Моя единственная

Лина Коваль (2024)

— Я хочу с тобой развестись. — Снова женишься? — выпаливаю на эмоциях. Мой муж Иван Соболев, которого я не видела почти два года, засунув руки в карманы строгих брюк, игнорирует мой выпад и ждет ответа. Расслабленный, мужественный. Все такой же красивый, но чудовищно равнодушный теперь. — Хорошо. Я согласна. — У нас нет ничего общего, — он добивает меня своей правдой. — Ни имущества, ни детей, слава богу. Нас быстро разведут, и мы больше никогда не встретимся. Все как ты мечтала, Таисия. — К-конечно, — запинаюсь, тяжело дыша. — Ничего общего… Ни имущества, ни детей, — с силой прикусываю губу, чувствуя противное жжение в глазах. — Слава богу, Вань… Первая часть называется «Мой однолюб»; Хэппи-энд; Нецензурная брань, сцены 18+

Глава 6. Таисия

— Привет, к тебе можно?

— Привет, Тай.

Макс снимает очки и активно потирает переносицу, а затем вытягивает ладонь перед собой, приглашая войти. Сжимаю в руках ту самую папку, захожу и, как обычно, с интересом изучаю обстановку.

Максим — суперсовременный молодой мужчина. Весь его кабинет заставлен различными гаджетами и модной мебелью. Огромное массажное кресло для отдыха, мультимедийный экран во всю стену с навороченным проектором, длинный стол из черного камня для совещаний и встреч, по периметру окруженный стульями и яркой зеленью в горшках, и, в общем-то, само рабочее место. Но главную загадку для меня представляет телескоп у окна.

Когда понимаю, что Максим, пока я разглядываю обстановку, внимательно наблюдает за мной, краснею и поправляю выбившиеся из небрежной косы волосы.

— Прости, засмотрелась.

— Ничего страшного, — смеется он. — Я тоже.

— Я внесла правки, как просил… заказчик, — скромно сообщаю.

Положив проект на стол, сажусь в удобное крутящееся кресло.

— Правки-то годные? — спрашивает Максим.

— Да, — смущаясь, отвечаю. — В первый раз я не учла некоторые нормативы и переусердствовала с фантазией в отделке стен, плюс еще несколько менее значительных моментов. Все исправила, надеюсь, сейчас строители будут довольны.

Янковский, не открывая, убирает папку в сторону и, вытянувшись в кожаном кресле, скрещивает руки на груди. Когда наши взгляды сталкиваются, кивает.

— Как у тебя вообще дела?

— Нормально, — пожимаю плечами.

— Как Эл?

— Элли растет, — улыбаюсь, думая о дочке. — Учит новые слова. Представляешь, вчера назвала «букой» мой ноутбук, и я вдруг поняла, что, наверное, много работаю дома.

— По возможности, конечно, не стоит, — соглашается он. — Дома надо отдыхать, ты привыкнешь, когда работы станет больше.

— Да, — грустно произношу, думая о том, что если увеличить нагрузку, то я просто не потяну. — Я, наверное, и мать плохая, и работник не очень, раз все время бегу, бегу и ничего на свете не успеваю. Вот и… Соболев мне замечание про опоздание сделал. Он тебе не жаловался?

— Нет.

— Это хорошо.

— Думаю, он так тебя задеть хочет. Типа заигрывает.

Вспыхиваю, пытаясь угомонить беспокойное сердце. На флиртуна Ваня и раньше похож не был. Он всегда прямой, как армейский сапог. Упрямый десантник.

— Да зачем ему со мной заигрывать, Максим? У него девушка для этого есть.

— Бах? — приподнимает брови.

— В смысле?

— Алиса Бах. С которой он заявился в ресторан. Мы с ней раньше в одной студенческой тусовке были. Здесь, в Москве. Эх, молодость-молодость.

Гашу желание расспросить Макса об Алисе поподробнее, но он и сам с удовольствием продолжает:

— У нее отец — шишка в Комитете по архитектуре и градостроительству. Да и сама она не промах. Выучилась в МГУ, правда, о дальнейшей судьбе не знаю. Сорри, — разводит руками.

— Ничего страшного.

— Не думаю, что тебе по поводу ее стоит переживать. Алиса — взбалмошная девица, себе на уме. Раньше такое вытворяли — стыдно вспомнить.

— Я и не переживаю, — поспешно его заверяю. — Мне все равно.

— Это тебе так, для информации. Предупрежден — значит вооружен, — Макс подмигивает и стряхивает невидимые крошки с лацкана пиджака. — Может, пообедать сходим? Тут недалеко веранду на днях открыли, обещали вкусные морепродукты и годное безалкогольное вино.

— Мне домой надо, — вздыхаю, поднимаясь из кресла. — Алиса с няней.

— Тогда в следующий раз?

— Ага, обязательно сходим, Макс. Как-нибудь договорюсь с Адель, чтобы посидела.

— Было бы здорово.

Пока еду домой, прокручиваю в голове новую информацию. Если Ванина Алиса из Москвы, значит, она переехала к нему в город и у них все серьезно? Я, конечно, не думала, что муж будет бережно хранить верность бездушному штампу в паспорте, но представлять их вдвоем дико неприятно.

Уговариваю себя, что не быть второй — мое собственное решение. Да, принятое на эмоциях. Жалею ли я? Честно признаюсь, иногда бывало и такое. До зубовного скрежета хотелось позвонить, все рассказать и довольствоваться тем… что дают.

Пожалуй, это судьба, но останавливали меня самые разные обстоятельства. И сейчас я ни о чем не жалею.

С тех пор как Ваня, попросив развод, покинул кабинет, прошло несколько дней, но информации о конкретном месте и времени не поступало. Соболев совершенно точно в Москве, потому что с Максимом они активно работают над документальным подтверждением сотрудничества, но мы больше не виделись.

Освободив няню, провожу совместный вечер с дочкой. Готовлю ужин, запускаю стирку с детским бельем. Пока Адель налаживает связи с однокурсниками, хозяйничаю одна.

Снова обо всем забываю. Материнские заботы вытесняют другие мысли до тех пор, пока не раздается трель домофона.

Посмотрев на часы, улыбаюсь малышке, ероша пальцами тонкие воздушные волосики.

— Бабушка приехала, Элли.

Тороплюсь, чтобы быстрее открыть.

Алиса перебежками добирается до коридора чуть медленнее и с опаской таращится на дверь, а когда та отворяется, хохочет и радостно хлопает в ладоши.

— Здравствуйте, — приветливо машу рукой и забираю дорожную сумку.

— Как же я по тебе соскучилась, сладкая, — пропевает Яна Альбертовна и подхватывает бегущую к ней внучку на руки.