Немимолётный роман. Книга вторая

Марина Повалей (2024)

Жили они долго и счастливо… обычно так заканчиваются хорошие истории. Наша история с этого начнётся. Что бывает, когда судьба приводит к тебе того единственного, рядом с которым бьётся твоё сердце? И кажется, вот оно счастье… если бы не законы страны и короля, которым каждый из них обязаны служить по праву рождения и долга присяге.

Глава 10.

— Помогите мне… пожалуйста. Анна, лорд Крэнтом… вы ведь… Анна… только в вашем доме он не доберётся до неё. У вас и Дортконда, но лимит его доброты ко мне давно исчерпан. Он откажет и не станет ввязываться в противостояние с маркизом. Вам это по силам.

Граф Баррэм переглянулся с супругой, несколько долгих мгновений царила тишина.

Такая же, как ночью, когда я подхватила спящую Эстер, вышла из гостиницы. Кристофер благополучно спал под куполом. Проспит, пока не выспится.

О том, чтобы уснуть сегодняшней ночью не могло быть и речи. Счастье, ещё вчера кажущееся всеобъемлющим, сегодня разбилось вдребезги с пониманием: меня просто хотели использовать… моими руками расчистить дорожку к свободе, а под конец избавиться. Хуже всего осознание того, что ещё вчера я была блестящей графиней, герцогиней… любимой женщиной, ради которой совершают поступки, а сегодня…

Сегодня я одна из миллионов несчастных женщин, которым не повезло развесить уши… Обида, боль, отчаяние, самобичевание… Когда я въезжала в окрестности Келса ничего этого не осталось. Злость, жажда мести, необходимость отодрать от пола растоптанное достоинство. И защитить дочь. Если у Эуки будет возможность взять её кровь для обряда… он заберёт её. Я обязана сделать всё, чтобы не подпустить его к Эстер и на пушечный выстрел.

Если не глава отдела тайного контроля… тогда мне никто не поможет.

— Леди Эльташа, то есть, вы осознаёте, что приютив вас, я открыто иду на конфликт со всеми Эука… и мы с вами прекрасно понимаем, что скорее всего, маркиз на той стороне будет не один.

— Ваша милость… — вступилась Анна, — позвольте сказать? — рука её при этом совершенно естественно скользнула на плечо супруга. — Мы никогда не были в особом почёте у света… Эука же… нам будто на роду написано сражаться с этим семейством… представьте на мгновение, что через десять лет на месте Таши окажется наша Лифисса? Что кто-то захочет забрать у матери её дитя… и вступиться будет некому. И нам вовсе не нужно вступать в открытую ссору. Этикет нам в помощь: моя подруга с дочерью гостит у нас, в светской жизни мы и так не участвуем, поэтому затаиться им здесь труда не составит… будь у женщины хотя бы независимость…

— Не заводите. Я понял, понял, — красавица-шатенка за спиной мужа мимолётно улыбнулась. Мгновение: дрогнули уголки губ, блестнули глаза. Сколько её знаю, такая мимолётная мимика — редкое проявление чувств для этой леди. Леди, что сумела обуздать свой нрав и чувства… Леди от кончиков волос до кончиков ногтей. — Не поймите меня неправильно, леди Эльташа. Это не трусость, мне не сложно дать вам крышу над головой. Можете располагать нашим домом, сколько вам угодно, — взгляд на Анну, та едва кивнула, — я просто пытаюсь оценить риски и собственные силы. Ваша милость, — забавные они, так официально обращаются друг к другу, но чувствуется в этом столько теплоты… — сегодня попрошу безопасника приехать. Напишу прямо сейчас. Пусть усилит защиту дома.

— Как скажете, ваша милость, — трепет ресниц, склонённая голова — сама нежность и беззащитность. Очень понимаю графа в его увлечении защитными чарами и артефактами. Такую леди необходимо охранять. Столь нежный цветок, как Анна, сама, я уверена, и шагу без него не ступает. Порхает. Особенно в таком домашнем платье, лёгком и с запахом, будто древняя жрица Шокех воплотилась. Очень смело, и не для посторонних. Сомневаться в том, где одевается графиня не приходится. Она первая аристократка шагнувшая в маленькое, никому неизвестное ателье Люси Эндден.

— На счет защиты… я хотела бы поговорить с вами, лорд Крэнтом, но это уже о деле.

— Не раньше, чем вечером. Дела не терпят, а дети уже ждут нас к завтраку, — с этими словами шеф поднялся, показывая, что разговор окончен.

