(Не) родная. Ты у меня в крови

Марта Заозерная (2025)

Увидев в отражении зеркала Ярослава, я замираю. — С твоей стороны было очень умно перенести дату свадьбы так, чтобы я не узнал, — произносит он с холодной усмешкой. Замечаю в его руках верёвку и вопросительно приподнимаю бровь. — Не обращай внимания. Думаю она мне не понадобится. Навряд ли ты будешь сопротивляться. Демонстративно бросив её на стол, он как ни в чём не бывало достаёт из кармана пузырёк с хлороформом и чистый платок. Да ну нет! Это слишком даже для моего брата! Быть такого не может! Или всё-таки может?!

Глава 8

— Сиди в машине, поняла? Захочешь подышать воздухом — окно открой. На улицу ни ногой, — Сергей смотрит на меня, ожидая увидеть согласие.

Морщусь недовольно.

Водитель остановился так далеко от объекта, что мне из машины ничего не будет видно.

Хоть упрись лицом в лобовое стекло — ничегошеньки не разобрать. Как учиться? Чему?

— Зачем ты согласился взять меня с собой, если теперь придется сидеть в машине всё время? — по-детски скрещиваю руки на груди и смотрю на него исподлобья. Всё понимаю, но становится обидно. — Я учиться и работать хочу! А не рядом стоять!

Иногда меня накрывает непреодолимое желание уехать в другой регион. Туда, где я не буду бесплатным придатком мамы, папы и дяди Сережи.

Здесь, даже невольно, пользуюсь связями. Ничего не выходит с собой поделать.

— В следующий раз не возьму. Посиди в машине и остынь. Ты себя со стороны видела? Глаза горят, как два фонаря в ночи. Не удивлюсь, если ты на меня сейчас кинешься. Взял, чтобы ты Васильевой все волосы не выдергала.

Цокаю недовольно. За кого он меня принимает?!

— Послушай меня. Если с тобой что-то случится, я себе не прощу…

Не выдержав, перебиваю его:

— Давай я сама буду решать?! Что со мной может случиться? Посмотри, сколько здесь народу!

Тут и правда собралась половина города. От прокурора и заместителя мэра до нескольких машин СОБРа.

Парни уже работают, пока мне тут нотации читают!

Не везет!

Успеваю только потянуться к ручке, чтобы дверь открыть, как где-то поблизости раздается звук стрельбы.

Предположительно — за высоким забором.

Больше полугода мои коллеги совместно со следователями федеральной службы безопасности разрабатывали дело одной террористической организации. Перед самой кульминацией — моментом задержания — наш следователь попал в больницу с аппендицитом.

Дату поставки оружия перенесли, а правоохранительные органы оказались не готовы.

Сергей Иванович приехал лично, потому что сотрудник отчитывался ему, а не начальнику своего отдела.

— Сидишь здесь и не спорь, — чеканит, глядя мне в глаза. Интонации очень суровые, надоела моя нервная возня.

Киваю.

Не совсем же я глупая, проблемы ему создавать.

Перед тем, как выбраться из авто, он обращается к водителю:

— Головой за нее отвечаешь. Если что-то начнется — увози сразу.

Отворачиваюсь к окну и фыркаю!

Сам того не понимая, он давит на самые болезненные мои точки.

Большинство людей хотело бы родиться в обеспеченных семьях и пользоваться положенными благами.

Я же мечтаю вырваться из замкнутого круга.

Куда бы я ни пришла, чем бы ни занималась, вернее всего услышу:

— Ой, это дочка Руслана и Саяры так выросла?

— Дедушке привет передавай!

А так хочется быть отдельной личностью!

Отцу принадлежит одна из самых крупных в стране компаний, по разработке игр для смартфонов.

Начав заниматься направлением, никак не связанным с деятельностью своего отца, он смог самореализоваться.

Маме для этого не пришлось менять сферу деятельности. Она просто лучшая в области земельного права.

На них никак не падает тень родителей. Чего обо мне не скажешь.

Несколько минут сижу, откинув голову на спинку сидения. Разглядываю затылок водителя, чем начинаю его порядком бесить.

Периодически он смотрит на меня в зеркало заднего вида.

Хочет послать, да не может.

Не выдержав, открываю на дверь и вываливаюсь наружу.

Если не начну действовать, так и останусь никому не интересной особой.

— Марьяна Руслановна, вам нельзя… — доносится мне в спину.

— Скажешь, что я обманом сбежала, — отвечаю, не оборачиваясь.

Мы на территории закрытого загородного поселка.

Дома тут сплошь «чьи-то». За высокими заборами ничего не разобрать. По периметру каждого участка висят камеры видеонаблюдения.

В одном из них и развернули свой штаб преступники. И плевать им, что спалиться легко.

С одной стороны, чем больше защиты, тем меньше дела до того, что творится вокруг. С другой — они только рады показать, как им глубоко по… на общественные устои.

Они сами снимают и выкладывают в сеть видео. Своеобразное давление.

Соблюдая элементарные правила осторожности, никто никогда не узнает, где велась съемка и откуда произошла выгрузка в сеть.

Направляясь к распахнутой калитке, обращаю внимание на веревки, свисающие с трехметрового забора. Парни работали.

Вот уж кто точно отчаянный.

К моменту, когда следователи заходят на объект, как правило, уже всё зачищено. Сначала бойцами групп специального реагирования. После — операми.

Остается только спокойно работать.

А вот первым приходится несладко. Даже используя эффект неожиданности, не удается избежать засад.

Террористам терять нечего. Утащить за собой пару душ — мечта.

