорошо?

— Хорошо! — улыбка Саманты озарила все вокруг.

Почему-то Нилу и Джун было даже больно от того, что Саманта так сильно верила. Они боялись, что дочка может сильно разочароваться, ведь Кристофер явно не был намерен возвращаться в семью. Но они не стали ничего говорить Саманте, решив, что со временем девочка все поймет или жизнь сама все расставит все по своим местам.

***

С того дня прошло больше трех лет. Саманта не переставала надеяться на возвращение брата. Иногда, когда на ее сердце было особенно тяжело, она приходила в комнату Криса, залезала на его кровать и лежала, смотря в потолок.

Там, наверху, были звезды. Они светились в темноте зеленоватым светом. Эти звезды приклеили Саманта и Кристофер вместе несколько лет назад. В один из дождливых дней, когда у Сэм болело ухо из-за простуды, и она грустная лежала в своей комнате, ее старший брат куда-то ушел, а когда вернулся, то позвал к себе в комнату.

— Что тебе надо? — Саманте не хотелось тогда никуда идти.

— Пойдем, увидишь! — Крис не отставал и, в конце концов, девочке пришлось пойти с ним.

— Ложись на кровать и смотри на потолок, — Кристофер щелкнул выключателем, и комната погрузилась в полумрак.

— Ух-ты! Крис, они светятся!

— Да, будешь со мной приклеивать? Там еще остались. Давай, придумай, как звезды будут смотреться лучше.

В тот вечер Сэм забыла о боли и скуке. Кристофер в то время уже побывал в трех интернатах и был обозлен на отца и весь мир, но сестру продолжал любить той нежной любовью, как в детстве, когда ничего не омрачало жизнь. Он допоздна возился с восьмилетней Сэм, рассказывал ей сказки и развлекал ее.

У Саманты и сейчас звучал его голос в голове, когда она смотрела на эти звезды. «В далекой Галактике жил мальчик. Он был не самым добрым и не самым злым. Просто обычный мальчишка, каких много. Но его отличало от всех то, что у него была маленькая сестренка. Мальчик любил ее и обещал всегда быть рядом».

Сэм и тогда знала, что Крис говорит о себе и о ней, но в восемь лет ей просто нравилось слушать истории брата-фантазера. Теперь она стала понимать, что Кристофер говорил не просто так.

«Но потом случилось так, что мальчику пришлось отправиться в далекое путешествие, к другим звездам, посетить другие планеты. Он очень хотел увидеть весь мир и познакомиться с другими людьми. Конечно, мальчику было трудно расстаться с любимой сестрой, но он обещал ей вернуться».

Саманта не помнила, чем тогда закончилась именно эта сказка, ведь Крис говорил много, стараясь развеселить ее. Но общее ощущение от того вечера у нее осталось просто потрясающим. Она даже уснула на плече Криса, смотря на звезды и слушая его голос.

Мерцающие звезды над головой приносили какое-то успокоение и надежду, что Крис вернется. Конечно, в свои четырнадцать Саманта не верила в сказки, но иногда в ее голове звучали его слова «Мальчик не боялся опасностей, ведь силы ему придавало то, что дома его ждала сестренка, а значит, он должен был вернуться». И вспоминая это, Саманта забывала об отчаянии и продолжала верить.

Остальных порой удивляла такая преданность Сэм брату. Тим бывало подшучивал над сестренкой, а родители качали головой.

— Сэм, мы все хотим, чтобы Крис был с нами, но иногда надо смотреть правде в глаза, — как-то мягко сказала Джун. Она сама мечтала о возвращении Криса, но старалась трезво смотреть на вещи.

— Я и смотрю правде в глаза! — Сэм было трудно сбить с толку. — Крис обещал прийти домой. Он придет.

— Думаешь? — Джун тоже хотелось бы верить, как ее дочь.

— Да, я знаю! Он совершит свое путешествие, узнает все, что надо и вернется.

— Путешествие? Ты что-то знаешь?

Саманта с улыбкой посмотрела на мать и покачала головой.

— Я не знаю, куда пошел Крис. Путешествие — это из сказки… Кристофер рассказывал мне ее, когда я была маленькой.

