Найти истинную

Майя Эйлер (2025)

На что вы готовы, чтобы спастись? На всё. Я боюсь оборотней. Всё плохое, что было в моей жизни, связано с ними. Я — та, кому довелось увидеть нестабильного и… выжить. Как? Я не помню и вспоминать не хочу. Знаю, что после этого изменилась, а на моей руке появилась метка оборотня. Говорят, так они отмечают своих избранных, но я не верю в сказки, поэтому сделаю всё, чтобы меня не нашли. И избавлюсь от последствий той встречи, потому что не готова стать матерью.

Глава 2

Тася

— Напугала, — слышу голос Алисы, когда открываю глаза.

Я лежу в подсобке, недовольная женщина-врач, складывает в свой чемоданчик тонометр и что-то там ещё. Я не присматриваюсь. Потолок лениво кружится, вставать совершенно не хочется, но я знаю, что надолго меня в одиночестве не оставят. Рабочий день в разгаре, и администратор наверняка уже стоит планы на штрафы. Время тикает, и задания сами себя не выполнят.

— Ничего страшного не произошло, — врач, наконец, переводит на меня взгляд. — Мало бываете на свежем воздухе, работаете, наверное, всё время, солнца не видите? Витаминов побольше, питание правильное, и к своему врачу на осмотр, пусть на анализы отправит, но, думаю, ничего серьёзного. Токсикоз. Все через это проходят, не ты первая, не ты последняя.

— Простите? Я вас не понимаю, — нахожу силы сесть, опираюсь на Алиску, которая с таким же недоумением смотрит на врача.

— Чего не понимаешь? Беременная ты!

— Но… я не могу быть беременной. У меня и парня-то нет, — сиплю.

Врач косится на Алису, явно не хочет при ней говорить, это даже подруга замечает, шепчет:

— Мне уйти?

— Нет, — я качаю головой и повторяю: — Я не могу быть беременной…

— Ох, молодёжь! Все вы знаете, откуда дети берутся, но при этом как случается, так сразу «не могло быть». Могло. Очень даже могло. Месячные у тебя последний раз когда были?

Я открываю рот, чтобы назвать дату и замираю. После того происшествия они точно были, я это помню. Да, пришли не в срок, едва мазали, но я списала это на стресс, а вот потом… Их не было. А я, занятая работой, прогоняющая от себя плохие мысли, совсем не следила за тем, как ведёт себя мой организм. И пропустила самое жуткое.

— Я беременна?

— Вероятность девяносто процентов, но для уверенности можешь или сделать тест, или сходить к гинекологу, он тебе сразу скажет.

— Хорошо.

Она уходит, а мы с Алиской остаёмся, смотрим друг на друга и молчим.

— Тась, ты чё, правда, того?

— Не того, а этого, — вздыхаю. — Чёрт, нужно тест купить, проверить, так оно или не так…

— А ты можешь? — она не договаривает, но я её понимаю, киваю. — Ого… И когда ты только успела? Я думала, ты как с Денисом рассталась, так больше ни с кем и не гуляла…

— Алис, не надо, — прошу тихо, жмурюсь.

Она охает, вскакивает с места.

— Так, ты тут сиди, я сейчас на кассу сгоняю.

— Зачем?

— Тест куплю. Сделаешь, проверим.

— И если «да», то, что мне делать? — слёзы подкатывают к горлу, я запрокидываю голову.

Алиска обнимает меня, гладит по плечу, успокаивает, как может, и я безумно рада, что у меня есть такая подруга.

— Давай сначала проверим, а уже потом гадать дальше будем, хорошо? Если нет ничего, так зачем заранее переживать?

Соглашаюсь с ней и остаюсь одна, пока Алиска бегает на кассу, чтобы купить тест. Мне страшно, но я держусь. Даже получается немного взять себя в руки, успокоиться, прежде чем она возвращается. Сердце бухает в груди, голова ещё немного кружится, но я уже готова сделать это — проверить и откинуть невероятное.

Я не могу быть беременной. Просто не могу. Это же я, со мной такого не произошло бы.

— Вот, держи, — она протягивает мне розовую картонную коробку.

Я беру её так, словно она взорвётся, стоит лишь к ней прикоснуться. Боюсь очень, всё внутри дрожит. Выдыхаю, чувствую ощутимую поддержку Алиски. Как бы я сейчас вела себя без неё? Паниковала? Ревела? Не знала, что делать?

Туалет у нас простой, но я долго рассматриваю коробочку, читаю инструкцию, оттягиваю неизбежное. Но всё равно приходит момент, когда я замираю, отсчитывая секунды. Жду. Верю, что всё будет хорошо, что доктор ошиблась, что я просто устала. Да мало ли причин?

Я не могу быть беременной!

Переворачиваю полоску.

Я беременна.

Две розовых полоски — яркие, насмешливые, бьющие больно в самое сердце.

Закрываю глаза и валюсь спиной на стену, пытаюсь осмыслить. Значит, в тот день я забыла слишком многое. Слишком. И не хочу вспоминать, потому что знаю, нет там ничего хорошего. Абсолютно. Боль и страх, которые я испытала, очнувшись на пороге тётиного дома, там, в Верхово, никуда не делись. Я оставила в том посёлке часть себя, но, оказывается, захватила с собой кое-что лишнее.

— Таська? — в дверь скребётся Алиска. — Ну, что?

Стискиваю полоску теста в кулаке, криво улыбаюсь своему отражению и выхожу за дверь.

— Всё, — отвечаю ей. — Две полоски — это жопа.

— Тась, — тянет она, округляя глаза. — Но как?