Бойцам приходится для начала смуту вводить — свето-шумовая завеса, зажигательное и шоковое воздействие, а дальше отрабатывают плотным огнем.

Пропускают на участок меня без проблем.

Ну, хоть тут Сережа не постарался усложнить мне жизнь. И на том спасибо.

Расчищенный от снега газон имеет такой бодрый вид, играя в лучах зимнего солнца ярко-зелеными красками, что мне впору ему позавидовать.

Территория очень ухоженная. Можно подумать, что тут живет семья с кучей прислуги.

Высокое трехэтажное строение из желтого кирпича никак не походит на логово злоумышленников.

— Марьян, и ты здесь! С Сергеем Ивановичем приехала? — один из оперов приветливо мне улыбается, протягивая руку в знак приветствия. — Проходи, он внутри, — кивает на распахнутые ворота гаража.

Здороваюсь максимально открыто.

Почему-то с парнями намного проще общаться. Если они меня и не любят, то никак этого не проявляют. Пересудами обычно от девушек веет, коих у нас в коллективе немало.

— Да с ним. Я немного отстала.

В развитии я отстала.

С ужасом думаю о том, что он может меня сейчас при всех отчитать. Хотя ему это не свойственно, но пару раз мне приходилось видеть, как Сергей выходит из себя. Не хотелось бы стать причиной этого.

— Лежать!

Немного вздрагиваю, когда один из бойцов ногой прижимает к земле лежащего на животе мужчину.

— Ещё раз голову решишься поднять и останешься без неё.

Я считаю, что АК-РМО — аргумент более чем весомый.

— Пошли, я тебя провожу, — Саша, так зовут оперативника, взмахом руки зовет меня идти за ним.

Не хотелось бы, чтоб и ему из-за меня прилетело. И всё равно иду следом.

Трепет такой, что покалывает кончики пальцев.

С самого детства я хотела быть следователем.

Сидя на полу, кормила мелкого брата с ложки, и, прижимая ногами его руки к дивану, представляла, что провожу процесс дознания.

Со стороны это выглядеело смешно, но папа всегда говорил, что я эффективна. Только со мной Яр так быстро поглощал еду. У него выхода не было. Тогда ещё я была сильнее. Ну и папа не разрешал ему мне давать сдачи.

Мы спускаемся в гараж. Он просторный. Машины три должно легко помещаться.

— Сюда.

Саша указывает на дверь, которую от посторонних глаз скрывают сложенные в стопку шины.

Она ведет в основную часть дома. Цокольный этаж.

Заглянув, я вижу с десяток коллег, в том числе и Сергея.

На полу же лежат трое мужчин во всем черном. Один из них, несмотря на неудобную позу, с вызовом вскидывает голову.

— Оу, Спирин, ты не боишься? Я ведь запомню. Отсижу и найду. И тебя, и родных твоих…

Почти каждый говорит нечто подобное.

Сергей отрывается от разговора с начальником группы захвата. Делает несколько шагов в сторону борзого мужика.

— На колени поставь его, — обращается к бойцу.

Дерзкого или слабоумного, как вам будет угодно, тут же берут за шкирку, сильно стряхивая.

— А с чего ты взял, что сидеть будешь? — спокойно Сергей обращается к нему.

Негромкий ответ, больше походящий на шипение, я разобрать не могу.

— Видишь, съемка ведется?! — кивает на оператора. — Стал бы я тебе угрожать? Просто предупреждаю и напоминаю — с сегодняшнего дня твоя жизнь круто изменится. Можете уводить, — добавляет, теряя интерес к собеседнику.

В этот же момент замечает меня.

Я ожидаю, что сейчас меня также вышвырнут. Сергей удивляет, лишь покачав головой. Расцениваю этот жест, мол, пропащая.

— Пошли. Документы заполнять будешь, раз совсем не сидится в тепле.

Бумажная волокита — самое мерзкое, что есть в нашей работе. Десятки… А порой и сотни томов уголовных дел, наполненных тысячами листов писанины. В том числе, и от руки.

Пот, слезы, сопли и кровь сотрудников правоохранительных органов. То, что максимум станет изучать на суде сторона защиты. Обвинение — в лучшем случае справку на ста листах прочтет.

Это как «Война и мир» в сокращении. Кто-то шесть лет жизни потратил, а кому-то час и всё понятно.

Домой возвращаюсь в девятом часу.

Ощущение усталости впивается в кожу вместе с потом и пылью.

Я бы сама предпочла к себе не прикасаться.

Душ и кроватка — всё, о чем я мечтаю.

Первое — жизненная необходимость.

Рубашка прилипла к спине, даря незабываемые чувства.

Уже в лифте нахожу в сумочке телефон. Достав его, понимаю — разряжен.

В этот момент до меня доходит — я пропустила встречу с Давидом.

Хныкаю, прикрыв ладонью лицо.

Даже как девушка я ни рыба ни мясо!

Раздражаюсь сама на себя, понимая, что меня ожидает грандиозная ссора.

Зная Давида, могу утверждать — он заказал столик в ресторане и ждал. Как минимум час. Звонил мне и слал сообщения, тем самым разрядив телефон! А я про него даже не вспомнила. Ни разу!

Мы должны воспринимать друг друга как партнеры. Как важную часть жизни, а я…

Сама бы не хотела с собою встречаться, если быть объективной.

По пути до квартиры обдумываю, как буду извиняться перед Давидом.

Все оправдания кажутся какими-то мелочными. Но даже о них я забываю, когда оказывается, что ключ в замке не проворачивается. Квартира открыта.