Сын врага отца

Маша Брежнева (2024)

Тимофей Шумский тренируется в команде моего отца. Он прилип ко мне с нашей первой встречи, но есть проблема: папа точно не одобрит эти отношения.Когда-то наши отцы дружили, но уже давно считают друг друга врагами.Нам опасно быть вместе, но Тима ничего не останавливает. Он не собирается отказываться от меня, даже если все вокруг против нас.

Глава 9

Левина

— Как ты думаешь, а если я разок ему первой напишу, это нормально?

— А ты считаешь, девушке нельзя писать первой? В каком году мы живем, Мил? Все эти правила уже давно отменили. Пишет тот, кому хочется в данный момент.

И если вы подумали, что это я сейчас с Риной по телефону болтаю, то нет и еще раз нет. Это Давид, самый лучший крестный брат, если эту «должность» можно так назвать. Дава родился в нашем городе, но буквально сразу же после этого его отца позвали играть за подмосковный клуб, который выступал в Премьер-Лиге. Отказаться в таком случае — это совершить невероятную глупость, особенно с учетом, что папа друга был уже не начинающим восемнадцатилетним парнем. С тех пор крестная Ри, ее муж Кай, а также Давид с Ларой живут в Москве. Мы с Давой видимся редко, в основном на каникулах. Его отправляют сюда на лето, как в деревню, и мы вместе гоняем в загородный лагерь. Правда, прошедшая смена была последней совместной — я ведь заканчиваю школу, летом мне поступать. А вот друг может еще сгонять напоследок без меня, он на год младше.

— Всем девочкам приятно, когда им пишут первыми.

— Ты не поверишь, Мил, но парням тоже это приятно. Каждый хочет чувствовать свою значимость и нужность.

— Я еще не определилась насчет его значимости и нужности.

— И поэтому ты спрашиваешь про него у меня, — вижу, как он ухмыляется. С Давидосом лучшее общение — по видео. Сообщения ему писать лень, голосовые он слушать и писать не любит, а тут можно и увидеться, и сразу поболтать.

— А у кого еще? С мелкими пойти обсудить? Да они и так намутили тут! Ты бы знал… Взяли, заразы такие, вычислили его страницу, написали ему, сдали меня с потрохами.

— Может, они оказали тебе услугу, — и вечно эта мужская солидарность. Бесят.

— Это мы еще посмотрим. Ладно, Дав, я в завале жутком. Выпускной класс — жесть, приходится весь выходной за домашкой просиживать.

— Ой, все, не будем о грустном, мне вообще уже на мозги капают, впереди поступление в московский вуз и все дела, надо сейчас начинать готовиться, бла-бла.

— Придется потерпеть. Целую, обнимаю, люблю-не могу.

— Взаимно, рыжая, — и мы синхронно отключаемся.

Пытаюсь оторвать свою ленивую попу от кровати и пересесть за стол, чтобы сосредоточиться на решении заданий по русскому языку к экзамену, но получается с трудом. Поэтому, перекатившись с одного бока на другой, я сажусь на мягкий пуфик перед зеркалом и начинаю рассматривать свое отражение.

Иногда кажется, что я — мамина копия, но это рыжие волосы свое дело делают. В целом моя внешность представляет собой смесь маминой и папиной: лицо круглое в него, голубые глаза пронзительной глубины — в нее. А с характером еще хуже дела: упрямая и уверенная в своей правоте я сразу и в маму, и в папу, и в деда-генерала, и в дядю Яна, маминого старшего брата. При этом у меня еще и папина целеустремленность, хитрость и женское коварство, завещанное крестной Ри, умение по-актерски строить самую невинную мордашку от Жени, любимой жены Яна. В общем, спасибо всем родственникам, ближайшим и дальним, за все то, что намечалось в моем характере и создало Милу Левину такой, какой меня знают все.

Строю самой себе рожицы, улыбаюсь, дуюсь на себя, примеряя сто возможных оттенков своего настроения. Переворачиваюсь на пуфике и окидываю критическим взглядом комнату, которую мелкие называют «девчачьей». Ну да, у меня тут и фотки на стенах, и гирлянды, и медали за победу в танцевальных соревнованиях — я до десятого класса занималась бальными танцами, пока мой партнер не кинул меня, решив, что это больше не для него. Искать нового было слишком поздно, к тому же, у меня самой впереди был этот самый дурацкий выпускной год в школе. Мы с родителями сели, обсудили это дело и решили, что судьба сама велит мне завершать историю с танцами. Резко бросать тяжело, но мучиться в поисках нового партнера в мои шестнадцать — еще сложнее. И вот в итоге медали висят на стене, бальные платья проданы или передарены младшим подругам из танцевальной студии, а туфли оставила себе на память. Вдруг в универ поступлю и когда-нибудь, если найду партнера, станцую, чтобы показать свой талант.

Это Шумский еще не видел, как я танцую! Тогда точно бы влюбился по уши! А он обо мне почти ничего не знает… Зато уже поцеловал, шустрик такой.

Макс: «Мы тут с братишкой на матче, твой Шумский играл во втором тайме, наши выиграли»

Такое чудное сообщение мелкий присылает, едва я снова пытаюсь заставить себя заняться русским языком, и мой только что возникший боевой настрой тут же угасает.

«Спасибо, и дальше что?», — спрашиваю у Макса.

Чудо записывает мне видеокружочек, в котором они с Марком вдвоем что-то улюлюкают прямо в бедный динамик телефона, а разобрать из этого связный текст почти нет шансов.

Макс: «Короче, напиши ему и поздравь»

Еще малолеток бы сейчас каких-то слушаться! Кошмар, мои одиннадцатилетние братья учат меня, как вести себя с парнем. И как я дожила до такого?

Никаких писем Шумскому, жирно ему будет. Сам же придет и похвастается победой часа через два, я уверена, так зачем лишать павлина шанса распушить хвост?

Принимаю твердое и взвешенное решение, пересаживаюсь за стол, включаю тестирование, открываю тетрадь для записи пометок и пытаюсь погрузиться в работу.

А через десять минут мои руки сами зачем-то печатают в диалоге с Тимофеем:

Левина: «Выходит, тебя можно поздравить с победой?»

Шумский: «Получается, да. Спасибо, Мила. Но лучше поздравь меня завтра лично»

Левина: «Ты опять намекаешь на свидание?»

Шумский: «Признайся, ты только об этом и думаешь?))»

Да обойдешься, Тим. Признаваться еще в чем-то я буду.

Левина: «Это ты только об этом и думаешь»

Шумский: «Завтра в 15:00 на централке. Идет?»

Левина: «Идет»

Я печатаю ответ быстрее, чем успеваю осознать, что произошло. Он просто будничным тоном позвал меня на наше первое свидание, а я так же просто согласилась. Да быть того не может, чтобы я, Мила Левина, так легко сдалась. Такое возможно только в одном случае — если мне реально этого хочется…