— Вот так, — прячу тест в карман, достаю телефон и вздыхаю. Рабочее время в самом разгаре, и простой обязательно вычтут из зарплаты, в этом можно не сомневаться.

— А он… кто?

— Он? — не понимаю, перевожу взгляд на Алиску. — Кто «он»? Какой?

— Ну, — она не смущается, кивает на мой живот. — Отец. Не Денис же, вы давно разбежались.

— Не Денис, — подтверждаю медленно. Думаю, стоит ли говорить о том, что со мной случилось.

Раньше у меня не было от Алисы секретов, я рассказывала ей обо всём. Она оказалась тем единственным человеком, который знал все мои тайны. Кроме одной, последней, которую я не могла доверить никому.

— Тогда кто?

— Я не знаю, — внутренне морщусь, но продолжаю говорить. — Просто какой-то случайный парень, я даже его имени не спросила…

— Таська, — ужасается Алиса, — ты пошла разлагаться без меня? И даже ничего не рассказала?

— Ну, прости, — обнимаю её. — Видишь, к чему это привело?

— Вижу, вижу. Эх, надо было мне всё рассказать и с собой взять, чтобы я тебя тормозила и от сомнительных личностей оттаскивала.

— Надо было, — киваю, едва сдерживая слёзы.

Вот только, если бы я тебя взяла с собой, то кто знает, может, мы обе бы не вернулись, пострадали. А так — я сильная, я справлюсь.

— Ну, завтра к врачу сходишь…

— Зачем?

— Как это зачем? — удивляется Алиса, и я прихожу в себя.

— Точно, надо. Нужно аборт сделать, пока не поздно…

— Тась, ты уверена? Нет, я, конечно, понимаю, что случайный залёт и всё такое, но…

— У меня никого нет, только папа, но ты сама знаешь, как у него с деньгами, — я иду к двери, пошатываюсь, но не падаю. — И я… я работаю в супермаркете, у меня нет толкового образования, нет ничего своего, нет никаких перспектив! — слёзы вскипают на глазах. — Что я могу дать ребёнку?

— Любовь? — нерешительно спрашивает Алиса.

— Только её и могу, но ей сыт не будешь.

— Тась…

Я мотаю головой и выхожу в зал. Работу никто не отменял, поэтому я, наплевав на головокружение, хватаюсь за тележку и качу её в зал. Не представляю, как буду жить дальше, но этот ребёнок мне не нужен. Я не смогу его вырастить, не смогу спокойно смотреть на него, зная, что он — нежеланный. Да что там! Его отец… изнасиловал меня. И пусть я ничего не помню, но кто знает, когда эти воспоминания могут ко мне вернуться.

Нет, я права.

В кармане вибрирует телефон, и я возвращаюсь на склад, выхожу из поля зрения камер, чтобы ответить.

— Пап?

— Тасенька, у тебя сегодня смена когда заканчивается?

Хмурюсь, отвечаю, слышу его тяжелый вздох и спрашиваю:

— Что случилось?

— Да тут Машенька с Никой приехали, а дома и покушать нечего.

— Холодильник полный, — отвечаю мрачно.

Мне ли не знать, только я закупкой продуктов и занимаюсь, используя скидку для сотрудников в нашем магазине. Так что дома есть всё, не богато, но сытно.

— Да, он, правда, полный, но у Ники аллергия на этот сыр, как его… И фруктов нет, а Маша на диете. И тортик нужно к чаю. А и гели для душа у нас только с мужскими запахами, это неправильно, ведь у нас девочки в гостях, а я об этом и не подумал даже.

— Рядом с домом три больших магазина, пусть покупают, что им нужно.

— Но они же у нас в гостях.

— Пап, я не помню, чтобы они мне что-то покупали, когда я к ним в гости забегала.

— Они же без мужчины живут, я один на две семьи остался, вот мне о них и заботиться.

Да, конечно, одни. И заботы папа на себя берёт с радостью, только забывает при этом, что я всё оплачиваю. Его зарплата почти полностью уходит на квартиру, лекарства и мелкие бытовые расходы. А вот продуктами и прочим дом обеспечиваю я. И за накопления на чёрный день тоже отвечаю я.

— Пап, тётя Маша опять садится тебе на шею.

— Она моя сестра, у меня кроме неё и тебя никого нет.

Морщусь, но понимаю, что ничего не смогу ему доказать. И лучше, правда, всё купить самой, пока он не отдал тёте все деньги, что у нас есть.

— Сбрось список, я посмотрю, что получится купить.

— Спасибо, Котёнок, — ласково выдыхает папа и добавляет. — Там Ника ещё китайской еды на ужин заказала, можешь зайти и забрать?

— Хорошо, — удивляюсь её щедрости, но уточняю. — А почему самовывоз, а не доставка?

— Дорого с доставкой.

— Хорошо, скинь всё.

Завершаю звонок и стою, опираясь на стену. Может, и к лучшему, что они приехали сейчас? Я буду думать о них, злиться и отстранюсь от всей этой ситуации. Разберусь, что для меня важнее.

Открываю сообщение от отца, читаю и начинаю смеяться.

Запросы тёти и Ники — это нечто! Да у меня половина зарплаты уйдёт, чтобы это всё купить. Обойдутся! А заказ на китайку… Покачала головой, с силой сжав неповинный телефон. Доставка дорого? Конечно, с другого конца города. И с оплатой при самовывозе. Не поеду! Достали! Все достали!

— Таисия, в зал! Что стоишь прохлаждаешься?

Я выпрямляюсь, стираю слёзы, пока их не заметили, и иду работать.

Мне нужно слишком многое обдумать. Слишком.