Хочу быть с тобой

Марта Заозерная (2025)

Что испытывает человек, когда все его планы на жизнь рушатся в одночасье? Счастье? Однозначно! А ещё азарт. Потрясающий (во всех отношениях) Руслан Нагорный был сыном богатых родителей и не слишком переживал об отсутствии собственных значимых достижений. Всё изменилось в один из вечеров, когда он внезапно, при первой же встрече, осознал — его сердце отдано в руки серьёзной и неприступной Саяры Алеевой, собирающейся в скором времени выйти замуж (о, Боже!) не за него.

Глава 9

Саяра

Ругайте меня, можете даже настучать по голове неразумной, если я еще вздумаю употреблять алкоголь. Пила безалкогольный мохито, зачем было пробовать алкогольные коктейли? Ответа у меня нет.

Голова разрывается, оторвать её, гудящую, от подушки совсем нереально. Да что голову, я глаза открыть не могу! Просто пздц!

Странное совпадение: открываю глаза — начинает тошнить.

Посмеялся бы с меня Дима, и Серёжа, и даже Семён. Стыдно признаться, но я в своей жизни пила алкоголь от силы раз пять. После этого раза навряд ли будет шестой.

Неужели уже возраст сказывается? На восемнадцатилетие свершился апогей моего «алкоголизма». Мы с Димой, и без того нетрезвые, приехали к нам домой и выпили бутылку коллекционного виски. У папы много лет стоял, ждал своего часа и дождался. И надо заметить, ничего наутро мне не болело. Так что… всё дело не в количестве, а в качестве.

— Кошмарно выглядишь, пьянчужка, — раздается поблизости.

Я лежу в своей комнате. В доме отца. Из мужских голосов тут может быть только он сам и Дима. Ребята из охраны никогда не рискнут зайти в мою комнату без значимого повода. Папа еще не вернулся… И это точно не голос Димы.

Открывать глаза я не тороплюсь, если кто-то хочет навредить — болтать не будет. Сдавливаю ладонями голову и сажусь на кровати, упираясь локтями в колени.

— Не думал, что отпускать тебя с Димой настолько опасно, — насмешливо-нахальные интонации позволяют определить источник звука поименно. Только его тут не хватало. — Глаза можешь не открывать, просто протяни руку, так уж и быть, помогу тебе.

Моей руки касается что-то холодное. Открываю глаза.

Руслан стоит, одним коленом опирается на мою кровать, протягивает мне стакан с жидкостью. Судя по едва ощутимому специфическому запаху, не просто вода.

— Не упрямься. Я могу, конечно, тебя и сам напоить, но лучше не стоит. Обольешься, потом раздевать тебя придется, — голова реально не соображает, придумать что-то в ответ не могу. Разжимаю руку, в неё тут же ложится стакан. — Пей, обещаю, тебе полегчает. Опыт, — стреляет глазами и улыбается во все тридцать два.

Что-что, а всё, что связано с алкоголем, — его тема.

Делаю глоток. На вкус не противно, уже хорошо. Как только допиваю, стакан тут же исчезает из рук.

Откидываюсь обратно в подушку. Похоже, слишком резко, морщусь от неприятного бульканья в голове.

— Совсем что ли плохо?

— Ты что тут делаешь? — мой голос сипит.

— И тебе доброе утро, — отзывается весело. Непробиваемый тип. — Пришел посмотреть, не остался ли Дима у тебя на ночь. А то мало ли, может, ты жениху изменяешь, да ещё и не со мной, — отвечает, как ни в чём не бывало.

Определить, шутит или нет — невозможно. Приоткрываю глаза, с виду выглядит вполне серьёзно.

— А попал сюда как?

— Пока тебя не было, я тут жил, можно сказать. У тебя отец очень внимательный и отзывчивый человек. Могла бы с него брать пример.

— Шёл бы ты…

Руслан меня обрывает.

— Нет, малыш, я решил, что у вас поживу. Поближе к тебе хочется быть.

Его слова меня ой как бодрят.

— А тебе не кажется, что для этого должно поступить приглашение? — говорю, откашлявшись.

— Видимо, алкашка палёной была, на слух твой повлияла. Я же тебе уже сказал — я тут кучу времени проводил. А сейчас батя вернётся, ключи от квартиры заберёт по-любому, от тачки смысла нет забирать, она не на ходу. Так что вариантов немного. Не на улице же мне жить, — заявляет мне хам.

Неплохой вариант с улицей, кстати. Жаль, не зима.

«Алкашка», правда, палёной была. Другие аргументы просто отсутствуют, потому что я подрываюсь и несусь в ванную. Голову мою разрывает на части.

Сидя на полу, думаю о том, что Руслан последний, перед кем бы мне хотелось выглядеть такой… убогой. В глаза словно песка насыпали — слезятся и режут. Горло дерёт со страшной силой. В ушах прибой шумит.

— Саяра, открой дверь, — просит Руслан, стоя с другой стороны. До этого ручку дергал пару раз. — Волосы твои хоть придержу, — не удерживается от подкола.

Из меня вырывается стон, никак не связанный с его словами. Не помню, когда мне в последний раз было так плохо. Дрожат не только руки, в голове всё дрожит, картинка перед глазами расплывается. По стенке встаю, прокладывая себе путь к раковине на ощупь.

От вкуса зубной пасты тоже мутит.

Мне не нравится так!