— Он говорил, что хочет отправиться в путешествие?

Сэм немного подумала, затем серьезно сказала:

— Мам, наверное, Крис имел в виду не то, что он хочет объездить мир, а что-то другое. Я читала где-то, что «Жизнь — это как путешествие. И каждый из нас путешественник».

— «Путешествовать — значит жить, исследовать, изменяться и расти», — подхватила Джун и улыбнулась. — И когда ты у меня такой мудрой стала?

Саманта хихикнула, пожала плечами и уже более серьезно сказала:

— У Кристофера свое путешествие, но он когда-нибудь обязательно придет домой. Надо только подождать.

— Мне бы такую веру…

— Могу верить за двоих, — Сэм подмигнула матери. — Крис обещал мне вернуться, а значит, он это сделает.

Джун оставалось только надеяться на это. Она очень скучала по младшему сыну, который сильно отдалился перед уходом. Но все равно Крис прочно занимал место в ее сердце. Несмотря на то, что Кристофер сделал или не сделал, мать продолжала любить сына. Это чувство нельзя было отнять или уменьшить.

Слова Сэм укрепили пошатнувшуюся веру Джун в то, что они снова увидят Кристофера. Она знала сына и понимала, что он не был злым и сильно испорченным. Крис запутался и сам от этого страдал.

Тем вечером Джун передала мужу, о чем говорила с дочкой. Нил какое-то время молчал, затем признался.

— Тим недавно нашел его следы. Он ездил к Кристоферу и говорил с ним.

— Что? Правда? И ты молчал? Когда это было? — Джун схватила мужа за руку, в ее глазах появились слезы.

— Не хотел сделать тебе больно, дорогая, — Нил провел рукой по волосам и, заглянув жене в глаза, с горечью заговорил. — Наш сын много пьет, спит со всеми подряд и в целом ведет такую жизнь, о которой он и мечтал.

— Главное, он жив! — глаза Джун засияли от радости. — Как Тимоти нашел Криса? Нанял частного детектива? Или случайно наткнулся?

— Это благодаря Рональду. Помнишь его?

— Рон? Друг Криса по школе? Конечно, помню! — Джун помнила всех школьных друзей своих детей.

— Они встретились на вечеринке, и Рон был в шоке от того, как изменился Кристофер. Он не пошел к нам, но Тима предупредил. А Тимоти уже поехал к Крису, пытался достучаться, но не получилось.

— Может, мне поехать? Или тебе? Нил, надо возвращать нашего мальчика домой! Нельзя просто так сидеть и ничего не делать!

Нил тяжело вздохнул, ему не хотелось расстраивать жену. Но он лучше нее видел, что Кристофер не послушает их.

— Джун, я тоже люблю нашего сына. Я скучаю по нему… ты знаешь это. Но Крис должен сам понять, что ему дорого. Ему надо остановиться самому. Если мы будем делать это силой, он сбежит опять. Ты хочешь пережить это снова? Сейчас мы хотя бы знаем, где находится наш сын, а если мы будем давить на него, он опять исчезнет.

Нил обнял заплакавшую жену. Джун понимала, что муж прав, но легче от этого не становилось. Ей так хотелось увидеть Кристофера и сказать ему, что она любит его любого. Что бы Крис ни делал за прошедшие годы, ее любовь не померкла, не стала меньше хотя бы на грамм.

У Нила были схожие мысли. Его сердце рвалось к сыну. Но он сознавал, что Крис только посмеется, если позвать его домой. Сейчас Кристофер жил так, как хотел и не думал о семье. А может и думал, но об этом нельзя было узнать наверняка.

Оставалось только ждать и верить, что когда-нибудь их сын постучит в дверь и скажет «Я вернулся». Нил мечтал о том, чтобы заключить сына в объятия и сказать о своей любви, сказать, что деньги не играют никакой роли, и он готов отдать все, если Крису это понадобится.

Мужчина знал, что если сын вернется домой, то и для него деньги не будут иметь значения. Но пока до этого было еще далеко. А пока Кристофер прожигал свою жизнь, совсем не думая о последствиях.