Кабинет я покинула первой, а когда обернулась, оторопела от взгляда, коим граф облапал собственную жену, вежливо пропустив в дверь ничего не подозревающую хозяйку дома.

Да, давно я не видела этих двоих так, чтобы вместе. Роберт на работе — всегда сдержанно-безэмоционален. Анна — одинаково вежлива, что с прислугой, что с виконтессой. Забыла, как выглядят люди, женившиеся по любви.

Дальше — завтрак в доме Крэнтомов, как эхо собственной семьи, что осталась в Итвозе. С графской четой я познакомилась несколько лет назад. Сначала с Анной — как подругой Люси и Аннабель, а потом уже и Робертом, как со своим непосредственным начальником. Я работаю с девушками, принимаю и обучаю новеньких, работу их мы курируем вместе примерно одинаково. В некоторых вещах, будь я хоть пять раз не дурой, нужен мужчина. Женское имя, как имя главы хоть чего, смутит кого угодно. И пусть сначала граф Баррэм был лишь связующим звеном между мной и королём, то сейчас без него мне никак.

Анна… едва ли я могу назвать её подругой. Тяга к людям у нас примерно одинакова — нулевая. Просто отталкиваем их мы по-разному. Она: безукоризненной, безупречной вежливостью. Той вежливостью, за которой не видно человека. Если кто-то ей не нравится — она не выдаст это ничем, но собеседник незаметно отодвинется в другой конец комнаты. Я же — просто продемонстрирую.

Другой графиня Баррэм становится лишь в обществе подруг. Стоит ей к нам присоединиться… словно подменили человека. Всё такая же мягкая, приятная, но мне бы и в голову не пришло прировнять эту элегантную, красивую женщину к фарфоровой кукле.

Вот и сейчас, сидя в моём кабинете штаб-квартиры отдела, она предельно собрана и с бесстрастным лицом, внимательно слушает то, что рассказывают нам Люси и приглашённые ею девушки, что-то Анна записывает, так же, как и я, и Аннабель.

Итак, мы имеем королевский совет — главный совещательный орган королевства. Туда попадает каждый законопроект, рассматривается, принимается или отвергается. При этом король имеет право наложить вето. Мы обязаны сделать так, чтобы этого не случилось. Четырнадцать министров входит в совет, и только трое из них не имеют ни любовницы, ни содержанки, ни захаживают в бордель.

Вот этих одиннадцать мы и разработали в первую очередь: всё, что можно было узнать. Вкусы, взгляды, предпочтения… в том числе и в прошлом. Гостьи Люси — самые высокооплачиваемые куртизанки столицы. И да, многих лордов они лично знают в лицо… и не только в лицо. Шесть часов непрерывной работы, и примерные портреты требуемых девушек были готовы. Конечно, только наброски.

Вместе с тем пресса Келса с завтрашнего уже плавно берёт другое направление, ненавязчиво начинает готовить людей к будущему скандалу…

А скандал выйдет знатный. Именно тогда, когда забастовки с требованием “Женщина — не мебель, женщина — член общества” будут греметь по всей стране, тогда в совет министров и поступит новый закон о дееспособности женщины.

К демонам Криса с его разводом. Пусть сам этим занимается. Мне нужно, чтобы женщина получила право на имущество, работу, своего ребёнка.

Немыслимо, нереально, совершенно невозможно. Дерзко и амбициозно.

Осталось продумать троих — канцлера казначейства, представителя комитета по иностранным делам и руководителя министерства полиции. Только эти трое ведут образ жизни праведников.

А после — создать прецедент. И это самая слабая часть нашего плана… но время ещё есть.

Мы работали, как проклятые, каждый день, от зари и, часто, до полуночи. Садились с Анной под покровом ночи в экипаж с гербами графов Баррэм, приезжали в особняк, видели давно спящих детей. Детей, которые были сегодня в безопасности.

Те редкие часы, что удавалось провести в доме, я смотрела на них — тринадцатилетнюю Лифиссу, пятилетнюю Тулуну, и свою четырёхлетнюю птичку. И эти часы всё больше и больше убеждали меня в том, что всё не зря, что я стараюсь ради них, ради того будущего, в котором им, этим прекрасным девочкам предстоит жить.

— Тук-тук-тук! — в дверь кабинета сперва протиснулась корзина с фруктами, следом за ней головка, в обрамлении идеальных белокурых локонов. — И в следующий раз я войду к завтраку, а ты так же будешь сидеть, как и сидела почти сутки назад?

Конец ознакомительного фрагмента.