Карантин

Кэти Чикателли-Куц, 2017

В летевшем из Доминиканской Республики самолете обнаружены двое подростков с подозрением на тропический мононуклеоз – новый смертельно опасный штамм известного вируса. Теперь Оливеру и Флоре предстоит пережить не только общий тридцатидневный карантин в одной больничной палате, но и сумасшедшую популярность в соцсетях. Последнее помогает Оливеру привлечь внимание Келси – девушки, в которую он давно влюблен. Время идет, и Оливера и Флору тянет друг к другу все сильнее. И хотя они изолированы от всего мира, им все же не хватает возможности по-настоящему остаться наедине, чтобы наконец-то разобраться в своих чувствах.

4. Флора

Понятия не имею, кто этот парень, почему он махнул мне рукой, сел рядом, и о чем он вообще говорит. Лучше просто не обращать внимания, поскольку парни часто ведут себя странно, и попытаться читать.

Вскоре к нашему ряду подошли стюардессы с тележкой напитков. Я вынимаю наушники и заказываю имбирный эль. Парень берет минералку, и когда стюардесса открывает ее, та заливает и тележку и саму стюардессу. Она с силой ставит стакан на его столик, а затем толкает тележку в заднюю часть самолета, чтобы обсушиться.

Я не могу удержаться от смеха.

— Что ты ей сделал?

Парень краснеет.

— Кажется, у нее был трудный полет, — отвечает он и смотрит на больного, у которого случился очередной приступ кашля. Мы оба наблюдаем, как он встает на ноги и тяжело перегибается через сидение впереди.

— Не такой трудный, как у этого, — говорю я.

Парень ерзает, улыбнувшись.

— Мне страшно не везет, когда я путешествую.

Он смотрит на меня, и я замечаю зеленые крапинки в голубых глазах. Его лицо все еще немного розовое.

— Надеюсь, твое невезение не заразно, — наконец отвечаю я.

Он нервно смеется.

— Не знаю. Думаю, невезение работает только один на один со своим владельцем, разве нет?

— А вместе типа веселее? — Я размышляю над этим какое-то мгновение. — Не соглашусь. Смотри, если этот самолет прямо сейчас начнет падать, то не повезет всем.

— Не надо, — отвечает он. — Даже не шути об этом.

Я тихонько смеюсь, но смешок застревает у меня в горле. Парень побледнел, вцепился в ручки кресла и выглядит откровенно напуганным.

— Эй, извини, это все…

Но тут больной внезапно теряет равновесие, и мы смотрим, как он заваливается в проход.

Парень рядом со мной дергается, будто хочет помочь или сделать что-то, но стюардесса рявкает на него:

— Прошу, оставайтесь на месте, сэр! — И сама бросается на помощь больному. Тот уже сел, бормоча, что с ним все в порядке, пока стюардесса помогала ему перебраться обратно в кресло.

Инфицированный просит апельсинового сока, и готова поклясться, что когда стюардесса передает ему стакан, рука у нее дрожит.

Парень рядом выглядит одновременно смущенным и напуганным.

— Просто обычная Эбола, — шепчу я.

Стюардесса быстро идет в переднюю часть самолета и берет трубку телефона, соединяющую салон с рубкой. Она стоит спиной к нам, но оглядывается через плечо на ряд передо мной. Кивает несколько раз, затем вешает трубку и исчезает в комнате отдыха.

Парень наблюдает за всем этим в пораженном молчании. Он дышит очень часто.

— Хм, ты в порядке? — спрашиваю я, чувствуя некоторую вину за то, что пошутила про Эболу.

Он слабо улыбается. Теперь его лицо тоже вспотело, и во мне просыпаются инстинкты заботливой старшей кузины. Когда моего двоюродного брата Рэнди вот так накрывает, ему помогают мои разговоры о чем угодно.

Я поворачиваю регулятор над головой парня так, чтобы на него дул прохладный воздух.

— Так что ты делал в Доминикане, э-э-э…?

— Оливер, — выдыхает он.

Ну, по крайней мере, он говорит.

— Оливер, ты живешь в Майами или где-то еще?

— Сегодня вечером вечеринка в Бруклине. — Теперь он дышит еще быстрее.

Дерьмо. Кажется, мой метод не работает.

— Эй, я тоже живу в Бруклине, — говорю я. Вторая попытка.

Оливер быстро кивает и смотрит на меня.

— Эм, меня зовут Флора.

Он продолжает кивать.

— Я ездила в гости к папе и его отстойной жене.

— Мачехе? — спрашивает он, и дыхание немного замедляется. Я сдерживаю желание нахмуриться.

— Ага, — отвечаю, стискивая зубы.

Он ухмыляется.

— Она тебе не нравится?

— Ха! — Я вынимаю телефон и нахожу фотку, которую выложила Голди. — С чего бы она мне нравилась? — спрашиваю, покачивая телефоном.

Оливер мгновение изучает фото, и я чувствую себя глупо. Он, наверное, считает, что она крута с этой ее нелепой позой а-ля Кардашьян и ослепительно белыми зубами. Натуралы так предсказуемы.

Он отводит взгляд от фотки и, взглянув на меня, глубоко вдыхает.

— Фу, — выдыхает он.

Есть!

Оливер улыбается искренней улыбкой. Дыхание почти вернулось в норму.

Он сжимает и разжимает кулаки.

— Спасибо, — тихо говорит Оливер.

— Без проблем, — отвечаю я, будто так оно и есть.

Он вновь начинает копаться в телефоне, и я снова надеваю наушники, наблюдая за ним краем глаза.