Этнология через «Чёт» и «Нечёт». Основная теорема

Лев Исаков

На основе этнографических материалов, данных массовых социологических опросов 1970-х годов автор вводит в научный оборот новое представление о феномене т.н. «чётности» сознания великороссов как этноопределяющем типологическом качестве и распространяет его на всю Ойкумену, как инструмент всемирной исторической Этнологии и Антропологии.

МЫ — САМИ!

И это не привнесённое и колеблемое ситуацией — это постоянно присутствующее в толще, в массе великороссов, и куда как весомее в низах, чем в болоте «верхом-образованцев» — году так в 1989 был проведён ВСЕСОЮЗНЫЙ опрос, кто поможет провести (уже застрявшую) перестройку: во всех НАЦИНАЛЬНЫХ республиках возобладала НАДЕЖДА НА ПОМОЩЬ ЗАПАДА, и только 2/3 населения РСФСР, т.е.ВЕЛИКОРОССЫ, заявили МЫ САМИ… Этот Вердикт Самосознания Великороссов оградил Евразийское великодержавие от погромов Ельцинской Пьяни и поползновений Рептильной Путинщины 1991—2012 годов на фоне общего предательства верхов и элит от А. Яковлева до Г. Зюганова. Все встающие на его пути вышвыриваются на задворки политики, в частности и щели, по изживанию которых исчезают…

И как объективно, вновь и вновь, возрождаются феномены «фантомов» Ф. Достоевского и Н. Данилевского без деклараций в общественной практике: вот памятное мне собрание в Литинституте по случаю Дней Болгарской культуры в РФ (в году?), когда на трюизм записной литератки об «Освободительных походах в Европу в 1812 и 1944—45 годах) и о «священной готовности» к такому же… сидящий рядом студент явственно ответил:

— Нет уж, наосвобождались — обходитесь без нас!

…Но почему и до и после того, как только происходит очередная несправедливость, с Югославией, Ливией, Ираком, Ираном, Сирией, Венесуэлой так КАМЕРТОННО ВИБРИРУЕТ РОССИЯ — ВЕЛИКОРОСС; не верхи, не Димка или Вовка, играющиеся в свои счёты-счётики, но на каждом шаге по пути «туда» уже не могущие отыграть «назад-вбок» — тот же Димка не сдал, а вынужден был оборонять Южную Осетию и отстоял, а по итогу оказалось, что откат назад в «унисоны» с «Европами» уже невозможен при том, что как пламенно его желали обе стороны… Всё же Фёдор Михайлович лучше знал русский народ, когда написал о «всемирной отзывчивости русского сердца», нежели мальчик 2010-х из Литинститута — но подчеркнём, ТОЛЬКО РУССКОГО.

…Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне (пели в 1900 г.)…

…Гренада, Гренада, Гренада моя (запели в 1936 г.)…

В подтверждение этнографической значимости: первая песня справедливо квалифицирована, как «русская народная» — в стихотворении Глафиры Галиной «Бур и его сыновья» 1899 года, ставшего основой текста, нет даже этих задающих слов; пелась под популярную мелодию «Среди долины ровныя» без вмешательств Скрябиных-Рахманиновых…

Что нам Каддафи, вилявший между Европейцами, Арабо-Африканским Великодержавием и Шейхским попечительством; что нам несостоявшаяся Югославия, подлинно уродливое детище Версальского мира 1919 года, путавшаяся под ногами, вилявшая между США и СССР и лягавшая с 1948 года…

Что нам Болгары, слюняво-влюблённые в дни мира — и противники во всех мировых войнах…

Ан, нет!

Вот начнут их бомбить за добровольное воссоединение Болгарии и Македонии — и опять «братушки»…

Разве не так?

