Сын врага отца

Маша Брежнева (2024)

Тимофей Шумский тренируется в команде моего отца. Он прилип ко мне с нашей первой встречи, но есть проблема: папа точно не одобрит эти отношения.Когда-то наши отцы дружили, но уже давно считают друг друга врагами.Нам опасно быть вместе, но Тима ничего не останавливает. Он не собирается отказываться от меня, даже если все вокруг против нас.

Глава 5

Левина

Сегодня в школе расписание составлено ровно так, что едва мой класс выходит с одного урока, как туда заваливаются «ашки». Получается, каждые сорок пять минут у меня есть возможность лицезреть замечательного новенького, о котором болтает вся женская часть нашей выпускной параллели.

Ну, что сказать. Он симпатичный. Высокий, крепкий такой, хотя не факт, что качается. Одет модно, да и вообще выглядит как аристократ, если честно. И смотрю вот я сегодня на него и думаю… Не, не то. Не мое. С девчонками согласиться могу — внимания он заслуживает, хотя и не моего. А парень, которого еще и зовут этим поднадоевшим именем Саша, почему-то упорно улыбается мне и моей школьной подруге Арине.

По расписанию факультативов у нас не планируется, а свалить из школы сразу же после сидящей занозой в попе физики — очень даже планируется. Едва на весь этаж трезвонит сигнал о том, что пытки окончены, мы дружно классом запихиваем бумажные и электронные учебники по рюкзакам и сумкам. Уже через две минуты одиннадцатый «Б» во всей своей красе тусуется в школьном дворе.

— Ой, девочки, а это кто такой на байке? Неужели парень чей-то? — моя одноклассница Синицына остреньким ноготочком-коготочком указывает в сторону парковки, где действительно стоит байк, а рядом с байком — какой-то мальчик в шлеме.

— Ну может, и парень чей-то, думаешь, за лето никто себе найти не мог? — быстрее меня отвечает Арина.

— Просто на линейке его точно не было.

Парень стягивает с себя шлем, и тут же я понимаю, почему именно этого товарища на линейке не было рядом с кем-то из наших девочек.

Потому что это Тимофей Шумский, и познакомились мы только вчера. А приперся он сюда явно по мою душу. И как номер школы узнал, у меня же не указано на личной странице? Неужели…

— Я их убью, — шепчу ставшую уже привычной фразу.

— Кого? — не сразу понимает Аринка.

— Братьев моих.

— Но за что?

— За этого, — киваю в сторону Шумского и сначала отворачиваюсь. Потом думаю, что избегать внимания — не мой метод, так что надо бы взять себя в руки и подойти к нему.

— Ты его знаешь? — оказывается, надоедливая Синицына все еще тут.

— Типа того.

Порывшись в рюкзаке, где-то на дне нахожу чупа-чупс, который дня три назад отжала у Макса, срываю обертку и решаю временно заткнуть рот конфеткой. Гордо вздернув подбородок, направляюсь к парковке, в сторону мистера Шумского. На глазах чуть ли не у всей параллели. И Сашки этого нового, хотя какая мне разница, видит он это или нет?

Походкой от бедра, как у мамы, вышагиваю несколько метров, оказываюсь рядом с Тимом и останавливаюсь напротив него, не вытаскивая чупик. Потерпит. Хорошими манерами я отличаюсь далеко не всегда.

— Привет, Левина.

— Пфифет, — отвечаю, продолжая демонстративно поглощать свою карамельку.

— Я в шоке, что ты в школе учишься. А лет-то тебе сколько?

— Шешнадцать, — невнятно бормочу.

Тим вздыхает, подкатив глаза. Я же решаю, что плохие манеры временно можно выключить, и чупик вынимаю, изображая сразу одну из своих многочисленных улыбок, такую же, как и у мелких монстров.

— А семнадцать скоро?

— В декабре. Колись, тебе все обо мне братья спалили?

Шумский пожимает плечами и поправляет взъерошенную светлую челку. А хорош, зараза. Вот надо же! Не скажу, что он тут главный красавчик. Тот же Саша его симпатичнее, но в Тиме что-то такое определенно есть.

— Допустим. У меня большие связи с твоей семьей, — подмигивает, намекая на папу.

— Не могу сказать, что это пойдет тебе в плюс. Одно слово от меня папе, и ты вылетишь из команды.

— Ты так не сделаешь.

— Не сделаю, — я вынуждена согласиться. — Но прости, не могу упустить возможность козырнуть тем, что мой батя — тренер.

— А — мой министр спорта, — важничает Тим.

— Да хоть папа Римский.

Он ржет. Не понимаю, почему?

— Смешная ты. Пойдем на свидание?

— А тебе на тренировку не надо? — я снова решаю козырнуть. График бати выучила наизусть, чтобы не позвонить без крайней необходимости в неподходящий момент.

— Надо. Еще две минуты, и мне придется втопить отсюда. Я и так почти опаздываю.

— Папа не любит, когда опаздывают.

— Он вообще меня не любит, не знаешь, в чем причина? — то ли стебется, то ли серьезно интересуется.

— Понятия не имею. И вообще, ты спрашивал про свидание, а я соглашаться не собиралась.

— Ты согласишься, — он заявляет без всяких сомнений.

— Если ты старше и у тебя есть байк, это не значит, что каждая должна плыть при виде тебя.

Шумский ухмыляется и снова поправляет свою челку. Внимательно смотрит на меня несколько секунд, еще раз улыбается и запрыгивает на своего железного коня.

А потом какая-то неведомая сила дает ему в мозг, он спрыгивает с байка, в один большой шаг осиливает расстояние между нами, одной рукой притягивает к себе за талию и впечатывается в мои губы.

Просто целует, прижавшись своими губами. Коротко, быстро и не сильно. Но я буквально слышу, как улюлюкают пацаны и визжат от удивления девчонки из одиннадцатых. Вот же…

— Угроза «папе расскажу» не прокатит, Мила, — говорит Шумский, отлипнув от меня. — Поговорим позже, мне на тренировку пора. Не прощаюсь, — кивает, напяливает на себя шлем, заводит байк и срывается с места, а под ним как будто даже асфальт свистит.