Раздвигая границы

Кэти Макгэрри, 2012

Эхо Эмерсон, красавица, самая популярная девочка в школе. Что случилось той ночью, после которой Эхо превратилась в неудачницу со «странными» шрамами на руках, о которой шепчутся по углам. Жесткий и прагматичный Ной Хатчинс привык использовать девушек. Его взгляды на жизнь далеки от романтики и сострадания. Эхо и Ной – полюсы с разноименным зарядом, которые, как известно, притягиваются. Топ-выбор читателей журнала Romantic Times.

Глава 7

Эхо

Обычно мне быстро надоедало наблюдать за пивопонгом, но не когда Лила надирала всем задницы. Подруга сегодня была в ударе. Тем более что каждый раз, когда противоположная команда попадала в ее стаканчик, она просила какого-нибудь парня его выпить. Те выстроились в очередь, чтобы исполнять ее приказания.

— Ты будешь играть? — спросил Люк.

Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как он подошел.

— Не-а. Это развлечение для Лилы.

Еще я не хотела обращать на себя внимание.

— Сегодня ты должна развлекаться. Это же твой праздник. — Парень замолчал. — С днем рождения, Эхо.

— Спасибо.

— Ну, ты так и будешь смотреть на нее весь вечер? — Люк оценивающе следил за игрой, засунув большие пальцы в карманы. Не знай я его лучше, решила бы, что парень что-то задумал.

— Кодекс друзей. Я слежу за Лилой, а она за мной. Где-то здесь еще должны быть Грейс и Натали. — Я осмотрела кухню, отчасти надеясь на их неожиданное появление.

— Умно, но это раздражает. — Он уперся рукой в стену рядом с моей головой, но держался на безопасном расстоянии. Когда Люк делал это раньше, то прижимался ко мне всем телом, вызывая порхание бабочек в животе. А потом он наклонялся и целовал меня. Но эти дни остались далеко в прошлом: прижимания, порхание бабочек и особенно поцелуи.

— Я хотел пригласить тебя на танец.

Я сделала вид, что оглядываюсь по сторонам.

— И кого ты хочешь заставить приревновать?

Парень убрал руку и рассмеялся. Не тем наигранным смехом, как на этой неделе в столовой, а искренним.

— Найди меня, когда Лиле станет скучно.

В этот момент та вскинула руки в воздух и закричала, разбив в пух и прах очередных соперников. К этому времени я уже убедилась, что парни поддаются, просто чтобы она продолжала играть. Люк тем временем исчез.

Девушка взяла один из уцелевших стаканчиков с пивом и отошла от стола к разочарованию парней, которые следили за каждым ее движением. Наполовину его опустошив, она вручила оставшееся мне.

— Держи. Сегодня ведь Нат за рулем?

— Ага. — Я взяла стаканчик и залпом допила пиво. Вкус мне не особо нравился, но, как говорится, в чужой монастырь…

Я наслаждалась теплым чувством головокружения от алкоголя. В этот момент углы моей жизни не казались такими уж острыми. Вторая неделя семестра: первая личная терапия с миссис Коллинз, отсутствие работы и страх того, что Ной Хатчинс передумает и расскажет всем о моих шрамах. Мы оба вернулись к взаимному игнорированию.

— Миссис Коллинз спрашивала, не пью ли я. Мне надоело ей врать.

Майкл Блэр, хозяин вечеринки, прошел мимо нас с подносом пива для очередного раунда. Лила незаметно стащила два стаканчика и передала один мне.

— Взрослые сами хотят, чтобы мы врали. Они этого ждут. Живут в своем маленьком идеальном мирке и делают вид, будто мы только тем и занимаемся, что едим печеньки да смотрим телевизионные шоу.

Я сделала глоток пива.

— Но мы и вправду едим печеньки и смотрим телевизионные шоу.

Лила поперхнулась и искоса на меня посмотрела.

— Именно. Мы делаем это, чтобы сбить их с толку.

