Зачем любить, если можно страдать

Марин Вете (2024)

Изабель учится в Сарбонском университете и после очередного учебного года отправляется вместе с родителями на отдых, где заводит знакомство с интересным мужчиной. Андре — умный, образованный и притягательный человек, который сразу же находит язык не только с Изабель, но и с ее родителями. Смогут ли эти двое дальше жить, увидев друг в друге родственную душу? Какие препятствия будут стоять перед ними? И смогут ли они обрести совместное счастье, открыв все свои тайны?

9

глава

Весь следующий день я чувствовала напряженность и дрожь во всем теле. Голова не болела, но чувство тяжести в затылке присутствовала. Жюли пришла и позвала на пляж — я отказалась. К вечеру к нам зашла Марил и поинтересовалась моим самочувствием и сказала, мол, Андре тоже какой-то подавленный.

Через день мне стало лучше, и я пошла на пробежку. Надеялась на встречу с Андре, и даже для этого специально надела розовый топ, в котором моя грудь смотрелась больше. Однако его так и не встретила. Желание увидеть Андре или просто узнать, что с ним все в порядке, повело меня в соседский дом.

— Эй, ты, что только с пробежки? — Спросила Жюли, когда я вошла в их дом.

— Ага. Вот зашла сказать, что после обеда мы можем пойти на пляж.

— Не получится. — Жюли надула губы, поставив чашку с кофе на кухонный стол. — Андре предложил поехать в Горж дю Прунелли.

— Ах, вот как. — Стало немного не по себе. Как-то глупо получилось заявиться в их дом прямо утром. Надо было дождаться полудня, зайти к ним и обнаружить, что их нет дома.

— Привет, Изабель! — Сказал Андре, неожиданно появившись на кухню и надевая на ходу темно-синюю поло. — Как себя чувствуешь?

— Хорошо, спасибо. — Ответив это, я вспомнила, как мастурбировала, представляя его рядом. Резко отведя взгляд в сторону, я поправила волосы за ухо и почувствовала себя крайне уязвленной.

— Жюли уже сказала, что мы едим сегодня в Горж дю Прунелли?

— Да. — Сказала я. — Ладно, я пойду.

— Не хочешь с нами? — Спросил Андре, готовя себе кофе.

— Не думаю, что мама обрадуется этому. Я ей еще в саду не до конца помогла.

— Еще успеешь поковыряться в земле. — Вмешалась Жюли. — Поехали! Будет классно!

Андре больше ничего не произнес, кивнул и все. Я сказала, что спрошу про поездку у родителей. Оказавшись дома, я так и сделала. Отец не был против, как и мать. Около одиннадцати часов утра, я села в машину, где меня уже ждали Андре с Жюли. Я спросила, поедет ли с нами Марил. Все отрицательно покачали головами. Жюли, которая сидела на переднем пассажирском сидении, сообщила, что мать осталась дома, чтобы немного поработать над статьей о лечебных растениях.

Всю дорогу мы слушали американские группы восьмидесятых. Некоторые песни я слышала раньше, но большинство были для меня музыкальным открытием. Чем больше песен я слышала, тем завиднее мне становилось. Все эти люди делали, что им нравилось, и получали от этого, скорее всего, большое удовольствие. Перевод текстов мне тоже нравился, но иногда мне казалось, что я буду плохим переводчиком, несмотря на хорошие оценки в университете. Ведь, все знали, что оценки — это одно, а знание — другое.

Иногда Жюли спрашивала у меня перевод того или иного слова. Я отвечала ей, и слышала, например: а, да? Или же: можно было догадаться. Большую часть дороги Андре молчал. Переводя взгляд на дорогу, я как-бы случайно смотрела в зеркало заднего вида и всегда видела сосредоточенность во взгляде Андре. Мне это нравилось. И даже заводило. Я любила людей, которые отдавались чему-то целиком.

Доехав до Горж дю Прунелли, я первая вышла из машины. Конечности немного затекли, поэтому я потянулась вверх, дабы размяться. Когда Андре вышел из автомобиля, я почувствовала его сильные руки на своих плечах. Он немного помассировал в том месте, где я чувствовала дискомфорт, и бросил. Я не успела сказать ему что-либо, так как Жюли, которая успела сделать пару фотографий на свой телефон, позвала меня.

Долина Прунелли оказалась очень красивой и насыщенной зеленью. Горные пейзажи сразу захватили мой разум. Я забыла не только о сильных руках Андре, которые совсем недавно касались моей кожи, но и о том, что я человек, и у меня есть разум. Оказавшись недалеко от озера Толло, я предложила немного поплавать в нем. Жюли и Андре согласились, хотя, в воду вошли только мы с Жюли.

— Зря не пошел купаться. — Произнесла я, когда села рядом с Андре, пока Жюли переодевалась в сухую одежду.

— Человек, который радуется счастью других людей, всегда будет счастлив сам. — Ответил Андре, проведя рукой по своим волосам.

— Джампа Тинлей Вангчен.

— Точно.

— А мне иногда кажется, что я радуюсь, когда кому-то плохо. — Сев в позе лотоса, произнесла я.

— У меня такое тоже бывает. Не думай, что я святой.

— В наше время трудно быть святым.

— Почему это?

— Потому что вокруг столько соблазна, что, будь святой среди нас, у него бы давно закружилась голова, и он проклял нас всех.

— Хорошо сказано. — Засмеялся Андре, сняв солнечные очки и бросив их на землю. — У тебя есть парень?

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что интересно. — Он пожал плечами, а затем облокотился на руки назад. — Хотя, знаешь, к чему все эти вопросы…. Скорее всего, он у тебя есть.

— Никогда не будь так уверен, как сейчас.

— Значит — нет.

— А, может, есть?

— Ты слишком умна, чтобы заводить отношения. — Небрежно кинул Андре.

— Значит, только глупые люди женятся?

— Кто их знает.

— Ну, ты же женат.

Андре резко повернул голову и взглянул мне в глаза. Он смотрел, почти не моргая. Я тоже хотела не моргать, но почти сразу глаза заболели от сухости. Прежде чем ответить, Андре встал с места, поправил шорты и поднял с земли очки. Когда он заговорил, я почувствовала утреннее уязвление. Захотелось взять полотенце и накрыться с ним с головой. Плевать, что я задохнусь от недостатка воздух.

— Я женат, Изабель, поэтому так и говорю.