Отвратительное чувство. Никто не виноват, сама идиотка. Никто не вливал, не заставлял, просто, в какой-то момент стало чересчур весело, к нам присоединились друзья Димы. Парни болтали — я пила, было вкусно. Один за другим улетели несколько штук. Это от коктейлей так сейчас? Тогда очень жаль тех, кто пьёт регулярно.

Руслану ждать надоедает. Дверь открывается, словно я и не закрывала её.

— Пойдём, девчонка упертая

В этот момент я стою, оперевшись о раковину.

Он отрывает меня от пола, подхватывает под ноги одной рукой, и несёт обратно в спальню.

— Можно было дверь не закрывать: замки на межкомнатных дверях — защита условная. Я ничего для себя нового не увидел. Можешь не стесняться, — словно мысли мои читает.

— Ты вчера выглядел свежим, — шепчу еле слышно.

— Это практика, Яр. Тебе она не нужна. Мама у детей должна быть нормальная, шанс перенять хорошие гены должен остаться.

В другой ситуации я бы обязательно сказала, что думаю по поводу его наглости. Сейчас рот открывать совершенно не хочется, как и глаза.

Чувствую, как слабо скрипит кровать, и тут же на неё опускаюсь, ощущая под спиной простыни. Жмурюсь сильнее, когда солнечные лучики касаются моего лица. В любой другой ситуации я только «за» понежиться на солнышке, но не сейчас.

Руслан реагирует мгновенно — зашторивает окно.

Тяну на себя одеяло, закутываюсь.

На задворках сознания несётся мысль: он не настолько отбитый, как показался сначала.

Его вообще тут быть не должно. Не представляю, что бы с папой случилось, найди он меня на полу в ванной. Объективно лучше Руслан, чем отец, хотя стыдно безмерно в обоих случаях.

Перед тем, как провалиться в сон, слышу, как он кого-то отчитывает по телефону, голос строгий и грубый, непривычно его слышать таким. Хотя какая привычка, когда третий день человека знаешь?

Просыпаюсь от прикосновения руки к своей голове. Вздрагиваю и открываю глаза.

— Разбудил? — спрашивает Руслан, взгляд какой-то отстранённый. Я легонько киваю, стараясь голову излишне не взбалтывать. — Тебе пора просыпаться. Надо немного поесть.

— Который час? — сглатываю, горло, словно не моё, а из бумаги сделанное, голос шелестящий.

— Почти шесть, — мои не слишком широкие глаза расширяются. — Да-да, долго спала. Тебе стало легче?

— Немного. А папа где? — вдруг он видел меня… такой.

— Рейс немного перенесли, — смотрит на свои часы. — Скоро будут уже. Ты поешь, и я поеду.

Пока я спала, что-то произошло. Не знаю, как объяснить. Просто чувствую это. Не зная, какой он в жизни обычно, я и то понимаю, сейчас сдерживает эмоции, непонятно какие и зачем.

— Ты остаться хотел, — не успеваю до конца сформулировать мысль.

— Изменились планы, — Руслан резко встает, направляется к двери. — На кухне тебя жду, — произносит, не оборачиваясь.

Плечи напряжены. Выглядит взбешённым, но контролирующим стихию внутри.

Быстро добраться до кухни всё ещё не получается. Стараюсь ускориться максимально. Как только захожу, взгляд цепляется за цветы, стоящие на столешнице. Аккуратный букет белых роз, их запах уже по всей комнате разнёсся. От неожиданности я даже останавливаюсь, смотрю на них и моргаю. Даже вазу нашел?!

— Выкинешь, как в себя придёшь, — выдаёт пренебрежительно.

Руслан откровенно хамит. Не сказать, что мне нужны его тёплые чувства, напротив. Просто перемены настолько разительные. И неожиданные.

— Ты купил, чтоб я выкинула?

— Купил, потому что дурак, — подходит к столу. Рядом со стоящей на нём тарелкой, кладет несколько таблеток и ставит стакан с водой. — Выпей после того, как поешь. На голодный желудок не надо, — едва договорив, направляется к двери.

Понимаю, сейчас просто уйдёт. Мистер неожиданность.

В обычном состоянии я была бы только рада, но сейчас притуплённый мозг решает иначе. Иду за ним. Может, чувство благодарности во мне встрепенулось? Другой причины вникать в перепад настроения этого зарвавшегося малолетки не знаю.

— Что происходит?

Касаюсь его руки, но он с силой одёргивает, словно ему неприятны мои прикосновения или даже противны.

Руслан резко ко мне оборачивается. Окатывает меня злобным взглядом.

— Не трогай меня, поняла? — цедит сквозь зубы, нависая при этом.

Между нами разница сантиметров в пятнадцать-семнадцать, сейчас она кажется колоссальной. До этого момента вообще на его габариты внимания не обращала.

Думаю, что проблем с женским вниманием у него нет. Девушки любят таких: высоких, крепких, широкоплечих, а главное, уверенных в себе.

«Тормози,» — обрываю себя. Зачем я вообще его анализирую?

— Тебя кто искусал? — свалить бы на кухню, а лучше в кровать, а не провоцировать малознакомого мужика.

Руслан смотрит пристально, просто дыру прожигает, взглядом мои губы очерчивает. Выдыхает через нос. Тут же его кулак летит в стену за моей спиной. Звук удара оглушает на долю секунды.

Зажмуриваюсь, с головой накрывает волна его негативных эмоций.

Матерится сквозь зубы.

Слышатся шаги.

Входная дверь хлопает.