То пресловутое теплое чувство головокружения, помогавшее сгладить углы, так же замедлило мой мыслительный процесс. Я дважды обдумала ее слова.

— Бессмыслица какая-то.

Подруга помахала рукой, будто собиралась все объяснить. Ее ладонь продолжала двигаться, но рот оставался закрытым. В итоге она опустила руку и одним глотком допила содержимое стаканчика.

— Без понятия. Давай танцевать, именинница.

Мы выкинули пустые стаканчики в мусорную корзину и начали пробираться сквозь толпу к источнику ритмичной музыки. Музыка… танцы…

Люк попросил найти его, когда мы освободимся. Я открыла рот, чтобы рассказать об этом Лиле, но та неожиданно остановилась.

— Мне нужно пописать. — Подруга резко свернула влево и скрылась за дверью туалета.

Я прислонилась к ней и прислушалась на случай, если Лилу тошнит. Нет, она определенно писала.

Вдруг мою левую руку пронзила боль — кто-то врезался в меня и продолжил идти дальше. Я оглянулась.

— Осторожнее!

Навстречу мне шагнула девушка с длинными угольного цвета волосами и пирсингом в носу, с ног до головы одетая в черное. Она встала так близко, что я могла пересчитать ресницы на ее налитых кровью глазах.

— Свали с дороги, и проблема исчезнет.

Ладно. Я слабачка. Никогда раньше не ввязывалась в рукопашную драку. Делала все, чтобы случайно не вызвать чьего-нибудь недовольства. Могла ночь промучиться от того, что случайно кого-то обидела. Поэтому, когда эта байкерша широко развела руки, ожидая от меня дерзкого ответа или удара в лицо, меня начало подташнивать.

— Отвали, Бет, — раздался низкий хрипловатый голос позади меня.

Вот черт! Я знала, чей это голос.

Байкерша посмотрела мне за плечо.

— Она накричала на меня!

— Ты первая ее толкнула.

Рядом со мной стоял Ной Хатчинс. Его бицепсы касались моего плеча.

Уголки губ девушки поползли вверх.

— А ты не говорил, что спишь с Эхо Эмерсон.

— О боги, — простонала я. Она знала меня и считала, что я занимаюсь с Ноем «этим». Комната накренилась, и приятное чувство головокружения испарилось.

С Днем рождения меня.

— Она — мой репетитор.

Я прислонилась к стене и отчаянно пожелала провалиться сквозь землю.

— Да все равно. Увидимся снаружи, когда закончишь учиться. — Байкерша пошевелила бровями и ретировалась.

Ну просто блеск. Еще один слух на мою голову. Нужно убраться подальше от этого парня. Ной Хатчинс приносил одни только беды. Сперва он поднял меня на смех. Потом увидел мои шрамы и лишил надежды на починку машины Эйриса. И теперь вбил людям в голову, что мы занимаемся «этим».

Я подергала за ручку двери в туалет, надеясь присоединиться к Лиле, но та не поддавалась. Запираться от друзей было прямым нарушением Кодекса друзей! Да пошло оно все! Я оттолкнулась от двери и направилась к заднему выходу. Кислород. Мне нужно много кислорода.

Я вышла на веранду и сделала глубокий вдох. Холодный воздух обжигал легкие и пощипывал открытые участки кожи на шее и лице. Я слышала смех и голоса в темноте за газоном. Наверное, наркоманы курили свою мерзость.

— У тебя какие-то проблемы с куртками?

Да ла-а-адно, черт бы его побрал! Почему я не могу просто от него избавиться?

Я развернулась и чуть не врезалась в Ноя. Пиво и обнаружение себя в пространстве сочетались плохо.

— Ты решил испортить мне жизнь? — Заткнись, Эхо. — То есть тебе больше нечего делать, кроме как мучить меня? — Достаточно. Теперь уже точно остановись. — Ты пришел на вечеринку, чтобы рассказать всем о моих шрамах?

Вот почему подростки не должны напиваться — меня можно было приводить в пример.

