Август, в который никто не придет

Мария Фомальгаут

Что делать, если ваш недописанный роман не хочет ложиться спать, потому что боится ночных кошмаров? Что делать, если Лондон-Париж-Бенилюкс, накрывая на стол к ужину, задает неудобные вопросы? Как городу стать луной? Какое время года начинается в городе после Дрездена? Можно ли плыть не поперек ночи, а вдоль? Куда пропадают карты из головы? А где достать на ужин свежие жареные шляпы? А что делать, если сказка не помнит своих родителей? Наконец-то мы знаем ответы на эти вопросы…

Интервью с городом

— Уважаемый Таймбург, почему и как вы решили стать городом?

— Ну, знаете… у меня было много желаний… было время, я мечтал стать кораблем и плавать по морям, по волнам…

–…право, не представляю вас в роли корабля…

— Я тоже… по крайней мере, сейчас… но тогда я вдохновенно представлял себя кораблем, плывущим через океаны…

— Но все-таки кораблем вы не стали…

— Знаете, я столько всего хотел, что сейчас уже и не вспомнить. Одно время я мечтал быть месяцем на небе, всерьез готовился к этому, даже сдал экзамены…

— И… что же?

— Я думаю, вы уже догадались, что случилось.

— А… что?

— Я слишком поздно спохватился, что вакансия месяца в небе всего одна, и она уже занята.

— Да, не повезло вам…

— Знали бы вы, какое это было сильнейшее разочарование! Я был в отчаянии… правда, юность тем и прекрасна, что горести и беды быстро забываться. Меня разрывали противоречия, то я мечтал быть уличным фонарем, устало скрипеть на ветру, освещать дорогу путникам, то мне хотелось быть светом в окне под самой крышей, то мечталось мне стать одинокой башней высоко над городом, а иногда мне снилось, что я — мост над рекой, тонкий, изогнутый мост, а иногда я видел себя причудливой оградой или деревом, а то и улочкой, которую будешь искать — не найдешь, можно только заметить случайно, проходя мимо…

— И вы не знали, что выбрать…

— Вот именно… метался и разрывался между мечтами, еще и старшие подливали масла в огонь, ах, надо выбрать что-то одно, непременно-непременно… И знаете… я не сдался. Я сказал себе, что пойду за своей мечтой до самого конца.

— И вы…

— И я решил стать всем сразу. Фонарями, улицами, светом в окнах, мокрыми от дождя крышами, мостами над рекой, деревьями, посеребренными первым снегом…

–…стать городом…

— Вот именно. Причем, тогда я совершенно не знал, что такое город, тогда вообще никто не знал, что существуют какие-то города, я был первым городом в мире. Тут бы для драматизма сказать, что меня отговаривали, но этого не было — всем было просто наплевать, что я делаю. Тут бы еще добавить, что ко мне сию же минуту пришел головокружительный успех — и это тоже будет неправдой, всем по-прежнему было глубоко наплевать. Прошло немало времени, прежде чем ко мне потянулись первые туристы, даже не туристы — одинокие странники, которые искали ночлега… Они возвращались домой, рассказывали обо мне, окутывали меня легендами и мифами, заботливо укрывали слухами, придумывали обо мне то, чего нет… И вот так мало-помалу я стал знаменитостью…

— И все-таки… вас не оставляет чувство, что, делая свой выбор, вы что-то упустили, что-то потеряли?

— Знаете, вы верно подметили… оно и сейчас меня не оставляет, это ощущение… и вот сейчас я как раз намеревался наверстать упущенное…

— В смысле?

— В прямом смысле… я стану месяцем.

— Но вы же…

— Что я?

— Вы же… город…

— И что, почему город не может быть месяцем? Знаете, надоело мне это слушать, ты не можешь быть сразу домом и улицей, ты не можешь быть сразу светом в окне и одиноким фонарем на углу! Я буду месяцем и городом — и точка!

— Позвольте… уважаемый Таймбург… как же так… как же мы без вас… господин Таймбург!

–…это подлинная запись вашего интервью?

— Клянусь честью.

— И вы, уважаемый Букбург, полагаете…

–…я не полагаю, я видел собственными глазами, как город стал луной и поднялся в небо.

— И… и где нам сейчас прикажете искать Таймбург?

— Боюсь, что нигде. Мы потеряли его окончательно и бесповоротно.

— Удивительно… значит, мы можем увидеть Таймбург высоко в небе… сегодня ночью…

— Будем надеяться.

— Это что же получается, уважаемый Букбург… теперь вы будете столицей?

— Боже мой, никак не думал, что на меня ляжет такая ответственность… но что поделать, похоже, у меня нет выбора…

–…почтенный Букбург, у меня для вас плохие новости…

— Что такое?

— Мы нашли Таймбург.

— Разве это плохая новость?

— К сожалению, да.

— Отчего же?

— Мы нашли Таймбург на дне океана.

— Хотите сказать… он упал с небес, и…

— Да, к сожалению…

— Уж-жасно… быть не может, какая потеря… какая огромная потеря…

— Почтенный Букбург…

— Да?

— А что вы скажете об этом?

— Это… это что?

— Это ваше сообщение Таймбургу… в котором вы приглашаете его сделать театральную инсценировку… интервью с городом, который хотел стать луной…

— Как… как вы нашли это?

— Ну, знаете, это было не так-то и сложно… Что, уважаемый Букбург, сообщим в полицию, или сможем договори…