Это внутренний категорический императив к справедливости, разламывающий их декларации 1789 года, СВОБОДА — РАВЕНСТВО — БРАТСТВО, выворачивающий их наизнанку из фанфар в хари: Свобода Сильных=Несвобода Слабых; Равенство Одарённых = Унижение Нищих Ду; Братство на Том= Неприличный Блеф…

Или заходя с другой стороны: Свобода Слабых=Несвобода Сильных; Равенство Нищих=Унижение Одарённых; Братство на Том= Неприличный Блеф…

Через всё переступает Великорусский Императив:

……ЖИТЬ ПО СОВЕСТИ……

Гордость Патриция и Плебея, Аристократическая Гордость…

Куба, как иллюстрация, ведь должны были сдать, как последний рассадник коммунистической романтики-заразы: Че Гевара, Карлос Койот; всё вопреки тому, к чему пристроились, к «светлому будущему — капитализму» — а ведь не сдали, при пьяноборских Ельциных, при флюгерных Путиных — Медведевых…А и даже повернулись: под усмешки, ухмылки, гоготанье — в Их Давосе — воззвали устами подельника Собчака и Чубайса к Праву, Справедливости…

— М-да!

Это опять воскресшая и возрастающая Русская Материальная Реальность; это бесит Европу — во всём её разноликом бланманже; и Штаты; и Азию-Китай, Азию-Индию…

Вот несопоставимость Русского и Китайского Коммунизма: в понятиях русских «чтобы всем было хорошо», чтобы «в мире без Россий и Латвий жить единым человечьим общежитием» (по В. Маяковскому) и В. Ленин дарит грядущей Галицийской Сволочи русскую Слободскую Окраину и Новороссию от Северского Донца до Дуная, никогда не входившие в состав «Днепровских Русей», и тем более не заселяемых выщелками Литвин и Галичи, крадущимся сторонним бурьяном после истребления древнерусского населения в 13 веке к тёплым землям… Китай в своём коммунизме видел и видит именно Китайское — приращение ханьских территорий с каждой очередной империей: Цинь, Хань, Вэй, Тан, Сун, Цзинь, Юань, Мин, Цин, Китайской Народной Республики… Лик русской революции Ленин с «правом наций на самоопределение вплоть до отделения» — лик китайской революции Мао, спрутом крестьянско-партизанских войн втягивающий в Великую Коммунистическую Империю Ханьцев Бирму, Камбоджу, Сиам, Филиппины, Вьетнам, Индонезию — и тянущийся на север, за Амур и Уссури, на Большого Старшего Брата: до Приморья, Байкала, на Енисей…

Вот ведь незадача: что бы произошло, если бы идеал Русского Коммунизма «жить без границ» осуществился: если околоисторические кулуарные слухи /исторически полная блажь!/ как Мао просился у Сталина в СССР вместе с КНР в 1949 году, как то случилось с Тувинской Народной Республикой в 1944, вдруг материализовалась? Возобладала ли 600-миллионная этнографическая масса над 120-миллионной — или «всемирная отзывчивость» второй станет тем цементом, на котором начнёт расти небывало новое здание, подхватывая кирпичи и кирпичики народов и народцев, обхватывая и вовлекая Глыбу-Хань, по итогу окажущуюся перед небогатым выбором: слиться ли с общим морем — или оттолкнуться от него, но уже без монголов, тангутов, уйгур, тибетцев и проч. т.е.3/5 современной территории КНР, т.к. китайский менталитет ИСКЛЮЧАЕТ ЭТНИЧЕСКОЕ РАВЕНСТВО, и в 1948 году визит Мао Цзе-дуна в СССР вызвал острейшие нападки со стороны «левых гоминдановцев» и едва не сорвался по причине того, что китайские императоры никогда не ездили на переговоры в другие страны — ездили к ним: это Сталин должен ехать в Китай… Несомненно одно, русская антропология бы определённо изменилась — а вот русский язык и письмо? Вот ведь казус: даже после 500-летнего пребывания в составе Китайских Империй ойраты и чахары Внутренней Монголии пользуются своим квадратным алфавитом т.к. китайский язык, где значение слова при произношении привязано к музыкальному тону, а на письме к рисунку, немыслим для них, прямодушных — и даже китайцу легче обратится к уйгуру, монголу, татарину, или тибетцу НА РУССКОМ, если он не полиглот — или все последние не окитаились… Но да, кидани, чжурджени, монголы Хубилая, маньджуры Нурхаци ОКИТАИЛИСЬ, но методом завоевания Китая — и ничего не менялось за пределами Великой Китайской Стены, хотя они тоже «заходили» со своими вождями в очередной «Китай»…