Я смотрела в его глаза и ждала ответа. Никто из нас не двигался. Господи, Натали и Лила были правы. Он сексуален. Как я могла не заметить такое телосложение? Его расстегнутая куртка открывала вид на обтягивающую футболку и очертания мышц. А эти темно-карие глаза…

Ной приподнял голову и холодно ответил:

— Нет.

По веранде пронесся порыв ледяного ветра, и я задрожала. Ной снял свою черную кожанку и накинул мне на плечи.

— И как же ты будешь учить меня, если заболеешь гребаной пневмонией?

Я выгнула бровь. Какая странная комбинация романтичного жеста и ужасно грубых слов. Я вцепилась в его куртку, поборов желание закрыть глаза, когда меня окружил сладковатый мускусный аромат. В моем медленно работающем разуме начала крутиться шестеренка.

— Ты уже дважды упомянул учебу.

Ной засунул руки в карманы. Челка упала ему на глаза, закрыв мой новый любимый цвет.

— Приятно знать, что твой мозг продолжает работать, когда сама ты в гребаные дрова.

— Ты часто используешь это слово. — Я покачнулась. Может, мне не нужен воздух. Скорее, стенка. Я споткнулась и прислонилась спиной к холодному кирпичу. Маленькая мятежная часть моего разума скандировала «Кодекс друзей» снова и снова. Да-да, я вернусь к нему… через пару минут.

Ной придвинулся и остановился меньше чем в двух сантиметрах от меня. Так близко, что тепло его тела окутало мое.

— Какое слово?

— На «г». — Вау. Он стоял ближе, чем до этого Люк. Так близко, что, если бы захотел, мог поцеловать меня.

Его темные глаза всматривались в мои, а затем он опустил взгляд, чтобы одарить вниманием остальные части моего тела. Я должна была остановить его, сказать что-нибудь едкое или, по крайней мере, почувствовать себя униженной, но ничего подобного не случилось. Пока его губы не изогнулись в улыбке.

— Ну что, заслуживаю твоего одобрения? — Мой голос сочился сарказмом.

Парень рассмеялся.

— О да.

Мне нравился его глубокий смех. От него у меня все защекотало внутри.

— Ты под кайфом.

Потому что никто в здравом уме не посчитал бы меня привлекательной. Особенно после того, как этот человек видел мои печально известные шрамы.

— Пока нет, но буду. Хочешь присоединиться?

Мне не нужна трезвая голова, чтобы ответить на этот вопрос.

— Нет. Мне нравятся клетки моего мозга. Они могут пригодиться на случай, если… ой, даже не знаю… захочется подумать.

Его кривоватая усмешка вызвала у меня улыбку. Не вынужденную — настоящую.

— Смешно. — Одним молниеносным движением он уперся руками в кирпичную стену, заперев меня в оковах своего тела. Парень наклонился, и мое сердце забилось с такой скоростью, о существовании которой я и не знала. Его теплое дыхание ласкало мне шею, отогревая замерзшую кожу. Я откинула голову, ожидая, что он прижмется ко мне своим жарким телом. Темные зрачки его глаз кричали о голоде.

— До меня дошел один слух…

— Какой? — Я попыталась выбраться.

— Сегодня твой день рождения.

Испугавшись, что разговор разрушит чары, я облизала внезапно пересохшие губы и кивнула.

— С днем рождения.

Ной приблизил свои губы к моим, и этот сладкий мускусный запах вновь пробудил во мне неизвестные чувства. Я почти ощутила вкус его уст, но тут парень неожиданно отступил и глубоко вдохнул. Холодный воздух вернул меня в страну трезвых.

Парень провел ладонью по лицу и направился к деревьям.

— До скорой встречи, Эхо Эмерсон.

— Подожди! — Я начала снимать куртку. — Ты забыл это.

— Оставь себе, — бросил он, даже не оглянувшись. — Я заберу ее в понедельник. Когда мы встретимся для обсуждения занятий.

И Ной Хатчинс — парень с плохой репутацией и мой спаситель, укрывший меня своей курткой, — исчез в темноте.