…И остановимся на констатации многократно фиксированного факта: НАША ИНАКОВОСТЬ БОЛЕЕ БЕСИТ ИНОСТРАНЦЕВ, чем взаимное соперничество и столкновение интересов. И только ли с атлантическими европейцами? По степени неприязни к России первенство занимают славяне-поляки, славяне-украинцы; на вторые шведы — а «исконные враги» немцы только третьи… Любопытно, что вся классическая польская культура РУСОФОБСКАЯ; шведская сказочница Астрид Линдгрен, столь популярная в России, в 1944 году записала в дневнике, что не симпатизируя германским фашистам, она приходит в ужас при мысли о русской победе «лучше я буду на протяжении жизни говорить „Хайль Гитлер“, чем терпеть присутствие русских здесь»; выдающийся шведский исследователь Центральной Азии Свен Хедин, который преклонялся перед памятью Н.М.Пржевальского и столь много благодарит русских офицеров за гостеприимство и помощь в беллетризированных дневниках, радуется в 1942 году, что «русский вопрос в Европе закрыт»…У немцев Райнер Мария Рильке и Бертольд Брехт восхищались Россией, Фридрих Ницше и Освальд Шпенглер заявляли её территорией будущего…

Этнологически выразительно, что нередко мы вычитываем в переводной литературе совершенно не то, что закладывали в них авторы, и тот же «Карлсон, который живёт на крыше» по замыслу А. Линдгрен образец самодовольного, эгоистичного бюргера, враля и вымогателя, и так его и воспринимают в Швеции — Россия умиляется солнышком-хлопотуном, не без чёрных пятен конечно, как и все мы, но делающих всех счастливыми — даже противную Фрёкен Бок замужеством…А «непрочитанные» на западе Д. Гринвуд и Э.Л.Войнич НЫНЕ остались ТОЛЬКО У РУССКИХ ЧИТАТЕЛЕЙ: в Англии романы «Маленький оборвыш», «Овод» и их авторов не вспомнят сразу и литературоведы… Написанные отличными искромётными стилистами (имя Д. Гринвуда гремело в Англии в 1860-х, широко известна была и Этель Лилиан Буль (Войнич)), но «Маленький оборвыш» в Англии издавался только дважды в 19 веке — в России 50 только учтённых изданий, «Овод» не издавался в Англии после 1920 года (18 изданий) — в России после 1898 года 107 изданий общим тиражом более 5 миллионов единиц, и по количеству копий в Рунете, и ожесточённости неутихающей полемики вокруг него вполне востребован и по настоящее время… Русское умосозерцание не расстаётся ни с Джимом Бализетом, ни с Артуром Бертоном, безнадёжно стёртыми из англо-саксонского.

Уже само богатство, разнородность, разнооценочность свидетельств об ощущении этой инаковости иностранцев к русским, как и русских к иностранцам свидетельствуют о её ОБЪЕКТИВНОСТИ. Следует отметить, уже с 17 века именно среди русских развивается стремление «сгладить», «нивелировать», а потом и вовсе убрать эту «инаковость», задвинуть её, стать/подделаться «как все» — разумеется, в «Европах», да не под всех, а кто там звонче (на наше ухо): поляки, голландцы, французы, немцы; припозднились на англичанах, но зато как отыгрались на США-американцах… И насилуют девственные русские лёгкие голландскими пенковыми трубками Петровские «робята»; и поддакивает Александр Сергеевич Пушкин полячишке Адаму Мицкевичу про «тяжкий милитаризм Петербурга» — а потом впишет в «записную книжицу», как легко-благодушно ему самому напускаться на русское, и как невыносимо слушать хулу про то от иностранца… В том же отпишутся после и К. Леонтьев, и В. Розанов…

— — — —